Злоумышленник

  В районном суде города Залесска сегодня совсем немноголюдно. Громких дел нет, зевак тоже. В одном из кабинетов за столом сидит мужчина в мантии. Он немолод, сутул и простужен. Это народный судья. Рядом с ним перебирает какие-то бумаги чересчур накрашенная девица с безразличным выражением лица. Это его помощница. Шагах в двух от алтаря Фемиды установлен еще один стол для подсудимого. За ним, угрюмо изучая свои ладони, сидит невзрачный мужичок средних лет. Его вид демонстрирует покорность судьбе и полное недоумение относительно того, какими судьбами его сюда угораздило. Возле него на стульчике притулился помятый полицейский. Он считает мух на подоконнике.
 Судья прокашлялся и, близоруко щурясь, начинает зачитывать бумагу, что подсунула ему девица:
- Слушается дело по обвинению гражданина Прохорова Демьяна в причинении вреда лесному фонду Залесского района. Вечером десятого октября сего года настоящий гражданин был задержан сотрудником Лесоблнадзора Аксеновым Степаном при совершении преступления, предусмотренного статьей № 260 УК РФ. Обвиняемый пытался расчленить и вывезти из рощи березу, поваленную ураганом, что прокатился этим летом над территорией города Залесска …
Наконец, огласив обвинение, судья обратил внимание на злоумышленника:
- Ну рассказывай, как дело было. Только прошу, братец, давай, по существу.
Подсудимый, тяжело оторвавшись от стула, поднял наконец рыбьи глаза и несмело начал:
- Взял я, значит, тачку в сарае, то бишь в хлеву, ежели, конечно, по существу. Топор засунул за кушак, за пояс то бишь, ну и двинул в лес позадками, пока солнце не закатилось. А там береза. Я ее, родимую, с месяц еще, как присмотрел. Хорошая береза, справная такая и лежит вроде недалеко. Может быть, в другой раз и не пошел бы, после поллитры-то. Да баба моя настояла, видела она, как Семеныч к березе той с утра еще приноравливался. Так что тут уж хошь не хошь - иди.
   - Все ясно, - сипит представитель правосудия, — значит, факт деяния признаешь. Ну и какого рожна тебе это все понадобилось? – По всему видно, что судье очень, очень скучно. Он устал, ему хочется домой - принять горячую ванну и выпить чего-нибудь от першения в горле. Он для себя уже все давно решил. А вопросы... Ну ведь надо же как-то вести заседание.
- Береза-то? - деловито уточняет Демьян. - Так это, печку я топлю ею. Тут такое дело. Коли сосной топить, то она смолит больше, а жару-то и не дает почти. Осина, та, к примеру, шибко горит, но сгорает уж больно быстро. Да и топить ей завсегда не будешь. Печь растрескается сразу от жару-то. Иногда только можно. Но ежели вот береза, тут другой совсем коленкор получается. Топи себе на здоровье. Жар ровный, тяга у печи - поленья трещат, а запах какой…
- Значит, ты не отрицаешь факт, что регулярно заготавливаешь древесину в лесу? – уточняет судья, протирая очки.
- Так где ж ее заготавливать еще, коли не в лесу, отец родной. – Мужик смотрит на судью со снисходительным удивлением. – В лесу этой самой древесины столько под ногами лежит. Как лесничество прикрыли, почитай, вся древесина там под ногами теперь только и лежит. Осторожно, правда, ходить надо. Вон Евдоким в сентябре ногу сломал в буреломе. И ведь не то обидно, если бы по пьяни. Трезвый был. Он всегда трезвый по древесину ходит. До сих пор вот на больничном.
- Значит, ты хочешь сказать, что берешь только валежник?
- Точно так. - Ответчик ежится под пристальным судейским взглядом, -  только ту березу, которая лежит, ну, может, еще когда сухостой. Ту, что сырая стоит, мы ее никогда не валим. Ни к чему это нам вовсе, если валежника сухого пропасть вокруг. Ведь где древесина сырая стоит, там что? Там намучаешься, пока ее завалишь, да и в печь она сразу не сгодится. Влагу–то должна отдать еще. Вот ежели которая сама упадет, подсохнет, тогда оно другое дело.
- Но ты хоть осознаешь, что так поступать нехорошо? Представь себе только, что будет, если сейчас все, за здорово живешь, начнут валежник из леса таскать, а? Его же так скоро в лесу и вовсе не останется, -  вещает судья, подняв назидательно вверх палец. 
- Неа…- задумавшись на мгновенье, отвечает Демьян, - у нас на деревне каждый его оттудова таскает, да все одно, год от года   этого добра там только прибавляется.
- Я это... вроде как гипотетически рассуждаю, - поправляется судья, щуря на подсудимого подслеповатые глаза. - Я, собственно, к тому клоню, чтоб ты задумался, каково будет, если у вас в лесу не останется валежника.
- Да нешто мы совсем без понятия, понимаем, конечно, когда гипотетически. Как это в лесу да без валежника? Тогда это будет вроде, как и не лес вовсе, – крестится мужик.
