История четвертая. Сказка для Снежаны

 
Снег шел уже два дня подряд. Шел днем и шел ночью. Летел крупными, мягкими хлопьями, укрывая толстым, белым одеялом черную, неряшливую после осенних листопадов и дождей землю. Первый настоящий снег! Наконец, снеговые тучи, посчитав, что хорошо постарались с зимней уборкой, отправились дальше. Утреннее солнце глянуло на обновленную, чистую землю и отразилось в каждой новой снежинке так, что на снег было больно смотреть.

— Ого! — сказала Юлька, выглядывая утром в окошко. — Сколько снега навалило!

— Ого! — лежа на подоконнике и приплюснув носы к стеклу, повторили за ней, как попугайчики, Миша и Никиша. — Вот это снежище!

— Из такого снега хорошо снеговиков лепить, — сказал папа. — А что, ребятня, айда на улицу? Такого снеговика сделаем — весь двор будет завидовать!

Папино предложение было встречено радостным энтузиазмом мальчишек. Мама одобрительно улыбнулась, а бабушка сказала: «Идите, идите прогуляйтесь, дело хорошее». Только Юлька сморщила нос. Она бы с большим удовольствием убежала играть с подружками. Но если папа что-нибудь затевал, то сопротивление было бесполезно.

И вот ближе к обеду, когда солнышко поднялось повыше и грело теплее, они дружной компанией: папа, дети и Мерлин — отправились на улицу. Мама — хитренькая такая осталась дома убираться, а бабушка — «старенькая уже» готовить обед. У Мерлина тоже бы нашлись какие-либо срочные дела, но его никто не спросил. Просто он неудачно подвернулся Никише под руку, был подхвачен поперёк туловища и выдворен из теплой квартиры в снег и холод, в прямом смысле — Никиша просто плюхнул его прямиком в сугроб. Мерлин, возмущенный до глубины души, поджал уши, поднял трубой хвост и, как заяц — большими прыжками, запрыгал по глубокому снегу обратно к подъезду. Обиднее всего было то, что все смеялись над ним, даже Юлька. «Морж я им что ли! Их бы в этот сугроб!» — с обидой думал Мерлин. Он запрыгнул на скамью у подъезда и, насупившись, сидел черным пушистым шариком, мрачно поглядывая по сторонам. А все остальные в самом веселом настроении принялись за работу.
Вскоре два больших снежных кома были готовы, и папа не без усилий взгромоздил один на другой — такие они были большие. Мальчишки деловито похлопывали лопатками по шарам — «чтобы крепче был». В середину среднего кома папа воткнул черенок от старой метлы, принесенный из подвала. А Юлька тем временем скатала еще один ком, поменьше, и его водрузили сверху.

— Ну, что ж, по-моему, неплохо, — довольно сказал папа. — Руки есть, голова есть, но все же чего-то не хватает. Как вы думаете, чего?

И он хитро посмотрел на мальчишек.

— Шапки, — авторитетно заявил Миша.

— А как он будет смотреть? У него же глазок нету! — воскликнул Никиша.

— Точно! — папа хлопнул себя ладонью по лбу. — Как я сам не догадался! Идите домой и попросите у мамы или у бабушки головной убор для нашего снеговика — ведро что ли…, ну и то, из чего можно сделать глаза…

— … И нос, — добавила Юлька. — Попросите у бабушки морковку. У снеговиков носы всегда — морковные.

Мальчишки радостно побежали домой выполнять поручение. Мерлин, воспользовавшись моментом, проскользнул вслед за ними в подъезд, а затем и в квартиру — будто бы и он побежал поручение выполнять. Но обратно и не подумал возвращаться. Не понравилось ему снеговика лепить. Пусть без него заканчивают.

Бабушка выдала близнецам морковку и две голубые пластмассовые крышечки от пластиковых бутылок — для глаз. Но наотрез отказалась расстаться с синим пластмассовым ведерком, приглянувшимся близнецам. Она сказала, что ей ведро нужнее, а снеговик и так не замерзнет. Малыши не отступили и решили взять бабушку штурмом, проверенным не единожды способом — ревом. Но на помощь бабушке пришла мама. Она принесла старую летнюю соломенную шляпку с цветами на полях и шелковый, голубой шарф — «все равно дырявый» и сказала, что будет «очень даже здорово», и снеговику шляпа непременно понравится. Довольные малыши поспешили с трофеями обратно на улицу…

— Это уже не снеговик у нас, а снежная баба! Настоящая снежная барыня! Вон, какая модная! — сказал папа, с гордостью поглядывая на их творение.

