Время Ч особенно бьет по макушкам самых высоких

185. Время Ч особенно сильно бьет по макушкам самых высоких.

Понятие: Внимание, идет отсчет. Осталось десять секунд.

С десяти обычно начинают отсчет конструкторы, когда отправляют баллистическую ракету в небо. 
Сделать ракету с выходом из пределов земного тяготения – огромная работа. Королев, пока добрался до начальника КБ, столько всего изучил и такой путь прошел, что о каких-то радостях на этом его пути никто не говорит. В основном, были не радости, а удары.
Удары начались сразу, как только в молодости своей добился он успеха в деле авиастроения. Много раз назначали его на должности, но – и столько же раз снимали. Присваивали звания, вплоть до генерала, -- и лишали их. Возводили поклеп на него (1938), сажали в тюрьму, избивали, обе челюсти сломали, издевались, освобождали, а потом опять сажали. Как он выжил там, где очень многие загнулись, одному Богу ведомо.

Цитата из Википедии:
По воспоминаниям Л. Л. Кербера, С. П. Королёв был скептик, циник и пессимист, абсолютно мрачно смотревший на будущее. «Хлопнут без некролога», — была любимая его фраза. Вместе с этим есть высказывание лётчика-космонавта Алексея Леонова относительно С. П. Королёва: «Он никогда не был озлоблен… Он никогда не жаловался, никого не проклинал, не ругал. У него на это не было времени. Он понимал, что озлобленность вызывает не творческий порыв, а угнетение».

Спасала Королева от мыслей о несправедливости работа. Работал Королев даже в заключении, где Берия создал свои внутренние гулаговские НИИ, о работе которых подробно рассказал Солженицын в своем произведении «В круге первом». Шарашками назывались эти НИИ.

Цитата:
Королёв был арестован 27 июня 1938 года, после ареста Ивана Терентьевича Клеймёнова и других работников Реактивного института. Арест Королёва санкционировал М. Ю. Рагинский — заместитель Генерального прокурора А. Я. Вышинского. Постановление на арест Королёва писал Жуковский. Основания для ареста: показания И. Т. Клеймёнова (расстрелян), Г. Э. Лангемака (расстрелян), В. П. Глушко — все трое называли С. П. Королёва соучастником контрреволюционной троцкистской организации внутри РНИИ, «ставящей своей целью ослабление оборонной мощи в угоду фашизму». Следствие по делу вели лейтенанты, оперуполномоченные НКВД Быков Николай Фёдорович и Шестаков Михаил Николаевич…
25 сентября 1938 года Королёв был включён в список лиц, подлежащих суду Военной коллегии Верховного суда СССР. В списке он шёл по первой (расстрельной) категории. Список был завизирован Сталиным, Молотовым, Ворошиловым и Кагановичем. После ареста Бутырская тюрьма, 28 июня 1938 г.
Королёв был осуждён Военной Коллегией Верховного Суда СССР 27 сентября 1938 года, обвинение: ст. 58-7, 11. Приговор: 10 лет ИТЛ, 5 лет поражения в правах.

Сергей Королёв прошёл Бутырку в Москве, пересыльную тюрьму в Новочеркасске.
21 апреля 1939 года попал на Колыму, где c 3 августа находился на золотом прииске Мальдяк Западного горнопромышленного управления и был занят на так называемых «общих работах».
Бороться за пересмотр дела С. П. Королёва первой начала его мать М. Н. Баланина, заручившись поддержкой депутатов Верховного Совета СССР М. М. Громова и В. С. Гризодубовой. Приговор от 27 сентября 1938 года был отменён и дело передавалось на новое рассмотрение. В результате С. П. Королёв 23 декабря 1939 года был направлен с прииска Мальдяк в распоряжение Владлага и потом в Москву на пересмотр дела. По дороге с прииска С. П. Королёв заболел и оказался в лазарете. Он опоздал в Магадане на последний пароход «Индигирка» перед закрытием навигации. Это спасло Сергея Павловича от смерти — пароход затонул вместе с экипажем и пассажирами в Японском море во время шторма, погибло около 700 человек.

Повторю, судьба так распорядилась, что не дано было Королеву умереть в тюрьме, потому что он еще не сделал своего дела и не перенес всех тех страданий, которые были у него впереди.

Цитата:
13 июня 1939 года Пленум Верховного Суда СССР отменил приговор Военной Коллегии Верховного Суда СССР, а следственное дело по обвинению Королёва было передано на новое расследование, в ходе которого Королёв показал, что данные им показания на следствии в 1938 году не соответствуют действительности и являются ложными:
Десятого июня 1940 года срок сокращён до 8 лет ИТЛ, освобождён в 1944 году.

Казалось бы, в 1939 надо было бы освободить Королева. Нет, не освободили: пять лет он работал, уже по своей специальности, в шарашке.

Цитата:
По его заявлению в Военную прокуратуру от 30 мая 1955 года реабилитирован «за отсутствием состава преступления» 18 апреля 1957 года.

