Белорусские причуды

                Серия     «Жизнь замечательных котов»
 
             Приключения графа Тараса и шевалье Антона и их друзей
 
                Белорусские причуды
 
                П Р О Л О Г
 
 В далекой швейцарской деревне на фоне зеленых гор есть уютный домик. А в нем живут два замечательных кота. Все коты, конечно, замечательные. Но просто в этой книге уместились только два кота. Время от времени они зовут в свои приключения любимых друзей, с которыми дружат в инстаграме. Потому и приключения у них приключаются по всему миру, где живут их друзья. Антон и Тарас, а именно так зовут наших героев, два очень разных котика. Поэтому скучно с ними не получится! Итак, однажды вечером…
 …Посреди спальни маман бросила две большие черные сумки. Одну заполнила быстро, во вторую время от времени что-то кидала, что-то вытаскивала обратно и закидывала в шкаф. На пузатую закрытую сумку тут же взгромоздился персидский кот цвета таби и выражением на плоской мордочке вечной мировой скорби. Это был граф Тарас фон Штейн. Ничего мы не прикалываемся!  Вместе с Тарасом, когда-то маленьким котенком, отданным его первой хозяйкой, был вручен немецкий паспорт, где черным по серому было все это написано. А мы написанному привыкли верить и точка! С кровати за всем этим наблюдал бело-черно-рыжий кот Антон. Полгода назад его, найденыша, приютили и привезли в Швейцарию. Антоша оказался мальчиком смышленым и энергичным. Что прибавило еще больше скорбных складок на лбу философа и любителя подремать Тараса. Но куда же Тарасу от такого братца деваться? Приходится соседство терпеть. Тем более что на графа возложена почетная обязанность воспитания молодого шевалье Антона.
            Вот и сейчас неугомонный Антошка подлез к Тарасу:
            - Чего это она делает?
 - Вещи собирает. Две эти большие сумки посреди спальни – первый знак того, что скоро мы тронемся в длинный путь. Вот всегда сижу на сумке у маман на глазах, чтобы без меня никуда!
 - А я?
 - И ты поедешь. Дом сдадут домовому Кузе под охрану.
 - А куда едем?
 - Все вместе в Белоруссию, в город Слоним. Мы там останемся в квартире у бабы Томы, а маман поедет автобусом и поездом еще дальше, на Украину, в город Мариуполь.
 - Откуда ты все это знаешь?
 - Так ведь не в первый раз!
 - А что мы там, в Слониме,   будем делать?
 - Что и здесь, просто жить!
 - Я просто не хочу! Мне просто жить скучно! Мне нужна движуха, тусовка. Экшн! Так тебе понятней, лентяй?
 Но Тарас уже дремал, уютно положив подбородок на лапки. Все проблемы лучше передремать. Просыпаешься, а их вроде уже и нет! Так же Тарас надеялся передремать долгую разлуку с маменькой, как и раньше. Но не тут-то было! Тарас не учел, что в братья ему взяли искателя приключений Антоху. И приключения не заставили себя ждать!
 
 
 
 
 
