Инспектор ДПС
Самый главный гаишник района был грузным высоким человеком лет сорока пяти с начинающей седеть головой. Он нажимал на педаль насоса всей своей массой, и казалось, что вот-вот его раздавит. Щукин качался в такт движения своей ноги, а лицо его выражало глубокую скорбь.
- Здравия желаю, товарищ подполковник! – гаркнул Сергей. – Чего ж вы компрессор себе не купите? Неудобно ведь так надрываться!
- Чего орёшь, Сидорцов? – недовольно отозвался Щукин, не прекращая работать ногой. – Это вам, молодым, надо всё быстрее, а нам, старикам, торопиться некуда. К тому же в нашем возрасте надо испытывать физические нагрузки. Для сердца полезно.
- Какой же вы старик, товарищ подполковник? – удивился старший лейтенант. – А если нагрузки нужны, так запишитесь в фитнес-клуб.
- Ну, ладно, умник, - усмехнулся Щукин. – Лучше скажи, сколько ты сегодня протоколов написал?
- Десять, - пожал плечами инспектор.
- Молодец! Растёшь над собой.
Хотя, вопреки мнению обывателей, палочной системы в ГАИ давно не было, всё равно тех, кто выписывал в день меньше пяти штрафов, начальство склоняло при каждом удобном случае.
И тут неожиданно рядом раздался скрип тормозов. Щукин и Сидорцов повернули головы и увидели, как недалеко от них остановилась роскошная иномарка, из которой сразу вышел молодой человек в форме таможенника и пошёл в их сторону. Старший лейтенант не разбирался в званиях таможенников, но судя по важному лицу и большим звёздам на погонах, понял, что это большой начальник.
- Вы начальник ГИБДД? – обратился он к подполковнику, посмотрев на его погоны.
- Я, - ответил полицейский, не прерывая своего занятия. – Подполковник Щукин. С кем имею честь говорить?
- У меня ваши сотрудники сейчас вымогали бутылку водки! – сразу выпалил таможенник, даже не подумав представиться.
- Всего одну бутылку? – недоверчиво спросил Щукин. – За что?
- Говорят, что я на красный свет проехал!
- Нет, это не мои, - лениво возразил подполковник. – Мои за такое нарушение потребовали бы ящик.
Сидорцов напрягся всем телом, чтобы не расхохотаться, а таможенник от удивления выкатил глаза.
- Я буду жаловаться, - только и смог произнести он.
- А это ваше право, - равнодушно ответил Щукин.
Таможенник открыл рот, но вовремя понял, что говорить что-либо уже бесполезно, сразу развернулся и юркнул в свою машину. Завизжала резина, и автомобиль сорвался с места.
- Вот откуда у них такие автомобили? – проговорил старший лейтенант, глядя ему вслед. – А ещё говорят, что гаишники взяточники.
- Много рассуждаешь, - подполковник вдруг нахмурил брови. – И вообще – чего ты здесь стоишь? Живо на развод!
- Есть! – сказал Сидорцов и бросился к дверям отдела.
Сергей ворвался в класс тактики, где уже собралась вся его смена. Здесь проходили разводы после каждого рабочего дня, и на них инспектора сдавали написанные протоколы начальнику смены. Он их тут же читал и делал пометки у себя в журнале, после чего выдавал новые бланки протоколов, если кому-то было нужно. Сейчас возле его стола стоял лейтенант Миша Баранов, молодой щуплый белобрысый парень, а это значит начальник смены проверял именно его работу. Миша только недавно перешёл в ГИБДД из роты патрульно-постовой службы, ещё не знал всех нюансов, поэтому его протоколы начальник проверял особенно тщательно.
Сидорцов плюхнулся на свободное место и открыл свою сумку.
- Сколько написал, Серёга? – спросил его инспектор Слава Синицын, оказавшийся рядом.
- Десять, - ответил Сидорцов, выкладывая на стол бумаги.
- А я только восемь, - разочарованно произнёс Слава. – Не было нарушителей.
Все в отделе знали, что старший лейтенант Синицын обычно пишет больше всех протоколов. Он работал очень жёстко, и для него не существовало такого наказания для водителей, как предупреждение. Из каждого нарушения он выжимал максимальный штраф, нагло меняя в графе «нарушение» статьи Кодекса административных правонарушений. Поэтому он был на хорошем счету у начальства, и сползать с этого счёта не собирался. А уж тот факт, что кто-то когда-то написал больше его, он воспринимал как личную трагедию.
- Баранов, ты чего тут пишешь?! – вдруг раздался гневный голос начальника смены капитана полиции Яковлева, который читал очередной протокольный шедевр.
Он снял с носа очки, швырнул их на стол и строго посмотрел на инспектора, стоящего перед ним. Яковлев был полноватым человеком лет сорока с широким добродушным лицом. Он и в жизни был очень деликатным и добрым, но сейчас, судя по голосу, находился в страшном гневе.
- А в чём дело, товарищ капитан? – невозмутимо спросил Баранов.
- Ты посмотри, что ты написал в протоколе! – начальник смены вновь надел очки. – «Гражданин Козодоев ехал на велосипеде, не держась руками за руль. Предупредить»!
В комнате раздался смех.
- А вы что, хотели, чтобы я его за это оштрафовал? – в свою очередь спросил лейтенант, даже не улыбнувшись.
Смех стал ещё громче. Яковлев с сожалением посмотрел на лейтенанта, двумя пальцами поднял его протокол над столом и потряс им в воздухе.
- Какой велосипедист, Баранов!? Тебе что, автомобилей мало!?
