Азбука Ахматовой - Чуковские

Азбука Ахматовой - Корней Чуковский, Лидия Чуковская, Николай Чуковский
* * *
Чуковский Корней

ЧУКОВСКИЙ КОРНЕЙ ИВАНОВИЧ (НИКОЛАЙ ВАСИЛЬЕВИЧ КОРНЕЙЧУКОВ) (1882, Херсонская губ.- 1969, Москва), писатель. Был исключен из 5-го класса одесской гимназии по причине “низкого происхождения”.  Его отцом был  потомственный почетный гражданин Одессы - Эммануил Соломонович Левенсон, в семье которого жила прислугой мать Корнея Чуковского — полтавская крестьянка Екатерина Осиповна Корнейчук

5 февраля 4 2. Вчера, когда я уходила от NN, она вдруг сказала: – «Возьмите эту тетрадку домой и покажите К. И.»
Веселыми ногами я бежала к дому. Сама наконец начитаюсь и папе покажу. Во дворе увидала: у него почему-то хоть и поздно, а свет. Постучалась – и – разбудила его. Он спал при лампе.
– «Разве ты не знаешь, что перед сном мне ничего волнующего читать нельзя».
Сегодня я встала пораньше и послала Иду спросить: можно ли зайти.
«Разве Лида не знает, что по утрам я пишу стихи, и мне нельзя мешать».
И вот начались мои мученья. NN, при ее гордыне, конечно, никак не захочет понять, чтобы за два дня человек не мог прочесть поэму. (Достаточно того, что папа за четыре месяца не удосужился придти послушать, хотя она звала.) А папа в эти дни в самом неврастеническом духе, и с ним не заговорить. О том, в какое он ставит меня положение, он не думает. (А, почему, при его любви к поэзии, все, что касается NN и ее стихов, ему явно неприятно – я не пойму… Сложные люди неврастеники.)
Сегодня я была у нее, и мне пришлось солгать, что я папу круглые сутки не видела. А завтра? если ничего не выйдет?

15 октября 63. Ваш отец, Лидия Корнеевна, - - сказал Бродский, слегка картавя, но очень решительно, - - ваш отец написал в одной из своих статей, что Бальмонт плохо перевел Шелли. На этом основании  ваш почтенейший pere даже обозвал Бальмонта – Шельмонтом. Остроумие, доложу я вам, довольно плоское. Переводы Бальмонта из Шелли подтверждают, что Бальмонт – поэт, а вот старательные переводы Чуковского из Уитмена – доказывают, что Чуковский лишен поэтического дара.
- Очень может быть, - сказала я.
_ Не «может быть», а наверняка! – сказал Бродский.
- Не мне судить, - сказала я.
- Вот именно! – сказал Бродский. – Я повторяю переводы pere`а вашего явно свидетельствуют, что никакого поэтического дарования у него нет.
- Весьма вероятно, - сказала я.
- Наверняка, - ответил Бродский.
Л. Чуковская. Записки об  Ахматовой

* * *
Чуковская Лидия

ЧУКОВСКАЯ  ЛИДИЯ КОРНЕЕВНА (1907, Санкт-Петербург - 1996, Москва), писательница, редактор, правозащитник, дочь К. И. Чуковского. Обратилась с открытым письмом к Шолохову после его речи на XXIII съезде КПСС, в которой он резко критиковал осужденных писателей А. Синявского и А. Даниэля. Выступала в защиту А. Солженицыны и А. Сахарова. Близкий друг Анны Ахматовой. В 1974 г. исключена из Союза писателей СССР.

11 декабря 42. – «Как я скучаю по Наде… Очень хочу ее видеть. Почему-то она ни разу не пришла…»
В ответ на мой удивленный взгляд:
– «Да, в ту больницу я не хотела, чтобы она пришла, та уж была слишком страшная… (Зачем она лжет мне? Ведь я знаю, почему она не хотела.) А здесь нарядно, хорошо… Пусть она придет в воскресенье… Ведь она и Ф. Г. и Ломакина спасли мне жизнь. Иначе я давно лежала бы на кладбище. Особенно после того, как ваш убийца врач, которого вы привели [зачеркнуто полторы строки. – Е. Ч.] Скажите, зачем вы его тогда привели? Для чего?»
– По-видимому для того, чтобы убить вас, NN. Для чего же еще!

14 января 55. По дороге домой я размышляла о слове «мещанство». Им пользуются, не определяя смысла. Тамара[67] определяет так: тот слой населения, который лишен преемственной духовной культуры. Для них нет прошлого, нет традиции, нет истории, и уж конечно нет будущего. Они – сегодня. В культуре они ничего не продолжают, ничего не подхватывают и ни в какую сторону не идут. Поэзия Ахматовой, напротив, вся – воплощенная память; вся – история души, история страны, история человечества; вся – в основах, в корнях русского языка. У мещанина ж и языка нет, у него в запасе слов триста, не более; да и не основных, русских, а сиюминутных, сегодняшних…

Я до сих пор не постигаю, почему, прослышав о моей повести, меня сразу же не арестовали и не убили. А начали вести предварительное расследование. (Анна Андреевна сказала мне однажды: “Вы - как стакан, закатившийся под скамью во время взрыва в посудной лавке”)