                Коты выходят из тени

 Дверь с громким стуком закрылась. В квартире сразу стало очень тихо.
            - Вылазь. Они ушли! – серо-рыже-белый кот Антон потянулся в кресле.
Из-под дивана показалась усатая коричневая с серым плоская мордочка персидского кота:
            - Точно ушли? Ага, тихо!
  Тарас, а это он прятался под диваном, вылез и запрыгнул на беспорядочно разбросанные диванные подушки, потянулся, зевнул и начал намывать мордочку лапками. Под диваном было пыльно, на усах осталась паутина. Антон почесал задней лапкой за ухом и промурчал:
            - Что делать будем, граф?
            - Спать! Самое время
            - Опять спать! Вокруг столько интересного! Смотрите: там хрустальная ваза, в спальне еще не исследован комод, на кухне вообще горка со стаканами. Какой простор!
            - С ума сошли, шевалье! Из-за вашей прыти нас просто выселят из квартиры. А маман появится только через два месяца. Мы здесь на птичьих правах! Что же нам, на помойке жить? Нет, увольте!
            - Кстати, граф, о помойке! Забавное это местечко, я вам скажу. Как буфет в Думе, считай, бесплатно! Копэ-ечный! А какие мурочки вокруг вьются!
Кот Антон мечтательно прижмурил зеленые глаза и разгладил белой лапкой усы.
            - О чем вы, шевалье! Пора уже забывать горький опыт детства, вы все-таки живете уже в порядочной семье!
            - Да ладно! Никакой опыт не надо забывать. Не нудите, граф! У меня есть супер вариант, как отлично и с пользой провести время! Мы отправляемся на ближайшую помойку…
Тарас в ужасе замахал лапками:
            - Опять помойка! Угомонитесь, Гаврош минских улиц! Не хочу даже слушать…
            - Да успокойтесь вы, граф! Идея какова: мы идём в народ, чтобы порадовать местную публику балом с благотворительной лотереей, скажем, в пользу африканских котов!
            - Бал? На помойке? Это не видано и не слыхано! Нас не так поймут!
            - А что такого? Кто еще принесет культуру и развлечение в эту провинцию, как не мы, гордые потомки готов!
            - Какой вы потомок готов, шевалье?! Вас подобрали…
            - Не надо подробностей! Подумаешь, фон-барон! Мне вон Умкас из Минска писал, что мы все там шляхетского роду. Ясно?
            Антон взволнованно перекинул лапку на лапку, забил пушистым хвостом, взъерошил загривок. Тарас в ответ надулся, растопорщил усы, выпустил коготки. Назревала ссора. Но через мгновение шевалье уже откинулся в кресле. Он был котиком миролюбивым, да и идея бала прочно засела у него в голове.
            - Слушайте, граф! Какая разница, кто и где родился! Маман у нас одна, да и прописка роднит. Мы теперь братья, хоть вам это и не нравится, чистокровный вы наш! Нам сердиться не резон. Вернемся к балу!
            Тарас задумчиво вылизывал левую переднюю лапку, растопырив пятерню. Бал! Слово-то какое, ёмкое! Канделябры, залы с навощенным паркетом, дамы-кошечки в кринолинах, коты-кавалеры с нафибриолиненными усами. Танцмейстер упоённо отстукивает лапкой ритм, музикеры в ливреях надувают щёки, продувая флейты. Ах! Тарас зажмурился и замер с вытянутой лапкой. Вот и он, граф Тарас фон Штейн, важный гость в белом цилиндре и перчатках, с шелковым галстухом, поднимается по парадной лестнице. Навстречу бежит челядь, хозяева бала машут приветственно лапами. Но тут его опережает… Антоха, в кепке и гетрах, попыхивая папироской. Какая наглость! Тарас досадливо разжмурился и замахал лапкой, чтобы отогнать прилипчивое видение. Антон же, как ни в чем не бывало, маячил перед взором графа и развивал план бала до мельчайших деталей. Тарас прислушался.
            - Берем немецкий корм, что маман для нас тащила из-за бугра, фасуем в яркие пакетики и будем раздавать как бонусы за танец или лотерейку.
            - Подождите, милый друг! Эдак мы нашу еду раздадим, а сами что есть будем?
            - Корма много, и нам хватит!
            - Я не согласен!
            - Что за жадность? Вы же граф!
            - Ну и что?
            - Вам должно быть стыдно!
            Тарас засопел, надулся. Отдавать свой патентованный корм каким-то кралям с помойки ему не улыбалось.
            А Антона уже несло:
            - Вы, граф, скажете речь. Я вам уступаю, вы кот ученый. Расскажите о тяжелой жизни африканских помоек, о благородном нашем почине, о демократии и свободе. Закончите так: давайте жить мирно по заветам незабвенного кота Леопольда!
            Тарас сопел.
            - Потом вы, граф, сообщите политинформацию о событиях на европейских и американских помойках…
            Тут графа прорвало:
            - Позвольте, причем тут политика? Вы же хотели проводить бал, а сами понеслись по наклонной! Я не намерен рассыпать перлы своего красноречия всуе! С докладами я выступаю перед подготовленной аудиторией!
            Антон секунду помолчал, обдумывая, чего сам наговорил. Потом возбужденно заходил по комнате, потирая передние лапки:
            - Да, да, барон…
            - Граф!
            - Граф, ты прав! Мы пойдем другим путем. Мы…
            - Оставьте, шевалье, я без вас разберусь, что мне сказать этой нетребовательной местной публике. Кто будет фасовать хрустики для бонусов?
            - Ты.
            - Я?! Обалдел, братец! Ты забыл, ху из ху!
            - Фу, Тарас, ну ты и зануда! Нам надо подкрепление. Кого позовем?
            - Давай Котю из Перми. Он полон таких же достоинств, как и я!
            - Ладно, согласен. Да, кстати, а как он сюда попадет?
            - Очень просто, неуч! Котопортация! Она осуществляется следующим образом: левой лапкой гладишь пузико вправо, а чтобы вернуться, правой лапкой – влево. Учись, студент!
            - Ладно, звони Коте! Я пошел за кормом.
            Тарас лениво прижал лапу к уху:
            - Хэллоу! Сэр Котей? Беспокоит граф. Как ваше ничего? У меня новость – мы с братом взялись провести помоечный бал. Нет-нет, не от слова «помыть»,   а от слова «помойка». Никогда не бывали? Я тоже. Антон будет гидом. Словом, дружище, давай к нам. Местоположение ставь по ГЛОНАСу. Мы в Белоруссии, город Слоним. Поклон матушке!
            Когда Антон втащил большой мешок с кормом в зал, на диване сидели уже два кота. Оба смотрели на Антона ореховыми совиными глазами и надували щеки. Антон только головой покрутил: один светлый, другой темный, а как похожи! Перед ними лежала горка ярких пакетиков. Коты дружно взялись за дело. И оно закипело!
            Только единожды Котя спросил;
            - А как мы найдем помойку?
            Тарас пожал плечами, а Антон уверенно сказал:
            - По запаху!
            - И когда будем начинать? – не успокаивался неугомонный Котя.
            Тут уже с апломбом отозвался Тарас:
            - Все уважающие себя коты еще со времен Булгакова начинают балы в полночь!
            Тут в двери заскрежетал ключ.
            - Полундра! – зашипел Антоха. – Хозяйка вернулась!
            Котя и Тарас нырнули под диван, куда затолкали и пакетики.
            Когда припозднившаяся хозяйка квартиры заглянула в залу и включила свет, она увидела Антона, сладко спавшего в кресле. Всё выглядело мирно, без осколков и подранных занавесок. Удовлетворенно почесав котика за ушком, она ушла в спальню, где через некоторое время легла в постель и включила телевизор. Под тихий говор дикторши она благополучно задремала.
            А в зале три усатые морды, сблизившись нос к носу, обсудили дислокацию и потерли пузики левой лапой вправо…
            Луна вышла из-за туч, неровно освещая улицу, когда из подъезда появились три темные фигуры.
            Впереди важно шагал граф Тарас в белом цилиндре и перчатках, держа в лапках тросточку с резным набалдашником. За ним, не мене важно, вышагивал сэр Котей в котелке и шелковом красном шарфике. А сзади, как самый молодой, согнувшись, тащил мешок с бонусами Антон. Эх, молодость! Не всегда ты бываешь сладкой!
            За ними на запах заграничных хрустиков подтягивалась из всех подворотен местная пушистая публика. Антон, поводя носом, только время от времени корректировал движение процессии. Уж он-то запах помойки знал с детства. Так получилось. А запахи детства, говорят, самые прилипчивые.
            Компания становилась все многочисленнее и оживленнее. Последний поворот – и перед котами открылась довольно широкая площадка с четырьмя огромными пузатыми контейнерами для мусора. Тарас важно взобрался на большой камень, расправил лапками усы и мяукнул:
            - Дамы и господа! Леди и джентельмены! Дамен унд херрен! Мамзели и мусье! Внимание! Команда «ТриМурр» под моим чутким графским руководством принесла вам праздник! Мы открываем первый бал «Африка – мы с тобой!». Будем танцевать и веселиться, посылая наши позитивные сигналы бездомным котикам далёкой Африки!
            Тарас перевел дух. Толпа разномастных кошек и котов сидела, лежала, а вислоухие британцы и стояли столбиком вокруг импровизированной трибуны. Не избалованная развлечениями местная публика внимала заезжему оратору, раскрыв пасти и настроив усы-антенны на прием. Сэр Котей подбоченился и пристроился поближе к славе своего персидского друга. Шевалье Антон, отдышавшись, в нетерпении перебирал лапками и уже подмигивал рыжей киске с изумрудными глазами. Ему давно уже не терпелось встрять, обратить на себя внимание, но Тарас не давал никакого шанса.
            Тут из толпы лохматый серый котище с оборванным ухом, который давно уже пристроился поближе к пахнущему едой мешку, пробасил:
            - А что им от наших сигналов? Это не кусок колбасы, их не съешь.
            Антон тут же встрял:
            - Что ты понимаешь, деревня! Вся Европа только и делает, что посылает повсюду позитивные сигналы. А мы из Европы! Вот и слушай, что тебе говорят европейцы!
            - Шевалье, - примирительно поддернул белые перчатки Тарас, - мы объясним господину коту Рваное Ухо этот европейский тренд. Позитив на позитив создаёт двойной позитив. Да, его не съешь, но он создаёт тот духовный ряд, который питает тех, кто его понимает, и придаёт надежды тем, кто в этом ни фига не смыслит. И экономит большие деньги тем, кто такие сигналы из Европы посылает. А тем, у кого денег нет, даёт возможность приобщиться к мировому флешмобу «Помоги ближнему».
            Котя выпучил ореховые глаза. Он не совсем понял, но был со всем согласен. Кошечка с изумрудными глазами, наконец, оценила Антохины подмигивания и обвила лапки элегантным длинным хвостом. Антон даже подпрыгнул, давая понять Тарасу: закругляйся, мол!
            - Итак, бал! Наш знаменитый оркестр Венской оперы, который всегда нас сопровождает, задержался в пути. Будем обходиться своими силами!
            - У нас есть хор ветеранов «На крыше»! – пискнула грязно-белая худая кошка.
            - Отлично! А что-нибудь посовременнее?
            - Я луплю джаз хвостом по водосточной трубе, - с гордостью заявил молодой черно-белый котей.
            - Супер! Классика и джаз у нас уже есть.
            - Могу притащить с соседней помойки кассетник. Там как раз заложена кассета   с Киркоровым и Колей Басковым, - скромно предложил серенький лопоухий котенок.
            - О! Это верх ожидания! Итак, господа, но и у нас есть сюрприз! Самые активные борцы за африканских бездомных котиков будут получать бонус из Европы!
            Котя сурово кивнул и придвинул к себе мешок, неучтиво оттолкнув от него кота Рваное ухо. Антон уже во всю флиртовал с рыжей красавицей-абиссинкой. Рядом изнемогали от зависти и желания оказаться на ее месте кошечки разных мастей и звания.
            Каких-то полчаса – и бал был в разгаре. Хор ветеранов утробно выл мартовскую кошачью классику любви, джазист так увлекся, что обвалил полтрубы и был вынужден искать другую. Время от времени врубали «шарманку» Коли и «синее настроение» Фили. Антошка целовал лапки самым чистым кошечкам и отплясывал канкан с местными профурсетками. Котя же добросовестно выстроил очередь за бонусами с писанием номеров на лапках, но раздавал яркие пакетики только достойным, на его, конечно, взгляд. Рваное Ухо оттеснили в конец очереди достойных, что местному забияке совсем не понравилось. Он-то был о себе другого мнения. И это была, как потом выяснилось, фатальная ошибка организаторов этого замечательного во всех отношениях бала. А Тарас величественно возвышался на белом камне как на пьедестале, и упивался лучами славы.
            Сразу на двух балконах распахнулись двери:
            - Да что же это такое? Брысь! Брысь, говорю!
            - Петровна, что там происходит? Не пожар ли?
            - Да не видать! Брысь, брысь, злодеи!
            Тарас презрительно скривился, но на всякий случай уши прижал, а цилиндр снял – вдруг придется удирать. Котя временно прикрыл лавочку, вслушиваясь в ночные крики. Но местные коты продолжали веселиться, не обращая на Петровну с пятого этажа никакого внимания.
            Подвигав раздумчиво ушками, Тарас водрузил цилиндр на голову. Но тут вдруг в дальнем углу ближайшей парковки по-дурному хрипло заорал кот. Ему ответил один, потом другой. Из-под машин в стороны брызнули котята. Все коты на мусорной площадке замерли, тревожно прядая ушами и всматриваясь в тени под большими фонарями.
            От автостоянки к мусорной площадке вразвалку шла компашка разномастных котов. Так как фонарь светил им в спину, они казались черными и большими, и тени от них запредельно угрожающих размеров падали на дорогу и ближайшие пятиэтажки. Крайние участники бальной массовки сначала медленно, потом все быстрее ретировались в ближайшие кусты и подъезды. Первыми сбежали солисты хора ветеранов, знавшие, видимо, угрозу не понаслышке. Серый котенок, будучи от природы сообразительным и хозяйственным, тащил за мусорные баки свое имущество в виде разбитого кассетника.
            Тарас снова снял цилиндр и обратился к кошечке-абиссинке, которая в тот момент на полусогнутых лапках пробиралась мимо него:
            - Кто это?
            - Коты в законе Яша Слонимский, Степка Бесхвостый и их мявки. Они крышуют все помойки нашего района.
            - Чего им надо? – недоумевал чистюля и любмчик семьи Котя, подтягивая мешок с остатками корма к себе поближе.
            - Ясно чего! Мы должны были согласовать с ними наше мероприятие и заплатить откат, - пояснил Антон, настороженно держа уши врастопырку. Тарас нахмурился:
            - Ты знал об этом?
            - Так было еще на гродненской помойке, где меня подобрали. Да, знал, но не придал значения, забыл попросту.
            - Ты понимаешь, что из-за твоей безответственности нам реально могут надрать уши?
            - Да поше-е-ел …! Вечно ты, граф, самый умный задним умом! Мне надоело быть мальчиком для битья!
            Братья стояли на согнутых лапах нос к носу, выгнув спины и распушив трубой хвосты.
            - Ребята, стойте! Сейчас не время для ссор! – рассудительно сказал сэр Котей и пошевелил усами. – Ситуация может эскалировать каждую секунду. Граф, что будем делать?
            - Вести переговоры!
            - А, может, тикать, пока не поздно? – подвыл шевалье, натягивая кепку на уши.
            - Может, и тикать! - флегматично ответил Тарас, потирая нервно лапки. Он оглянулся: на площадке никого не было, лишь чей-то тонкий белый хвост мелко дрожал из-под кустов. «Как горько, - подумал граф. – Только что я купался в лучах славы! Все так ничтожно и непостоянно…» «Будем удирать – корм заберу с собой, мне пригодится, вкусный!» - думал Котя, положив благоразумно правую лапку на живот, готовый каждую минуту потереть влево. «Эх, какой куртуаз сорвался! Рыжая уже шептала телефон!» - сожалел Антошка, прицениваясь, куда сподручнее бежать.
            - Эй, мявки, откуда будете? – выступил в свет уличного фонаря тощий облезлый кот-переговорщик.
            - Мы не мявки, а благородные коты! – с достоинством ответил Тарас. – Я граф Тарас фон Штейн, это мой названный брат шевалье Антон, а это пермский сэр Котей!
            - И чё вам надо на нашей помойке?
            Черный с белым котище с золотым брегетом на цепочке через все пузо, а это был Яша Слонимский, одобрительно кивнул. Возле него с подобострастием что-то мурчал Рваное Ухо, который и наябедничал мафиозо о незапланированной акции.
            - Мы решили повеселить ваших подданых и заодно рассказать им о бедственном положении африканских помоек и их обитателей!
            - Ну и чё? – переговорщик лениво погонял блох за ухом.
            Яша Слонимский довольно хмыкнул. Это был самый опытный переговорщик из его команды, он запутывал и затягивал переговоры так, что и сам потом не знал, о чем переговаривался!
            - Африка – страна контрастов! Саванны и пустыни, горы и баобабы. А на фоне всего этого великолепия – жалкие помойки…
            Тарас тоже был не прост.
            - И чё? – переговорщик занервничал и усиленно драл бедное ухо задней лапой. Про Африку он ничего не знал.
            - Чё – через плечо! – зашипел, оскалившись, Антон, вдруг вспомнив лексику своего боевого детства.
            Тарас успокаивающе положил лапку ему на плечо: спокойно,мол, шевалье, и не таких переговаривали.
            - Африка, дорогой друг, заселена нашими родственниками: львами, тиграми, ягуарами, леопардами…
            Яша Слонимский напрягся. Он вслушивался в незнакомые имена, чтобы не пропустить достойных крышевальщиков, с которыми не хотелось или нельзя было бы поссориться. Как бы тут не промахнуться, не перебежать ненароком дорогу более важным или равным ему особам. Он шепнул что-то вестовому мявке, который быстрой тенью метнулся к переговорщику и быстро, взахлеб, зашептал ему. Тарас обрадовался: они заглотили его крючок!
            Переговорщик поменял тон.
            - Вы нарушили Конституцию независимой помойки и должны за это ответить по закону. Но вам, как котам благородным и иностранным, жутко повезло: закон и суд у нас представлены одним лицом и без долгих формальных разбирательств вы получаете приговор…
            Котя, будучи котом во всех смыслах положительным и весьма грамотным, удивился:
            - Какая же вы независимая помойка, если у вас всё диктует одно лицо?
            - Так ведь это лицо независимое! Олигарх! И на любое мнение ему наплевать! Итак: уличив вас в осознанном нарушении Конституции и всяческих прав, независимый суд приговаривает вас к десяти годам подвального заключения!
            Антошка взялся за голову, Тарас и Котя ошарашенно выпучили круглые ореховые глаза.
            - Но в виду того, что коты вы, по всем меркам, благородные, суд принял решение переквалифицировать ваше преступление в экономическое и назначить штраф в размере всего мешка корма в лапах вашего достойного товарища, сэра из далекой Перми!
            Котя жалобно промяукал:
            - Только не это! Я ведь материально ответственный и не могу позволить такое разбазаривание партийных средств!
            Тарас зашептал ему в ухо:
            - Котя, отдай! Не хрустиками едиными жив благородный кот!
            - Не могу! Лапа не поворачивается!
            - Приговор окончательный и обжалованию не подлежит!
            - Это грабеж! – громко поддержал Котю Антоха. Он отметил для себя пути отступления и уже не так боялся.
            - Отдайте! – взывал к благоразумию друзей Тарас. – Отделаемся малой кровью. Мы все равно проиграли, надо уступить!
            - Господа судебные приставы, приступите к изъятию!
            - Отдай! Отдай! – завыли сразу несколько облезлых и грязных, а потому неизбежно очень голодных котов, протягивая лапы к мешку. Еще секунда – и они вцепятся в мешок!
            Котя машинально (но, безусловно, очень достойно!) быстро потер по животу правой лапкой влево и включил котопортацию.
            Завывающие голодные коты вцепились в морды друг друга. Завыв еще громче от ярости и боли, они ошалело оглянулись: Коти и мешка не было! На белом камне стоял в замешательстве Тарас, выпучив глаза и прижав уши, а шевалье Антон задал дёру на все четыре лапы. Воющие от злости коты бросились к графу. Тот растерянно вытянул вперед намертво зажатый лапками цилиндр, словно защищаясь, и жалобно мяукнул.
            Антоха услыхал призыв брата и оглянулся! Он увидел, как два кота вцепились в цилиндр и тянули к себе. Тарас боролся, как мог, и тянул к себе. Антон закричал:
            - Брось, граф, брось цилиндр!
            - Что скажет маман? Это мой любимый цилиндр!
            - Оставь, мы купим тебе новый!
            Антон бросился назад к графу. По дороге ему пришлось разъяренно растолкать группу блохастых мявок, окруживших камень с Тарасом. Антоха запрыгнул на камень, обнял Тараса левой лапой за талию и сильно укусил за загривок. Граф рыкнул от неожиданности и выпустил цилиндр. Коты с другой стороны вместе с цилиндром повалились на землю. Антон быстро потер живот правой лапкой влево…
            Бледная предутренняя луна тихо освещала белый камень, мусорные баки и помятый, грязный цилиндр, надетый кем-то на заборчик, заботливо прикрывающий мусорку от проезжающего мимо начальства.
            Рано утром хозяйка, позевывая, вышла из спальни. Насыпая кошачий корм в плошки, она озадаченно приподняла руками весьма похудевший за ночь мешок с кормом. Подозрительно заглянула в залу: Тарас безмятежно растянулся на подушках и похрапывал. С достоинством, конечно, похрапывал, ведь он был перс-экстремал и вместо носика у него была бархатная кнопка. Антон лежал под батареей, прикрыв хвостом морду. Он наблюдал за хозяйкой прищуренными глазами, готовый в любой момент ныкнуть под диван. Но в руках у нее не было ни тапка, ни полотенца, ни веника, и Антоха расслабился. Ничего, поворчит и забудет. В первый раз, что ли?
 
