Как выжить Зололушке в эпоху перемен...

ГАЛИНА ВИШНЯКОВА-ЖУРБА

         Марья успела заскочить в лифт за секунду до того, как его двери сомкнулись, окинула взглядом попутчиков. Двое мужчин были примерно лет   пятидесяти, один:  невысокий, спортивный, загорелый,  кажется иностранец; другой - высокий  красавец, посмотрел на Марью и ослепительно улыбнулся:

– Вам какой?
– Тринадцатый, пожалуйста…
– Трин-над-цать…– сказал иностранец, уставившись на намокшую от дождя майку, плотно облегающую  высокую грудь молодой женщины.
–
        Красавчик нажал кнопки. Лифт тронулся.

        «Эх, надо было накраситься…– перехватив заинтересованный взгляд иностранца, c сожалением подумала женщина.- В центре города и мужчины другие, и жизнь другая… Как жаль, что у меня квартира на окраине. Была бы в престижном районе  – можно было бы выгодно сдавать… Сейчас многие так делают… Почти каждый день пользуюсь этом лифтом и постоянно иностранцы попадаются… А вот этого,  местного «Алена Делона»,  вижу впервые…»

     Красавчика почти не портил красноватый цвет лица, в ответ на его голливудскую улыбку хотелось встрепенуться, распушить перышки и расправить веером яркий хвост. Несмотря на то, что расправлять и пушить, как считала сама Марья, ей было нечего, поддаваясь чарам незнакомца,  она ответила ему взглядом, в который вложила забытое женское  очарование, хотя сорок лет жила на свете и хорошо знала, что все достоинства такого типа мужчин исчерпываются их обаянием.

     Первый… третий… седьмой… Кабина  плавно скользила вверх.
    
        Вдруг, мигнул и погас свет... Лифт остановился. Стало темно и тихо - тихо.
– О, майн гот!

– Черт! Черт! Черт! – заволновался красавчик и чиркнул зажигалкой.
– На щитке должна быть кнопка вызова диспетчера – спокойно сказала Марья и подумала: «Вот только в  лифте мне приключения не доставало…».

        При свете зажигалки большие кривые тени метались по серым стенам лифта. Маленький голубоватый язычок пламени осветил щиток. Под круглой черной дырочкой безнадежно кривилась надпись: "Разговор с диспетчером вести при нажатой кнопке"…
– Была кнопка, да сплыла…– дрогнул голос красавчика.

– Я надеяться, что мы не долго ждать…– неуверенно сказал иностранец.
– Кажется, сегодня – день коммунального работника…– вспомнила Марья.
– Не дай бог… Я ужасно тороплюсь… - забеспокоился «Ален Делон».
– Что есть каму-нал-ный работник? –

– Это значит, что надо постучать и покричать, может, кто-нибудь нас услышит и поможет выбраться…- вздохнула Марья.

        Постучали и, как бы шутя, покричали. Попытались раздвинуть створчатые двери лифта. Бесполезно… Помолчали, прислушиваясь к каждому шороху. Опять стучали и кричали, теперь уже громко призывая на помощь… В ответ ни звука...

        Троица с нарастающей тревогой смотрела на слабнущий огонек зажигалки. Говорить ни о чем не хотелось. Повисла долгая  пауза…

        Марье вспомнилась вереница недавних событий, которые, как разноцветные  стеклышки, одно за другим складывались в мозаику непростой женской судьбы…

                ***

        В последнее время, раздумывая над своей жизнью, она недоумевала, как же случилось, что целая страна "профукала" очень важный момент, когда мир вокруг стал  рушиться, ускользать, словно земля из-под ног… Как будто ты проснулсь в неведомом государстве, с другими ценностями и приоритетами, с другими "новыми"  людьми, с перевернутым вектором сознания...

       С прилавков магазинов исчезли продукты, чтобы "отоварить"  карточку на 200 граммов сливочного масла,  нужно было выстоять в очереди несколько часов, на улицах стреляли,  в газетных объявлениях  "молодые спортивные парни"  желали познакомиться с  "пассивными"  друзьями или обеспеченными дамами, семейная пара  для "отдыха втроем"  жаждала встречи  с молодой раскрепощенной девушкой,   "заграничные леди"  обещали соблазнить по телефону любого желающего…

       В теленовостях смаковали рассказы о людоеде, варившем суп из любовниц, об отце-вампире, загрызшем своих детей, о мумифицированных трупах близких родственников в квартире одинокой женщины, о пропавших детях, о юных девушках, попавших за рубежом в сексуальное рабство...

       Огромная страна, в массовом психозе, рыдала у экранов телевизоров над судьбами  "Дикой Розы", "Рабыни Изауры" и «Просто Марии», вдохновенно ждала, когда рассосутся операционные швы, вырастут выпавшие зубы и почернеют седые волосы под колдовским взглядом гипнотизера Кашпировского. Трехлитровыми банками пила воду,  "заряженную"  экстрасенсом Чумаком с экрана самого главного телеканала страны.

        Некогда любимая всеми радиопередача  объявила  "конкурс" и в прямом эфире  "вручала"  в подарок мягкую игрушку тем девушкам, которые приходили в редакцию без трусиков…
       
        И в это самое время полным ходом,  параллельно шла приватизация всех мыслимых и немыслимых богатств великой страны. 

       Глаз, помимо воли, отмечал  копавшихся в мусорных бачках стариков, выбиравших куски хлеба;  расхаживающих по улицам бритоголовых кришнаитов в белых одеждах; чумазых ребятишек, толпившихся у магазинов с протянутой рукой; темных личностей в подземных переходах, вполголоса "недорого" предлагавших  "клубничку с малолетками"  на видеокассетах;  группы мужчин, стоявших в ожидании  работодателей вдоль одной из центральных улиц города и юных прелестниц, постигающих секреты древнейшей профессии и оккупировавших другую улицу с оживленным движением.  Все эти картины отзывались болью в сердце.

      Старые знакомые тоже стали иными.  Кто-то вдруг разбогател и стал "новым". Кто-то всякими правдами - неправдами превратившись в  "немца",  "грека",  "поляка" или  "еврея" и  укатил на  "историческую" родину.
        В большинстве оставались те,  кто, вконец обнищав, еле влачил жалкое существование.

– Не может быть, чтобы умопомрачение нашло на целую страну… Проблема, наверное, во мне…– думала  Марья.  Она  искала понимания происходящего, какого-то выхода – и не находила…

      Но даже в самые трудные минуты своей жизни она не могла переступить через тот невидимый барьер, за которым можно было уважать деньги больше, чем себя, такую "эксклюзивную", "выпущенную" в единственном экземпляре…

     Говорят, что судьба умного человека ведет, а глупого тащит.

     Женщина чувствовала себя игроком в трудной компьютерной игре, застрявшей на одном уровне. Только это была не игра, а ее  неповторимая жизнь. Она не знала, как сделать решительный рывок, который вывел бы на другой  уровень, заставил бы ветер дуть в ее паруса…

–    Каждый в этой жизни видит то, что хочет видеть,– подшучивала над ней подружка Танька. Вообще-то Танькой она была только для Марьи, для всех остальных – Татьяна Львовна – руководитель крупной туристической фирмы  "Глобус".
– Ты рассуждаешь, как мой, тьфу-тьфу, чтоб не последний, муж! Он – стоматолог и видит кругом одни только зубы… Представляешь, мне в рот заглядывает чаще, чем в глаза! Ты знаешь, как он  "Поле чудес"  по телевизору смотрит? Умора! Смотрит, аж стонет! Сначала я думала, что он переживает из-за того, что игроки  не могут  слово отгадать… А  оказывается из-за  проблем с зубами! "Господи, где только Якубович таких находит? – говорит. – Ведь каждого, каждого протезировать надо! Всю страну! Весь СНГ…"

– Таньк, хорошо что он у тебя стоматолог, а не какой-нибудь там  другой специалист…
                ***

      Однажды, возвращаясь с работы, она остановилась у ряда киосков на улице, которая называлась  тепло и уютно  "Ботанический бульвар". Размышляя, чего бы  вкусненького купить сынишке, и услышала вкрадчивый голос мужчины в светлом дорогом плаще. Мужчина стоял спиной к ней и беседовал с двумя белобрысыми девчушками лет семи - восьми.  Девочки были одеты в дешевенькие ситцевые юбочки и легкие кофточки. На ногах стоптанные сандалии.

