Как мой сын опять из дома убежал

Любите ли вы родительские собрания, как люблю/не люблю их я? Незнакомые люди собираются на час-полтора и слушают про то, какие они плохие родители. Ну, по крайней мере, я. Потому что, действительно, где-то не обратил внимания, где-то не проверил домашнее задание. В моем случае, еще и стал больше доверять. Сын, Богдан, сказал, что во второй четверти у него точно будут все четверки, что он исправляется, что ему всё-всё понятно по всем предметам. И действительно, директор, классный руководитель и социальный педагог не звонили уже неделю, не жаловались. Вот я и расслабился.

А на собрании выяснилась правда. Двойки по основным предметам, разговаривает на уроках, матерится на переменах (или наоборот, не помню уже). А почему в дневнике ничего нет? Не подает дневник, прячет, если делают замечания – устраивает истерики.

Дома, конечно, вышел с сыном серьезный разговор. Строгий. Для меня главное не двойки, тройки, даже поведение плохое в чем-то могу понять и оправдать, понятно же тяжело сидеть неподвижно (сорок пять минут!), трудно держать язык за зубами в двенадцать лет, невносимо не хвастануть умением  вставить крепкое слово в пацанский разговор, но, вот, вранье, ежедневное, о мифических четверках, о чудесном поведении, это расстроило сильно.

Закончилось все тем, что выслушали с женой стопятсоттысячное «Простите. Прямо сейчас начинаю меняться». Ночью начался снегопад. Утром вместе с Богданом чистили снег. Довольный, краснощекий помощник бодро рапортовал, что дорожка к погребу расчищена. Ничто, короче, не предвещало.

Богдан сходил на тренировку. Занимается ориентированием. Довольный и, кажется, забывший все невзгоды, сын побежал в школу ко второй смене.

Снег шел весь день и не собирался останавливаться. Почистишь ступеньки от крыльца к калитке, нападает вдоль дома, да еще и с крыши скатиться, прочистишь тропу вдоль дома, пора отгребать сугробы от гаража. Кстати, выезжать на машине в этот день мы женой не решились. Тем более - суббота. Жена с дочкой ушли в музыкальную школу пешком.

7 декабря, быстро стемнело, зажглись фонари. Четыре урока прошли. Пятый закончился. Шестой. Сына не было. Да, забыл сказать, за несколько дней до этого Богдан еще и телефон потерял. Ко всем неприятностям. Симкарту я заблокировал, а  вот телефон новый не успел купить. Думал, в наказание, пусть немного походит без телефона. А может, вообще, потерпеть и сделать подарок к Новому году, недолго ждать осталось. Теперь же моя строгость обернулась против меня.

Вернулись жена с дочкой. В родительском чате сказали, что уроки давно закончились, все дети сидят по домам. Оделся, спустился с горки, на которой наш дом стоит. Прошел путь от дома до школы и обратно, заглянул в окрестные магазины. Вернулся домой, написал классному руководителю, в родительский чат, спросил, с кем Богдана видели последний раз. Кто-то сказала, что сын пошел играть с ребятами к высоткам (новым жилым домам на берегу реки).

Решился, завел машину, осторожно стал спускаться, пару раз чуть не припарковался в чужих огородах, несколько пешеходов едва не довез до дома на капоте. На улицах города творилось чёрте что. Никто не чистил снег, никаких машин, тракторов, спецтехники, перекрестки даже не подсыпаны песком. Съездил к высоткам, в школу, параллельно чатился с родителями одноклассников Богдана.

Без пятнадцати девять поехал в полицию. Спасибо, сработали оперативно, без лишней волокиты. Я же, уже наученный опытом годичной давности, приготовил описание, фотографии Богдана в телефоне. Все патрули предупреждены, опрашивали подростков, проверяли магазины и кафе. Фото распространили среди кондукторов автобусов. У Богдана не было карманных денег, только проездной. А я с лейтенантом Мирланом поехал искать Богдана на моей машине. Торговые центры уже закрывались, мы подходили к продавцам, администраторам, кассирам, показывали фото. Все сочувствовали и готовы были помочь, но никто Богдана не видел.