            
                И З  Г Р А Ф С К О Й   П Е Р Е П И С К И
 
Граф Тарас – маман
Многоуважаемая из всех фибер моей души маман! Мон шер! Разлюбезная моему сердцу мамаша! Оставили вы своих детей у родственников и укатили! Чем оборвали мое нежное сердце. Нет, я не упрекаю, я вашими усилиями хорошо воспитан. Потом увидел я по инстаграму, что слезы вы не льете, платочком не обмахиваетесь, а очень даже весело проводите драгоценное ваше время в кругу минских шляхтичей котов Каспера и Умкаса, а также пани-кошечки Арьи и их добродзейной маман пани Ольги. Смущен я, право! Даже любезные нашему сердцу друзья заметили ваше мамашенское непостоянство. Нет, нет, это не упреки! Это упрямые факты. Спросите вы меня, как мое графское здоровье? Не жалуюсь пока, хотя сердце мое плачет горькими слезами. Колбаску мне выдают по расписанию. Еще хочу сообщить вам, что воспитанник ваш, шевалье Антон, распоясался за эти дни так, что запоясать его обратно ни у кого пока не получается! Сначала на него полотенцем махали, потом кинулись искать рекомендованную вами брызгалку с водой. Я деликатно удаляюсь под диван, потому как это не моя война! Знаю, вы можете упрекнуть меня в эгоизме, но оглядитесь на себя, дорогая! В сложные моменты вашей жизни моего умного мнения вы не спрашивали! Что еще сообщить вам о моей жизни, которая течет себе, как ручеек среди бережков. Птички за окошком поют, дождик пока не капает, диван здешний меня устраивает, графскую еду вы заботливо захватили с собой, что я особенно ценю. Шевалье обещался отписаться вам сам. Заканчиваю свое письмо уверениями в моей особой любви к вам. Ваш граф Тарас
 
                Шляхтич Каспер – графу Тарасу
Уважаемый всей нашей семьей граф Тарас! Получила ваша маман ваше же письмо, читала нам с выражением, так что мы в курсе. Решил и я своим воспитанием блеснуть и пару выражениев вам черкнуть. Мы, знаете ли, на вашу маман не в претензии, как вы по фотам можете разглядеть. Мало того, по ночам мы по очереди спим на ее постели. А пани Арья пользуется ее особым доверием, не смотря на свой ревнивый характер. Чтобы вы там совсем не беспокоились, имею добавить, что пан Умкас сопроводил вашу маман в душ – пожалуйста, без всяких ненужных домышлений! Так что, извиняйте, если что не так. Потому что завтра мы все дружно проводим мадам до наших гостеприимных дверей и помашем лапками на прощание! Передавайте привет шевалье Антону и прочим родственникам, облеживайте удовлетворившие вас диваны и будьте довольны! А также поклоны от всего нашего шляхетского семейства. Всегда к вашим услугам пан Каспер, кавалер двух орденов и одной медали.
 
 
 
 
 
 
 