21 октября 1963. Я сказала, что, по-моему, сплетни нередко создаются так:  всякий человек воспринимает из слов другого не то, что другой говорит, а только то, что он, слушающий, способен понять. Стараясь пересказать вашу мысль третьему лицу, даже стараясь добросовестно, он переводит вашу мысль на свой язык. Ведь не только иностранцы говорят на разных языках, а и люди одной родины, одного языка, но разных поколений, разных социальных слоев, разного личного опыта. И вы в пересказе собеседника, собственной своей мысли не узнаете...Другое словоупотребление делает и вашу мысль другой. Оттенок мысли, интонации. Наизусть же чужую речь редко кто способен запомнить. Так что сплетни иногда произростают невинно.
- Да, люди чаще говорят на разных языках, чем это принято думать, - согласилась Анна Андреевна. - Вы правы, пересказ чужих слов это нечто вроде перевода на иностранный язык. Тщетно пытается переводчик передать оттенок чужой речи, а ведь в них все дело.
                Л. Чуковская. Записки  об  Ахматовой

Внезапно наступила пора - это случилось поздней осенью 1942 года - когда Анна Андреевна весьма демонстративно, наедине со мной и при людях, начала выказывать мне свое неудовольствие, свою неприязнь. Что бы я ни сделала и ни сказала - все оказывалось неверно, неуместно, некстати. Я решила реже бывать у нее. Анна Андреевна, как обычно, прислала за мной гонца. Я тотчас пришла. Она при мне переоделась и ушла в гости.
Что это означало? Не сама ли она объяснила мне еще в Ленинграде: “Благовоспитанный человек не обижает другого по неловкости. Он обижает другого только намеренно”.
                Л. Чуковская. Записки  об  Ахматовой

Ее раздраженность, начавшуюся накануне тифа, я поначалу пыталась объяснить «тифозным чадом». Но вот «чад» позади, Анна Андреевна, слава Богу, здорова; а обиды, наносимые мне, продолжаются. Насколько я понимаю теперь, Анна Андреевна не хотела со мною поссориться окончательно; она желала вызвать с моей стороны вопрос: «за что вы на меня рассердились?» Тогда она объяснила бы мне мою вину, я извинилась бы, и она бы великодушно простила. Таков, кажется мне, был ее умысел. Но, к великому моему огорчению, совесть меня не мучила, никакой вины перед Анной Андреевной я найти не могла. Ни в слове, ни в мысли. И вот это отсутствие вины и чистота совести терзали меня более, чем терзала бы любая вина.
                Л. Чуковская. Записки  об  Ахматовой

Возвращаясь мсленно к своим ахматовским стихам, Л.К. через четверть века записала в дневнике: «Больше всех поэтов русских я люблю Блока.
Не Ахматову, столь любимую; но это потому, что она – слишком я; из-за нее, например, безусловно из-за нее, я не стала поэтом. Любая моя, мною пережитая мысль, уже высказана ею с такой полнотой и силой, что «тех же щей да пожиже влей» незачем. Когда я хочу что-нибудь про себя рассказать, я могу заговорить просто ее стихами. «И убывающей любви / Звезда восходит для меня». Конечно я и как личность гораздо мельче, потому что для нее существует рост, «Белый, белый Духов день» и пр. но уж во всяком случае, то малое, что во мне есть (пытка-любовь-смерть), русская природа, Петербург – все это ею выражено. Поэтому сказать: «Ахматова мой любимый поэт», то же, что «я – мой любимый поэт».

* * *
Чуковский Николай

ЧУКОВСКИЙ НИКОЛАЙ КОРНЕЕВИЧ (1904, Одесса -1965, Москва), писатель, сын К.И. Чуковского.

29 октября 1958. Выступил с какими-то порицаниями и наш Коля....Какой стыд.
                Л. Чуковская, Записки об Ахматовой

26 ноября 1964. Когда-то Коля (ему было лет 6 рассматривал на полке мои книги и сказал:
- Когда папа умрет, вот эти книги я отдам в переплет, а эти выброшу вон.
_______________________
5 ноября 1965. Пришла Клара. С нею Митя и Люша. Я дико обрадовался. Кларочка обняла меня сзади и вдруг, покуда я болтал чепуху, сказала. Вчера умер Николай Кор.
Мне эти слова показались невероятными, словно на чужом языке. Оказывается, Коля, к-рый был у меня три дня назад, вполне уравновешенный, спокойный, прошелся со мной над озером, - вчера после обеда уснул и не проснулся. Тихо умер без страданий. Марина - в трансе - вошла, увидела мертвого Колю и пошла на кухню домывать посуду...
                К. Чуковский

30 октября 1958. О Президиуме рассказывают, что там выступали не сквозь зубы, не вынужденно, а с аппетитом, со смаком – в особенности Михалков…Выступил с какими-то порицаниями и наш Коля. Коля, который любит его и был любим им, который знает наизусть его стихи, который получал от него такие добрые письма. Какой стыд.
Впрочем, я не вправе осуждать его. Он произнес те слова, от которых следовало воздержаться, а я не произнесу тех, которые должно произнести. Большая ли между нами разница?
                Л. Чуковская, Записки об Ахматовой