– В подвале, бизнесмены бросили целую коробку жвачки… Это здесь, совсем  рядом, могу показать… Хотите?
– Да! Хотим! Хотим! – обрадовано запищали ребятишки.
– Тогда тихонько идите за мной. Вся жвачка ваша будет! А то я смотрю – лежит целая коробка…

– Мужчина, куда вы детей зовете? – громко возмутилась Марья.
– Тетенька, там бизнесмены…

        Незнакомец мгновенно сунул руку в карман плаща. Его шея моментально стала багровой, оттеняя  короткие, хорошо подстриженные волосы. Как в замедленной киносъемке, мужчина инстинктивно стал поворачивать лицо на голос  Марьи.   Как в замедленной киносъемке она  увидела его небольшое красное ухо… Но вдруг он замер, вытащил руку из кармана и бросился бежать. Только полы плаща развевались за ним, как большие крылья…

– Эх, тетенька… Он нам жвачку показать хотел…– в детских голосах было столько неподдельного сожаления.- Целую коробку!
– Девочки, это бандит…
– Банди-и-и-ит? – глаза у детей округлились.
– Разве мама всем не говорила, что нельзя никуда ходить с незнакомыми людьми?

– Говорила… Она скоро с работы должна прийти, мы ее встречаем!
– Давайте-ка, бегом домой! И ни с кем не разговаривать!
        Девчушки  вприпрыжку побежали во двор ближайшего дома.
       
        Намереваясь позвонить в милицию и рассказать о случившемся, Марья оглянулась, ища взглядом телефонную будку, но телефона поблизости не было.
– Ладно, приду домой – сразу позвоню…
    
                ***
        Дома ждал еще один сюрприз, заставивший ее забыть о происшествии на остановке.

        Полгода назад, в соседней квартире, где жила мать-одиночка по фамилии Ворона с дочкой Настей, поселились квартиранты – красивая чеченка Белла со взрослым сыном, якобы студентом. Поговаривали, что Белла торгует наркотиками. Теперь на лестничной площадке постоянно толпились какие-то подозрительные подростки. Сплевывая под ноги, они часами просиживали на корточках  под дверью злосчастной квартиры. На замечания соседей Белла  отвечала громкой руганью и страшными угрозами, а участковый милиционер был в злополучной квартире завсегдатаем.

        Марья застала дома сынишку с Настей. Они сидели на корточках, склонившись над аквариумом, в котором ползала небольшая змея с глазками-бусинками и тупым хвостом. Сын занимался в зоологическом кружке  и постоянно приносил  домой какую-нибудь животину: то голубя с перебитым крылом, то черепаху с разбитым панцирем, то чихающих морских свинок… Теперь вот змея!

– Откуда  змеища? – спросила Марья…
– Из школы, мамочка! Это удавчик, видишь какой ма-а-а-аленький… Он всего несколько дней побудет у нас… Для него делают террариум в школе, как только закончат, я сразу отнесу… Он не кусается… Пусть пока поживет у нас… Ладно, мамусечка-Марусечка?   

        Сын и Настя во все глаза смотрели на Марью. У девочки была какая-то странная полнота, круги под глазами, искусанные губы…
– Ну,  если недолго… Настя, а что с тобой? Ты не заболела?
– Нет… нет… Я звонить приходила… У нас телефон за неуплату отрезали…– девочка заторопилась домой…   
 
– Разве ваши квартиранты вам не платят?
– Нет… Они нас кормят! Мама же не работает… Ну, я пойду…
        Как только за ней закрылась дверь, сын сказал:
– Мама, Настя беремчатая… Она бросила школу… Когда родится ребенок, она выйдет замуж за сына Беллы и уедет в Чечню… Ты только об этом никому не рассказывай! Это секрет!

– Вот так новости… Проворонила Ворона вороненка…– ужаснулась Марья. – Какой ребенок? Ведь Насте только тринадцать лет!А в Чечне война…

                ***

        Она позвонила в школу, где училась Настя, в инспекцию по делам несовершеннолетних, в милицию…
– Заявления от потерпевшей не поступало…– глухая  стена  равнодушия к чужой судьбе была непробиваемой… Пыталась поговорить с Настиной матерью, но Ворона, с испугом озираясь на дверь собственной квартиры, молча, с ужасом смотрела на Марью.

        Как-то заглянула  "за хлебом"  Настя.
– Настя, детка, тебе пока еще рано быть мамой. – Попыталась поговорить с ней Марья.
– Это мое дело, теть Маш… Вас тоже муж бросил…–  пряча глаза, беспомощно злилась на весь белый свет девчонка.

– Настя, я нашла адрес социальной службы, там психологи бесплатно оказывают помощь девочкам, попавшим в такую же беду, как ты… Вот возьми номер телефона… Если хочешь, я могу пойти с тобой…– она протянула подростку листочек бумаги.

       Настя взяла листочек, смяла его в руке и молча ушла. Больше она  не заходила.

                ***

      Как-то вечером в дверь позвонили... Отворив, Марья увидела соседку Ворону из злополучной квартиры, за ней - Белла и мужчина в спецовке с большой брезентовой сумкой.

– У нас свет  отрезали, мы будем  присоединиться к твоему счетчику!!!    Марья опешив от наглости:
– А  почему отрезали-то?
– За неуплату" Бездушные сволочи!– возмущенно загалдела чеченка.
– А я тут при чем? – стала приходить в себя Марья.

– Наши  провода на щитке рядом с твоими… Настю из роддома привезли, у нее ребенок заболел, нам свет нужен, а ты пока без света посидишь…– Белла не просила. Она ставила в известность!

– Если заболел ребенок, я могу вызвать скорую помощь… Но подключиться я не позволю! Если вы только прикоснетесь к моему счетчику – вам придется иметь дело с милицией!   
        Отказа женщины не ожидали…

– Ха! Какая смелая! Смотри, как бы тебе пожалеть не пришлось… Ты женщина одинокая… Домой всегда поздно возвращаешься… Сына, наверное, своего единственного любишь… Он часто один в квартире сидит… Мало ли что может случиться… Давай, подключайся, – Белла кивнула электрику.
– Только троньте…
– Давай, давай!  Напугала!
        На шум вышли соседи…
                ***

        Участкового милиционера ждать пришлось недолго.
– Ну и подключились бы… Не убыло бы от тебя…– сказал он Марье. – Не навсегда же… По хорошему просят…
– Нет!
– И как тебе не стыдно,– продолжил он урезонить строптивую Марью. – Ты же – женщина, мать! У соседей ребенок больной… Не можешь понять, пойти навстречу… Да я… я… я сейчас бригаду вызову! Пусть заберут тебя, будешь знать, как скандалить…

– Вот  и подключай их к своему счетчику!– бесстрашно  глядя в черные расширенные зрачки лейтенанта и чувствуя за спиной странное сопение  сына,  "пошла на таран"   Марья. – Ты, участковый, не на ту напал…  Я тебя официально предупреждаю, пусть только прикоснутся к моему счетчику! Тем более к моему сыну! Обо всем, что здесь происходит, в том числе и о твоем отношении к происходящему, будет знать сам генерал Ахметов – Председатель Государственной комиссии по борьбе с наркобизнесом! – Марья   назвала не раз слышанную по радио фамилию и должность "большого босса", сделав особое ударение на слове  "государственной"…
 
        То ли на лейтенанта подействовала генеральская фамилия, то ли уверенный тон Марьи, но он вдруг смешался и отступил:
– Эх, женщины, женщины! Не можете сами разобраться… У меня ЧП на участке, некогда мне тут с вами…

        Марья закрыла дверь и, глядя на побледневшего сына, державшего в руках удавчика, накапала себе валерьянки.

– Мам, ты знаешь про какое ЧП участковый говорил? Это в соседнем доме Санька от передозировки копыта двинул… Мамусечка, а генерала ты откуда знаешь?
– Собирай свои вещи, сынок, поедешь в деревню к бабушке…

– На выходные? А можно я удавчика с собой возьму? Ты видела, как от него  мент шарахнулся? Его все боятся… Смотри, как он умеет! – Сынишка тихонько присвистнул. Змея, обвивавшая руку мальчика, вдруг каким-то невероятнейшим образом изогнулась и, приняв стойку кобры, угрожающе приготовилась к броску на Марью…

– Это же опасно!
– Опасно, мамулечка, когда тебя  защитить некому! Я его с собой под майкой ношу… Вот так, смотри!– Сын поднял футболку,  теперь удавчик обвил его вокруг талии. – Большие пацаны, знаешь, как его боятся!  Сейчас меня никто во дворе не трогает…
– А обижали? Почему же ты мне ничего не рассказывал?

