Гретель

         
         Мы с братом давно пообещали друг другу, что если когда-нибудь заблудимся в лесу, как Гензель и Гретель, то ни за что не войдем в одинокий домик, в котором неизвестно, кто живет, даже будь он и вправду сделан из хлеба и пряников. Дома, в тепле и уюте, после вкусного ужина, приготовленного матерью, мы верили, что, какие бы испытания не выпали на нашу долю, мы останемся хорошими, послушными детьми и не станем поступать как неразумные герои сказок…

         Однако теперь, когда, уже второй час дрожа от холода под дождем и уже несколько дней страшно мучаясь от голода в глухом лесу, мы увидели домик – обыкновенный домик, с деревянными стенами и черепичной крышей – то, не задумываясь, вошли в него, пробормотав: «Быть может, здесь мы сможем развести огонь…».

Жилище показалось нам совсем заброшенным. Правда, когда мы подошли к нему, в окне мне на секунду почудился какой-то силуэт. Но что только не привидится с голоду… Да к тому же скоро стало совсем не до того.

К нашему восторгу, в доме мы нашли топор и, самое главное, спички. Каким-то чудом брату удалось, несмотря на слабость, повалить тоненькое деревце и порубить его на дрова. Мы затопили печь и наконец-то сумели согреться.

Сильные дожди продолжали идти, и к тому же мы очень ослабли от голода, так что оставались в этом чудом найденном домике. Здесь кое-как топили печь, чтобы согреться, и собирали воду, льющуюся с неба. С едой у нас было совсем туго. Мы практически ничего не могли найти и порой приходили в отчаяние.

Ночью, в тщетных попытках заснуть, я порой думала, что лучше бы это и вправду был домик какой-нибудь ведьмы. Прежде, чем съесть, она, возможно, откармливала бы нас, как бывает в сказках. И когда посреди ночи мне слышался скрип деревянной лестницы, ведущей на чердак, словно кто-то спускался с нее, я лишь горько усмехалась своим фантазиям. Никто не станет убивать нас здесь. Мы просто медленно и мучительно умрем от голода, и это – самая страшная смерть, гораздо страшнее, чем ужасная гибель от рук старухи-ведьмы из сказок.

Впрочем, порой от этого скрипа все-таки становилось слишком не по себе. Удивительно, но мы никогда не поднимались с братом на чердак. Лестница выглядела настолько старой и ненадежной, что не оставалось никаких сомнений: стоит на нее ступить, как сразу провалишься вниз. И мы даже не обсуждали, что можно было бы попробовать найти на чердаке что-нибудь полезное.

И иногда мою голову посещала безумная мысль: а вдруг там, наверху, кто-то живет…

Но у нас с братом были более насущные проблемы, чем таинственный старый чердак: голод, холод и волки…

Однако однажды…

Однажды я проснулось посреди ночи и увидела, что брата нет рядом. И услышала, как из кухни доносится какой-то шум. Я удивилась: зачем это брат пошел туда ночью? И в то же время страшные предчувствия закрались в мое сердце.

Я открыла дверь, ведущую из спальни на кухню, и закричала от ужаса. За столом сидела старуха, которая выглядела точь-в-точь как ведьма на картинке из сборника сказок Гримм. На столе перед ней стояла тарелка, а рядом со стулом валялся окровавленный топор. И она облизывалась так, словно только что вкусно поела.

- Ну вот, с первым блюдом покончено, - улыбнулась она, - теперь можно приступать ко второму.

Я ужаснулась, поняв смысл ее слов и, мгновенно осознав, что брату уже никогда ничем не помочь, рванула к двери. Однако старуха взмахнула рукой, и дверь и окна внезапно исчезли. Передо мной была сплошная стена… 

  - Нет-нет, полезай-ка, деточка, в печь, - усмехнулась старуха, словно я и вправду очутилась в сказке. 

- А вы п-покажите, как правильно, - с трудом пробормотала я.

Но та лишь мерзко рассмеялась.

И тогда, и тогда… И тогда я схватила топор… А она была стара и слаба и не смогла увернуться.

И потом, и потом… Она была мертва, а я голодна. Я не думала в тот момент, по-прежнему ли я хорошая или уже совсем плохая девочка. Откровенно говоря, я была просто голодная девочка.

И впервые наелась за долгое-долгое время…

Вот что я теперь рассказываю взрослым. А они все не верят мне. Спасатели, которые нашли меня в лесу, сразу спросили, где мой брат, и я сказала, что его съела ведьма. А они мне ни на грош не поверили, это было сразу видно. Но сочувственно покивали и, главное, дали поесть, а потом увезли в город.

Однако взрослые все больше смотрят на меня совсем не по-доброму. Кажется, в их взглядах читается ужас и даже страх. Они все расспрашивают меня о том доме, но говорят, что я что-то путаю. Конечно, взрослые ведь не верят в существование ведьм…

        Впрочем, быть может, я что-то и упустила, я ведь была так голодна… Они говорят, что в том доме нет никакой лестницы на чердак, и под крышу невозможно забраться. И что там уже точно никто не живет много лет, что это заброшенное жилище лесников. И еще говорят, что на том топоре есть кровь лишь одного человека, и этот человек – мой брат…

       Но ведь не может быть такого, чтобы и вправду той ведьмы не было. Иначе что же я ела - там, в том домике? Что позволило мне протянуть еще несколько дней до приезда спасателей и что подарило такой божественный вкус?

       Что же, что же, если не мясо той старой ведьмы?