Проехали город несколько раз вдоль и поперек. В основном вдоль. Город у нас вытянутый между гор. Всякого навидались. Аварии, заторы, машины уходили в занос прямо на наших глазах, крутились, пытались вырулить, в нескольких сантиметрах пролетали мимо столбов. Похолодало, но снег не прекращался. Окна затянуло изморозью снаружи, изнутри запотело всё, потому что снега натаскали в салон и кондюк не справлялся.

И тут лейтенанту сообщили, что похожего мальчика видели в кафе-магазине «Глобус». Сидел, грелся, сказал, что ждет автобус. Помчались туда. Опоздали. Мальчик сел в автобус. Но на фото Богдана узнали. Поехали по пути автобуса. Всматривались в каждую остановку. По пути куче подростков прочитали лекцию о том, что так поздно гулять одним нельзя.

Автобусы перестали ходить. Мы шерстили уже ночные клубы и заведения. Я надеялся, что Богдан сообразительный, и зашел в какой-нибудь подъезд и спит. Проклинал себя за строгость. Никудышный я отец, если ребенок от меня бежит. Связался с куратором нашим в соцзащите. Богдан-то с сестрой у меня под опекой.

Обшарили все подъезды высоток, каждый закуток.  Съездили на лыжную базу, где Богдан тренировался, мало ли что. Ничего, нигде.
В два ночи отвез лейтенанта домой, немного побуксовал в сугробах. На злости на себя и в отчаянии взлетел на свою гору к дому, через лед, сугробы и снежный накат. Поел. Поспал полчаса и снова спустился в город. Забрал лейтенанта. Колесили по улицам до утра.

В десять позвонили из полиции, Богдана нашли в автобусе. Кондуктор задержала до приезда полиции.  Через пятнадцать минут увидел сына живого, здорового, спокойного, но сердитого. Уже побеседовал с психологом. Объяснение, протокол, беседа с инспектором по делам несовершеннолетних. Три с половиной часа. Интересно да, всю ночь не спали, искали, сам ребенок неизвестно как провел ночь, но опрос, объяснение - в первую очередь и подробно под подпись на нескольких страницах, правильно ли это? Особенно почему-то всех интересовало, почему Богдан убежал именно 7 декабря. Оказалось, в прошлом году он ушел из дома и гулял несколько часов до полуночи тоже 7 декабря. «Что у вас связанно с этой датой?»

Да что у нас связано? Ничего. Собрание проводятся в школе примерно в одних и тех же числах в начале декабря, у них же свой план учебной и воспитательной работы, вот и совпало.

В общем, что выяснилось. Совсем не из-за двоек, поведения в школе, вранья и нашего разговора после убежал Богдан. Оказалось, в субботу, кто-то предложил ему попробовать снюс. Наш пострел немного побаивался, поэтому многим одноклассникам предлагал конфетку попробовать вместе в мужском туалете. Отчего, кстати его самого заподозрили в распространении. Но никто не захотел. Тогда Богдан сам разжевал эту фигню. И чуть не потерял сознание. Позеленел. Затошнило. Отвели его в медкабинет. Где он и сознался, что попробовал. Классная руководительница пообещала обо всем сообщить отцу, то есть мне. И это после того, как он несколько часов назад в стопятсотый раз пообещал «Папа, всё, начинаю новую жизнь». Понимаете да, какой удар по самолюбию?

В обед приехали домой. Опять на какой-то волшебной силе заехали в гору в гололед. Выспались. Сын попросил прощения, в стопятсотпервый раз пообещал исправиться и никогда-никогда не смотреть даже на снюс и  что-то подобное. И мы пошли убирать снег, который всё шел и шел. А что делать? Кому-то же надо чистить дорожки. А погода бывает всякая, и она не может пообещать больше не быть плохой. Но, когда солнце, часто веришь, что так будет всегда, сердце хочет, хотя опыт и разум говорят, что впереди бури и долгая зима.

Прошло два месяца. Сегодня тоже снегопад, вот и вспомнилось. Снова чистим снег вместе с сыном. Обещания исправиться перевалили за стошесотьтысяч. Подарили Богдану телефон, но он его тоже потерял. Зато участвовал в соревнованиях. Стал седьмым из сорока девяти участников. Что-что, а бегать мой сын умеет лучше многих.
© Сергей Решетнев