                В гостях у Мельпомены
 
               
 Было тихо и скучно. Антон запрыгнул к Тарасу на подушки и начал лизать его мордочку. Когда граф недовольно завозился, Антон мощно прижал его лапой и долизал свою мысль до конца.
            Освободившись из объятий, Тарас буркнул:
            - Вечно вы, братец, с вашей неистовой любовью, когда не просят!
            - Ладно, граф, не бурчи! Скучно. Чем займемся? Айда на рынок! Центральное место здесь, в Слониме.
            - К очередному Яше Слонимскому? Увольте меня, шевалье, от ваших низких фантазий!
            - Как там сэр Котя? Кушает наш корм?
            - Он вполне заслужил этот деликатес. И все благодаря вашему разгильдяйству, шевалье! Я звонил Коте и поблагодарил его за дружбу и проявленное мужество!
            - Да я ничего, ничего! – примирительно замурчал Антошка. – Мне твой дружбан очень даже понравился, хозяйственный.
            - Фи, шевалье, что за лексика! Мы, благородные коты…
            - Ну, завелась шарманка! Тарас, и так скукотища, а ты еще и нравоучаешь.
            Тарас обиженно засопел и принялся вылизывать лапки.
            Антоха помахал хвостом, побил им по дивану, потом лениво потянулся, зевнул:
            - Знаете, ваше достоинство, не нравятся мои предложения, предлагай что-нибудь сам.
            Тарас долизал растопыренную черную пятерню, покусал усердно коготки. И задумался.
            А почему бы ему не заняться воспитанием этого вьюноши? Он же не виноват, что родился не в родовом замке фон Штейнов, а на заброшенной даче. Так-то Антоха неплохой, смышленный. Да еще и спас так героически Тараса от разъяренных мявок. Цилиндр, правда, жалко. Зато усы остались при себе! Нда-а-а… Да и маман настоятельно рекомендовала за ним присматривать. Книжки вот он не читает, дитя современности, все больше на слух и в пересказе. А вот театр…
            - Театр! – воскликнул Тарас. - Да, именно театр! Фойе в лампионах, кошечки в красивых платьях, коты с лорнетами и в цилиндрах – нет, без цилиндров! – сменная обувь, а не бахилы. И буфет! В антракте   нарядная очередь к игристому шампанскому, шоколадным конфетам и эклерам! Заметьте, шевалье, в театральном буфете никогда не бывает водки! Потому что в гостях у богини Мельпомены пьют только нектар! Очень выдержанный в дубовых бочках нектар под названием коньяк армянский пятизвездочный! Это напиток богов и крепких мужчин, пропитанный солнцем и желаниями!
 Антоха раскрыл рот. Вот это да! Он слушал графа, а молодое воображение живо предложило ему следующую картинку: он в новой клетчатой кепке, в жилетке от Гуччи, что связала ему, будучи в хорошем настроении ба Тома, и со стаканом коньяка. Или рюмкой? Он же теперь из благородных!   И вдруг замечает нарядный шевалье уже у самой стойки рыжую абиссинку. И Антоха лезет к ней без очереди, по хвостам и лапам!
 - Что вы дергаетесь так, шевалье? Вы даже послушать не можете спокойно!
 - Да я ничего… извините…пардоньте…экскюзи, мамзель…не хотел…целую лапки…
 - Очнись, Антон! Ну, как тебе моя идея?
 - Класс! Супер! Мега супер! Я бегу за билетами!
 - Хорошо, дружок, а я побеспокоюсь о достойной компании! Уважающие себя коты не ходят в общественные места в одиночестве.
Оставшись один и хорошенько подумав, Тарас решительно прислонил лапку к уху. Конечно, если бы он был один, без педагогического балласта в виде шевалье, он бы позвонил благородным девицам Яночке и Амели из Владимира, а то и пушистой невской маскарадной красавице Милене из Владивостока, или известным театралкам с Туманного Альбиона (Англии, Англии, друзья!) мейнкуншам Кукле и Кисе. Да мало ли приятного выбора в дружеском инстаграме. Но долг прежде всего! Зуд воспитательства в совокупности с данным маман словом не спускать с Антона глаз помогли принять единственно правильное решение. И граф пробасил:
 - Хеллоу! Граф фон Штейн на проводе. С кем имею честь? Мадмуазель Грэся? Нет? Ах, мадам Маруся! Счастлив приветствовать вас! Как дела в Северной Пальмире? Да что вы? Очень рад за петербуржцев! Но театры есть и в нашей провинции. Да, да!
Тут он услышал звонкое «мяу» на другом конце провода: «Ма, это Антоша?! Ах, граф…» Тарас снисходительно улыбнулся в усы: ах, молодость, молодость! Сколько прыти, жгучего любопытства! Жаль, с годами все это проходит и оседает только складками опыта на талии.
 - Вот мы с шевалье решили пригласить вас в театр! Нет, не в Мариинский, а в Слонимский драматический! Здесь тоже есть театр, представьте себе! Мы вас ждем! Котопортацию настраивайте по спутнику.
 Тарас удовлетворенно потер лапки, прошелся по комнате и даже напел куплетик модного шлягера. Он был доволен собой.   Антоху ожидал сюрприз.
Шевалье рывком открыл дверь и потряс билетами, громко мяукая:
 - Тарас! Кого я видел у касс…
 Но продолжение фразы застряло в горле. Антон застыл как изваяние. В комнате напротив Тараса чинно сидели две пестрые кошечки в умопомрачительных платьях. Одна из них резво обернулась к двери и протянула белые лапки:
 - Антон!
 Ее нежное мяу растеклось по комнате тихими колокольчиками. Это была Грэся из усадьбы Лисий нос под Петербургом, его невеста. На ней было кружевное платье с золотой лентой по груди и невероятной брошью. Сидящая рядом с ней кошка в роскошном черном атласном платье с голыми плечами и норковом болеро, отделанном вологодскими кружевами, последнем писке этого сезона, с достоинством расправила лапкой невидимую складку. Это была мадам Маруся, кошачья матушка Грэси. Антон покосился на графа. Тот с ухмылкой восседал на любимых подушках дивана. Сюрприз удался! Молодой сорванец был в явном замешательстве!
 Но Антон быстро справился с замешательством, взял себя в лапки и бросился к Грэсе:
 - О, любовь моя! Какая неожиданность! Я не смел и мечтать!
Он трепетно лизнул молоденькую кошечку в ушко, целовал лапки. Затем учтиво повернулся к маме-кошке:
 - Мадам!
 Та церемонно подала правую лапку в кружевной перчатке для поцелуя. Конечно, происхождения Антон был простого, и не о таком женихе мечтала гордая Маруся для своей дочери. Но хорош, хорош! Она на месте дочери тоже бы влюбилась в порывистого шевалье. Ах, как он своей прытью напоминает ей того, рыжего подлеца, что навсегда разбил юное сердце Маруси. Она и сейчас до мельчайших подробностей помнит мартовскую тусовку, залитую лунным светом крышу и громкие утробные признания в любви! Как негодовала ее маман Ольга, крича в распахнутую форточку:
 - Это мезальянс!
 И ведь была права! Рыжий ловелас исчез из жизни Маруси очень быстро и навсегда. Но первую любовь разве переубедишь? Так и осталась Маруся с мамой Ольгой и дочкой-котенком Грэсей в гордом одиночестве. Да, Антон не был графского происхождения, но он был взят в хорошую семью и проходил домашние университеты под строгим руководством маман и графа Тараса, известного в узких кругах философа и альтруиста. Маруся желала своей дочери только счастья. Но за темпераментным шевалье нужен глаз да глаз! Она, Маруся, взяла с собой перламутровый театральный бинокль, чтобы пресекать любые попытки чужих кошек перехватить жениха.
 В нужное время коты в сопровождении дам подошли к серому бетонному сооружению приплюснутой формы и возвышающегося как тулья милицейской фуражки фасадом. Театр строился в 70-е годы прошлого века и считался тогда шедевром архитектуры. Где они сейчас, эти ценители прекрасного? Впрочем, не нам, обывателям, судить о том, чего не знают уже и профессионалы. На парадном крыльце оживленно не было, но отдельные парочки поспешно заходили в ярко освещенные двери.
Фойе было залито ярким светом. Дамы прихорашивались у больших зеркал, а усатые кавалеры спешили в курилку, чтобы в сугубо мужской компании укрепить свое терпение  самой желанной затяжкой.
 Тарас сунулся было в сторону гардероба, но вовремя спохватился, что цилиндра-то нет. Он печально пригладил лапкой пушистый загривок. Антоха не преминул поддеть брата:
 - Граф, где ваш цилиндр?
 - Вы прекрасно знаете, где мой любимый цилиндр, потому что сами приложили лапу к его печальному концу!
 - Господа, не ссорьтесь! Это не учтиво, ведь с вами дамы! – пресекла ссору на корню мудрая Маруся. – Мы сейчас. Грэся, за мной!
 Кошечки элегантно поплыли к зеркалам, где толпились дамы. И, надо сказать, они произвели фурор! Местное дамское общество молча расступилось, пропуская элегантных русских красавиц к зеркалу.
 - Шш-ши-карр-но! – зашипела старая толстая кошь, нервно поправляя на груди бижутерию. Молодые кошечки ощупывали взглядом каждый сантиметр палевого кружевного платья Грэси, а от блеска норки на плечах Маруси стало плохо местной признанной красавице. Она возмущенно искала взглядом своего кавалера, армянского кота Эдика, ориентала с большим носом. Он клялся, что шаль на ее плечах из оригинальных вологодских кружев. Но теперь-то она видела, что он соврал, и это была китайская подделка с местного рынка. Увидев черного Эдика, красавица закатила ему тихую истерику, бросив шаль в его лапы, и с разъяренным достоинством выскочила из театра. Эдик виновато поспешил за ней.
 Все эти волны за спиной мало трогали петербургских дам. Они знали цену своим нарядам, а, значит, и себе!
 Антоша рассматривал билеты.
 - Какие у нас места? – спросил Тарас. – Надеюсь, не балкон, да еще и сбоку!
 - Не, партер, четвертый ряд. Самая середина.
 - Так кого ты видел у касс?
 Антон быстро оглянулся и зашептал в ухо Тарасу:
 - Помнишь рыжую абиссинку на помоечном балу? Это была она! Конечно, я тут же полез к ней без очереди, но она отвернулась, гордячка!
 - Антон, надеюсь, в присутствии вашей невесты и ее матушки вы будете вести себя подобающим образом!
 - Не учите меня жить! Я хоть и признанный сердцеед, но Грэсю ни на кого не променяю!
 Граф удовлетворенно кивнул и учтиво двинулся в сторону дам, подождал, пока они взяли его под лапы, и повёл к распахнутым дверям  зала, где уже маячил с программками Антон.
 В зале было полупусто. Маруся и Грэся, усевшись в кресла, удивленно оглядывались. Потертый бархат на креслах и тяжелые фалды пыльного занавеса были в цветах белорусского флага - мода сейчас, знаете ли, такая после парада суверенитетов! Кто знает, может это реально поднимает градус патриотизма. Маруся в силу возраста относилась к этому скептически, а Грэсе было все равно по той же самой причине. Она вложила лапку Антону в лапу и просто наслаждалась тем, что они рядом. Маруся же строго начала осматривать в бинокль присутствующих. В основном это были пожилые коты и кошки в сопровождении взрослых и не очень дочерей. Мамы-кошки внимательно изучали публику, подыскивая приличную кандидатуру в женихи.