Снежная баба и правда была хороша. Шляпа, хоть и старая, но симпатичная, ей очень шла. Они подвязали шляпу шарфом, чтобы она не свалилась, и его концы красиво развевались на ветерке, как голубой флаг. Яркий морковный нос горделиво торчал вверх, голубые глаза смотрели кокетливо из-под длинных ресниц, которые Юлька сделала из тонких прутиков. Еще она принесла красную гуашь и нарисовала ей рот, будто подкрашенный яркой губной помадой. Действительно модница!

— Надо ей имя дать, — сказала Юлька.

Она уже и забыла, что не хотела участвовать в ее создании, так снежная красавица была хороша.

— Снегурочка, Снегурочка! — закричали Миша и Никиша.

Уж сказку о Снегурочке они знали наизусть.

— Нет, — сказала Юлька, — назовем ее Снежаной. Она будет главной фрейлиной Снежной королевы!

— Снежана, Снежана! — подхватили радостно согласные на все малыши.

Тут бабушка постучала им в окно, зовя обедать, и они, помахав на прощание ладошками своей снежной красавице, отправились домой…



…Вес день снежная барыня стояла, горделиво задрав свой нос и глядя на всех свысока — мол, вы мне не чета, у меня большое будущее, я стану фрейлиной самой Снежной королевы! Но хулиганистые воробьи, нисколько не считаясь с ее высоким саном, расселись удобно у нее на руках, как на жердочке, и весело болтали, обсуждая свои воробьиные новости. Снежана делала вид, что не обращает на них внимания, не станет же она опускаться до ссоры с воробьями! Но вот, о, ужас, желтогрудая синица вдруг вспорхнула с ветки соседней березы и села снежной гордячке прямо на нос! И не только села, но и клюнула!

«Так тебе и надо, — подумал Мерлин. — Барыня какая! — он презрительно фыркнул. — Но если бы меня клюнули в нос, я бы не стерпел и показал этим невежам, где раки зимуют!»
Отогревшись у батареи после незапланированного купания в снегу, он уселся на подоконнике и наблюдал за новорожденной снежной бабой и хулиганами-воробьями. Вспомнилась давешняя обида — разве не из-за этой снежной барыни с ним сегодня обошлись так невежливо? Но тут же ему стало немножко стыдно и даже жаль ее. Если хорошенько подумать, то она совсем и не виновата. Стоит одна-одинешенька там, за окном. А ведь она только-только на свет появилась.

На город опускались сумерки. Ветер крепчал, и голубой легкий шарф рвался улететь, захватив с собой в придачу и нарядную шляпу. Даже воробьи разлетелись. Но завтра они обязательно вернутся и станут клевать ее в нос…
Мерлин вдруг почувствовал, что кто-то пристально глядит на него. Он повертел головой, но на улице никого не было… кроме Снежаны.

— Это ты глядишь на меня? — спросил Мерлин.

— Я, — ответила Снежана. — Мне страшно. Идет снежная буря! — жалобно пожаловалась она ему.

— Не бойся, — сказал ей Мерлин, — хочешь, я расскажу тебе сказку?

Бабушка всегда рассказывала детям сказки, если на улице гремел гром или ветер стучал в окна, и они боялись спать.

— Расскажи, — обрадовалась снежная баба.

Нет ничего удивительного в том, что Мерлин и Снежана разговаривали. Кто-то не поверит и скажет: «Как же они могут разговаривать через окно, разве они услышат друг друга?» Но на самом деле все вокруг: предметы, растения и животные ;так и разговаривают друг с другом. Они умеют разговаривать без слов. Только люди еще не научились так говорить. Скорее бы они научились. Тогда все станет совсем по-другому, намного проще…

Так вот, Мерлин начал вспоминать сказки, которые бабушка рассказывала малышам. Может быть, он не совсем точно их вспомнил, а может, что-то напутал, но Снежане его сказка понравилась. Вот что у него получилось:

— Жили- были дед да баба, — начал Мерлин. — И была у них… — тут он задумался, вспоминая, — … да много чего у них было: и Курочка Ряба, и Коза Дереза, и Бычок Смоляной Бочок, и старое корыто, и даже внучок с ноготок — Терёшечкой звали…

— А снег у них был? — спрашивает Снежана.

