559. Хуторская чертовщина. Редчайший самородок

                Николай Попов задумал довольно не простую комбинация, не зря же он всю ночь  проворочался в постели, дельная вышла у него задумка, ведь как её не крути, с какого бока не поверни, а он всё равно получается в приличной выгоде. 
                Думать за чужих  людей без личной выгоды для себя, это не в его интересах, у конторщика и без этого достаточно выгодных дел, так что тратить не понятно на что своё драгоценное время, большая глупость.
               Конторщик Николай из «паучка – крестовичка» вырос в солидного огромного паука с большим житейским опытом и крестом на груди, который умело, не только мог плести липкие паутинные сети, но и ловко их расставлять, куда  обязательно вляпаются хуторские простаки, которых наберётся основное большинство.
                Вот и сейчас сидевшие в коридоре новоявленные хуторские артельщики и не подозревали хитроумного подвоха со стороны конторщика.
               Всё выглядело в его действиях довольно верно и правильно, так что и комар носа тут не подточит.
                В отдельный кабинет Николая, а таковой он себе оборудовал с первых дней своей работы, Кудрин вызывал артельщиков по очереди, вычитывая фамилии по списку.
         Для чего это было нужно, спросите вы?
      А с той целью, чтоб каждый из артельщиков своею рукою, самолично, поставил подпись в нужной строке, если это он конечном счёте  умел или же крестик, пусть кривой и неказистый, но заверяющий подлинность документа.
           Замысел хитрый и коварный с перспективой на будущее, с благополучным исходом дела, это  гарантировало получение денежных средств, в полном объёме  договорённой им суммы.
              После того как последний артельщик поставил свою подпись, было объявлено, что при получении конторщиком первого взноса он обязуется отправиться к Анне Владимировне, которую непременно постарается убедить в том, чтобы отпустить своих крестьян, так сказать, на вольные хлеба.
                И это он сделает не раньше завтрашнего дня, так как имеет необходимость сверить некие документы у  помещицы.
           Намёк был довольно прост, здесь и дураку было понятно, если не внесут полностью первый денежный взнос, конторщик Николай и пальцем не пошевелит, чтоб обговорить их дело.
            А когда он будет намерен  в следующий раз навести барыню, ещё неизвестно, так что тянуть кота за хвост, выгоды ни кому ни какой не имеется.
               Так что поспешай, поторапливайся  честной народ, это же в вашей личной выгоде, чтоб быстрее решился ваш вопрос.
               А тянуть время это ж себе в убыток, ведь каждый погожий день на божьем счету.
            Собранная к вечеру указанная сумма денег, есть гарантия на успешное продвижение к намеченной цели.
             А цель, как видим, у всех одинакова, как можно больше успеть заработать денег в сезон, сами понимаете, с деньгами, особенно большими, живётся намного вольготнее.
              Расходились хуторские артельщики не большими группами и даже поодиночке, предвкушая в скорейшем будущем непременных перемен.
              А они будут, обязательно будут, вот только будет ли от этого  какой - то прок, покажет время.

         В предобеденное время следующего дня, конторщика Николая сопровождала в усадьбу группа хуторских мужиков из числа артельщиков.
                Почему пришли не все, так сами посудите, в крестьянском хозяйстве всегда найдутся дела, будь то воскресенье или скажем большой праздник, а в случае удачного исхода дела, следовало бы доделать самые неотложные дела.
               А за крестьянина этого ни кто не сделает, а если и сделают, то я вам скажу, опосля всё равно придётся переделать, такие вот получаются у нас дела.
               Да и переться всем кагалом к усадьбе, особого смыла не было, это в свою очередь может даже навредить делу.
              Уж если и разрешиться их вопрос положительно, то он решиться и без их присутствия. 
            Николай Попов, придерживая папку с кипой бумаг под мышкой, шёл вразвалочку, словно напыщенный индюк, чувствуя своё превосходство над сопровождающими его артельщиками.
             Он гордо нёс своё раздобревшее, холёное тело с выпученным вперёд животом, кто бы мог предположить ещё с десяток лет назад, что из того худющего и тощего хуторского парнишки, в скором времени вырастит солидного вида мужичок.   
              Подходя к воротам усадьбы, Николай остановился, призадумался, глянул на своих сопровождающих, затем прилично высморкавшись в платочек, который тут же сунул в карман, дал на вроде подобия наказ:
              -Стойте здесь и особо не суетитесь.
                -Сами понимать должны, любая вольность с вашей стороны может вызвать недовольство у Анны Владимировны.
                -Тогда уж извиняйте, ваше дело может и не выгореть.
      Глубоко вздохнув и сделав быстрое движение рукой  на подобие креста, протяжно выдохнул и сказал:
                -Ну, с богом.
             За ним тут за вторили артельщики:
                -С богом. С богом.
           Крестясь уходящему Николаю во след.
       Минув калитку усадьбы, Николай прошёл по двору в сторону крыльца главного входа, затем свернул вправо на аллею палисадника, прошёлся под окнами усадебного дома, завернул за угол.
        Здесь пройдя до крыльца бокового входа, замялся в нерешительности, не понятно с какой целью стал усердно вытирать подошвы обуви об истёртую тряпицу.
                Оно и понятно, человек волновался, да и настраивал себя на встречу с Анной Владимировной, прикидывая в уме, в каком она расположении духа сейчас может находиться, ведь от этого зависело, как у него пойдут дальше дела.
              А что же Анна Владимировна?
           Она в это время находилась в своём кабинете и хорошо видела, как подошёл к крыльцу конторщик Николай, который словно застрял перед крыльцом, выполняя какие – то магические действия, усердно вытирая ноги, в такт, покачивая головой.
                Ей, это видимо вскоре надоело наблюдать, уж слишком затянулся процесс вхождения её конторщика в дом, она позвала к себе служанку Фаину и наказала той позвать нерешительного Николая.

