Испания, я тоскую!

Моя мать часто говорила, что, когда отец был пьян, его серые глаза становились голубыми-голубыми, как весеннее небо. Про весеннее небо, это я от себя уже добавила, моя мать не мастер поэтических сравнений. А я мастер. Мать всегда удивлялась, откуда это во мне. А я не удивлялась. Я с этим родилась. Нервами наружу, как говорит моя подруга.
А ещё, по словам матери, отец разговаривал во сне. Вы скажете, это делает множество людей. Невротиков, в основном, - добавлю я опять от себя. Но разговаривает ли это множество во сне на иностранном языке? Вот и я про то же. Отец во сне разговаривал на английском. Золотой медалист.
В отличие от своего отца я не разговариваю во сне на английском. На немецком тоже не разговариваю. И на испанском. Скажу вам больше, наяву я на этих я зыках тоже не говорю. Особенно огорчает испанский. Я тоскую по Испании. Не спрашивайте, почему. Как-нибудь выпью красного вина и обязательно расскажу. Не сейчас. В общем, жизнь показала, что я совершенно не способна к языкам.
Зато во сне я плачу. Плачу так горько, что просыпаюсь от этого. Многие, кто, как и я, способны плакать во сне, просыпаясь в слезах, испытывают облегчение. Ведь причина их слёз осталась во сне. Многие. Но не я. Я продолжаю плакать, в темноте на кровати. Потому что заплакать во сне может заставить только очень большое горе. Не надо гадать, что за горе. У меня оно только одно – если во сне умирает мой родной человек. И разве может это горе остаться во сне, ведь рано или поздно это всё равно случится. И я оплакиваю своё приснившееся горе, как реальное. Солёная вода вытекает из глаз и затекает в рот. Получается, я глотаю саму себя? Круговорот человеческой воды в природе.
Иногда я думаю, может быть, лучше, чтобы вместо этого я разговаривала во сне на английском, как мой отец? Или на испанском.
Вы знаете, мой отец умер. Не во сне. По – настоящему.
И ещё. Я никогда не была в Испании.

Наташа Васильева
Февраль 2020