– Ты же работаешь… А я все время один!
– Почему ты не вернул змею в свой зоологический кружок? Говорил же, что на время… пока построят аквариум…

– Террариум, мама!… Там он погиб бы… Там все погибают… Ты знаешь, как он меня любит? И слушается!  Смотри! Смертельный номер! Ап! – змея обмотала тонкую шею сынишки…

– Я ведь тебя тоже люблю…– она стараясь казаться спокойной.
– Но ты, мам, не можешь меня защитить… А он может!
        У сына была своя железная логика.

– Давай-ка, сынок, собирай вещички…
– Меня терзают смутные сомнения, мамулечка, что ты меня хочешь отправить на все лето!

– Пока на лето… А там видно будет. И чтоб без змеи! А то бабушку  инфаркт хватит. А я за это время что-нибудь придумаю…
– Нет, без удава я никуда не поеду! – решительно сказал сын. Марья знала своего девятилетнего сына. Ведь точно, не поедет.

– Сынок, давай сделаем так: ты там недельку – другую поживешь, подготовишь морально бабушку, аквариум ему смастеришь, а я позже привезу змею.
– А ты не обманешь?
– Даю слово!

                ***

        Марью повергла в шок  новая открывшаяся сторона жизни сына.
        Находясь в водовороте бесконечных реорганизаций, всевозрастающих непомерных нагрузок на работе, в постоянной заботе о хлебе насущном, она вдруг, словно проснувшись, почувствовала, что безвозвратно теряет что-то очень большое и важное в своей жизни. Нужно срочно что-то делать! Но что же? Что? Должен же быть какой-то выход!

        Но выхода не было. Куда ни кинь, везде клин.

        В понедельник Марья пришла на работу и подала заявление об увольнении.
      

                ***

– По собственному желанию? С ума сошла! – ужаснулась такой новости Танька. – Смотри-ка, организация  ей не нравится! Да во время шторма любой порт хорош! Сейчас  остаться без работы – самоубийство!  Как ты могла? О ребенке бы подумала!

– Именно о нем-то я и подумала…

– Но сегодня очень трудно вообще куда-нибудь устроиться! Работает только одна из десяти женщин!

– Я все сделала правильно. С такой нагрузкой и за такие гроши работать нельзя…

– Тебе же раньше нравилась твоя работа! А деньги разве главное? Сейчас все так живут!

– Деньги  "не главное" только тогда, когда их хватает! У меня не жизнь, а настоящие крысиные гонки!
        Нашу  "контору" столько раз сокращали, что последний год мы работали по двенадцать часов ежедневно, плюс обязательно в субботу, нередко и в воскресенье, а ставили нам традиционные  "восьмерки".  У меня была такая нагрузка, что, как говорится,  некогда даже было «в гору глянуть»!  Пахала  не поднимая головы, но постоянно что-то не успевала сделать… Мои мозги, мое личное время использовали за гроши, которых хватало только на то, чтобы с голоду не сдохнуть… Начальство вечно чем-то недовольно. Свое мнение? Ха! Эта роскошь  непозволительна!  Вздумаешь возразить, тебе открытым текстом говорят:  "Не нравится – уходи! На твое  место десять  человек в очереди стоят!"  Люди работают, чтобы жить, а я, получается, живу, чтобы работать… В  воскресенье бегу на базар, торгуюсь до посинения, чтобы купить продукты подешевле, делаю уборку в квартире, занимаюсь стиркой, глажкой, готовкой… О каких-то средствах на развитие и речи нет… Я на свою зарплату я не могу позволить себе даже самый дешевый билет в театр или на концерт… Не могу пригласить гостей, не могу родителям купить лекарства… Старики мне помогают! Сын растет, а у меня не хватает для него времени, не хватает средств чтобы подарить ему – книжку о животных! Да что там книги! Я забыла о том, что я женщина! Всё! Выдохлась! Не хочу быть белкой к колесе, которая бежит, бежит, бежит изо всех сил, позабыв о том, что за колесом есть лес, деревья, солнце…
– Ох-ох-ох, раскипятилась! Не одна ты такая… Вот у меня своя фирма, думаешь, мне легче?
– Но ты работаешь на себя!

– Если бы! Большую часть я работаю на налоги да на "окаты".  Думаешь, меня не унижают? Десять раз на дню пожалеешь о том, что ты не мужиком родилась! Десять раз в день сквозь игольное ушко пролезешь, чтобы свои кровные заработать…  А помнишь, как я начинала?  Пять лет назад  поехала в Китай заключать свой первый контракт, у меня в кармане было триста долларов, занятых у друзей, и эти деньги  казались мне целым состоянием. Подписав договор, я на радостях купила себе рыжий собачий полушубок, потом в какой-то  забегаловке  выпила  "огненной воды", закусила жареными кузнечиками и поехала кататься по городу на рикше… Тогда я считала себя суперледи… Теперь, объехав полмира, в туфлях от  Prada,  в костюме от Louis Vuittone, заказывая себе в  ресторанах  папарделе с белыми грибами или свежевыжатые соки из ягод,   я не чувствую себя счастливой!  Правда - правда! Я  ужасно одинока! Ни котенка, ни ребенка… Стоматологу нужны лишь мои деньги! - подруга шмыгнула носом, выдержала многозначительную паузу. -  Вот сейчас… на горизонте нарисовался … один вариант! Всех порву, а его к рукам приберу! И свалю из страны! Ты говоришь, что забыла что ты женщина? Женщинами мы бываем раз в году. Доля наша такая! Кстати, ты знаешь, как называют праздник Восьмое марта?

– И как же?
– День мужского лицемерия!
– Очень смешно…
– Смешно тебе! Ну и что ты теперь без работы делать будешь? Там хоть какие-то гроши получала… И у меня, как назло,  ни одной вакансии нет! Все по двенадцать часов пашут, даже выгнать некого!

– Я хочу свою фирму создать…
– Ну, да? – ахнула подруга, - А ты понимаешь, сколько нужно сил и средств, чтобы зарегистрировать и раскрутить свой бизнес? Есть ли у тебя на это деньги, связи, а главное – силы?

– Нет… ни сил, ни  знакомств, ни сбережений у меня нет!
– Знаешь, даже у Золушки была  "крутая" КРЕСТНАЯ, без которой бедная девочка до конца жизни чистила бы свои кастрюли и перебирала чечевицу…

– У меня есть одна интересная идея!
– Кому нужна твоя идея, если ты сама – биомасса?

– Кто-кто?
– Ну, в мире есть люди которые двигают историю, совершают научные открытия, пишут бестселлеры,  а есть те, на ком постоянно «ездят», кто платит налоги,  кого отправляют в "горячие точки"…  Так что, мадам  "просто Мария", не дури! Лучше займись поисками новой работы!

-        Я думаю, что до того, как герои совершили свои подвиги и открытия, они тоже были биомассой! 
         
         Помолчали.
      
         Закипел чайник. Марья заварила и разлила по чашкам душистый чай с чабрецом.
      
         
        По телевизору показывали яркую молодую блондинку то ли из Ярославля, то ли из Рязани, которая  рассказывала о том, как встретила и полюбила инопланетянина - невидимку.

         Подруги переглянулись, Марья прибавила звук.

– Вас интересует, где и как я с ним познакомилась? Однажды я почувствовала рядом с собой ТЕПЛО… Да-да, тепло!!!  Это было не обыкновенное, не земное тепло!!! Потом мы стали общаться... Мысленно! Он рассказал, что прилетел с далекой планеты! Он такой такой классный! Я даже нарисовала его портрет!

         На экране возник  "портрет"  бравого, розовощекого, голубоглазого и усатого гусара, написанный в стиле раннего Шагала.

– Но здесь у него вполне земной вид… - дивился журналист.
– Да, я земная женщина,  вижу и люблю его именно таким!
– А другие люди видят вашего инопланетянина? – донимал даму любопытный корреспондент.

– Он сам решает, кто может видеть его, а кто – нет!
– А с какой целью он прилетел на Землю?

– Он и его друзья  прилетели помочь женщинам нашей страны. Да! Да! Не смейтесь! Он прибыл на нашу планету не один! Об этом я рассказываю на своих семинарах… Наши девушки – самые прекрасные создания во всей Вселенной, они не должны быть одинокими и несчастными! А земным мужчинам сейчас не до нас!

