Три буквы. ч. 2

   
       Я своей фамилией обязан тем Штейнам, что внесены в Дворянскую родословную книгу Харьковской губернии. В чудом сохранившихся  пожелтевших листах с выщербленными краями послужного списка  моего прадеда, подполковника Николая Львовича фон Штейна, «состоящего по армейской кавалерии», за 1890 год сказано: «Родился 17 апреля 1839 года, из дворян Харьковской губернии, вероисповедания православного». Ответа на вопрос, как Штейны оказались в Харьковской губернии, у меня нет. Родословную мужа  бабушка в годы террора по понятным причинам сожгла, а на запрос в харьковский архив пришёл ответ, что в не полностью хранящихся родословных книгах дворян Харьковской губернии сведений о роде фон Штейнов не имеется. Насколько мне известно, часть этого архива во время войны сгорела.
 
    Все мои деды и прадеды по отцовской линии были офицерами.

    Свой первый орден – св. Станислава 3 ст. с мечами и бантом – 24-летний Николай Львович получил за храбрость, проявленную при усмирении Польского мятежа 1863-1864 гг. В дальнейшем был награждён также орденами св. Станислава 2 ст., св. Владимира 4 ст. и св. Анны. Его последняя должность – заведующий хозяйственной частью Николаевского кавалерийского училища. В 1892 г. «произведён в полковники с увольнением от службы с мундиром и пенсией».

    Старший же брат его Константин (1829-1888), тоже кавалерист, дослужился до звания генерал-лейтенанта. Окончив Новгородский графа Аракчеева кадетский корпус и послужив в кирасирском, а затем в Ахтырском гусарском полку, он поступает экстерном в Елизаветградское офицерское кавалерийское училище и оканчивает курс первым, вследствие чего переведён в лейб-гвардии Гродненский гусарский полк, удостоившись награждения почётной саблей. В 1865 г. в чине подполковника он становится начальником только что созданного Тверского кавалерийского юнкерского училища, через 4 года в чине уже полковника переведён в лейб-гвардии драгунский полк, где командует кавалерийским эскадроном до самой русско-турецкой войны 1877-1878 гг., а во время оной генерал-майор К.Л. фон Штейн -  начальник полевого комендантского управления Дунайской армии. В его послужном списке в графе «Бытность в походах против неприятеля» сказано, что помимо этой войны, он  побывал также и на войне с турками, англичанами и французами в 1855 г., а в 1863 во время Польского мятежа находился в составе войск Киевского военного округа.

     В 1881 г. он произведён в генерал-лейтенанты, после чего был назначен состоять для особых поручений при Его Императорском Высочестве   генерал-инспекторе кавалерии – великом князе Николае Николаевиче Старшем.  Впоследствии назначен был членом комитета по переустройству кавалерии и членом нескольких других комитетов. Скоропостижно скончался в Петербурге 2 мая 1888 г.  на 59-м году жизни. За свою сорокалетнюю службу в офицерских и генеральских чинах он был награждён многими русскими и иностранными орденами, включая орден Белого Орла.

    Мой дедушка Владимир Николаевич, младший сын Николая Львовича, родился в Старом Петергофе в 1881 г. Продолжая семейную традицию, он тоже пошёл в кавалеристы: окончил Санкт-Петербургский 1-й кадетский корпус, затем Николаевское кавалерийское училище, выпускниками которого были, в частности, М. Мусоргский, П. Плеве, Г. Маннергейм, В. Каппель, и, произведённый в корнеты, вступил в 1902 г. в дислоцировавшийся в Варшавском военном округе 46-й драгунский Переяславский императора Александра III полк, где командовал короткое время эскадроном, а потом служил полковым адъютантом.