Надо сказать, что Слоним в последнее застойное время повальной независимости из цветущего промышленного центра районного масштаба деградировал до статуса спального района с обилием продуктовых супермаркетов и умирающего под бременем запретов и налогов рынка в самом сердце города.  Такая обрушившаяся на головы обитателей Слонима вопиющая провинциальность создала большую демографическую проблему – молодых котов в городе было мало, а приличных и того меньше. Что стало просто мигренью для местных матрон: где искать женихов? Каждый подходил к решению этого больного вопроса по-своему: молодежь с утра до вечера чирикала в интернете на сайтах знакомств, а пожилые еще не отказались и от традиционных способов, проверенных нашими прабабками – выводить своих чад в свет или, хотя бы, в полусвет! Единственный театр в городе Слоним стал таким местом встреч. И, естественно, появление Антона и Тараса не прошло бесследно! Десятки биноклей нацелились в сторону усатых кавалеров.
 Хотя мнения и здесь разделились. Молоденькие кошечки пожирали глазами статного красавца Антона, а мамаши все чаще оценивающе поглядывали на степенного Тараса. Они-то точно знали – чем степенней, тем больше денег!
 Антон, уловив такую мощную энергетику внимания, приободрился и буквально заерзал в кресле. Маруся грозно поглядывала в его сторону, Грэся плавала в своих мечтах, а Тарас лениво и безмятежно почесывал лапкой ухо и поглаживал усы: эка невидаль, он к вниманию давно привык!
 И тут шерсть на загривке бдительной Маруси вздыбилась: в парадной ложе она увидела рыжую абиссинку в белом платье с муаровой лентой по тонкой талии, которая в упор рассматривала ее норковое болеро, потом перевела бинокль на Грэсину брошь, снова на болеро, словно приценивалась.
 «Какая наглость! – возмущенно подумала Маруся и также стала через бинокль взглядом оценивать качество платья и бриллиантов оппонентки. Они были настоящие! Маруся запальчиво посмотрела на толстого черно-белого кота с золотой цепью от брегета на брюхе и закусила усы: от него шел густой запах денег. Бинокли красавиц скрестились в бессловесной, но жестокой битве оценивающих взглядов! Соперницы явно стоили друг друга, поэтому отвели бинокли в сторону.
 Свет медленно стал гаснуть. Публика охнула и постепенно затихла. В полной тишине темного зала освещенный занавес с гербом медленно поплыл в стороны.
 На сцену в наряде оленёнка Бэмби резво прогарцевала маленькая, крашенная под блондинку киска. Мужская половина зала оживилась: это была местная знаменитость кошка Наташа, исполнительница всех главных ролей водевильного плана. Говорят, она даже училась в Минске и подавла кому-то какие-то надежды! Но в Слониме киска-актриска прославилась выпиванием литрами пива, скандалами и истериками.
В центре сцены, под сенью картонного дуба, кошка Наташа остановилась и, что-то сказав, запела тонким голосом олений шансон. Маруся и Грэся удивленно переглянулись: им показалось, что они не поняли ни слова.
 - На каком языке она говорит? – спросил Антона Тарас.
 - На белорусском!
 - Но тут все говорят на русском!
 - Ну и что, мы же в Белоруссии – ответили мне в кассе. У них титульный язык белорусский!
 - Не держи меня за глупого! В Конституции у них указаны два языка! Вот у нас в Швейцарии титульных языков четыре и в каждом кантоне говорят на своем языке. Но не в этом дело. Зачем ты взял билеты на спектакль на белорусском?
 - А у них репертуар весь на белорусском! Да ты сам рассказывал, что в театре главное - это буфет! Какая тогда разница, на каком языке говорят артисты!
 - Неужели они все всё понимают? – изумился Тарас.
 - Вряд ли! Но кого это волнует! Посмотри!
 Тарас оглянулся. Публика уже вышла из первого оцепенения и занялась какими-то своими делами. Разочарованная Грэся достала из потайного карманчика перламутровую пилочку. А Маруся снова повела биноклем в ненавистную ложу. Абиссинка смотрела в их сторону! Потом наклонилась к котану с брегетом и что-то зашептала. Тот нервно покрутил головой, задвигал ушами, потом взял у нее бинокль и начал в зале что-то рассматривать. Маруся занервничала: он смотрел в их сторону. Она наклонилась к Антону и, кивнув на ложу, тихо промурчала;
 - Кто это там?
 Антон глянул и, охнув, нырнул под стул, якобы поправляя гетры. Потянул и Тараса за белый шарф:
 - Там, в ложе, Яша Слонимский! И коварная абиссинка с ним!
 Тарас поднял было морду посмотреть, но Антон крепко держал шарф в лапах.
 - Сиди смирно, граф! Если они нас увидят – ой, что будет!
 Тарас нырнул к Антону под кресла и, чтобы не привлекать внимание, срочно принял задумчивую хобу с вылизыванием всяких мест. Дамы шокировано смотрели на них.
 Антон горячо зашептал:
 - Надо срочно уходить!
            - Но мы не одни!
 - Хотя бы выползем под креслами в холл, чтобы обсудить ситуацию.
 - Хорошо! Но предупредим дам!
 Антон тихо позвал;
 - Грэся! Любимая! Мы ненадолго отползем! Нам надо! Ждите нас здесь! Если чего, в антракте ждем вас в буфете за боковой колонной!
 Коты срочно поползли по-пластунски между креслами и лапами сидящих. Какой-то кот наступил графу на хвост. Тот придушенно мявкнул и поднял свой знаменитый хвост пушистой пальмой вверх. Яша Слонимский тут же этот хвост приметил. Не узнать его было нельзя! Конечно, это тот самоуверенный граф, чей помятый цилиндр до сих пор торчит на заборе помойки. Ну, граф, ты попал!
 Яша Слонимский прошипел в темноту за спиной:
 - Вон там хвост видишь? Это те наглецы, что бесплатно использовали нашу независимую помойку в своих целях! Где-то там рядом и наглый юнец в кепке! Взять немедленно!
 Сзади послышался приглушенный топот лап, и охрана мафиозо вывалилась из ложи.
 Пока граф и шевалье ползали между кресел, пробираясь к главному выходу, боковые двери распахнулись и, оттолкнув старушек-билетерш, нацгвардейцы Яши ворвались в темный зал. Вокруг зашикала, заинтересовано задвигалась скучающая публика. Антон и Тарас выскользнули из зала. Напоследок Антон оглянулся: между рядами синхронно двигались в разных направлениях поднятые вверх хвосты в камуфляже. Антон торопливо закрыл за собой дверь.
 Братья спрятались за боковую колонну в углу фойе, где суетливые буфетчицы в кружевных наколках таскали столики, ящики с напитками, раскладывали сладости и пирожные.
 - Они в зале! Ищут нас! – запаниковал шевалье. Он с беспокойством подумал о Грэсе.
 - Надо уходить! Сейчас будет антракт, вся толпа поспешит в фойе и мы сможем незаметно уйти. Надо только как-то вызвать Марусю и Грэсю.
 - Я им уже назначил место встречи за этой колонной!
 - Молодец, шевалье, разумно! Будем ждать.
 Долго ждать не пришлось. В зале было достаточно шумно, слышались отдельные выкрики. Киска-актриска взвыла тонким голоском, стараясь привлечь внимание публики. Куда там! Непонятный шум нарастал. Билетерши испуганно приоткрыли двери и с изумлением следили за происходящим.
 В темноте зала шастала между кресел, наступая на лапы и хвосты, какая-то шайка котов, кого-то разыскивая.
 Не дожидаясь антракта, публика потянулась к выходу, чтобы занять очередь в буфет.
 В фойе стало тесно и шумно. Разгоряченная событиями в зале толпа выстраивалась в очередь у импровизированной стойки буфета. Пиво и шампанское потекли рекой, а пирожные и бутерброды заполняли вакуум пищи духовной. Богиня Мельпомена посрамленно ретировалась в глубину пыльных кулис.
 Коты и кошки, громко обсуждая нашествие гвардейцев Яши в зал, интенсивно знакомились друг с другом, бежали по очереди за добавкой, делали комплименты дамам, заключали сделки и договаривались о рыбалке. Девицы сплетничали, обмахиваясь новомодными клатчерами (известные нашим прабабкам еще как ридикюли!) и обтирая усы лапками. Словом, театральная жизнь закипела!
 Только за колонной в углу жались две поникшие тени, такие чужие на этом празднике жизни. Тарас задумчиво смотрел круглыми глазищами на потолок и нервно бил хвостом о пол. Антон сидел на корточках, обхватив лапами голову. Его новая кепка сиротливо сбилась на левое ухо. Они ждали.
 И просто не могли увидеть, затертые в самом дальнем углу жующей и чокающейся толпой театралов, как из зала торопливо вышла группа котов в черном и с шевронами Яши на рукавах, уводя с собой две поникшие фигурки. Нет, нет, мы ничего не хотим сказать! Все делалось чинно и по закону. Военного, правда, времени, но по закону! Заложницам натянули черные пакеты на головы и увлекали вежливо, но настойчиво, в четыре лапы за каждую талию. Группа мелькнула и исчезла, растворившись в ночи.
Потом торопливо и грузно прошагал Яша Слонимский, возбужденно метя хвостом. За ним семенила рыжая абиссинка, довольно потирая передние лапки. Ах, женщины, женщины! Коварство ваше имя! И чего вам не спится спокойно? Ещё французы вывели знаменитую формулу всех времен и народов: шерше ля фам! Коротко и ёмко!
 Постепенно, разгоряченные пивом и знакомствами зрители потянулись к дверям. Увы, нет, к сожалению не к тем, что вели в зал, а к выходу. Напрасно трезвонили и третий, и пятый звонок. Последний загулявший кот торопливо сунул бутылку шампанского за пазуху, пару бутылок пива по карманам и, покачиваясь, поспешил в ночь навстречу новой жизни.
  Только когда уборщицы зашаркали тряпками по плитам фойе, из-за колонны на свет показались наши герои. Они медленно прошли в полутемный зал. Конечно, там никого не было. Только на сцене утешали друг друга Наташа и режиссер, чокаясь бутылками темного бархатного. Им было одиноко и грустно. Наташа мурлыкала так и не допетый шансон, возле её лапок валялись рожки Бэмби. А режиссер, открывая следующую бутылочку пива, пытался растолковать ей всё то, что не захотели, а может и не смогли, понять зрители.
 Возле кресла, где сидела Грэся, Антон поднял кружевную тряпочку. Это был платочек Грэси и пах её духами! Шевалье резко повернулся и пошел к выходу. Тарас поспешил за ним. Двери театра закрывали на ключ сторожа. Островок искусства погрузился в темноту…
 …Хозяйка всхрапывала за стеной, забыв выключить вечерний «Дом-2», который привычно употребляла вместо снотворного. В зале было темно и тихо. Антон отвернулся к окну и понуро молчал. Тарас ходил беззвучно в глубине комнаты, совершенно невидимый в темноте. Усердную работу мысли графа выдавало сопение.
Что делать? Этот вопрос сверлил мозг графа, и он не знал ответа. Ему было бесконечно жаль тоскующего шевалье. После возвращения из театра Антон не проронил ни единого мяу. Он просто сидел и смотрел в темноту, Рядом с ним лежал платочек Грэси. Но Тарас ещё испытывал и чувство вины – ведь это он позвал Марусю и Грэсю в театр. А ведь мог бы подумать, что после злополучного бала у них в Слониме появились могущественные враги, да и просто завистники. Но нет, не подумал! Общение с шевалье заразило и осторожного Тараса молодой безрассудностью. И теперь они оба пожинали горькие плоды. Словом, хотел как лучше – получилось как всегда. Но надо что-то делать! Тарас вытащил свой телефонный кондуит и начал лихорадочно листать. И вдруг его осенило: ну, конечно! Кактус! Полковник Кактус!