– Во дает! –    восхищенно ахнула Танька.
– А недавно мы с ним обручились, – вещала с экрана невеста инопланетянина, - Он подарил мне вот это колечко…

         Камера крупным планом показала пухленькую руку женщины с ярко-красным маникюром. На безымянном пальце красовалось золотое колечко.

– Расскажите, как же он Вам его подарил? Ведь он же невидимка! Ведь так?
– Мы с ним шли по улице мимо ювелирного магазина. Он мне сказал: «Любимая, давай зайдем, ты должна выбрать себе подарок от меня!». И я выбрала это кольцо…

– Вот так просто?  А деньги. Простите за меркантильный вопрос, Вы сами заплатили за подарок? – не унимался въедливый журналист.
– Да, деньги заплатила я, но можно сказать, что это его деньги, потому что он научил меня вести свой бизнес… Теперь я богатая, любимая и любящая женщина… И могу научить быть счастливыми своих одиноких подруг! Я езжу по стране, провожу семинары! Вы же сами видите, какой у меня рейтинг!

         На экране возникли кадры  "семинара". Огромный зал, заполненный до отказа разновозрастными дамами, шумел страстями! На сцене в кресле, похожем на трон, восседала героиня репортажа…

– Бедная женщина, совсем свихнулась от этой чертовой перестройки…– вздохнула Марья.
– Умная  баба!Гениальная идея! Не все ж Кашпировскому да Чумаку людей  околпачивать. Вот кого осенило, как можно деньгу зашибать! Обалдеть! Это ж  у нас миллионы одиноких теток!  И все хотят  быть любимыми и счастливыми! Пусть даже с инопланетянином - невидимкой!
 
– Таньк, а может и впрямь… инопланетянин? Слишишь, ТЕПЛО, говорит, чувствовала!
         Подруга посмотрела на нее долгим странным взглядом и, отхлебнув из чашки глоток остывшего чая, сказала:

– Если сама себя за волосы из болота не вытащишь, никакой инопланетянин, не говоря уже о землянах, тебе не поможет! Это я точно знаю!
   
                ***

В лифте становились все холодней… Ноги от долгого стояния гудели…
– Не  лифт, а холодильник какой-то… Простуда  обеспечена… Часа три уже тут "загораем", не иначе… Сколько  еще ждать? – подумала Марья.

– Черт, как курить хочется…– нарушил тишину красавчик, яростно чиркая потухшей зажигалкой. От его раздражения становилось еще безнадежней… 

        "Где же я могла его видеть?  Почему его голос кажется   знакомым? – размышляла Марья. Она не выносила сигаретного дыма и тихо про себя радовалась неудачным попыткам «Алена Делона» прикурить сигарету. Он в темноте сопел, пыхтел, вздыхал, активно двигался, пытаясь согреться, и, завоевывая себе все больше и больше пространства, теснил Марью в угол лифта.

– Скажите… – спросил он,– а за рубежом энергию отключают? Можно там у вас вот так, по-дурацки, застрять в лифте?

– Я застрять первы раз…
– А я полгода живу в этом доме и третий раз застреваю…  Нигде, ни в чем порядка нет… Проклятая страна… - красавчик  уронил в темноту последнюю искорку своего обаяния.

– У вас есть красивый страна… Богатый страна… Вы жить  интересный времья, когда можно строить бизнес, стать богат. В СНГ есть много красивых женщин…– иностранцу тоже, наверное, надоело мерзнуть молча.

– Красивых женщин? – хмыкнул красавчик, постукивая от холода зубами. – Т-т-тоже мне… народное достояние!
– У вас много красивый люди просто ходить по улицам. У нас красивый лицо – это есть хороши бизнес. Наш попутница  в лифт иметь лицо  Софи Марсо…

– Софии… как-как?…  Актриса что ли? Не заметил… После того, как моя жена изменила мне, женщины для меня не существуют как класс…

       "Странно,– подумала Марья. – К стыду своему я не припомню лица этой актрисы… Кажется она снималась в «Анне Карениной»… Столько интересного в жизни пропустила из-за работы… Совсем, видно, замерз этот иностранец, раз в темноте ему кино-дивы мерещатся… Наверное мужики так устроены, что разговоры о женщинах их греют…"

– Я один открытий здесь делать…  В Европе  трудно статус женщина определять. У вас не есть трудно. Богатый дама здесь всегда носить бриллианты. Даже с утром. У нас носить бриллианты только на вечер. Вы есть другой… Вы иметь другой мента-литет…– вслух размышлял  иностранец. – Вы любить по другому, не как американец, не как немец, не как француз. У вас необходимо иметь трагедия…

– Да! Чего-чего, а трагедий у нас хватает…– Марье тоже не хотелось  замерзнуть молча.

– Все потому, что для нормальной семейной жизни нужны пять десятых любви, три десятых иллюзий и  две десятых наплевательских отношений…- пустился в философию красавчик, - И каждый год дозу наплевательских отношений нужно увеличивать. За счет иллюзии и любви... Лично моя трагедия в том, что я любил свою жену! А у вас, господин, не знаю как вас там… личных трагедий вообще не бывает что ли?
 
– У нас трагедий... вообще бывает… Но мы относиться с трагедией по-другому… Если нельзя менять ситуация, надо изменять отношений к неё…– у иностранца  от холода стали постукивать зубы. – Моя жена один год раньше выйти замуж с американцу… Мы поддерживать теперь  хороших отношения. Мой сын живет Лас-Вегас. Я очень любить мой сын. Скучать… Но это не есть трагедия. Я б-б-бывать в гости. Он  б-б-бывать в мой дом… А ваша жена теперь иметь другим муж?

– В том-то и дело, что она – иметь, а я  не иметь… Богатенького себе нашла, стер-р-р-рва…   
– Разве вы не может любить другая женщина?
– Любить… Ха! Я – х-х-художник! Я – эстет!..

– А кто такие эстеты? – спросила Марья.
– Да мы же все воспринимаем острее, ин-н-наче!… Дело в том, что я не могу любить другую женщину… У нас этого добра на любой вкус… Весь мир ими пользуется!
– Ваша проблема в том, что вы не уважать своя женщина, женщина своя страна, поэтому другие не уважать вас.

– А за что мне уважать других женщин? Намажет рожу, юбку покороче нацепит и ждет, на чьем горбу в рай въехать… Любая! Я подчеркиваю, любая за пять долларов в постель к тебе прыгнет…
– Кажется, он псих…– с  тревогой подумала промерзшая до самого последнего капилляра Марья, а вслух сказала:
– Кажется, я слышу чьи-то шаги… Мужчины, давайте еще постучим!

         Прислушались. Где-то далеко слышался глухой собачий лай. Красавчик с пугающим остервенением стал колотить в дверь лифта, громко и дико кричать…

         От его воплей в темном и замкнутом пространстве холодела душа.
– О, господи…– тихо прошептала Марья.

– Из-з-звините ему…– сказал иностранец,– Он иметь большой проблема с голова.
– Не нужно извиняться... Мы привыкли…

– Виноват есть ваш система, который не может з-з-з-ащищать женщинам. Вы  плохо отстаивать свой п-п-право… У нас всю право на сторона ж-ж-женщинам… Это есть нормально! Это есть первы признак цивилизованный страна, – голос  иностранца дрожал от холода, зубы стучали...

– Наверное, вы правы…– вежливо согласилась Марья.
– У-ф-ф-ф… Так хочется кому-нибудь морду набить…– откликнулся  "эстет", которому, наконец, надоело орать благим матом и колотить  в дверь лифта.
         

                ***
 
        Марье вспомнилось недавнее яркое, теплое, солнечное летнее утро.
        В старом сосновом парке дышалось легко и свободно. На клумбах  буйно алели розы. На скамейках, окружавших небольшую площадь перед храмом, сидели люди. Марьина любимая скамейка была пуста.

       Перед старым храмом, о котором ходили легенды, будто он был построен без единого гвоздя, разгоняя бесчисленные стаи голубей, играли в футбол пожилая толстая тетка и  капризный мальчик лет пяти.  Мальчишка лениво пинал мяч, а тетка, несмотря на свои габариты и возраст, очень резво за ним бегала, пугая голубей, а потом точным пасом  отправляла его парнишке.  Голуби взмывали ввысь и, описав круг над горящими на солнце золочеными куполами, возвращались на площадь.