   К лошадям дедушка питал истовую любовь. Есть несколько фотографий, где он, стройный, молодцеватый, сидит на своей, не уступающей ему статью, любимой лошади Нате. Сохранился даже его плетёный кожаный стек с костяным набалдашником в виде головы какого-то страшного зверя с раскрытой зубастой пастью. В его послужном списке есть и такая запись: «За выездку лошади награждён 1-м дивизионным призом».

    В 1909 г., когда полк дислоцировался в польском городе Плоцке,  он был командирован в Штаб Варшавского военного округа, где происходит судьбоносное для него знакомство с сенатором Дмитрием Борисовичем Нейдгартом, направленным по Высочайшему повелению в Варшаву для ревизии правительственных и общественных установлений Царства Польского и учреждений Варшавского военного округа. Нейдгарт, видимо, оценил расторопность молодого штабс-ротмистра, ибо два месяца спустя тот уже командирован в распоряжение сенатора для участия в работах ревизионной комиссии. В 1911 г. Нейдгарту поручена ревизия сооружения мостов городскими и земскими учреждениями Империи. «За труды, понесённые по делопроизводству ревизии, высочайше возложенной на сенатора, гофмейстера Двора Его Императорского величества, тайного советника Нейдгарта», В.Н. фон Штейн награждён орденом Св. Станислава  2-й степени (Станислав 3-й степени у него уже имелся). По завершении работы в комиссии Нейдгарта дед возвращается в полк, но тут же выходит в отставку. Дело в том, что он влюбился в падчерицу Нейдгарта, Ксению Александровну Малахову, мою бабушку, и сделал ей предложение, но на жалованье офицера, пусть и привилегированного Переяславского полка,  содержать семью было трудновато. Полк он покидал с грустью, ибо за девять лет привязался к однополчанам и в особенности к командиру, полковнику Сергею Францевичу Фоссу, о котором вспоминал всегда с большой теплотой.
 
   В конце декабря 1911 г. его назначают,- полагаю, не без содействия будущего тестя,- Новоалександровским уездным предводителем дворянства. (Новоалександровск – литовский город Ковенской губернии, ныне Зарасай). А через месяц он женится на своей 18-летней избраннице. Любовь была взаимной. Сохранился бабушкин девичий дневник – книжка в синем переплёте, озаглавленная «Песни и думы», с предпосланными каждому дню года цитатами из стихотворений придворного поэта Арсения Голенищева-Кутузова, возглавлявшего личную канцелярию императрицы Марии Фёдоровны. Вела его бабушка весьма нерегулярно, да и многие страницы вырваны – можно лишь догадываться, по каким причинам. Но запись за 18 мая 1911 г. она оставила: «Поздно вечером, часов в 10-11 мне сделал предложение Володя. Это большое счастье для меня, потому как я его давно люблю, но никто, никто этого не знал». В этом же году она окончила Санкт-Петербургскую Екатерининскую женскую гимназию. Передо мной лежит её аттестат… «При отличном поведении оказала успехи»: по Закону Божию, русскому языку и словесности, французскому языку, немецкому языку, истории, географии, естествоведению с гигиеной, физике и космографии, педагогике, рисованию – отличные, и лишь по математике – весьма хорошие. «Сверх того обучалась чистописанию, рукоделию, хоровому пению, гимнастике и танцам. /…/ с всемилостивейшего соизволения Августейшей покровительницы ведомства Императрицы Марии, признана достойною права на Золотую медаль, но, в виду установленного действующими правилами о наградах при выпуске определённого количества золотых медалей, награждена Серебряною медалью. /…/ имеет право получить от Министерства народного просвещения, не подвергаясь особому испытанию, свидетельство на звание Домашней учительницы тех предметов, по которым она оказала хорошие успехи».

    А вот запись в дневнике за 21 мая: «Представлялись императрице М.Ф. в Гатчине, получили серебряные медали. Во дворце начальница объявила гимназисткам, что я невеста, все были удивлены, пили за моё здоровье».
   
   На фото В.Н.фон Штейн

   Продолжение следует.