— Конечно же был, — ответил Мерлин, недовольный, что его перебили. — Ведь как раз зима была, и снега много-много выпало. Вот, как сегодня. Слушай дальше:

— Был, значит, у них внучок. Только далеко от них, он к ним только летом погостить приезжал. Скучали по нему бабушка с дедушкой. Вот и говорит дед бабе: « Давай пойдем на улицу, слепим из снега себе Терёшечку и будем в окошко на него любоваться.

— Как меня? — спрашивает опять Снежана.

— Да-да, совсем, как тебя, — отвечает Мерлин.

— Вот пошли они на улицу. Только успели один колобок скатать, а колобок вдруг прыг из-под рук и покатился — ожил значит. Славный такой колобок, озорной, веселый…

— Как я? — опять подала голос Снежана. — Да! Нетерпеливый и болтливый, как ты! И зачем только Юлька тебе рот нарисовала! — заворчал Мерлин, совсем, как бабушка. — Не перебивай, а то уйду и не стану рассказывать!

Снежана притихла.

— И говорит им Колобок, — продолжает Мерлин. — «Здравствуйте, бабушка и дедушка. Я — ваш внучок Колобок Снежный бок. Буду с вами жить, вас веселить». Обрадовались дед да баба. Занесли они снежный колобок в избу. Колобок песни поет, бабушку с дедушкой веселит. Только жарко ему в избе, таять начал. Вот и говорит он дедушке и бабушке: «Отпустите меня на улицу погулять». «Ну, что же, иди, — говорят, — только в лес не ходи, заблудишься».

И покатился Колобок Снежный бок по тропинке. Только не послушался он бабушку и дедушку. Кустик за кустик, деревце за деревце, катился, катился по лесу и заблудился! Стал он назад дорогу искать. Много зверей в лесу встретил: и зайца, и волка, и трех поросят… «Скажите, где мои бабушка и дедушка живут, а я вам за это песенку спою», — спрашивал их Колобок. Да только никто не мог ему дорогу показать. А хитрая лиса его даже обманула. Очень уж ей его песенка понравилась. Вот и говорит она ему: «Ах, какая песенка хорошая! Колобок, Колобок, сядь ко мне на носок, да пропой еще разок, тогда и скажу» Только сел Колобок к лисичке на носок, как она его — хвать! — и к себе в избушку утащила. Будешь, говорит, мне печку топить, кашу варить и песни петь.

Снежана тихонько охнула, наверное, печку испугалась, но все же смолчала, а Мерлин продолжал:

— Только, на его счастье, в это время Кот Котофеевич мимо проходил, на гусельках играл. Лиса и говорит Колобку: «Иди, погляди, кто это там на гусельках играет? Не меня ли гнать пришли? Ходят тут всякие». А Колобок прыг через порог и покатился прочь, только лиса его и видела.

В этом месте снежная баба довольно хихикнула. Очень ей понравилось, как Колобок Снежный бок лису обманул. А Мерлин зевнул, прищурил глаза и стал умываться самым тщательным образом, всем своим видом показывая, что все сказки на сегодня закончены.

— А дальше, дальше? — заволновалась Снежана.

— А дальше я завтра расскажу. Тебе уже спать пора, — важно говорит Мерлин, подражая бабушке.

— Нет, я пока не хочу спать. Расскажи еще, а то я не усну, — капризничает Снежана, совсем, как Миша и Никиша.

— Ладно уж, — говорит Мерлин, — только ты слушай и спи.

— Как же я буду слушать, если я буду спать? — удивляется Снежана.

— А ты глаза закрой и будто спи. А я тебе во сне буду сказку рассказывать.

— Ладно, — соглашается Снежана.