 - Вот он-то нам и поможет! – воскликнул Тарас с энтузиазмом! Антон даже ухом не повёл.
 - Не унывай, брат, нам поможет Полковник Кактус! Это знаменитый детектив из Архангельска! Сыщик от Бога! Однажды я оказал ему услугу в редактировании его секретных докладов. С тех пор мы дружим.
Антон оторвался от созерцания «черного квадрата» ночи и глянул на Тараса:
 - Ты думаешь, он сможет нам помочь?
 - Я уверен!
 Глаза шевалье вновь заблестели - в них засияла надежда.
 - Тогда звони, не медли!
 Тарас значительно приложил лапу к уху и произнёс своё знаменитое:
 - Хэллоу! Граф Тарас на проводе! С кем имею честь? Полковник, рад слышать ваш бодрый мяу. Надеюсь, у вас всё чики-пики! Ха-ха, помните нашу встречу на Эльбе, когда вы расследовали кражу колье у графини фон Плюшке? Я тогда ещё споткнулся о вас, когда вы сидели в засаде! Да-да, незабываемое время! Но я звоню вам по другому поводу. Никому, пожалуйста, ни слова! Нам нужна ваша помощь. Да, срочно! Это не телефонный разговор. Вылетайте немедленно. Котопортацию делайте по спутниковой связи. И не забудьте вашу знаменитую четырёхлинзовую лупу и самый большой пистолет. Что? Плохая связь! Алё, алё! Мне? Подарок? Цилиндр? Как вы узнали о моей потере? Методом дедукции, конечно! Ждём! И не уроните мой подарок!
 Через какое-то время в коридоре что-то зашуршало. Тарас рывком открыл дверь:
 - Полковник! Заходите, а то вас не видно!
 Густая темнота за дверью просочилась в комнату большой кляксой в виде черного лохматого кота с прижатыми ушками, который пихал впереди себя большую шляпную коробку.
 - О, мой цилиндр! – бросился к гостю Тарас. – Осторожно!
 Кактус с облегчением сдал неудобную коробку из лап в лапы и удовлетворенно взобрался на подушку:
 - Привет честной компании!
 Потом протянул мохнатую лапу Антону:
 - Давайте знакомиться! Полковник Кактус! Всю необходимую и просто информацию о вас я получил из Котопола! Рассказывайте, что произошло.
 Пока Антон обстоятельно принялся рассказывать о похищении невесты, Тарас торопливо распаковывал подарок. Он вытащил умопомрачительный цилиндр кремового цвета и с высокой тульей. Обомлевший от счастья Тарас водрузил благоговейно цилиндр на голову и бросился к окну ловить своё отражение. Антон мстительно подставил ему хвост. Тарас споткнулся и упал на четыре лапы. Но цилиндр, о счастье, остался прочно сидеть на голове, потому что у него была предусмотрена резинка под подбородок. Вот так! Довольный этим обстоятельством, граф сложил цилиндр в коробку и присоединился к совещанию.
 - Да, друзья, вы совершили крутую ошибку, - выслушав рассказ, резюмировал детектив Кактус. – Разве можно хоть на минуту оставлять благородных дам без присмотра? Если они не потеряются в чревах супермаркетов сами, их обязательно похитят! На то и дамы, чтобы возле них на страже всегда был достойный кавалер!
 Антон снова поник головой.
 - Кто старое помянет, тому глаз вон! – примирительно промурлыкал Тарас. – Ваше предложение, Кактус?
 - Сначала разведка!
 - Я пойду на разведку! – смело сказал Антон.
 - Нет, друзья! Вы тут уже примелькались! На разведку пойду я! Да и цвет маскхалата у меня для ночной разведки подходящий.
 Полковник взял пакет с полицейской фуражкой, большим пистолетом и очень большой лупой, и ушел. Вы спросите меня, зачем ему весь этот багаж в пакете, и я отвечу: а как же! А как же ещё доказать свою принадлежность к закону? Фуражку Полковник Кактус надевает между ушек, когда надо показать свою полицейскую сущность, пистолет достаёт, когда нужно крикнуть: «Лапы вверх!» (так во всех фильмах, посмотрите сами!), а лупой ещё пользовался Шерлок Холмс, бесспорный авторитет для любого уважающего себя детектива. Полковник себя уважал, поэтому лупа у него была с четырьмя линзами и большим диаметром!
 Когда луна начала бледнеть на черном небе и слегка забрезжил рассвет, полковник вернулся с пакетом и весьма возбуждённый.
 - Ну, что, други! Я всё узнал!
 Кактус самодовольно вылизал после улицы лапки и помыл круглую лохматую мордень, прижмурив необычайно яркие золотые глазёнки. О, если кто ещё не понял, это был очень достойный шерстяной красавец. Конечно, в паспорте у него черным по белому прописана и порода, но не нашим слабым языком пытаться выговорить это вслух! Удовлетворимся просто тем, что хозяева, особенно по праздникам и после бутылочки пива, пытаются назвать своего кота со всеми регалиями, но итог всех этих попыток один: Полковник Кактус!
 - Я обошёл все местные помойки, проинспектировал все близлежащие подъезды и чердаки, взял немало интервью, особенно у кошечек, потому что они самые болтливые. И вот результат: девочек держат в дальнем подвале под присмотром старой достойной кошки Матильды в звании ефрейтора. Почему достойной? Потому что толстая и любит поесть. И это нам на лапу, клянусь мамой британкой!
 Кактус потёр лапы. Тарас надувал щёки и усиленно сопел. Антон нетерпеливо дергал лапками и хвостом.
 - Есть одно но. Вокруг расставлены нацгвардейцы. Это свора котов без всяких моральных принципов и жалости. Но у меня есть план! Обольщение Матильды хрустиками и выманивание ключей от подвала предоставим графу, здесь он преуспеет лучше, потому что сердца пожилых дам просто тают от его достоинств.
 Тарас засопел ещё сильнее. Двусмысленный комплимент, однако! Он напыжился что-то промяукать в ответ, но промолчал, вовремя вспомнив о чувстве вины.
 - Теперь гвардейцы. Это будет наша с вами задача, шевалье! Холодная голова, боевой вопль и быстрые лапы – вот наш девиз в это раннее утро!
 - Это как раз по мне, хе-хе! – воодушевился Антоха, быстро и нервно прочесав задними лапами оба уха. – Когда выступаем?
 - Срочно! Прямо сейчас!
 Кактус взял большой пистолет и фуражку, Антон подтянул гетры и перешнуровал армейские ботинки. Граф, поколебавшись, отложил в сторону новый цилиндр и обошелся шелковым надушенным шарфиком. Не забыл и главный предмет обольщения – яркий пакет с иностранными хрустиками. Пожилые обожательницы имеют свою специфику.
 Было очень тихо и еще темно, но небо уже светлело. Друзья последние метры перед блокпостом проползли по-пластунски, руля хвостами.
Притаились за кустами. Полковник, оценив диспозицию, махнул лапкой Антону влево, себе вправо, Тарасу прямо, и, прижав к пузу пистолет, метнулся короткой перебежкой в сторону. Антон рванул влево. Тарас, перекрестившись, а он слыл за набожного котика, пополз в сторону подвала. Через обозначенные пять минут раздался громкий вой командующего операцией. Ему басом с иностранным акцентом ответил граф: «Вау-вау!»  И сиреной взвился тенор Антона. Нацгвардейцы на блокпосту от неожиданности и наглости нападающих встали столбиками.
 Полковник заорал дурным голосом: «Лапы вверх!» и рванул в сторону, пальнув для острастки в воздух. Антон завыл:
 - Трусы! Вы подлые трусы!
 И тут же стрелой бросился в обратную от Кактуса сторону.
 - Взять! Взять наглецов! – выл хриплым басом начальник караула. И сам побежал за Кактусом. Уж больно ему хотелось захватить такой большой пистолет!
 Блокпост опустел. Тарас вальяжно подошел к скрипучей двери подвала и постучал тросточкой:
 - Мадам Матильда! Гостей принимаете?
 Дверь открылась. Осторожная Матильда выглянула наружу, вытянув усищи-антенны на приём. И обомлела. На пороге стоял шикарный господин с тросточкой и белым шарфиком, от которого так и шёл дух ухоженного мачо. Да, есть и такой запах мужских духов, если кто не в курсе! Господин жмурил глаза, поигрывал тросточкой, и, главное, вытянул усы-антенны словно бивни мамонта вперёд. Тоже на приём!
 Коша зарделась:
 - Вы ко мне? Вы не ошиблись?
 - Как можно, мадам! Я прибыл сюда из Швейцарии исключительно к вам! Ведь вы выставляли фото на сайте знакомств «Милая кошка»? Я был поражен вашей безразмерной красотой прямо в сердце!
 По всем правилам обольщения Тарас закатил глаза, прижал лапки сначала к груди, потом воздел их к небу. Матильда вспыхнула молодым румянцем:
 - О! Но я на работе! Мне, право, неловко!
 - А что нам может помешать познакомиться? Разве у вас на работе нет уютного укромного местечка?
 Тарас достал из-за пазухи заветную бутылочку валерьяны, которая по иностранному звалась бальдерьян, и призывно потарахтел хрустиками в яркой упаковке.
 Матильда облизнулась. Нет, господа, не поймите ее неправильно! Вовсе она не обрадовалась взятке. Она была кошка строгая, известная начальству своими моральными устоями. Но разве законы гостеприимства кто-то отменял? Нет? Вот видите! И Матильда шаркнула в нетерпеливом предвкушении лапкой:
 - Проходите же! Налево! Осторожно, низкий потолок!
 На поясе её тонко пропели песенку ключи от камер. Тарас их призыв услышал и смело устремился в угол к огромной лежанке…
 Когда Матильда храпела во всю ивановскую, насладившись без меры валерьяной и снотворными хрустиками, Тарас, забрав у неё ключи, бросился в темноту подвала. В камерах скрипели, мяукали и подвывали несчастные арестанты, политические и не очень, уголовники и просто хулиганы. Тарас торопливо распахивал двери камер одну за другой и всё звал: «Маруся, Грэся!». Арестанты толпой ломанули по коридору к выходу, чуть не сбив спасителя с лап. Тарас забеспокоился: неужели Кактус ошибся и в этом скорбном месте не было Маруси и Грэси? Но тут он разглядел совсем маленькую потайную дверь. А на связке болтался последний маленький ключик. Двери со скрипом отворились, и в объятия графа с жалобным мяу упали пленницы.
 - Скорей домой, граф! Нам так не хватает ванны с душистой пеной и рюмочки коньяка!
 - А Антон, где Антон?
 - Шевалье отважно сражается за вашу, мадмуазель, свободу! Поспешим же!
 Пока Тарас зачищал от арестантов тюрьму, на улицах этого окраинного района проходили скачки с препятствиями. Ор, визг, завывания и время от времени пальба из пистолетов стали фоном и без того тяжелого, потому что понедельник, утра этого достойного, судя по количеству и качеству помоек, района.
 Даже и не сомневайтесь! Конечно же, в этих скачках лидировали Антон, который просто летел на крыльях любви и вопил от счастья во всю молодую глотку, и Кактус, демонстрировавший мимоходом провинциальным гвардейцам свои знаменитые прыжки с подворотом, английский бокс и приёмы каратэ, так популярные в его стране в последнее время. Уведя охрану достаточно далеко, коты включили котопортацию…
 