            Отворилась входная дверь, вышедшая на порог Фаина, улыбаясь по понятной причине, сказала:
               -Коляша, дыру протрёте.
                -Входите. Чего ж так усердно тереть подошвы, они и без этого достаточно чисты.
                -Входите, будьте решительней.
                -Анна Владимировна заскучала, в ожидании вас.
      Николаю очень льстило, когда его называли на вы, это как – то окрыляло его и давало уверенности в собственных возможностях.
               Это вам не наш диковатый хуторской народишко, который ни как не может понять и осмыслить, возможно, из своего упрямства или зависти, что Николай Васильевич Попов человек с большой буквы и к нему следует обращаться с уважением.
                Если старое поколение или там его одногодки, ещё могли себе позволить напомнить ему по пьяному делу, что мол мы ещё помним, когда ты голозадым и сопливым бегал по улице или же припомнят дурацкую обидную кличку «Поп – шайтан», чтоб лишний раз поддеть, вроде бы как преподнося это в шутливой форме.
                А вот молодую поросль Николай старался держать в строгости к своему уважению, давая понять, что от него многое зависит и если надобно будет, он уцепиться каждому в кадык мёртвой хваткой.

            Но вернёмся к тому моменту, когда его служанка Фаина, уважительно попросила пройти к Анне Владимировне.
                Николая пробил лёгкий румянец, он с поклоном поприветствовал служанку,  желая той долгих лет и крепкого здоровья, не спеша поднялся по ступенькам и скрылся в проёме дверей.
               В кабинет Анны Владимировны Николай прошёл в нерешительности, слегка задержавшись в проёме дверей, барыня окинув его быстрым взглядом, оторвавшись от лежащих на столе бумаг, пригласила пройти и присесть.
                На что Николай охотно откликнулся, не забыв пожелать ей доброго здоровья, по интонации её голоса он сразу понял, что барыня находилась в деловом расположении духа, что в некой мере его успокоило.
           Подождав, когда Анна Владимировна отложила в сторону свои бумаги и всё внимание обратила на конторщика, Николай суетливо вынул подготовленные им кипу отчётных бумаг и осторожно положил их на стол.
              Анна Владимировна взяла верхний лист и всматриваясь в него, сказала сама себе:
                -Так и что это у нас здесь?
                -Ага, так, понятненько.
                -Не плохо, даже очень не плохо.
         Анна Владимировна и Николай занимались сверкой и разбором хозяйственных дел, а в это время у ворот усадьбы, артельщики нервно курили, поглядывали во двор, перекидывались отдельными фразами.
         Время для них тянулось мучительно долго, уже и не припомнить, по сколько самокруток было ими выкурено, а конторщика Николая всё не было.
          Артельщики понимали и осознавали, что нелёгкая задача упросить помещицу отпустить их на заработки, но они всё же надеялись на удачный исход дела, а как тут без веры, без неё ни как нельзя.
           Если веришь всей душой и сердцем, то задуманное дело рано или поздно, но всё равно разрешиться, пусть и с небольшим ущербом, но обязательно случиться.
         Терпение  - есть главный козырь ждущего, а выдержка – знак упорного характера.
            Хуторскому мужику не привыкать к подобным мытарствам, имеется определённая закалка, жизнь иногда им подкидывает и не такие испытания и ничего, сдюживают.

              В кабинете Анны Владимировны шла деловая беседа, были пересмотрены все бумаги, сделаны кое какие поправки и вроде бы на этом можно было откланяться конторщику Николаю, но он чего мялся, не решаясь обратиться к барыне.
         Анна Владимировна женщина довольно сообразительная, сразу поняла, что у Николая остался какой – то не решённый вопрос и возможно важный, вон как переживает её давний воспитанник.
               -Ну, что там ещё у тебя, спросила барыня.
           Николай заёрзал, раскраснелся, заливаясь багровым цветом  и с трудов пересиливая, выдавил из себя:
                -Да я…
                -У меня…
                -Вот это…
      - Говори, уж коль начал, подбодрила его помещица.
         - Я вот хотел у вас спросить разрешения на счёт хуторских крестьян.
             -Спрашивай, я слушаю, уже пристально глядя на Николая, спросила Анна Владимировна.
                -Вот, и Николай протянул барыне составленный им список,
           -ваши хуторские мужики создали подобие артели и решили отправиться на заработки.
               -Послали вот меня.
                - Ну, значит, чтобы я спросил у вас вашего дозволения покинуть ими поместья.
          Анна Владимировна взяла в руки листок со списком, быстро пробежала глазами по вписанным фамилиям, про себя отметила:
             «До чего же приятный  и чудный почерк.
                Буковка к буковке. Строчки ровнее не придумать.       
                А какой нажим, просто загляденье.
                Вот уж действительно талант.
                С таким талантов нигде не пропадёшь.
                Его бы по приличнее одеть и можно отправлять хоть в саму столицу.
                Но столица и без него обойдётся, мне и самой подобные экземпляры нужны, а такие на дороге не валяются.
           Вот ведь как получается, во всей этой огромной навозной куче, вдруг обнаруживается редчайший самородок.
           Его достаточно отмыть и очистить, да слегка придать лоску, и он засверкает ярким блеском природного таланта.
              Редкостное явление в мужицкой среде».
              -Так что там хотят хуторские мужики?
                Переведя взгляд с листка на Николая, спросила Анна Владимировна.

                07 – 10 февраль 202