- Смена заканчивалась, а протоколов у меня было только четыре, - инспектор виновато смотрел в пол. – Думал, вы ругаться будете. К тому же вы сами говорили, что надо обращать внимание на все нарушения правил.
- Издеваешься, да? Я, конечно, говорил, что надо работать не только с водителями, а ещё и с другими участниками дорожного движения. Но, Баранов! Нельзя же понимать всё так буквально, - капитан громко вздохнул. – Такого больше никогда не пиши! Ты меня понял?
- Понял, товарищ капитан, - равнодушно пожал плечами инспектор.
- Тогда можешь быть свободен!
Тут открылась дверь, и в класс тактики вошёл дежурный по ГАИ майор Рыжов. Это был уже пожилой человек с широкой лысиной. Он работал в ДПС ещё при Советском Союзе и в следующем году собирался на пенсию. В отделе он пользовался огромным уважением, и все называли его «Дед» или просто Михалыч.
- Синицын здесь? – спросил он.
- Здесь, - ответил кто-то.
Майор повернулся и посмотрел вглубь класса.
- Синицын! – воскликнул он. – Там тебя спрашивают.
- Пускай подождут, - ответил Слава Синицын, уткнувшись в свои бумаги.
- Я думаю, что тебе лучше всё-таки выйти, - спокойно настаивал Рыжов. – Там какой-то вьетнамец или кореец пришёл и принёс с собой кусок цветочной ограды.
Все стихли, не понимая, что происходит.
- Вот чёрт! – воскликнул инспектор и бросился к выходу.
- В чём дело, Синицын!? – почти закричал Яковлев, видно, почуяв неладное.
- Да я, товарищ капитан, задержал вьетнамца без прав, а чтобы он не сбежал, приковал его наручниками к ограде и совсем забыл про него.
- Давно?
- Часа три назад!
Раздался страшный хохот. Все поняли, что случилось. Вьетнамец, не в силах расстегнуть наручники, просто выломал часть ограды и принёс её с собой.
- Что это за гестаповские приёмчики? – начальник смены в возмущении выкатил глаза. Он был единственный, кому было не до смеха.
- Я сейчас разберусь! – крикнул Синицын, выскакивая за дверь.
- Освободи немедленно! – вдогонку ему воскликнул Яковлев.
Смех понемногу утих. Капитан опять водрузил на нос очки и покачал головой.
- Клоун, - в сердцах сказал он. – Кто там следующий?
Сергей встал, подошёл к начальнику смены и положил перед ним написанные за сегодняшний день протоколы.
- А, Сидорцов! – воскликнул Яковлев, как будто увидел старого друга. – Ты вчера ночью пьяного оформлял?
- Оформлял, товарищ капитан, - подтвердил Сергей. – Вы же знаете.
- Он уже успел жалобу на тебя настрочить, - сказал начальник смены. – Будто бы ты при задержании его избил.
- А протрезветь он успел!? – удивился старший лейтенант. – У него же две с половиной промили «надуло»!
- Какой русский не любит пьяной езды! – громко произнёс кто-то, и в классе опять засмеялись.
- Разговорчики! – гаркнул начальник смены и опять повернулся к Сергею. – Пиши объяснительную.
- Да какую объяснительную?! – удивлённо воскликнул инспектор. – Он же на ногах еле стоял! Мы его из-за руля под руки вытаскивали, а пока везли на экспертизу, он мне всю патрульную машину алкоголем провонял. До сих пор не выветрилось! И зачем мне его бить, когда он сам на землю валился?
- Пиши-пиши, Сидорцов, - вздохнул Яковлев. – Правила знаешь. Есть жалоба – надо отписываться.
- Слушаюсь, - зло ответил Сергей. – Эти алкаши совсем оборзели. Я же ещё и крайним останусь.
Капитан Яковлев с сожалением посмотрел на Сидорцова, но ничего больше не сказал. Он снова нацепил очки и уткнулся в протоколы.
После развода Сергей прошёл в раздевалку, быстро переоделся и вышел на улицу. Только он спустился со ступенек, как мимо него, сверкая лаком, проехал огромный джип, за рулём которого вальяжно развалился инспектор Слава Синицын. Сидорцов удивлённо уставился на удалявшуюся шикарную машину и тут услышал за спиной чей-то голос.
- Красиво жить не запретишь.
Сергей обернулся и увидел у дверей майора Рыжова.
- Откуда такое чудо, Михалыч? – удивлённо спросил Сидорцов.
Дед подошёл и встал рядом.
- Нравится?
- Не то слово! – Сергей восхищённо покачал головой. – Где люди такие деньги достают? Может, он взятки берёт?
- Ему взятки брать незачем, - ответил Рыжов. – У него жена в банке работает, а дядя – генерал МВД. Скоро капитанскую должность получит, приказ уже подписан. Потом уйдёт в управление на майора и так далее. Генералом будет, помяни моё слово.
- А я-то думаю, зачем он задницу рвёт? - усмехнулся Сидорцов. – Умеют же люди устраиваться.
- А ты как думал? – грустно улыбнулся Михалыч. – Я в органах тридцать пять лет, ни одного взыскания, а дальше майора не прыгнул. Как бы ты ни вертелся, без блата не поднимешься.
- Это точно.
Они ещё несколько минут стояли молча, думая каждый о своём.
- Ладно, Дед, пойду я, - Сидорцов протянул руку. – Счастливо тебе отдежурить.
- И тебе не хворать, - ответил Рыжов, пожимая его ладонь.
Сергей повернулся и побрёл к автобусной остановке.
Изображение с pixabay.com/ru по лицензии ССО.
Свидетельство о публикации №220021001696