– Гувернантка наверное… В таком возрасте,  да еще с такой фигурой, пожалуй, только такая работа и светит… – про себя невесело отметила Марья и присела на скамейку.   
      
       Она зашла в парк успокоиться, собраться с мыслями…
       Перед глазами все еще витало не лицо, а, скорее, ухоженная рожа нахального парня – "работодателя". Вот он снисходительно, с чувством плохо скрываемого брезгливого превосходства разглядывает собравшихся соискательниц, потом без тени смущения разъясняет  "теткам" условия работы… Он уверен в себе, никого не стесняется, он горд, что занимается важным  "делом"…

        Давняя знакомая одинокая баба, вроде и не работающая, но явно не бедствующая, узнав о том, что Марья осталась без работы,  "смилостивившись", порекомендовала фирму  "Ракурс"…

– За болтовню по телефону будешь получать к-у-у-у-да больше, чем бизнесмэ-э-энки, которые целыми днями за прилавком на базаре торчат и каждому прохожему в глаза заглядывают…

– А конкретнее, что за работа?.. Диспетчером, что ли? – поинтересовалась Марья.
– Типа того... В двух словах не скажешь… Но не пыльная! И деньги не малые! Адресок дам. Там как раз завтра собеседование в девять утра… От Линды скажешь…
– От какой Линды?
– Да от меня!
– Ты что, имя поменяла?
– Тебе нужна работа?.. Тогда поменьше спрашивай! – смеясь, она достала из дорогой сумочки записную книжку  и, черкнув адресок, протянула Марье листочек бумаги…– Не опаздывай, там не любят этого…

       
                ***

Молодой работодатель заливался соловьем:
– Дамы,– снисходительно говорил он,– Совсем не имеет значения, сколько вам лет, каков объем нашей талии… Главное - талант актрисы!

        "Дамы" со следами былой красоты как-то неуверенно захихикали…
– В зависимости от пожелания клиента вы должны уметь изобразить и тринадцатилетнюю дурочку, и пышногрудную блондинку, и страстную, многоопытную и шаловливую брюнетку, – продолжал работодатель. – Вы должны  научиться владеть своим голосом и своими эмоциями – изображать и глупую козочку, и мяукающую киску, и говорящую золотую рыбку… Наш клиент - это ваш бог! От длительности телефонного разговора будет зависеть ваш заработок. У нас  некоторые  "девочки"  до двести баксов за  "дежурство"  зашибают…

        Вот послушайте…
        Он включил магнитофонную запись.  "Рыжая тигрица"    голосом "Линды", переходящим в фальшиво-страстный шепот, но почему-то с невероятно  "американским"  акцентом оказывала  "услугу"   "старому шалунишке":

– Ты зна-э-э-эшь, что ты хочэ-э-эшь?… Я знаю, как это сдэ-э-элать!… На мне черны-э-э-э кружевные трус-с-сики…
       "Шалунишка" тяжело сопел в трубку: - "А теперь расскажи, как моя тигрица хочет меня…

       Марья оглядела собравшихся  "пышногрудых блондинок"    и  "страстных брюнеток".    В зале собралось около ста женщин. Такой разношерстной публики Марья давно не видела… Если учесть, что дамам бальзаковского возраста было лет двадцать семь - тридцать, то многих из этих теток смело можно было назвать  мамами бальзаковских дам.  Козочками и рыбками они могли быть только в прошлой жизни… Большинство "дам" слушали парня с нескрываемым игривым интересом, и только единицы сидели опустив глаза... Как видно, жизнь сильно прижала бабенок, а тут какая-никакая  "работенка"…

        Очевидно,  "телефонный бизнес"  процветал, набирал обороты, раз фирма расширяла свой штат с таким размахом.

        Марья на своей шкуре уже испытала, что значит  быть сорокалетней безработной, даже с  "красным"  московским дипломом в кармане.  Теперь диплом и квалификация никакого значения не имели. Работодатели, не церемонясь, интересовались возрастом, объемом груди, ростом,  весом, цветом глаз и волос… А в этой фирме требовалось еще и  умение блеять и мяукать по телефону.

        Парнишка вошел в раж:
– А сейчас,  дамы, вам раздадут тетради и ручки, и я буду учить вас писать сочинение на тему:  "Я, юная американская киска, хочу соблазнить"…

        Марья поднялась с места и пошла к выходу…

– Девушка, вы куда?..
– Спасибо за предложение, молодой человек, но я не мурлыкаю по-английски…
       
        За Марьей потянулись к выходу еще несколько дам...

                ***

         К скамье в парке подошла странного вида и неопределенного возраста женщина и, не спрашивая разрешения, присела рядом. Она была в старых стоптанных китайских кроссовках  на босу ногу и в линялом  джинсовом платье. На голове - нелепая шляпка с высоким павлиньим пером. В руках незнакомка держала свернутый из клочка газеты кулечек с семечками.

        Соседства рядом не хотелось, тем более такого.
-       Странная  какая-то…– подумала Марья.
-       Угу… Как жизнь твоя…–  сказала глухо женщина, ни к кому не обращаясь.
        Марья оглянулась, выискивая место, куда бы пересесть.
– От меня-то пересядешь, а от себя куда денешься?.. – ни на кого не глядя, опять пробурчала старуха.

– Черт, кажется, она читает мои мысли… Экстрасенша, наверное… Мне на сегодня еще только этого недоставало… – не удивляясь, подумала Марья, уставшая от безрадостного разнообразия событий, происходящих в ее жизни.
– У-гу…– хмыкнула соседка.

        Она насыпала из кулечка мелких черных семечек на открытую ладонь и вытянула руку. Через мгновение, покалывая острыми коготками старую морщинистую кожу, хлопая крыльями и подталкивая друг друга белыми грудками, на руку сели голуби…

       «Экстросенша»  поглядела на Марью хитрым глазом:
– А ты знаешь, что счастье к себе тоже можно приманит, как этих голубей…
– ………?
– Дай-ка руку!

        Марья протянула  руку. Взглянув на раскрытую ладонь, женщина немного помедлила, затем насыпала немного зерен,  но голуби почему-то не заинтересовались рукой Марьи…

– А рука у тебя редкостная!- сказала старуха. – И ум, и карьера, и богатство, и счастливая сердечная линия – все будет в твоей жизни…  Ты – избранница судьбы…

– Не угадали… – усмехнулась Марья. – Я маленькая женщина. У меня своя, маленькая жизнь с маленькими радостями… И талантов у меня никаких нет. Я - как все – биомасса…
– Био… что?

– Есть такая теория… На Земле постоянно происходит вышний посев. Сеятель бросает семена. Вырастает какой-то процент талантливых людей, которые двигают прогресс. Это – гении, истинные творцы. Все остальные – биомасса. Но, по большому, счету, Сеятелю они нужны в полном объеме…  Все сбалансировано. Это меня вовсе не обижает. Каждый хорош на своем месте. Это ж не в моей власти было родиться со средним потенциалом. Если в меня не вдохнули огня изначально, то и ждать нечего…

– А мне нравится другая теория… Скажи, а ты не удивляешься почему одних – любят, а другие – одиноки, кто-то всю жизнь в неудачниках, а другим – постоянно везет…

– Говорят, что везет дуракам …
– Да, потому что они совершают алогичные поступки, бестолковые с точки зрения других людей, но в них есть своя, особая логика, свой алгоритм.. И их путь к удаче короче. Потому что счастье, как и любовь, приходит по своим законам -  законам стихии… Время твоей стихии пришло!  Сегодня ты пытаешься отыскать свой путь… Мечешься и скулишь, как слепой щенок… Это все потому, что не там и не свое ищешь… Каждый человек сам себе светоч, сам себе – убежище...

– Должно быть... она - буддистка…– подумала  Марья.
– Нет, – вслух ответила  старуха. – Я думаю, что все проблемы твои от того, что нет у тебя большой цели… Мечты у тебя нет…

– Мечты? – Марья вспомнила недавний разговор с подругой Танькой, – Мечта как раз есть, но уж больно нереальная она… Одной мне не справиться… У меня ни связей, ни денег… А ведь, как известно,  даже Золушка стала принцессой только потому, что у нее была КРЕСТНАЯ-ВОЛШЕБНИЦА…

– Золушка каждой клеточкой своей души хотела попасть на бал… Понимаешь, мечтать тоже нужно уметь. Мечта – она, как дитя. Ее надо холить и пестовать! Это потом она, как магнит, будет притягивать к себе чудеса… Это потом у тебя все получится, все будет – и помощники, и деньги… А сейчас, или никогда, ты должна подняться над своими сомнениями, настроиться на победу, на удачу, сделать шаг навстречу Мечте!

