Холодная встреча

— Эй, ты там жив ещё? Уже тридцатое вообще-то!
Никто не отзывался. Сева начинал нервничать — мало ли что могло приключиться с его необычным гостем за последние сутки. Утонул, что ли? Или просто впал в зимнюю спячку, чтобы проснуться за день до дедлайна?
— Эй!
— Да здесь я! — тихо закричали в ответ.
— Где здесь? Я не вижу. И что у тебя с голосом, кстати?
— Кастрюлю отодвинь, тогда увидишь, она не стеклянная, — ворчливо отозвался Севин собеседник.
— Ладно.
Сева, приподнявшись на цыпочки, сдвинул застывшую кучу пшёнки — единственное, что (почему-то) не было начисто съедено накануне праздника. Родители как раз поехали за продуктами, а заодно и за ёлкой. Никого лишнего дома не было.
Гошка сидел в углу и сморкался в салфетку, оставленную в холодильнике на случай, если начнёт подтаивать. Это был первый день, когда он не напевал «Новый год к нам мчится» или что-нибудь такого рода — вероятно, из-за голоса.
— Гошка, ты точно не забыл, какой сегодня день? — настаивал Сева.
— Да помню, помню. Тридцатое декабря две тысячи девятнадцатого года, понедельник. День, когда нужно вовсю готовиться к встрече Нового года, в данном случае меня. Ставить ёлку, покупать мандарины, готовить оливье, украшать комнату. Создавать новогоднее настроение и атмосферу чуда. Всё перечислил? Отдохнуть можно?
— А новогоднее настроение и атмосферу чуда случайно не наступающий год должен создавать? Пора бы уже, можно и не успеть за день.
— Я вообще-то уже много где создал, — обиделся Гошка. — Просто здесь не могу.
— Это ещё почему?
— Так снега нет. Какой же Новый год без снега? И мне неуютно на улице, и вы беспокоитесь, нервничаете, не даёте другим отдохнуть и ругаете ни за что.
Сева собирался ответить ещё что-нибудь резкое, но почему-то не стал. Вместо этого он спросил:
— Ты поэтому в холодильнике живёшь?
— Ну да. И зла никто не желает, и температура нормальная. Пока, конечно, кто-нибудь не открывает дверь и не начинает…
Сева осторожно толкнул дверцу в сторону холодильника.
— Нет! Не уходи! Сева!
Дверца снова открылась. Мальчик и год смотрели друг на друга.
— Прости, Гошка, — первым сказал Сева.
— Прости, Сева, — угрюмо ответил Гошка.
Оба понимали, что новогодним настроением и не пахнет.

— Слушай, Гошка… А давай Новый год прямо в холодильнике устроим!
— Я вроде и так здесь живу…
— Не тебя, а праздник! Ёлку нарядим, игрушки сделаем, еды хватит. Льда и снега в морозилке много, подарки можно просто на полки поставить. Встать у холодильника с вилкой в руках, есть буженину, загадывать желания под кукование часов в гостиной… Как тебе?
— А ёлку мы где возьмём, чтобы она поместилась на полку? — хмуро заметил Гошка. — За стол вместе не сесть, да и никто в принципе не поместится. Придётся дверь открывать, меня опять продует, вы простынете. Весёленький Новый год получится.
— Да неважно! А так вообще никакого праздника не будет — это лучше, по-твоему? Кстати, у нас вчера ёлку поставили во дворе, а рядом лежат ветки отрезанные, можно взять, помыть — и в холодильник.
— Ёлку? Серьёзно?
— Ну, видимо, не всем нужен снег для Нового года, — улыбнулся Сева.

Работа кипела. В холодильнике уже пахло свежей еловой смолой. Гошка скатывал в комочки пшёнку и накалывал шарики на иголки, Сева нашёл где-то тонкие ленточки и обернул ими ветки. Несколько кубиков льда было аккуратно раздроблено и рассыпано по веткам — конечно, осколки быстро превратились в капли, но в этом ли дело? Не хватало гирлянды — розеток в холодильнике не оказалось, — поэтому Сева с Гошкой натянули на лампочку голубой полупрозрачный пакет, а на полках и стенках прикрепили подарочную бумагу. Теперь холодильник освещался не скучной жёлтой лампочкой, а скачущим зелёным светом.

Нижние полки были вынуты, а верхние превратились в чудесный праздничный стол. В пустом пространстве под столом сидел Сева в осенней куртке и осматривал «ёлку» и «комнату». Гошка, совершенно забывший про пропавший голос и усталость, носился по столу и поправлял ветки. Наконец, он спустился к хозяину холодильника.
— Идеально, — доложил он. — К празднику мы готовы!
— Ты хотел сказать, я готов? Тебе всем надо настроение обеспечить, не только себе. Не забыл, какое сегодня число?
— Да помню, тридцатое, — засмеялся Гошка.
Он вылетел из холодильника, Сева вылез следом, закрыв дверцу, и побежал в комнату. Гошка завис у окна.
— Что такое?
— Снег! Снег! Снег выпал!
Пока они возились в кухне, земля, машины и крыши соседних домов покрылись первым за эту зиму слоем снега, пусть и тонким. Ёлка уже не торчала так одиноко, а белела вместе с остальным миром. Уродливой кучки веток рядом тоже не было — все красовались в холодильнике.
— Ты же понимаешь, что это значит? — спросил Гошка.
— Да, — вздохнул Сева. — Тебе больше не нужен наш холодильник. Точно не останешься?
— Нет. Всё равно я скоро приду к каждому, в том числе и к вам. Правда, мы уже не сможем общаться, но встретимся обязательно.
— А что случится со Старым годом? — вдруг спросил Сева. — Он тоже будет жить на улице? Или у кого-нибудь?
— Не порти мне настроение, — ответил Гошка. — Мне ещё целый год и один день до этого. Ладно, пока и хорошего праздника!
— До встречи послезавтра! — помахал Сева исчезающему Гошке.
А потом пошёл на кухню и вставил полки обратно, постаравшись ничего не задеть. К встрече родителей тоже стоит подготовиться.

Ольга Ахсахалян,
рисунок Яны Алексеевской