- Вот видишь. Значит, ты все-таки осознаешь вредные последствия своего деяния.
   - Осознаю, чего уж там, те еще будут последствия... - соглашается Демьян, утвердительно кивая косматой головой. - Вот, к примеру, тогда за опятами придется в Волковичи ходить. Это для начала через овраг, а там еще полем километра с два. Далековато, конечно. Но лес там для опят самое то, один валежник на версту вокруг. Нынче туда за опятами весь район ходит. Раньше в Некрасовку ходили, там валежника всегда было поболе, да после того, как пожар верховой прошел…
- Ладно, хватит уже, -  начинает раздражаться судейский, – опятами своими голову мне морочить!
Демьян осекается и испуганно таращит на официальное лицо красные глаза.
- Ты мне скажи вот лучше, признаешь ли факт своего противоправного деяния? Понимаешь ли ты, дурья твоя голова, что совершил преступление?
- Какое-такое преступление? - присел мужик, тяжело задышав. - Да нешто разве такое можно... преступление. Я в одной газете так прочитал, что разрешено нынче валежник-то нашему брату. Государство, значит, о нас так позаботилось...
- Умный, как погляжу.  Это хорошо, - усмехается недобро служитель Фемиды. -  Можно- то оно, конечно, можно, да только осторожно. Валежник под заготовку должен быть какой?
- Какой? - подался всем телом вперед Демьян.
- В том и дело, что никакой. Так, труха одна и ветки. А ты вон взял и даже не годовалую березу разделал. Ей лежать бы и вылеживаться по-хорошему лет десять еще, никак не меньше. Покуда совсем не сгниет. А ты ее хрясь - и под топор. О чем ты только думал, страдник?
- Так это, печку надо было топить. В доме третий день дубак. Да и картохи тоже неплохо бы отварить. У нас как электричество отрубили прошлой весной, так горячее по пальцам перечесть, когда едали.
- Нечего мне тут зубы заговаривать. А газ-то вам тогда на что? - ехидно скривил губы судья. - А?
- Так ведь не было газа в нашей Ольховке, отродясь не было. Хотели провести только в прошлом годе. Трубу с газом этим почти до самой слободки уже дотянули. А тут как раз подле речки-то, у затона, районный голова дачу себе отгрохал. Места больно наши ему глянулись. Ну вот ее туда в аккурат и развернули.
   - Ясно мне все с тобой, подсудимый, - цедит судья, - состав преступления налицо. Если тебе больше нечего сказать по существу, то готовься, Демьян, отвечать по закону. В тюрьму, в общем, пойдешь.
- Да как это в тюрьму, господа хорошие, – чуть не плачет мужик. – Ведь было бы хоть за что, ведь не крал, морды не чистил, давно уж. - Вдруг бьет себя кулаком по темени, - так ежели вы об том, что гонял я намедни Катьку свою по пьяному делу с топором, так она сама виновата. Нечего было бутыль прятать. Не пьяница ведь я какой. Я ж завсегда с разумением пью. Да и помирились уже с ней, вчерась еще. Как четверть самогона обратно сдала, так сразу и помирились, вот те крест, – быстро наложил на себя знамение он.
   Судья, не обращая внимания на объяснения Демьяна «по существу», оглашает приговор. «…И приговаривается к одному году лишения свободы, с отбыванием наказания в колонии общего режима», - долетает до сознания убитого отчаянием мужика. Однако злоумышленник все еще никак не может поверить в реальность происходящего:
- В какую-такую еще тюрьму, мне в тюрьму никак нельзя, об том и в газете все написано. - бормочет Демьян. - Я и Катюхе уже обещал кормушки для утей справить. У Кольки вона завтра именины. Ошибка это какая-то, гражданин судья. Так ежели вы за то, что я на прошлой неделе …
   Но вот уже встрепенулся милиционер, и спустя каких-то пару минут причитающего злоумышленника, взяв под стражу и натруженные рученьки, вывели из помещения. Когда в кабинете наступила тишина, судья с облегчением откашлялся и кивнул помощнице. - Ну что там у нас еще на сегодня?
- Да вроде нет больше ничего, Петр Андреевич, это заседание было последнее. Ах да, –встрепенулась она. - Глава района звонил еще, просил напомнить, что сегодня он ждет вас к себе на банкет.
- Какой еще банкет? - возмущенно захрипел судья. - Ты ведь, надеюсь, сказала ему, что я едва живой.
- Само собой… только он обещал машину прислать.
- Банкет-то хоть по какому поводу? - спросил чиновник, обреченно откинувшись на спинку стула.
- Сейчас, у меня тут где-то записано. - помощница бросилась перебирать стикеры, прилепленные к доске, висящей на стене. - Ага, вот оно. Сегодня к нам прибудет китайская делегация промышленников. Я так поняла, что район им вроде как тысячу гектаров леса под вырубку отвалил. В общем, отмечаем годовщину успешного сотрудничества.
- Ну это совершенно другое дело, еду…