– Легко сказать…– грустно улыбнулась Марья, с интересом глядя в совсем не старушечьи глаза чистейшей синевы… Ей захотелось поверить этой странной незнакомке, но почему-то мешало облезлое павлиньи перо на несуразной соломенной шляпке…

– Посмотри вокруг себя…– старуха обвела глазами площадь. Ее взгляд остановился на тетке – футболистке, рухнувшей без сил на скамейку. Ее рыжие волосы растрепались. Пышная грудь тяжело вздымалась…  Перед ней, топая ногами, капризничал мальчишка…

– Вот где бимасса… Сейчас отдышится и опять за мячом побежит… А завтра ее уже не станет… Сердце… Понимаешь, каждый сам решает, куда и зачем ему бежать… Ты будь смелее! Расправь свой парус, иначе куда ж ветру-помощнику дуть прикажешь?.. Ищи ПРИМЕТЫ… И верь им… Всё в твоих руках!

–      "Верую, ибо нелепо"…– вспомнилась где-то прочитанная фраза…
– Так… так…– сказала старуха. – А еще вот что скажу я тебе:  "Самое трудное – это начало". Это также трудно, как постижение простых истин… А еще: самая темная ночь бывает перед рассветом...

       От удивительно синих глаз старухи, от ее тихого голоса с легкой хрипотцой исходила какая-то мощная и чистая энергетика. Марья почувствовала, что уставшая и опустошенная ее душа, как воздушный шарик, наполняется теплым светом надежды, готовясь подняться в заоблачную высь…

– Мне очень жаль, что не могу позолотить Вам руку за гадание. У меня в кошельке кроме проездного билета ничего нет…– искренне расстроилась Марья, краем глаза глядя, как толстая тетка, отдышавшись, поднялась со скамьи и трусцой побежала за мячом…

– Я не гадалка…– обиженно сказала женщина. – Но и ты не нищая… Сегодня в твоей сумочке пусто…  Но не все твое богатство можно в кошелек спрятать…

– Ну и какое же у меня богатство?

– Твоя чистая душа! Она как поплавок, из любой трясины тебя вытащит… Самое трудное в эпоху перемен, а наша страна других эпох и не знала, женщине остаться женщиной, сохранить свою личность, достоинство, индивидуальность...
-       А мужчине в эпоху перемен не нужно сохранять свое достоинство?
-       Женщины - стабилизационный фонд планеты, мужчины -  открыватели, движут прогресс, воюют...
-       Когда же они навоююся?...- перебила странную старуху Марья.
-       А в твоей жизни чудо вот-вот случится... Это будет так… выигрыш по трамвайному  билетику… Да только не стану я тебе о том говорить… Все равно  не поверишь…
– Но... кто же Вы? - хотела спросить Марья, но та уже поднялась со скамьи и, не прощаясь, неторопливо пошла через площадь к храму. Походка у нее была совсем не старушечья. Ветерок качал облезлое павлинье перо на старой шляпке... Голубиная стая, хлопая крыльями, взлетала перед ней…

         
         На скамье остался лежать газетный кулек с семечками…  Марья взяла его в руки и высыпав семечки на ладонь, помедлила, затем решительно вытянула руку перед собой. Тут же с шумом  налетели голуби и, покалывая кожу коготками,  вмиг расправились с лакомством. Перебирая когтистыми лапками, они не улетали, а с ожиданием поглядывали влажными бусинками глаз на Марью…

– Всё! Больше семечек нет… – Она встряхнула кулек, он развернулся...  Голуби захлопали крыльями у самого лица. Но что это?   "…Вниманию женщ… проводит консультации… обучение… Женским… ...ощь в организации бизнеса… Вас научат оформить заявку на грант… Справки по… 33-11-55..."

***
 
        Вечером позвонила Танька:
– Чем занимаешься?
– Змею ищу…
– Что… ищешь?
– Помнишь, у сынишки жил удавчик? Я пообещала в субботу привезти его в деревню, а он запропастился куда-то… Я тут всех соседей уже переполошила…
– Ужас… Он не может ночью выползти и укусить тебя…
– Удавы не кусаются…
– Рассказывай… Незаряженное ружье и то раз в год стреляет… Слушай, чего я звоню... Я ж тебе подработку нашла!

– Надеюсь, там не требуется мяукать?
– Ты о чём?.. – насторожилась подруга. – Там требуется убирать, стирать, покупать продукты… Понимаешь, приехал наш партнер из Германии на два-три месяца. Наш рынок изучает. Я надеюсь на очень выгодный контракт… В гостинице ему не нравится. Сняли мы ему квартиру в крутом микрорайоне.  Теперь  нужна домработница. Зарплата – пятьдесят  долларов в неделю!  Это в месяц получается два оклада на твоей прежней работе!

– Как и где с ним можно переговорить?

– Да чего с ним говорить!  Старый хрыч  по-русски ни бельмеса! Все вопросы строго через меня! Строго! Поняла? Он сказал, что нужна честная и аккуратная… Уборку производить только в его отсутствии! На хозяйственные расходы будет выделять  дополнительные деньги, но на все покупки необходимо делать письменный отчет и к нему прикладывать чеки. Зарплату в конце каждой недели он будет оставлять на столе. Ключ возьмешь у меня… Конечно, это временная работа… Но все-таки лучше, чем ничего…  А ты за это время что-нибудь стоящее найдешь… Сейчас ведь все равно сезон отпусков… Ну как?

– А почему бы и нет? – не раздумывая согласилась Марья.

                ***

         Большая четырехкомнатная квартира с видом на горы находилась в красивой шестнадцатиэтажке, но была порядком запущена. Хозяева – цирковая семья – гастролировали где-то  за границей. В квартире имелось все необходимое, кроме домашнего уюта, которые делают любое жилье - домом.  Здесь были грязные окна, серый, давно не стираный тюль, гора плохо вымытой посуды.  На уровне полуметра от пола обои залапаны грязными детскими руками.  Наверное, детеныш циркачей учился ходить, держась руками за стены.  В коридоре висели яркие афиши с автографами на фоне красноносых клоунов, стройных гимнасток, улыбающихся дрессировщиков и смешных лилипутов. Судя по плакатам, циркачи были вполне счастливы. И Марья догадывалась, почему. У них было любимое дело! И хотя Марья цирк не любила, закатывая рукава старой рубашки, оставшейся ей на память о неудачном замужестве, она подмигнула озорному красноносому мальчишке-клоуну с самого яркого плаката:
– Привет! Я – Марья! Мы как-нибудь поболтаем с тобой, а сегодня, увы, некогда! Видишь, какая куча дел…

        Чем хороша физическая работа, это возможностью думать. Руки в оранжевых хозяйственных перчатках проворно, как того хотел старый немец,  "аккуратно"  и  "ответственно"  отмывали въевшуюся грязь на окнах, драили электроплиту и кастрюли, стирали, гладили...
        А думать было о чем. Хотя бы о бывшем муже…
 
                ***

        У нее было безумно красивое свадебное платье… Выходила она замуж на последнем курсе института по большой взаимной любви. Сергей был сильным, красивым и влюбленным, студенческая свадьба – веселой и шумной.  Счастливые годы пролетели, как сон.  "Проснулась"  Марья, когда начались будни… Сергей на работе попал под сокращение. Долго не мог никуда устроиться. Неделями валялся на диване, смотрел телевизор. Все его раздражало: суп невкусный, сын опять простудился, кран  в ванной подтекает, жена постоянно задерживается на работе…

        Потом ему удалось устроиться вахтовиком. Где-то далеко строилась новая автострада.  Он приезжал домой на денек-другой, похудевший, загоревший и страшно уставший.  Отсыпался несколько суток.  Обещал сыну   сводить его в детский парк, на аттракционы, но наступало  утро  и дорога  звала… Она, как видно, была важнее сына. Строительство  затягивалось…

        Потом Марья узнала, что у   "автострады"  имелось конкретное женское имя...

–       И что же ты теперь будешь делать? - всполошилась примчавшаяся по первому зову подружка. - Езжай к нему! Найди его бабу, глаза ей выцарапай и космы выдери!!! Если надо - я помогу!!! Любой "шухер", кроме голодовки!

