Звезды и ведьмы. Глава 38

               
                ГЛАВА 38..

       Первый месяц  выдался  самым тяжелым. Мы постоянно ожидали возвращения тети  и выходили на связь  по несколько раз за час,  желая  узнать, нет ли от нее новостей.  Наша прежняя  веселость и беспечность  исчезли,  как будто их  никогда не было. Помимо  того,   я сильно  страдал  от бессонницы, которая  приводила меня в гостиную комнату и заставляла  возвращаться к вопросу –  что на самом деле  здесь произошло?  Я   корил себя за ту ночь, мне  мерещилось черт знает что.  Чтобы не сойти с ума,  я в один прекрасный день решил больше  никогда не думать о том, как исчезла  Марина Юрьевна.
               
       Общая ситуация усугублялась  еще и  тем, что Игорь Витальевич, лишившись супруги, страшно запил, и от него ни в чем не было толку. Нет, разумеется,   ради дочерей он  поклялся   оставить бутылку в покое,  но  продержался недолго.  Ровно столько, чтобы,  с соблюдением всех формальностей,  подать в полицию заявление о пропаже человека.
 
         А у меня и Татьяны (Нина училась на год младше) выпускной класс.  Голова должна  быть  занята предстоящими  экзаменами и  тем, какое  учебное заведение будет  следующим. Однако  ни о чем таком, мы не думали.

             Лишь  на второй месяц отсутствия Марины Юрьевны   мы  смогли совладать с нервами и  принялись  всерьез    обсуждать  ситуацию.  Пришли  к общему мнению, что это, похоже, надолго, если не навсегда. И  что  нужно что-то делать   с  нехваткой  средств.  Само собой, Марина Юрьевна, как и все русские люди, не доверяла банкам и хранила  сбережения дома. Но деньги тети   на текущие расходы, которые она держала «в шкафчике», к тому времени  уже закончились.

              Нужда заставляла нас  срочно  искать выход,  ведь  Игорь Витальевич зарплату домой приносил по остаточному принципу, и даже в такой критической ситуации не собирался что-то менять.  И мы нашли:  с согласия сестер,  я воспользовался   своими техническими навыками,   и  вскрыл    персональный  сейф Марины Юрьевны. 
   
  На  тот случай, если нам  придется держать перед  тетей ответ, мы завели тетрадку, куда решили заносить  все расходы. Подсчитали, что при очень суровой экономии,   протянем  до  осени.  А  дальше, вероятно,    придется   продавать  антикварные предметы, что   так тщательно собирала  (хоть и без всякой системы) Марина Юрьевна. Мы старались не думать,  что будет, если дойдет до этого: послать Игоря Витальевича в комиссионку не представлялось возможным, а нас, ввиду нашего малолетства, оценщики могли обмануть или сдать  в полицию.
Да, конечно, мы звонили по больницам, обходили знакомых, да  и вообще людей, способных, по нашему мнению, чем-то помочь. Цеплялись за малейшую информацию, порой абсурдную. Проверяли места, где тетю якобы « мельком  видели» соседи. Не отказывались выслушивать предположения, которыми нас травили    возникающие из ниоткуда  «экстрасенсы».
               
            Спустя три месяца сестры Вавиловы  совсем раскисли.  Я   тоже сильно  хандрил, но  держался лучше них.  Я  уже пережил много безвозвратных расставаний, и выработал умение, не смотря ни на что,  просто  жить дальше. К тому же семья Ким, узнав о нашем несчастье, подбадривала, как могла:  они  часто звонили и интересовались, как у нас дела. Предлагали переехать к ним навсегда, или  на  некоторое время. И  к их чести,  не только мне, но и девочкам. Не отказывались принять и Игоря Витальевича, при условии, что  пить  он будет мало.
 
       Словами участие Кимов не ограничивалось:  они  периодически   присылали  Мишу. Мы всегда  ждали  его с нетерпением, он умел нас утешить, и от него всегда была польза. К примеру, Миша  ходил со мной по  моргам и стоял рядом, когда я осматривал неопознанные трупы подходящих по возрасту женщин.

          Несмотря на то, что мы были очень благодарны Кимам,  однако  всерьез их идею  о переезде   не рассматривали. Оставить школу в последнюю четверть перед ее окончанием,  казалось  невозможным.  К тому же Игорь Витальевич  напугал нас, предложив свой (давно им пестуемый) план антикризисных действий.
           Он хотел  продать квартиру и  купить точно такую же, только  на окраине. А разницу в деньгах   положить в банк и безбедно жить  на проценты всей семьей. Квартира стоила, конечно, хорошо, в нашем доме  жили одни миллиардеры,  но   была причина, по которой  план никуда не годился.  И этой  причиной  был сам Игорь Витальевич. Как  он не «божился», мы  не без основания подозревали, что все  деньги он рано или поздно пропьет, а  ввиду того, что с окраины ездить в центр  не сможет, лишится и работы. Игорь Витальевич  и так ходил на нее  через раз, но руководство театра, зная о несчастье, терпело.

              В общем,  идти на  риск  продажи квартиры не имело смысла, хотя сестры и колебались, находясь под влиянием отца. Возникла неприятная для меня ситуация.   В  случае голосования,  я имел бы один голос против трех: жилплощадь  принадлежала  в равных частях всем Вавиловым.  Тетя имели в ней только купленную ею  кладовку (мою комнату), которую, как и все свое имущество, завещала мне.
 
          Без моей  доли  цена  квартиры сильно падала. И  поэтому я  предложил подождать три года: либо тетя вернется, либо по суду ее признают без вести пропавшей.   С судебным решением на руках   я вступлю в наследство,  и мы подготовим квартиру к продаже путем объединения долей.  Тогда появится   смысл говорить о    выгодной  сделке.
 
         Сестры приняли мою сторону не потому, что я говорил правильные вещи. Просто  я  выглядел гораздо увереннее, чем  Игорь  Витальевич,  от чего   он тоже  кивнул головой.  Впрочем, это   не помешало ему   уже на следующий день опять завести прежний разговор.  Понять, что  у него –  отказ памяти,  или не дающее ему покоя  желание поступить так, как он считает лучше для себя и дочерей,  было невозможно. В любом случае, идти у него на поводу я не собирался. Для него я был  никем, и  оказаться в финансовой зависимости от  алкоголика  мне вовсе не улыбалось..