«За отсутствием состава преступления реабилитирован». Это значит, что били его, пытали, челюсти ломали, в тюрьме заставляли работать – не за преступления. Каким должно быть настроение у человека после всего этого?
Однако, оказывается, не все еще несправедливости кончились для Королева: умер он на операционном столе трагически, то есть не должен был умереть, а умер.

Цитата:
В феврале 1988 года я беседовал с членом-корреспондентом Академии наук СССР С. Н. Ефуни. Сергей Наумович рассказывал мне об операции 1966 года, во время которой Сергей Павлович умер. Сам Ефуни принимал участие в ней лишь на определённом этапе, но, будучи в то время ведущим анестезиологом 4-го Главного управления Минздрава СССР, он знал все подробности этого трагического события.
— Анестезиолог Юрий Ильич Савинов столкнулся с непредвиденным обстоятельством, — рассказывал Сергей Наумович. — Для того чтобы дать наркоз, надо было ввести трубку, а Королёв не мог широко открыть рот. У него были переломы двух челюстей…
— У Сергея Павловича были сломаны челюсти? — спросил я жену Королёва, Нину Ивановну.
— Он никогда не упоминал об этом, — ответила она задумчиво. — Он действительно не мог широко открыть рот, и я припоминаю: когда ему предстояло идти к зубному врачу, он всегда нервничал…

Разговор здесь у нас об ударах в судьбе человека, которые не минуют даже самых звездных талантливых начальников. Ударов столько, что Солженицын называет свою книгу «На круге первом», имея в виду, что удары не кончаются на круге первом: есть еще и второй круг, и третий.

Не до славы, не до богатства, не до радостей человеку, когда удары сыплются на него один за другим. Был бы человек, как Иов, верующим, взмолился бы: «Может, хватит?»

Ответ: «Не хватит, детка».

Ответ не я придумал. Отвечает Бог, для которого все люди как дети, не понимающие самой простой очевидной (для мудрого) истины, что Бог ударами этими хочет разбудить своего ребенка, который заснул и просыпаться не хочет.

Очевидно, что Творец этого мира не такой уж и благодетель своим чадам. Кому как не ему известно, что будить Сергея Павловича Королева пустое дело?! Не для того Он бьет Королева, чтобы разбудить. И Солженицына не для того бьет, как и многих других очень важных в сталинские времена личностей. Троллейбусом называли хорошего ученого в романе Николая Дудинцева «Белые одежды», в котором его преследовал прототип Трофима Лысенко. Троллейбус   это символ привязанного проводами к линии человека, то есть не самостоятельного, не способного распорядиться своей Душой по собственному усмотрению. (Автобус – символ тела свободной Души, имеющей возможность выбора). Вот-вот должны были арестовать этого ученого, но он сбежал.
Сумел сбежать потому, что сценарием такой ход событий был предначертан. Предначертано было и Сергею Павловичу  делать свою земную работу, несмотря ни на что, и Солженицыну – бегать и прятать свои рукописи уже в послесталинские времена.

Пострадали в сталинские времена, в основном, только «троллейбусы», то есть свои для Творца, поскольку нужные они для земного дела люди. Жалко их было Хозяину, но и о себе Ему нужно было подумать. Показал он через Сталина, что может пригодиться в эволюционном будущем, в котором Он первых сделает последними, а самых серьезных – самыми смешными.

Будить всех этих артистов, повторю, кого-то изображающих, бесполезно, но ими, как примерными палками, можно будить других. Сейчас нормальные люди смотрят на смешного американца Трампа, чудного англичанина Джонсона, украинского юмориста Зеленского, который, вроде, еврей и не должен бы петь в одну дуду с поляками, которые жаждали вместе с немцами уничтожения евреев в военное время (Холокост), но поёт.  Смотрят на него люди – и думают, что же в этом мире-то творится, логики никакой.

А какая логика в том, что Трофим Лысенко, которого потом стали называть шарлатаном, учёным и "убийцей» генетики, вдруг выскочил на самый верх, благодаря помощи заметившего его Вавилова, за что (не делай добра, не получишь зла) Лысенко сжил со света добросовестного ученого Вавилова и занял его место?!

Цитата:

«Само имя этого человека стало нарицательным и до сих пор является синонимом воинствующей лженаучности и шарлатанства. Провинциальный агроном, оказавшийся в нужное время и в нужном месте, вовремя уловил политический тренд и стал руководителем всей советской агробиологии. Лысенковщину разоблачают уже полвека, хотя до сих пор у неё находятся страстные поклонники, которые считают самого Лысенко оклеветанным гением».

В данном случае был Вавилов первым, а стал таким последним (в тюрьме его сгноили), каких не много наберется. А Лысенко, наоборот, так возвысился, что для наград груди его не хватает.
Однако похоже это на пародию идеи с первыми и последними, нищими и богатыми. Так получается, что не могут старые Силы не поюродствовать: характер у них такой.