        Марья усмехнулась:
-       Не сомневаюсь... «Три дня я гналась за вами, чтобы сказать, как вы мне безразличны!»...
-       Маня, ты чего?.. - насторожилась Татьяна Лювовна.
-       Помнишь эту  фразу принцессы из фильма «Обыкновенное чудо»? 
-       Ты, "Чудо", включай мозги!  За мужика драться надо!

        Женщины устроились на кухне с бутылочкой хорошего итальянского вина из старых запасов, от которого враз захмелели…

– Нет… Не буду я за него бороться… Пойми ты!!! От нас уходят те, кто уже отработал свою миссию в нашей судьбе... Любовь – не война! И любимого человека нельзя вернуть, как захваченный неприятелем город. Любовь... – тайна!!! Это все равно что бороться за вчерашний день… И потом... борьба за мужчину снижает самооценку женщины! А женщина со сниженной самооценкой никогда не сможет интересно устроить свою жизнь…

– Ну, а тебе, значит, интересной судьбы захотелось?.. Окстись! Этот мир для мужчин! Уж я-то знаю! У женщины есть только два аргумента – это ее молодость и красота! Ты же, как старая батарейка, уже почти исчерпала свой женский ресурс! В наш жестокий век, в эпоху перестройки,  одинокой бабе не пробиться, не выжить!  А у тебя еще и дитё на руках…  О сыне хоть бы подумай! Муж – это статус… Какой никакой...

– Ты не раз меняла свой… статус и – не пропала! И фирма твоя процветает…
– Ма-ша! Потому я тебе и говорю, что меняла… Умные учатся на чужих ошибках, а остальные – на своих… Ты же знаешь, через что мне пройти пришлось, чтоб открыть эту чертову турфирму и на ноги ее поставить?  Б-р-р-р… вспоминать не хочется! Тебе с твоим чистоплюйством это не по зубам… Это ж надо так бестолково потерять мужа!

– А Фаина Раневская сказала: "Мне  хватило ума бестолково прожить свою жизнь… "

– Но заметь, - подруга грозила пальцем перед самым носом Марьи.- ЭТО не помешало ей стать знаменитой актрисой!
– Я думаю, что именно ЭТО помогло ей стать Фаиной Раневской! Такой... яркой, талантливой, непредсказуемой!
-        Алё, Маня, твою ж мать, ты - безнадежна... - подруга схватилась за голову. - Пропадешь, как пить дать - пропадешь...    

                ***

         По номеру телефона с того самого обрывка газеты, оставленного  старушкой на скамейке в парке, Марья разыскала  организацию, проводившую семинары-тренинги по обучению женщин основам организации и ведения собственного бизнеса. Записалась на бесплатный семинар, который начинался через неделю.

         Никакой другой работы на горизонте не предвиделось, и она, привыкшая с уважением и ответственностью относится к любому труду, решила привести  квартиру, в которой проживал иностранец,  в надлежащий вид, чтобы потом, когда начнутся  бизнес-занятия, просто поддерживать в ней порядок. Как-никак заработок!

        Покупая всё необходимое для наведения чистоты, Марья с удовольствием выбирала дорогие и качественные моющие средства, чего давно не могла позволить себе.
        Засверкали чистотой стекла окон с видом  на прекрасные и всегда  удивительно белоголовые горы.  Засияла на кухне красивая посуда, исчезла грязная полоса со стен.  Ветерок колыхал  свежие занавески. На обеденном столе красовались яркие салфетки. Теперь в квартире, ставшей, наконец, чистой и уютной, веяло свежестью.

        Маленький клоун с плаката встречал Марью озорной улыбкой.

                ***
 
       Учеба по организации и основам бизнеса ежедневно занимала пять часов, которые пролетали  как один миг…  Познакомившись с женщинами, посещавшими семинарские занятия, она удивлялась похожести их судеб и решительному, несокрушимому желанию не просто выжить,выкарабкаться в этой жизни, а  с уважением относиться к своему труду, уважать себя, а еще – помочь в этом другим женщинам.
Посоветовавшись со своими сокурсницами, Марья стала готовить пакет документов к регистрации фирмы, которую женщины решили назвать просто -   "Подруги".

       Ручеек непростой женской судьбы пробивал  новое русло.


                ***
 
        В спальне немца на тумбочке стояла фотография в красивой рамочке, лежали какие-то таблетки. – Наверное, снотворное, – решила Марья. Старичку,видно, плохо спалось на чужбине. Фотография, судя по всему, была очень дорога ему. Убирая постель, Марья часто находила ее под подушкой и опять ставила  на тумбочку.

         На фото был запечатлен кусочек совершенно иной, параллельной и счастливой жизни:  на фоне большого дома, увитого зеленью, обнявшись, стояла красивая семья: спортивный мужчина, привлекательная блондинка и мальчик -подросток, ровесник ее сына. Этот кусочек жизни находился очень далеко и, как видно, грел душу старику - немцу вдали от родины.

         Постельное белье у иностранца было неожиданно черного цвета.
– У них свои причуды. Черное, так черное, стирать легче… – решила Марья.

         Дюжина светлых рубашек были  "нашего"  пятидесятого размера.  Полтора  десятка пар хорошей кожаной обуви стояли в ряд, внутри каждой - пластиковая вставка, поддерживающая форму туфель изнутри.  Вещи лежали в трех огромнейших чемоданах. Марья с трудом вместила их в большой платяной шкаф.

         В одной из комнат находились два больших холодильника, в одном -  напитки: красное сухое вино, минеральная вода без газа, пиво, апельсиновый сок. В другом – сыры, колбасы, красная и  черная икра, морепродукты, маслины, лимоны, элегантная коробка с экзотическим шоколадом  "Мари"  и еще бог весть что в красивых пакетиках и баночках разной формы и величины, которых женщине и прежде не приходилось видеть, а уж пробовать их  содержимое – и подавно.

          Раскладывая по полочкам холодильника покупки, приобретенные в небольшом магазине  "Еврофуд", она с трудом  сдерживала себя, чтобы не попробовать чего-нибудь экзотического, вспоминая старую мудрость:  "Наесться можно на один день, а опозориться – на всю жизнь"…

          Старик, как видно, старательно заботился  о своей внешности. У зеркала на полке в ванной комнате стояли десятка полтора элегантных флакончиков, тюбиков и баночек различных косметических средств. С шампунем, дезодорантом, кремом для бритья и зубной пастой Марья разобралась, на остальное ее фантазии и институтских знаний французского явно недоставало.

          Да, рядом  был другой мир, другая незнакомая жизнь параллельно шла рядом, от нее   веяло свежим ароматом  Франции и неведомой тайной благополучия. Марья могла стирать и гладить для "тайны" рубашки, мыть посуду, убирать постель, чистить унитаз и душ-кабину, но входа в неe не было.

         Марья туда и не стремилась. В своей бы жизни разобраться…

                ***

– Гудини  в два счета выбрался бы отсюда!- раздраженный голос   "эстета"  заставил вздрогнуть от неожиданности. - Он даже из могилы мог выкарабкаться…

– Мужчины, д-д-давайте проверим п-п-потолок, – дрожа от холода, все ещё храбрилась Марья, – может б-б-быть, там есть л-л-люк?
        Красавчик промолчал.
– Как это сделать? – подал голос иностранец. – Это есть высоко. Рука не доставать…
– Пробуйте поднять меня…

– Вот, вот!… Я ж говорил – сразу норовят на шею сесть… Лично у меня паховая грыжа и геморрой…
        Иностранец неуверенно, ледяными пальцами тронул в темноте Марью за руку…
        От него исходил тонкий, волнующий и какой-то тонкий аромат свежести, дождя и... тайны...

– Нет проблем, я Вам поднять! – весело согласился иностранец и легко приподнял ее к потолку.
        Марья, опираясь  одной рукой на стенку лифта, кулачком простучала потолок…
        Люка не было.

