Цеховик

Всю ночь Александр Васильевич, которого соседи звали просто дядей Сашей, не сомкнул глаз.

        И не потому, что много выпил. Выпив первую рюмку армянского коньяка, он, в сердцах, швырнул об пол дорогой хрусталь и полез в дальний угол шкафа за своей фронтовой алюминиевой кружкой, помятой и пробитой в двух местах шальной пулей.

        Наливая в неё коньяк, дядя Саша дождался, пока напиток не начал выливаться из пулевого отверстия, затем негромко провозгласив «За Родину, за Сталина!», большими глотками осушил кружку и с громким стуком опустил её на стол.

        Закусывая ломтиком лимона, дядя Саша внимательно разглядывал свою прошедшую все войну, до самого Берлина, кружку и впервые за много послевоенных лет, пожалел, что рядом с кружкой нет его любимого ППШ.

        Сегодня бы он точно не удержался и пустил его в ход. И автомат бы не подвел, выручил бы хозяина. И не отдал бы дядя Саша этим поганым ментам целый дипломат денег, шестьдесят тысяч, месячную выручку.

        «Десять автомашин, целых десять, отдал собственными руками» - думал дядя Саша.
Отдал сам, испугавшись неожиданной проверки содержимого багажника и наглого поведения остановивших его машину гаишников.

        В милицию дядя Саша обратиться по поводу случившегося никак не мог - его самого могли привлечь к уголовной ответственности за предпринимательство и надолго отправить за решетку - Советская власть не допускала конкуренции государству и жестоко наказывала инициативу частных граждан, пытавшихся заработать своей предприимчивостью.

        Людей, занимавшихся перепродажей дефицитных товаров, сажали в тюрьму, называя их «спекулянтами», а тех, кто организовывал производство необходимой народу продукции, преследовали, называя их «цеховиками».

        Дядя Саша называл себя «металлистом», но, не за то, что был приверженцем тяжелого рока, а за то, что производил металлические товары народного потребления.

        В советское время все крупные производственные предприятия были просто обязаны в дополнение к своей основной продукции наладить выпуск и бытовых товаров для народа.

       Вот дядя Саша и наладил выпуск у себя на заводе, где он был начальником отдела снабжения, вместе с Колей - своим старым приятелем, начальником цеха «ширпотреба», производство металлических карнизов для штор, кухонных столиков и подставок для сушки посуды.

        Товар нужный в каждой квартире, пользовался большим спросом и всегда был в некотором дефиците, который и покрывал дядя Саша, производя и сдавая товар в магазины для реализации «вторым номером».

        Так назывался на языке «цеховиков» товар, произведенный сверх учета, то есть товар, который по документам просто не существовал, но в реальной торговле он всегда был на прилавках.

        Этот самый «второй номер» и был источником обогащения некоторых «неблагонадежных» граждан, которых и называли «цеховиками».

        Недостатка в сырье цех «ширпотреба» не испытывал никогда - производственно-снабженческие связи дяди Саши за много лет опутали всю территорию Советского Союза и его авторитетного слова было достаточно, чтобы любое сырьё было отгружено немедленно из любого города.

        Всё было организовано чётко, и у дяди Саши был даже свой «спецсчет» - фонд наличных денежных средств для покрытия всяких «непредвиденных расходов», например, таких, как визит фининспекции на завод, или неожиданные проверки ОБХСС (Отдел борьбы с расхитителями социалистической собственности).

        Но, сегодняшний случай выходил за рамки даже «непредвиденных» и взвесив все «за» и «против», к утру, дядя Саша пришел к выводу, что надо идти просить помощи к свояку, у которого зять работает начальником уголовного розыска.

        Зять свояка, узнав о какой сумме идёт речь, мобилизовал все свои ресурсы и через два дня деньги дяде Саше вернули без лишнего шума.

        Правда, только половину.

        Зато, дядя Саша впервые приобрёл себе «крышу».