 
 
                Бизнес решает всё . Се ля ви!
 
 На диване в махровых халатах и с банными полотенцами на головах сидели Маруся и Грэся. У ног Грэси любовно мурчал Антон, хотя нежная невеста в наказание за все перенесенные страдания основательно оттаскала его за уши. Маруся держала в лапке вожделенную в застенках рюмку коньяка и тихо рассказывала:
 - Эта рыжая засранка забрала наши платья и драгоценности, всунув взамен какое-то китайское тряпьё. Представляете? Но кормили нас как благородных дам. Баландой, правда, зато с реверансами. А толстая Матильда с завистью расспрашивала о питерских помойках. Как будто мы себя на помойке нашли! Я с достоинством объяснила провинциалке, как она ошибается!
 Кактус паковал свой пистолет, фуражку и лупу, собираясь домой. Тарас, наконец-то, мог всласть налюбоваться собой в новом цилиндре. Антон, к которому снова вернулась его жизнерадостность, бодро предложил:
 - Пробежимся по рынку? Здесь и магазинов то нормальных давно нет, о бутиках помолчим. Но не в халатах же возвращаться под строгие очи вашей милой хозяйки фрау Ольги!
 - Ни за что! Я из этой комнаты в Слоним больше ни лапой! Мне воспоминаний об этом милом городке хватит с лихвой на всю оставшуюся жизнь, - твёрдо сказала Маруся. - Мы с Грэсей возвращаемся в наше поместье Лисий нос и ждём вас к нам в гости!
 Грэся вздохнула. Уезжать от жениха не хотелось, но и в Слониме ей оставаться тоже не хотелось. Поэтому она промолчала, предоставляя матушке всё решать самой.
Кошечки тепло попрощались с Тарасом и Кактусом, по-родственному облобызались, роняя слёзы, с Антошей. И исчезли.
 - Какие милые дамы, - заметил Кактус. – Грэся – сама элегантность!
 - Ага. Но за уши дерёт не слабо, - отозвался Антоха, вылизывая белую манишку на груди.
 - Заслужил – получи! – философски высказался Тарас, в очередной раз упаковывая новый цилиндр, чтобы не запылился.
 В это время в окно лоджии легко постучали. Коты удивленно переглянулись – всё-таки пятый этаж! – и бросились на балкон.
 Худой шкет с отгрызенным кончиком уха крепко обнимал водосточную трубу всеми четырьмя лапками. В пасти у него был зажат свернутый в трубочку клочок бумаги.
 - Малява! – охнул Кактус. – Письмо от воров! Откройте же окно, господа!
 Антон открыл окно и взял бумажку. Худой кот непонятного окраса немедленно начал осторожно спускаться.
 - Тэкс! Сейчас посмотрим!
 Кактус со знанием дела вооружился лупой и развернул бумажку.
 - Отпечатков лап нет! Писали в перчатках. Ага!
Он обнюхал бумажку и попробовал её на зуб.
 - Феминой не пахнет. Писали грубые коты малой шерстистости!
 - Читай, наконец!
 - Читаю: « Господа благородные коты! Нам надо спокойно во всём разобраться. Я забиваю стрелку без пистолетов и прочей грубости в ганделке «Слонимский». Бизнесмен Яша»
 - Ого! А что такое ганделок? – поинтересовался любознательный Тарас.
 - Ресторан по-местному,-   ответил Антон.
 - А ты откуда знаешь?
 - Граф, будь проще и коты к тебе потянутся! Я тут уже все закоулки знаю.
 - Проныра!
 - Исследователь!
 Кактус в перепалке не участвовал. Он думал. Потом глубокомысленно изрек:
 - Мне кажется, Яша Слонимский настроен миролюбиво. Этим надо воспользоваться, чтобы закрыть горячую точку. Зачем вам война, вы ведь мирные коты.
 - Война нам не нужна, - согласился Тарас. – Но что ему от нас то надо?
 - Явно что-то надо. Такие всё делают только по расчету. Я эту породу знаю!
 Антошка нетерпеливо стукнул лапкой по дивану:
 - Значит, идём на стрелку. Когда? Что стоит в маляве?
 - Завтра вечером.
 - Полковник, но вы же нас не покинете с вашим чудо-пистолетом в этот сложный и не предсказуемый момент? – обратился Антон к сыщику.
 - Там говорится «без пистолетов и прочей грубости», - напомнил законопослушный Тарас.
 - Наивный ты, граф! Разве можно верить «крестному отцу», да еще из Слонима! – горячо возразил Антон. – Лучше снова зови твоего друга сэра Котю из Перми. Будем укрепляться!
 - Да, да! И скажу ему, чтобы захватил свои большие бухгалтерские счёты! Он так здорово гоняет по ним костяшки, когда считает!
 - А что он будет считать?
 - Прибыль или убыток! Как карта ляжет!
 - Хорошо, - снова взял бразды правления в свои лапы Полковник Кактус. – Только на всякий случай мы составим план действия А, Б и В и далее по алфавиту, сколько хватит фантазии. А сейчас всем отдыхать!
 … Солнце отпускало свои последние лучи в прощальном привете и спешило скрыться за многоэтажные дома нового жилого массива. Такой вот луч забежал и в известную нам квартиру, пробежался по потолку, стене, задержался бликами на стеклянной поверхности шкафа, потрогал усы Тараса и исчез. Котам было не до луча. Они деятельно занимались последними приготовлениями к «стрелке».
Кактус чистил свой пистолет, любовно полируя отдельные детали о меховое пузо. Котя, а он уже прибыл из далёкой Перми, меланхолично передвигал костяшки на больших деревянных счётах и вспоминал все правила арифметики, особенно таблицу умножения. Антон чистил щеткой свою жилетку и клетчатый кепи. Он даже нацепил галстук-бабочку от известной фирмы Sherchan & Co. Чувствовалось, что молодой шевалье, известный сердцеед и ловелас, подошёл к предстоящему походу в ресторан со знанием дела. Тарас, обдумывая ситуацию, так ушел в себя, что задремал, время от времени мило всхрапывая. Каждый был занят по мере своих сил и понимания.
Часы на кухне глухо пробили нужное время.
 - Пора, - тихо сказал Кактус, застёгивая наплечную кобуру и одев малиновый пиджак.
 - Я готов, - отреагировал Котя, сунув деревянные счёты подмышку.
 - Храпит уже, гляньте! Эй философ, на дело пора! – растолкал Антон Тараса и натянул кепи.
 Тарас бодро вскочил – было заметно, что подумал он хорошо! – надел новый кремовый цилиндр и белый надушенный шарфик.
 Друзья выдвинулись к месту встречи.
 Ганделок, а по понятному ресторан, «Слонимский» был любимым, а иногда и единственным местом встреч и народных гуляний не одного поколения слонимцев. Конечно, знавал он и лучшие времена, когда витрины окон были отмыты до блеска, а меню читалось как увлекательная книга. Но зато в сегодняшнее насыщенное время, наконец, отремонтировали туалеты! Так что любое время имеет свои плюсы и минусы.
На крыльце толпились коты и кошечки, шумно приветствовали друг друга. Все пребывали в приятном возбуждении, настроенные на весёлый вечер с музыкой, танцами и горячительными напитками. О кухне никто не думал, потому что она изначально здесь никогда особо не блистала. Сначала поваров часто меняли, потом поняли, что бесполезно
 Наши герои поднялись по широкой лестнице с деревянными перилами на второй этаж и вошли в зал ресторана. Причём дверь-распашонка, размашисто открытая Антоном, слегка пристукнула Котю, благо он прикрылся своими большими счётами. Долги надо отдавать! И Котя тоже оттянул дверь, и она хлопнула уже Антоху, весьма ускорив его движение. Тот ухватился за Тараса, Тарас инстинктивно схватился за цилиндр и угрожающе зашипел. Но между братьями уже стоял Кактус в малиновом пиджаке, небрежно будто засунув лапы в карманы.
 В зале уже было шумно, гремела музыка и первые пары топтались на танцполе.
К Тарасу, который гордо выделялся своим кремовым цилиндром, метнулся очередной шкет в серой кепке:
 - Вам сюда, господа хорошие!
 Тарас важно двинулся в сторону банкетного зала, все остальные потянулись за ним.
 Шкет-мявка услужливо распахнул двери. Тарас слегка замешкался, он всё-таки был котик осторожный, но гордо переступил порог и, приподняв цилиндр, басом промяукал:
 - Хорошего вечера, господа коты, мявки и сявки!
Антон приподнял кепи и кивнул, пристукнув ботинками. Полковник Кактус независимо осматривал собравшуюся компанию. А сэр Котя, сначала застряв со счётами в дверях, благополучно протиснулся боком и буркнул:
 - Здрас-с-сьте!
 Банкетный зал был достаточно большой, обшитый деревянными панелями со следами бывшей тоталитарной декорации. Столы стояли буквой П и были заставлены всякими яствами мясного и рыбного профиля. Посередине восседал Яша Слонимский в бархатной жилетке с белым галстуком и подкрашенными усами. Вся его гопкомпания сидела немного поодаль, чтобы не мешать, а места для гостей были приготовлены как раз напротив хозяина.
 Глядя на стол, Антон облизнулся, Тарас расправил лапкой усы, Котя моментально прикинул в уме стоимость банкета, не зря же он повторял правила арифметики. И только Полковник Кактус был на работе: он прощупывал острым взглядом пиджаки и манишки сидящих котов, стараясь обнаружить спрятанные пистолеты. Надо отдать должное: точно таким же взглядом профессионала сверлил Кактуса и Антона (Тарас и Котя были не в счет, слишком респектабельны, что ли) одноглазый начальник охраны.
Пауза слегка затянулась. Тарас снова приподнял цилиндр и поприветствовал Яшу Слонимского персонально. Тот довольно провёл лапой по золотой цепи брегета. Может, проверял, на месте ли цепь, а, может, по привычке вытер лапу о жилетку. Затем он приподнялся и гостеприимно развел лапы в стороны:
 - Присаживайтесь, господа благородные коты!
 Его челядь вслед за хозяином дружно встала и с шумом тут же расселась по своим местам. Официант, торчащий в углу, бросился наполнять рюмки.
 Слово на правах хозяина взял Яша Слонимский. Но не успел он открыть пасть, как музыканты в зале грянули: «Жиган-лимон, парнишка симпатичный!» Яша усмехнулся довольно – это была его любимая песня. Потом заговорил:
 - Господа! Мои побратимы!
 Но здесь бесцеремонно встрял Антон:
 - Подожди, братан! Мы не праздновать сюда пришли!
 Его поддержал Тарас:
 - Да. Хотелось бы сначала всё разъяснить. Нам не совсем понятен наш статус на данном мероприятии.
 Котя тут же кивнул, отодвинул приборы и выложил бухгалтерские счёты на стол. Кактус сохранял невозмутимость, держа в поле зрения пару котов с подозрительно оттопыренными карманами. Как потом выяснилось, он зря волновался: мелкие мявки просто украли баночное пиво с богатого стола.
 Яша нахмурился, грозно вздыбил холку, выдвинул вперёд усы – неслыханная дерзость! В этот момент сидящий рядом с ним породистый ухоженный кот в очках и с золотым паркером в кармашке моднейшего в талию пиджака, привстал и что-то зашептал в ухо хозяину. Это был местный адвокат, а заодно и советник мафиозо на хорошей зарплате, курильский бобтейл Казимир. Уж чего он ему шептал, как улещивал, мы не знаем, но только вздыбленная шерсть Яши Слонимского улеглась, усы добродушно опустились в стороны, глазки масляно прижмурились. Он промурлыкал хрипло, словно трактор завёл:
 - Конечно! Сначала дела, потом праздник.
 И грузно сел на стул. Адвокат Казимир удовлетворенно достал надушенный платочек и провёл по усам. Как никак, но контингент, с которым он работал, не давал ему расслабиться ни на минуту. И сказал, обращаясь к друзьям:
 - Вы нарушили статью 25 часть вторая пункт «б» нашего Уголовного кодекса о неприкосновенности частной собственности. А также статью 35 Нарушение государственной границы. Ведь вы нелегально находитесь здесь, в нашей благословенной всеми богами стране!
 - А вот по этому пункту извините! – запальчиво встрял Антон. – У нас есть паспорта со всеми необходимыми отметками: у графа швейцарский паспорт, у меня пока белорусский, но с видом на жительство в Швейцарии. А у ребят красные российские паспорта с золотым орлом! Вот!
Адвокат учтиво кивнул:
 - Допустим. Но нашу территорию вы посетили без нашего ведома, да ещё и вели пропаганду среди населения!
 Антон снова ринулся было что-то сказать, но Тарас дипломатично наступил под столом на его пушистый хвост, и вступил в диалог:
 - Перевираете вы, батенька, да ладно, для того вы и адвокат! В одном мы согласимся сразу: границу вашей частной собственности в виде помойки мы, конечно, нарушили. Но по незнанию! И приносим самые искренние извинения достопочтимому хозяину.
 Тарас учтиво наклонил голову в сторону мафиозо. Тот молча двигал ушами. В лапе у него осталась не выпитая рюмка – на стол ведь после сказанного тоста ставить нельзя, это правило знают все достойные коты.
 Тарас продолжил:
 - Но давайте не забывать, как грубо и насильственно было нарушено наше личное пространство в театре. Это статья о правах котов международного Кодекса, и мы намерены обратиться в Европейский суд по правам котов. Тем более, я гражданин этой самой Европы! И далее. Вы незаконно удерживали наших благородных дам, гражданок России. Конечно, МИД России ограничится нотой и сто двадцвть пятым предупреждением. Но! Во всей этой истории есть самый неприглядный момент – вы просто напросто ограбили иностранок! Я уже молчу о своём цилиндре, за который платил, извините, не фантиками, а полновесными долларами! И корм…
 - Какой корм?
 Сэр Котя здесь скромно опустил глаза и надул щёки, но Тарас со знанием дела вырулил из опасной ситуации:
 - Который мы утеряли безвозвратно в результате грубых действий ваших мявок!
 При этих словах Котя энергично задвигал костяшками счетов, чтобы огласить вслух убытки двух благородных дам и одного графа. А также их моральный ущерб. Затраты гражданина Швейцарии писались в долларах в отдельный столбик. Антон был пока гражданином Белоруссии, поэтому его моральный ущерб никого не интересовал.
