Художник

    Несмотря на то, что стояла середина лета – вечер был прохладный, и поэтому Веня Шмаков, перед тем как выйти на улицу, надел пиджак. «Нужно бы купить винца и коробочку конфет», – подумал он, и направился в сторону находившегося в их микрорайоне круглосуточного магазина. Веня шёл на свидание к женщине, мало того, хотел ей сделать сегодня предложение, по этой причине настроение у него было просто замечательным. Несколько месяцев назад он не мог даже предположить, что у него будет всё так хорошо, и он сумеет встроиться как большинство людей в эту непростую и непривычную жизнь.
       В очередной раз возвратившись из мест не столь отдалённых, он Веня Шмаков, более известный в узких кругах, как Веня Художник, задумался о своей никчемной жизни. «Сколько можно воровать, да по тюрьмам-лагерям чалиться – размышлял он – Всё, хорош! Завяжу… Бабу найду, детишек заведу, работать пойду. Хотя какая работа? Что я умею? Квартиры «чистить», да рукавицы шить… Жизнь вон как поменялась, тех, кто с молоду горбатился, и то на улицу вышвырнули, а уж я кому нужен…»
      Но к его удивлению и радости, с трудоустройством, проблем не возникло. Однажды, идя по улице, он увидел, на двери заведения с вывеской «Тату салон», объявление: «Требуется специалист по набивки татуировок. Оплата сдельная».  Толкнув дверь, Художник зашёл внутрь. В помещении за столом, уставившись в монитор компьютера, сидел взлохмаченный, темноволосый человек, по возрасту быть может чуть моложе его. Оторвав голову от экрана, он спросил: «Что вы хотели?» «Я по объявлению», – кивнул головой в сторону двери Веня. «Вы умеете набивать тату?» – с интересом посмотрев на него, снова задал вопрос темноволосый. «О чём базар, братуха! На зоне я был лучший кольщик, а там кольщик всё равно как сапёр – может ошибиться только раз. Всем авторитетам и законникам «партаки»* колол», – ответил Шмаков. «Я владелец салона. Хотелось бы посмотреть на ваши работы», – сказал взлохмаченный. Раздевшись до пояса, Художник открыл для осмотра хозяину салона обильно покрытый синими рисунками собственный торс. «Любуйся…» – усмехнулся он. Тот внимательно осмотрев все картинки спросил: «И что, это вы всё сами набивали?» «За исключением спины», – ответил Веня. Осмотром владелец остался доволен и на работу Художника взял, и вот он уже пять месяцев в поте лица колол на человеческой коже драконов, лилии, розы, китайские иероглифы и прочую дребедень. До работы в салоне он даже не предполагал, что в его городе столько желающих за свои кровные разукрасить шкуру. Клиенты шли нескончаемым потоком. Таким же потоком лились и деньги. Среди посетителей салона больше всего было молодых женщин и девушек. Он и с Юлей познакомился, когда та пришла посмотреть, как будут её подружке набивать тату. Во время этой процедуры, увидели они с Веней друг друга, и как будто искра проскочила между ними, и вот уже несколько месяцев встречаются, а сегодня он решил предложить женщине выйти за него замуж. Прервав воспоминания Художник, поднявшись на крылечко, толкнул стеклянную дверь магазина.
