Смерти нет

   Есть ли жизнь во вселенной? Этим вопросом учёные мужи должно быть начали задаваться уже давно, сразу после понимания того, что планета Земля не центр вселенной, а лишь один из её многочисленных объектов. Вопрос остаётся актуальным и поныне, так как убедительного ответа ещё нет. Но если противоположностью жизни на земле мы считаем смерть, то почему никто не задаётся вопросом: есть ли смерть во вселенной? Мы точно знаем, что она приходит, но почему-то не интересуемся откуда. А вдруг? Мы ещё спорим, имеет ли она жало или косу, но уже точно знаем, что она пользуется каким-то инструментарием.

   А может, отложим шутки в сторону и со всей решимостью мало-мальски образованных людей заявим: смерти нет. И как тьма, есть отсутствие света, бездна есть отсутствие дна, а холод есть отсутствие тепла, так и смерть есть отсутствие жизни. Смерть это не противоположность жизни, а её отсутствие.  «Отсутствие» не может быть сущим, а значит познаваемым. «Отсутствие» нельзя создать или сотворить, оно не существует безвременно. Жизнь есть, а смерти нет. И потому она не может придти, или наступить, или быть посеянной; у неё нет ни жала, ни  косы, ни рук, чтобы их держать. У неё нет ни способностей, ни возможностей, ни воли, потому что её нет, и никогда не было.

   Как же так, — скажут знатоки закона единства и борьбы противоположностей, — посеянное не оживёт, если не умрёт; и разве не смерти обязана совершенствующаяся жизнь? Нет, — должны бы ответить мало-мальски образованные и уверовавшие люди, — жизнь нетленна, ибо от Бога и потому бессмертна, как в посеянном, так и в взошедшем. Бог не есть Бог мертвых, но живых, ибо у Него все живы. Совершенствоваться должно бы тленное, дабы облечься в нетление, ибо написано: «плоть и кровь не могут наследовать Царствия Божия и тление не наследует нетления»; жизнь же одухотворяется, как и написано: первый человек стал душою живою, а последний есть дух животворящий.

   Истинно, истинно говорю вам: кто соблюдет слово Мое, тот не увидит смерти вовек, — учил Иисус Христос. Теперь узнали мы, что бес в Тебе, — говорили тогда, потирая руки, невежественные Иудеи, — Авраам умер и пророки, а Ты говоришь: кто соблюдет слово Мое, тот не вкусит смерти вовек. Неужели Ты больше отца нашего Авраама, который умер? и пророки умерли? Авраам, отец ваш, рад был увидеть день Мой; и увидел и возрадовался, — отвечал Христос, не акцентируя внимания на том, что Он говорил «не увидит», а не «не вкусит», но обращая внимание на то, что Авраам жив, хотя Иудеи утверждают, что он умер.

  Стоп, стоп, — вмешиваются в разговор двухтысячелетней давности дотошные оппоненты, — раз авторитетно заявлено, что смерть увидеть можно, значит, она существует. Как же существует, — недоумённо возражают, уверовавшие в слово Христово люди, — если написано: «Услышав сие, Иисус удивился и сказал идущим за Ним: истинно говорю вам, и в Израиле не нашел Я такой веры. Говорю же вам, что многие придут с востока и запада и возлягут с Авраамом, Исааком и Иаковом в Царстве Небесном; а сыны царства (Израиля) извержены будут во тьму внешнюю: там будет плач и скрежет зубов». И ещё написано: «Тогда скажет и тем, которые по левую сторону: идите от Меня, проклятые, в огонь вечный, уготованный дьяволу и ангелам его; и пойдут сии в муку вечную, а праведники в жизнь вечную».

   Выходит, что праведники не увидят «тьмы внешней» и «огня вечного»; не вкусят «муки вечной» и «скрежета зубов»; не услышат вечного «плача». Это имел в виду Христос, говоря: «не увидит смерти вовек». Вечная мука названа смертью, а не отсутствие жизни. Жизнь нетленна и бессмертна, ибо от Бога, а Бог есть Жизнь. Бог есть Бог жизни, а не смерти. У Него все, везде и всегда живы, даже во внешней тьме. И так получается, что, сколько бы ещё учёные мужи ни задавались вопросом: есть ли жизнь во вселенной, ответ давно известен и убедителен: есть.