Анастасия Лидия Чёрная из Фуй-Шуя

Первоначальный вариант этой картинки был адресным: иллюстрацией к "Фуй-Шую" ... Ща покажу кусок текста: 

  – Желвак правду говорит, – решает Кожан (он же Сашка, он же чекист Кожинов), удивляясь прозорливости Желвака. А с виду – тупой молотобоец.  – Пусть Монька живёт, – милосердно решает Кожан.

– А она, Лидка, ведь не ювелирщик… если про заработок... Кружавчики плетёт. Что с этих тряпок намоешь, – подмечает Жало.

– Не скажи! Иные портные по тридцать восемь гребут и живут в среднем классе, а у этой же хоромы против… портных этих! – оправдывается Стёпка–На.

– Может, на проценты жительствует. У неё вклады есть?

– Есть и вклады и клады. Говорю: не дешёвая она баба, глянь на неё и всё сразу насквозь, как в бане видно.  На лобу  словцо, на лобку кружевцо!

– Ха! За кружева как у неё в п… можно и по полста давать, – сострил Алтын, рассматривая стибренную со стола фотку Анастасии Лидии–Чёрной.

Настька–Лидия снята на заре  не сложившейся славы, ещё в девичестве. Там она ни хера не играла ролей, а только в качестве статистки  расхаживала  обнажённой по  берегу Чёрного моря. Среди таких же голых, чопорных и абсолютно нищих граждан.

Настька–Лидия Чёрная была с зонтом, а на заднике ошибочно  застыл крупным планом белый парусник с незапланированно одетыми  людьми. Люди  вывалили  гурьбой на борт и таращились, показывая пальцами в сторону фильмы. Один, что в котелке,  отливал прямо в воду. Тогда снимали  «Даму с собачкой в стиле ню». 

– Вау, ноль пятый год! Там стреляют, а эта шлюха ебтётся! – увидел дату на обороте и обиделся Алтын. Прочёл по слогам дальше:  «Дорогой Володичка, это я будто Анастасия в Одессе. Похожа, правда! Твоя Лида. Люблю тебя до безрассудства».

– Вот же… ****ь. Ещё и артисткой подрабатывала.

– Я и говорю, – оживляется Степан.

– А щас така благородная дамочка, – подлил ядовитого цвета Жало.

– Копить можно с тех бабок. Клавке две сотни с половиной отдавала… с революции чуть меньше, но давала же!

– Че то у тебя с арифметикой не сходится, давай–ка ещё раз объясни.

– Чего объяснять: мы вместе в ломбард ходили с часиками на, швейцария, ****ь, с цепью ходили, с крестом, всё не дутое, а на кресте брюллов немеряно… Я её охранял на…. У Лидки до революции был флигелёк на Прудах. Что ж она с ево ничего не взяла? Голой уехала на?

– Чего ж не взял по пути… пока в ломбард пёрлись? Чик по башке, под горло… и навар твой. Забыл, как раньше делал?

– А чего не взял, жить было надо… и меня не обижала… однако.

– А взяла и выгнала!

– Не то, чтобы уж выгнала, мягко попросила…. Да я сам, по правде говоря, ушёл, как на трубочиста приткнулся. Больше стало, ей богу. Не вру! И дворы скребу по найму. Мне не жалко. Один я без вас не ходок. Мелочь это. А вместе – сила! Жалко и тётку, она мне подмогла, я у ней три года швейцарил, не пыльно на… Дети у неё. Че ж я! Детишков жалко. А тут доходных домов…

Бэмс по башке! И переменился тон у Степана–На...