 Адвокат Казимир тоже внушительно достал золотой паркер и блокнот с золотым обрезом. Считать он тоже умел! Особенно гонорары. Профессия обязывала, знаете ли. Но цифры складывались явно не в пользу местных. Адвокат это знал, поэтому с достоинством засунул паркер обратно. Потом с уважением обратился к графу, признавая в нём кота весьма образованного:
 - Но вы не дослушали! Единоличным и очень благородным решением нашего Верховного, Конституционного и прочая прочая судьи (поклон в сторону Яши Слонимского был благоговейным) с вас сняты все обвинения и объявлена полная амнистия в честь Международного дня носорогов! Мало того, мы учли и ваши интересы!
 Казимир взял холёной лапой со свежим лапикюром с небольшого столика за его спиной аккуратный узел, завязанный ушками, и положил его прямо на бухгалтерские счёты Коти. Тот важно надул британские щёки и начал развязывать. Внутри узла оказались два платья, норковое болеро и драгоценности. Котя деловито посчитал кольца и бриллианты на брошке. Одного, самого крупного, не хватало. Котя вопросительно глянул на адвоката. Тот кивнул головой:
 - Да, вы правы. Мы изъяли один небольшой бриллиант, чтобы оплатить затраты на содержание дам в нашем миграционном центре, а также на отлов всех выпущенных вами арестантов. Мы считаем это справедливым и мудрым решением..
Котя усиленно задвигал костяшками. Но Тарас остановил его:
 - Оставим, сэр Котя, эти расчёты! Неправы были обе стороны, поэтому надо попытаться найти приемлемую середину. И обсудить не то, что нас разделяет, а наоборот! Цифры, правда, штука упрямая! Поэтому мы их оставим и перейдём на язык дипломатов.
 Кактус удовлетворённо кивнул, Котя пожал плечами и завязал узел. И только Антон недовольно постукивал лапкой, но ничего не мог предпринять, ведь его хвост был зажат предусмотрительным Тарасом.
 - Мы, словом, идём вам навстречу и, признавая свои ошибки, признаём и плату за них в виде бриллианта. Но открытым остаётся вопрос о нарушении прав благородных котов. Чтобы мы отозвали нашу жалобу, нужна определённая компенсация. Я надеюсь, это понимают все присутствующие.
 Котя кивнул и защёлкал костяшками, подсчитывая возможную компенсацию. Адвокат Казимир скривился и снова зашептал Яше Слонимскому в ухо. Тот недовольно крутил так и не выпитую рюмку в лапах. Тарас, выдержав паузу, продолжил:
 - Но мы привержены политике компромиссов. Поэтому предлагаем изъятый вами кабошон обменять на бриллиант демократических каратов.
Не знаем, что стукнуло в голову Яши, но он вдруг рявкнул:
 - Согласен!
 И с маху опрокинул рюмку водки в пасть. Может, просто выпить захотел? И то правда, все засиделись.
 Друзья удовлетворённо переглянулись. Котя полез в узелок и принялся выковыривать вилкой скромный бриллиантик из злосчастной брошки. Яша достал из-за пазухи бархатный мешочек с изъятым – по решению суда, даже не сомневайтесь! – камнем. Обмен произошел с полного согласия сторон и в присутствии многочисленных свидетелей.
 - Теперь можно и выпить, и закусить! – потёр лапки Антон. Застолье вдруг оживилось. Стоило хозяину потянуться за балтийской шпротинкой, как все дружно заработали вилками.
 - Подождите, - вскричал Кактус. – Но мы не ударили по лапам, а значит, не закрепили договор! И он будет недействительным.
 Адвокат Казимир важно закивал усатой холеной мордой, блеснув стёклами модных очков. Яша чинно положил вилку, обтёр лапы о жилет и протянул Тарасу. Тот с достоинством ударил по лапе. За ним тоже самое проделал Антон. Котя и Кактус выступили свидетелями, поэтому своими ударами лапок скрепили договор. Соглашение было достигнуто, юридически оформлено, перемирие вступило в силу. Можно было его теперь обмыть по всем законам этики.
 И снова Яша поднял наполненную рюмку:
 - Господа! Братаны!
 В зале наступила тишина. Жующие пасти почтительно застыли, вилки опустились. И только за стеной надрывалась певичка о тяжёлой доле весёлых вороваек.
 - Мы собрались сегодня по особому поводу. Я объявляю с этой минуты, что всеми уважаемый кот в законе Яша Слонимский снимает с себя полномочия…
 Пауза. Зал напрягся. Коты недоуменно переглядывались, перед ними вдруг замаячило серое и безденежное завтра.
 - … И передаёт полномочия мне, Якову Моисеевичу Слонскому! Прошу любить и жаловать. Отныне я больше официально не вор в законе, а деловой кот, президент корпорации «Добрый кот». Вчера пришла подписанная самим президентом лицензия на легальный бизнес, регистрационный кадастровый номер и счёт для оплаты налогов. Да, братья, налогов! Сам себе не верю, но это так. Моей корпорации «Добрый кот» отходят все городские помойки, вокзал, оба универсама «Евроопт» и прочие мелочи. Мы с вами теперь не бандиты с большой дороги, а добросовестные бизнесмены. Ур-ра-а!
 Зал грянул радостным воющим «ура» на все тоны и полутоны, басами и тенорами! Радость от снова определившегося сытого завтра была такой громкой, что певичка запнулась и взяла фальшивую ноту. Что, впрочем, никто не заметил, потому что в разгоряченной суматохе какая разница, подо что танцевать.
 Тарас развёл лапками, всё это было выше его европейского понимания. Но, в конце концов, надо быть толерантным, и какое ему дело до внутренней политики чужого государства. Он поднял свою рюмку и первым чокнулся с новорожденным бизнесменом Яковом Моисеевичем. Зато Антон, Кактус и Котя вполне оценили неожиданную новость и с легкой совестью принялись за еду. «Стрелка» медленно, но верно, перетекла в корпоратив.
 В какой-то момент, после очередного тоста в честь хозяина банкета, Антон с интересом спросил, что же стало с рыжей абиссинкой, позарившейся на добро его невесты.
 Яков Моисеевич поднял лапу – слушай, дескать. В зале уже пятый раз гремела всеми любимая «Мурка». И на словах «Мурка, ты мой мурёночек, Мурка, ты мой котёночек, Мурка, Маруся Климова, прости любимого!» многозначительно выставил лапу пистолетом, словно в кого-то целясь.
 - Нет, -   вскрикнул Антон, поняв всё буквально. Кактус сразу заинтересованно встопорщил усы – запахло преступлением!
 Яков Моисеевич громко заржал, открыв мохнатую пасть с жёлтыми клыками. Все притихли – хозяин смеётся! Смахнув лапой слезу, котяра благодушно сказал:
 - Я просто отправил её на дальнюю помойку к её маме. Пусть слегка поумерит свои аппетиты. Хочешь, забирай её! Дарю!
 Антон замахал лапами:
 - Нет, нет! Зачем она мне! У меня есть невеста!
 - Да вы бы эту рыжую просто не прокормили, - заметил тихо Котя.
 Тарас промокнул салфеткой усы и запил коньячком несуразное на его взгляд предложение президента корпорации.
 Захмелевший Яков Моисеевич, перегнувшись через стол, поманил к себе лапой Тараса и Антона:
 - А у меня, братаны, есть к вам деловое предложение. Гешефт, так сказать!
 Тараса покоробило такое обращение, ведь на брудершафт он не пил! Но он промолчал, вытаращив ореховые глаза и засопев. А вот Антон чувствовал себя в своей тарелке. Опершись о стол передними лапами, он сблизился морда к морде с собеседником и внимательно слушал. А потом и вовсе перебрался по столу и уселся рядом. От неожиданной дерзости Яша плюхнулся на стул, подумал, потом внимательно посмотрел на надутого Тараса, на нетерпеливую розовоносую морду Антона, и в дальнейшем обращался только к нему:
 - Что ж, молодой человек, похвально, что вы интересуетесь бизнесом. Наглость не нравится морализаторам, но в жизни она ведь, как известно, города берёт. Давай на брудершафт!
 Коты выпили на брудершафт и потёрлись мордами, распушив усы. У Тараса, Коти и Кактуса круглые совиные глазищи увеличились в диаметре. Котя, старый и верный друг Тараса, осудил в душе шевалье. А Кактус только головой покрутил в восхищении:
 - Ну, даёт! Далеко пойдёт ваш братец, граф! Видимо, мы с вами ещё не раз встретимся!
 Яша и Антон уже никого не видели и не слышали. Между ними пробежала искра понимания. Не будем и мы спешить осуждать Антона. Бизнес ведь дело тонкое. Иногда полноводная река с омутами и затонами, быстрым течением и мелями. А иногда вялотекущий ручеёк среди мшистых валунов. Не считая чужих денег, смиренно скажем: кто-то строчит стишата, кто-то пачкает бумагу красками, а кто-то из ничего делает прибыль, ворочает финансами, решает чужие судьбы, а то и судьбы мира. Эх, иногда только спросишь сам себя: а тем ли талантом поделилось со мной мироздание? И снова берёшься за карандаш…
 - Пару месяцев назад, когда я ещё был кот в законе, мне удалось отжать и полностью взять под себя бизнес по продаже сэкондхэнда из Европы. Видал вывески «Товары из Европы», объявления типа «Мода килограммами»? Это всё я! Это всё моё!
 - Тю, зачем везти старые тряпки из Европы? Не лучше ли шить своё новое?
 - Нет, сынок! Ты в этом ещё мало смыслишь. Чтобы шить новое, надо вложить кучу денег в производство, искать котов-специалистов, платить им зарплаты, обучать вот этих молодых балбесов профессии, изучать рынки, кормить шакалье племя адвокатов, аудиторов, бухгалтеров. А потом еще и пробовать продать. Кому? У котов денег мало, всё проедают от зарплаты до зарплаты. Скажешь, повысить им зарплаты? Но у нас, хозяев, свои аппетиты, а в правительстве свои. И всюду деньги, деньги! Текут рекой и всё мимо лап!
Я ша от избытка чувств хлопнул рюмку и наполнил её по новой.
 - А так схема-то просто золотая! Там все эти тряпки энтузиасты и филантропы, волонтёры и благотворительные фонды получают бесплатно!
 - Я знаю, знаю! У нас в Швейцарии по почте разсылают пакеты, в которые местные коты пихают не нужное барахло. Всё это раньше выставлялось на улицу и машина собирала мешки. Теперь и того проще – стоят специальные контейнеры.
 - Вот молодцы! Люблю немцев за порядок!
 - Швейцарцев.
 - Какая разница! Они там, за бугром, все немцы!
 - Но эти фирмы занимаются только благотворительностью, имеют лицензии, не облагаются налогом, получают пожертвования.
 - Оставь, малыш! Что-то они отбирают и в Красный Крест, и для показательных благотворительных акций, а всё остальное как неликвид фурами возят к таким, как мы. У меня договоры с таким благотворителем из Германии. Товар более менее. Хуже всего присылают из Польши. Но паны, они такие, хитрые! Вору с вором работать тяжело. Да. И вот я хочу выходить на более высокий уровень. Наметился на Швейцарию. Да и денежки пора хранить цивилизованно, на счёте в банке. А то пока все накопления по стеклянным банкам распиханы! Словом, мне нужен партнёр!
 - А что этот самый партнёр должен будет делать? -поинтересовался настороженно Тарас.
 - Переводить, вести деловую переписку, сопровождать меня на переговорах.
 - Это к Тарасу, он у нам учёный, - расстроился Антошка, боясь оказаться не у дел.
 - А ещё и какие другие дела проворачивать, забивать стрелки с местными, держать под контролем всяких разных партнеров.
 - О, это ко мне! – оживился Антон.
Кактус предостерёг его:
 - Не увлекайся! Никакая лицензия не изменит нутро вора! Ты можешь вступить на скользкую тропу противоречий с законом.
 - А, посмотрим еще! Сами с усами! Как куда вступим, к тебе, Кактус, прибежим!
Шевалье был полон молодого энтузиазма. Тарас скептически посматривал на неожиданного партнёра. И хотелось денег заработать, и кусалось. Хотя… попробовать можно, а вдруг! Котя меланхолично перебирал свои любимые костяшки на счётах. Ему уже хотелось домой. Да и поздно было. Музыканты всё чаще уходили на перерывы, на танцполе удерживались только самые трезвые и крепкие. Бывшие мявки, а теперь сотрудники новой корпорации, доедали и допивали всё, к чему могли дотянуться. Хозяйственный Котя подумал-подумал да и начал собирать в салфеточку ветчинку и курочку. Дома всё пригодится. Кактус же беседовал с одноглазым начальником охраны, причём оба ничего не пили и мало ели, так как настороженно не спускали друг с друга изучающего взгляда. Профи, что вы хотите! Расслабляться некогда.
Вскоре президент Яша наклюкался в зюзю, и верные бойцы, взяв под лапы, понесли босса в машину. Адвокат Казимир деловито обменялся с Тарасом телефонами, записал адрес. Потом откланялся и ушел. Друзья тоже засобирались домой.
На улице было темно и прохладно. На черном небе ярко светили осенние звёзды.
 - Пора и нам   по домам, - сказал Полковник Кактус. – Дело ваше разрешилось благополучно. Мир всегда лучше любой войны! Но, если что, я всегда готов прийти вам на помощь.
Друзья крепко пожали друг другу лапы. И черный Кактус, прижмурив яркие оранжевые глаза, просто растворился в темноте.
 - Давай, помогу, - предложил Тарас пыхтящему Коте, у которого на плече висели огромные счёты, а в лапах был объёмистый сверток.
 - Я сам! Своё, ты же знаешь, плечо не тянет! Друзья! Я тоже домой! Мои там уже без меня соскучились. Если что – звоните!
 Коты обнялись сердечно. Сэру Коте пришлось потереть правой лапкой светлое пузико влево не один раз, чтобы включить котопортацию, потому что багаж у него был изрядный. Но вот и он исчез.
 Братья молча брели в сторону дома, каждый по-своему переживая сегодняшний вечер. Приключения закончились, подошла к концу и сама поездка в Слоним. Уже складывались большие дорожные сумки, на которых Тарас так любит спать. И удобно, и уж точно не забудут. Вскоре должна была приехать маман и всё семейство, погрузившись в машину, поедет домой, в Швейцарию.
 …В квартире было тихо. Только в спальне бормотал не выключенный телевизор. Антошка нажал лапкой на кнопку выключателя и улёгся на тёплый подоконник. Тарас заснул на сумках. Ночь объяла тишиной всё вокруг. Пойдём и мы отдыхать. Пора! Впереди ведь обязательно будут новые приключения!