— Катится колобок дальше. А навстречу ему избушка на курьих ножках. Идет-бредет одна, сама не зная куда, и горько плачет.
«Избушка, Избушка, — спрашивает ее колобок, — чего ты горюешь?» «Триста лет мы с Бабой Ягой прожили душа в душу и словом не размолвились, — отвечает ему Избушка. — Да вот однажды поймала она на болоте лягушку. Не простую лягушку — золотую, Царевну-лягушку! Рассердилась лягушка, что баба Яга ее разбудила, ведь все лягушки должны зимой спать, но пообещала одно ее желание исполнить, если та ее в покое оставит. И пожелала моя Бабуся Ягуся себе избу новую, хрустальную. Исполнила Лягушка-царевна ее желание. Стала баба Яга в новой хрустальной избе жить, а меня и прогнала. И велела на глаза ей не показываться, не то она меня на дрова порубит и в печке сожжет, а из куриных ножек холодец сварит». Сказала так Избушка и снова заплакала.

«Не плачь, — говорит ей Колобок, — давай вместе жить. Вдвоем веселее».

Обрадовалась избушка. И стали они жить вдвоем. Хорошо живут. Колобок песни поет, а избушка пляшет. А когда пришла весна, стали хрустальные палаты бабы Яги таять. Потому что из снега и льда тот хрусталь был! Такая сырость пошла, что у Яги ревматизм начался. Пришла она к своей Избушке на Курьих ножках и стала слезы лить да обратно жить проситься: «Избушка, ты моя Избушечка, прости меня, глупую старушечку. Пусти опять к себе жить. Обещаю тебя уважать и никогда не обижать. Не расстанусь с тобой даже через 300 лет».
Простила ее избушка. Чего уж там, кто старое помянет, тому глаз вон. Стали они жить втроем. Баба Яга в избушке все углы повычистила, пауков повымела, печку выбелила, пирогов напекла. Такая избушка стала нарядная, курьи ножки в пляс пошли. А потом они Колобка до самой опушки леса проводили. Оттуда до деревни, где бабушка с дедушкой живут, рукой подать.
Прикатился Колобок к родной избушке. Бабушка с дедушкой на завалинке сидят, косточки старые на весеннем солнышке греют.
«Здравствуйте, дедушка и бабушка, — говорит им Колобок, — вернулся я к вам живой и невредимый!» Обрадовались дедушка с бабушкой. Ну его обнимать, миловать. А снежный колобок от объятий ли жарких, от солнышка ли весеннего взял, да и растаял! Только и осталась от него лужица маленькая, а из лужицы голос далекий еле слышится: «Не плачь, дедушка, не плачь, бабушка. Лучше испеките себе колобок, только не снежный, а настоящий, хлебный. А я к вам зимой вернусь». Попечалились они, попечалились, да что уж тут поделаешь. Тем более, внучок Терёшечка скоро приедет.

А лужица стала легким облачком и поплыла на север. Говорят, там, далеко на севере, где снег никогда не тает, стоит ледяной дворец   Снежной королевы. И круглый год в его ледяных залах кружатся в снежных вальсах огромные снежинки и ледяные ветра. Но каждую зиму облачко возвращается, и легкие снежинки летят на землю. А бабушка с дедушкой радуются и говорят: «Вот наш Колобок и вернулся!» И идут лепить колобок, а то и снежную бабу, себе — на радость, людям — на забаву».

На улице совсем темно стало. Не видно Снежаны, не слышно… Видимо, усыпил ее Мерлин своею сказкой. Значит, хорошо рассказал, совсем, как бабушка. Что ж, и ему спать пора…



…С тех пор Мерлин каждый вечер рассказывал Снежане сказки — она без его сказок засыпать не хотела. А с синичками и воробьями Снежана очень даже подружилась. Юлька к ее правой руке привязала кусочки сала на ниточках — для синичек, а к левой — кормушку с хлебными крошками для воробьев, чтобы они Снежанин нос не клевали. И птичкам польза, и Снежане веселее. А когда все же какая-то залетная сорока-воровка ее нос утащила, бабушка Снежане подарила новую морковку — не жалко.

Забегая вперед скажу, что Снежана до весны стояла, всех радовала и сама зиме радовалась. А когда весна пришла, она превратилась в лужицу, а потом в легкое облачко и отправилась в гости к своей Снежной королеве в ледяных залах вальсы танцевать. И, может быть, Снежная Королева сделает ее все же своей главной фрейлиной. Но она обязательно вернется на следующую зиму — очень уж ей Мерлиновы сказки понравились. Ведь хорошие сказки иногда сбываются.