Многогранье Константина Васильева

                "Если народ ощущает глубину своей исторической памяти, он непобедим."
                Светлана Васильевна Жарникова

Знаете, что поразило меня более всего в музее художника Васильева, расположенного в самом центре Казани? Черно-белые фотографии плодотворных лет его жизни. Ни в одной другой картинной галерее  вы не найдете истоки души художника, не прикоснетесь к его бытовой стороне жизни, а значит не соедините воедино художника-творца и художника-человека. Здесь две грани гения сходятся в одно.

Что же такого удивительного на этих фотографиях? Две вещи. Первое - это друг Константина, Геннадий Пронин. На странных постановочных снимках отражается многое: и тонкий, я бы даже сказала острый, юмор двух близких друзей, и их взаимопомощь, и даже то, что Геннадий всегда считал Константина загадкой. А вот что думал по поводу Геннадия Константин, в том же зале, где располагаются снимки, нам рассказывает великолепный портрет Пронина: в военной форме, в самой проникновенной позе, на фоне необыкновенно животрепещущего неба. Будто Васильев рисует самую душу друга: благородную, величественную, умеющую служить вечному и не способную на предательство. И Геннадий не подводит друга. Когда приходит время, он берет на себя заботу о его творчестве, о его пока еще никому неизвестных картинах. Во многом обнародование жизни и творчества великого русского художника, оставшегося непризнанным и неизвестным при жизни, становится заслугой именно его друзей, основную роль среди которых, несомненно сыграл Геннадий Пронин, который вот уже много лет является директором музея Константина Васильева в Казани. Дружба - настоящая, крепкая, на века становится одним из столпов, на котором зиждется творчество Константина Великоросса: именно так именовал себя Константин-живописец.

Второе, о чем повествуют черно-белые фото, это тяжёлые бытовые условия, в которых жил художник. Простой деревенский дом с огородом и деревянным частоколом вокруг. Большие, иногда во всю стену, рамы сколачивались художником тут же, вручную. Готовые полотна выносились в огород, устанавливались на два крупных полена и фотографировались прямо здесь, на фоне дикорастущих островков крапивы и осоки. Обычный деревенский поселок, незамысловатый и нелегкий быт - тут ведь надо было и воды принести, и дров наколоть, и в огороде успеть, и со снегом побороться. Где взять силы для рывка в высоту? Где взять мысли для полёта в неведомое? Как преодолеть быт, обвивающий, затягивающий, властвующий над сознанием миллионов? Васильев смог. В начале помог отец, отправивший его рисунки в Московскую художественную школу при Институте имени Сурикова Академии художеств СССР и таким образом подаривший сыну три года знакомства с работами лучших мастеров планеты. Потом - Казанское художественное училище; музыка великих композиторов, записи которой как могли доставали для Константина друзья; Достоевский, Ницше; былины и саги славянского севера и … его творческий гений. Нет, еще кое-что - жертва его мамы, Клавдии Пармёновны, которая из трех комнат своего небольшого дома отдала сыну две: одну под мастерскую, другую для отдыха. Сама же после смерти мужа ютилась с двумя дочерьми лишь в одной комнатке. Удивительно, но ведь она никогда не жаловалась на нехватку денег и, видя тягу Константина к творчеству, никогда не гнала его на заработки, понимая, что живопись требует сил и времени.

Впервые я попала в музей Васильева в Москве. Попала почти мистически. Бывают в жизни такие минуты, когда для того, чтобы не сойти с ума от засосавшей рутины или чтобы решить очередную задачу, необходима новая свежая струя, сильная эмоция, перезарядка - другими словами, пища для духа. И в один из таких моментов, мне пришло в голову имя - Константин Васильев. Пришло как облако, как наваждение. Это случилось во время моего приезда в Москву. С картинами художника я была тогда практически незнакома - видела где-то пару иллюстраций его работ, но и только! Однако же и работы, и имя художника глубоко врезались в мою память. Поискала в интернете, нашла его музей в Алтуфьево, поехала. К моему большому сожалению там оказались копии. В душу закралась мысль о необходимости увидеть оригиналы, прикоснуться к мазкам живописца, почувствовать энергию его руки. Через два года отправилась на встречу с художником в Казань. Да, Казань - удивительно красивый, самобытный город, но без музея Васильева, он не был бы мне настолько интересен, чтобы лететь до него целых три часа на самолете… А вот до Васильева можно было бы полететь и дальше. Почему?

Ответ на этот вопрос можно найти только в музее, среди его полотен. Как истинный большой художник, осознававший глубину своего дара, Васильев всю свою жизнь искал то большое и истинное, на что бы мог потратить свой талант. Многие пишут о смене его стилей, о его разных творческих периодах в живописи, однако мне все его творчество видится иначе - единой высоченной лестницей, по которой он упорно взбирался к истине. Абсолютно все его картины - это духовный поиск, поиск ответов на проступающие из глубины сознания вопросы, поиск невидимого мира, ключа, который бы отпер тайный замок и позволил другой реальности проникнуть в настоящее. Поэтому от его картин веет мистикой. А ведь они написаны до 1976 года (это год гибели 34х-летнего художника). Тогда ученые ещё не ведали о квантовой физике и о том, что человек состоит на 99,9999% из пустоты (или энергии) и только на 0,0001% из материи. И в то время, как 99,9% человечества обращали внимание лишь на материю, то есть на эти самые мизерные 0,0001%, гении, к коим безусловно относился Васильев, чувствовали истину в существовании других миров, составляющих неизмеримо бОльшую часть мироздания. И именно это завораживает в картинах мастера. За каждым его сюжетом скрывается отображаемый им духовный мир. Он словно бы видимыми средствами пытается донести до зрителя невидимую глазом суть. Точно так же, как его любимый писатель Федор Достоевский, с помощью начертанных на бумаге слов всегда писал о невидимых движениях души человека - о его внутренней борьбе, психологических штампах, непоправимых душевных травмах. И здесь Константин приблизился к мастерству своего духовного учителя вплотную: ему удалось выразить глубинные психологические течения человека. Русского человека. Поэтому созерцая картины Васильева, слышишь голос далёких предков, такой до боли родной и знакомый.

Можно ли описать его картины? Наверное, можно. Однако по моему убеждению любое их описание будет не более чем скоблением по поверхности, по верхушкам смыслов. Если же хочется нырнуть в глубину, нужно приготовиться к напряжению, к усиленной работе мысли и искать, искать вместе с художником: правильный оттенок, ясное выражение глаз, красноречиво выбивающиеся пряди волос, песню неба, четко расставленные акценты и секрет преодоления физической реальности. Выход за пределы тела, времени, пространства. Только при таком подходе возможно найти ключ к пониманию его картин. Только при таком подходе сердце откликается на зов Мастера. Он все сказал. Все, что успел сказать за свою несправедливо короткую жизнь. И даже сам поведал нам о ней, написав целых три автопортрета. Имеющий глаза, да увидит. Имеющий сердце, да расслышит.