      Время было уже вечернее, поэтому в торговом зале кроме скучающей молоденькой кассирши и охранника с лицом дебила, одетого в чёрную униформу. никого не было. Положив в корзину бутылку вина, коробку конфет и пачку сигарет, Веня, расплатившись пошёл к выходу. Не успел он сделать и несколько шагов, как входная дверь распахнулась и в помещение ворвались двое мужчин с натянутыми на лицо капроновыми чулками и пистолетами в руках. Действуя, видимо, по заранее подготовленному плану, один из них остался у входной двери, а второй закричав: «Всем стоять на месте! Поднять вверх руки!» – побежал к кассиру. Шмаков ошарашенный происходящими событиями успел только подумать: «Вот это я попал… Грохнут и не перекрестятся». И он оказался прав, будто подтверждая ход его мыслей, в помещении магазина сухо щёлкнул выстрел, и охранник, потянувшийся к кобуре пистолета упал на пол. Налётчик же переведя ствол на побелевшую от страха кассиршу заорал: «Деньги! Быстро деньги, шалава!» Та дрожащими руками с трудом открыла денежный ящик кассы. Увидев подготовленные к инкассации сложенные ровными пачками тысячные купюры, налётчик, засмеявшись, протянул кассирше холщовую сумку и сказал: «Бабки в сумку! Быстро!» Когда та, поспешно наполнив деньгами сумку, протянула её налётчику, его подельник стоящий у двери крикнул: «Менты! Уходим». Выхватив холщовый мешочек набитый деньгами из рук девушки человек с чулком на голове, в упор глядя на Веню произнёс: «Тебя, Художник, чтобы не путался под ногами, по-хорошему то же бы грохнуть надо… Просто мне некогда сейчас, поживи, пока». Не понимая откуда налётчик знает его, Веня спросил: «Ты кто?» Но тот уже выскочил на улицу, и почти сразу, оттуда донеслись пистолетные выстрелы и автоматные очереди, а ещё через несколько минут ворвавшиеся в магазин, вооружённые автоматами милиционеры, защёлкнули на руках Вени Шмакова наручники. «Вот я и женился…» – с тоской подумал он.
        На первый допрос его вызвали через неделю. Записав в протокол: имя, фамилию, отчество и другие установочные данные задержанного, следователь с погонами капитана, ощупав Веню профессиональным взглядом, сказал: «Ну, гражданин Шмаков, рассказывайте, как и с кем готовили преступление…» «Какое преступление, гражданин следователь?» – искренне удивившись, спросил задержанный. «Разбойный налёт на магазин в составе организованной группы», – бесцветным голосом проговорил капитан. «Гражданин начальник, я при каких делах здесь? Я в «завязке». Шёл к женщине на свидание, по пути в магазине зашёл бутылочку купить», – начал оправдываться Веня. «Ну и что купили?», – ехидно спросил милиционер. «Купил», – ответил Художник. «А как вы объясните тот факт, что убитый при задержании гражданин Вальков Николай Фёдорович по кличке Валёк, и вы отбывали наказание в одном исправительно-трудовом учреждении?» – впившись глазами в Веню спросил следователь. «Так это оказывается Валёк, то-то голос мне показался знакомым…этому грохнуть, как два пальца об асфальт…» – поёжившись. подумал Художник, мучившийся вопросом, кто был тот человек, снисходительно разрешивший ему пока пожить. А вслух произнёс: «Так в зоне было три тыщи рыл, я что за всех в ответе?» «Но с Вальковым, вы Шмаков в одном отряде были и как говорят свидетели одно время дружили или по-вашему «кентовались». Или это не так?» – усмехнулся капитан. «И ещё. Девушка-кассир, дала показания, что вы Шмаков и покойный Вальков общались в магазине». Художник не зная, как ответить, что не усугубить своё положение растерянно молчал. Сделав паузу, следователь, перейдя на ты, добавил: «Хочешь я расскажу тебе, как было? По договорённости с Вальком, ты перед приездом инкассаторов зашёл в магазин, чтобы посмотреть сколько там народу, и увидев, что в помещении никого нет дал сигнал своим подельникам. На этом твои обязанности закончились. Так как оба твоих дружка убиты при задержании, подтвердить или опровергнуть это никто не может. Прямых улик на тебя нет, а косвенных выше крыши, и я думаю, независимо от того, признаешься ты или нет, с учётом  твоей биографии, этого будет достаточно, чтобы тебя, как соучастника отправить за решётку года на три».
   Через два месяца после этого допроса, начальник оперчасти исправительно-трудовой колонии ЯВ 482/2 майор Жигулин, принимая вновь прибывший этап, увидев Веню Шмакова, радостно улыбаясь сказал: «Какие люди! Шмаков ты на долго к нам?» «На три года, гражданин начальник», – криво усмехнувшись ответил Веня. «Рукавицы шить не разучился?»  «Не успел», - сказал зэк.  «Во второй отряд его!» – отдал команду майор.
• – партаки – тюремные наколки несущие определённый смысл (угол. жаргон)
11 февраля 2020 г. Борис Беленцов