                ***

– Мамусечка - марусечка  приехала!  Удава привезла?  Бабушку я подготовил!
– Ты не расстраивайся, сынок… Но змей твой пропал…
– Как? Мой удав? Пропал...? А ты везде смотрела? Он в мою кровать любит заползать…

– В кровать?… О, боже! Нет, там я не смотрела…
        Они сидели за большим столом, пили из старого самовара чай с любимым вишневым вареньем и вели разговор о деревенском житье-бытье.  О том, что соседская кошка таскает  цыплят из загородки, что корова в этом году не отелилась, крыша сарая прохудилась, а латать нечем – шифер нынче дорогой…  Отец натужно  кашлял и говорил о том, что двух пенсий не хватает даже  на самое необходимое:  лекарства, уголь, сахар, муку…  О большем престарелые родители, имевшие за плечами на двоих в общей  сложности больше ста лет трудового стажа, даже и не мечтали…

        Потом женщины вышли в огород. Мама показывала, как она в этом году по-новому распланирована грядки, где посадила новые сорта скороспелых розовых помидоров… За огородом, на поляне, Маша увидела старую черно-белую корову с маленьким теленком. В добрые времена корова  давала в день тридцать шесть литров  молока…

– Мам,  ты же сказала, что корова  не отелилась…
– Теленка мы купили…
– Как? Такого... маленького?
– У всех коровы отелились, а мы что ж, хуже?… От людей стыдно…

– Мам, а я уволилась с работы…
– Сократили все ж таки…

– Нет, сама… ушла... Сейчас хожу на занятия в одну общественную организацию, там нас американские волонтеры  учат организации бизнеса, рассказывают как  правильно составить заявку на грант, как написать бизнес-план, оформить кредит… Очень интересно… Я как будто проснулась, мама…  Я уже все продумала, у меня будет свое дело… У меня все получится!

– Дай-то бог… У американцев учишься, говоришь? Раньше мы про них слышали, что у них секс да безработица… А теперь, поди ж ты… А к нам в деревню тоже недавно американская бесплатная медкомиссия приезжала. Обследования проводили. Так мы тоже с соседкой пошли… И знаешь,  ихних врачей так поразили мои зубы, что они все сбежались смотреть… Все расспрашивали да записывали… Сказали прийти еще разок. Переводчица перевела, что фотографировать меня будут, позировать просят…

       Я пришла домой, да сдуру отцу все разболтала… А он на дыбы:  "По-зи-ро-вать? Да ни за что!  Не пущу! Это ж американцы! Они ж тебя… голой хотят сфотографировать!!!"     Представляешь?  Так и не отпустил…
       Марья грустно улыбнулась:
–      Да, мам, хорошо, что хоть с зубами нам повезло!

-      Знаешь, дочка, я сейчас что вспоминаю? Когда в войну  в нашу деревню фашисты пришли, то многих людей тоже...сразу как подменили... Кто-то в полицаи подался, кто-то  в информаторы записался,  девчонки молоденькие стали с офицерами гулять... Были и те, кто остался прежним... Так им больше всего от новой оккупационной власти досталось: кого-то повесили, кого-то расстреляли, кого в Германию угнали...
 
       А я вот что думаю... Наш народ на десять поколений вперед горя  натерпелся... И "раскулачивание", и голод,  и как "врагов  народа" в лагерях его безвинно гноили, и война своей "косой смерти" двадцать миллионов выкосила... Только - только от одной беды отдышались, а на порог - новая напасть пожаловала...
        Будто морок на людей, на страну  нашел, новости по телевизору страшно смотреть... Да и рядом, куда ни глянь, неладное твориться!
 
       Скажи мне, ты у нас ученая, у тебя ж таки красный диплом института,   когда же мы, наконец,  будем жить по-человечески? Лично мне целой жизни на это не хватило...
      - Кто бы мне, мамочка, ответил на этот вопрос... 

       Помолчали.
–      Ты, Машенька, отцу про то, что без работы осталась, пока не говори…– старушка тяжело вздохнула, - А то расстроится… Ты  же знаешь, у него -  сердце! И подружкам своим тоже не рассказывай! Не нужно чтоб языками по поселку чесали… Хорошо живет тот, кто о себе ничего не рассказывает… Нельзя, чтоб жалели! Радость приходит только в улыбающиеся ворота! Может, бог даст,дочка,  все ещё и "выравняется"…

                ***
        Ночью сквозь сон Марья слышала, как лаяла собака, как, кашляя, ворча и кряхтя, вставал отец и выходил во двор…
– И так каждую ночь…– вздохнула мать. – Боится старый, что теленка украдут… Стали красть в деревне… У соседей даже собаку со двора увели…

– Может, не надо было его покупать? – еще раз усомнилась Марья.
– Да как же это без теленка?

– О чем это вы?
– Да вот, отец, говорю дочке, о чем мы давеча с тобой толковали, – мужа ей надо искать!

– Да, да! – живо поддержал её отец. – Мальчонке отец нужен. Тебе - опора. Да и молодой бабе тоже одной негоже. Нехорошо это – хоть в деревне, хоть в городе. Люди все из одного теста слеплены… Мать права! Сколько мы еще протянем?… А так нам помирать спокойнее будет…

        У родителей была своя житейская философия,простая и бесхитростная...

                ***

        В то утро она проснулась совершенно разбитая. Повернув голову в сторону часов, на подушке увидела удавчика, свернувшегося калачиком. Марья бесстрашно схватила подушку и стряхнула животину в пустой аквариум. Налила для змеи молока в блюдце:

– Попался? Теперь сиди тут! Я пойду поглажу немцу рубашки, а потом отвезу тебя в деревню. Обещала ведь…

         Моросил мелкий серый дождь. Небо было низким и безрадостным. Накануне позвонила Танька и сказала, что увозит  иностранца на выходные на турбазу в горы.
         Надо ехать  "на работу"!  Вчера она выстирала сорочки, развесила их на плечиках в лоджии, теперь, наверное, они уже высохли... Нужно их выгладить и повесить в шкаф. А завтра можно устроить себе выходной!

         Марья приняла душ, надела майку, старые джинсы, закрыла дверь и легко побежала вниз по ступенькам.

                ***

– Стоять! – сказал властный мужской голос из темноты подъезда. – Лицом к стене! Руки вверх!
– А что случилось?
– Наркотики где прячешь? – молодой парень в гражданской одежде ловко облапил ее.
– Шеф, чисто…
– Пропускай….

        Марья вышла на улицу. Гулко колотилось сердце… Возле подъезда на земле под дождем сидел знакомый парнишка из соседнего дома и пытался надеть мокрые носки на грязные ноги. Рядом валялись кроссовки.

– Что случилось? – спросила его Марья.
– У Вороны обыск был…– сказал он, не поднимая головы. – Настя спрятала кокаин  в пеленки… Нашли! Вот... Ее только что увезли…

– Кого?
– Кого-кого… Настю! Белла с сыном смылись… Кто-то предупредил…
– Ну и дела… Что же теперь будет?
-       Посадят Настю, как пить дать, по полной получит...

                ***

– Я есть бизнесмен. Я изучать рынок. Искать новы интересны идея. Я изучать русски языка. Чем заниматься вы, леди?

– Тьфу ты, ну ты! Леди! Как же…
– А я… – назло  "эстету"  сказала Марья, – я руковожу фирмой.

– Чем заниматься ваш фирма? – даже в кромешной темноте Марья женским чутьем чувствовала интерес иностранца.
– Честно говоря, все еще только-только начинается… Одежда для нестандартных женщин. Не просто одежда, а постоянно обновляющаяся коллекция, рассчитанная на постоянных клиентов… К примеру, из комплектующейся ткани, но разного фасона, шьются юбки,  жакеты, брюки. Каждая покупательница  будет формировать себе костюм  по фигуре,  "по деньгам"  и по вкусу. К ним аксессуары подбираются…

– О! Это хороший идея! В Европа уже быть  такой бизнес. В ваша страна еще нет … Но бизнес  у вас … трудно. Особенно женщину. А вы не хотеть продать мне ваш фирма?

– Нет, – сказала Марья, удивляясь нахальной  уверенности в своем голосе. – Она не продается…
– Но я  м-м-могу хорошо платить!
– Хорошо – это сколько? У меня таких идей целый воз и маленькая тележка! И фирму могу любую зарегистрировать…– заинтересовался  "эстет".
– Леди, а работать с м-м-меня?

– Если только в качестве равноправного партнера… – сказала Марья, решив, что иностранец  просто решил досадить  "эстету"…

– Пока не замерзеть совсем…  на темно и холодно, я хотеть сказать вас:  «Да!» Я хочу с вас сотрудничество!

– Я бы предпочла услышать ваше  "да"  при  свете и в тепле…– улыбнулась про себя  Марья. Все слова иностранца были слишком невероятными, чтобы относиться к ним серьезно, но тон… Этот мужчина говорил так искренне, так вдохновенно… И все было так неожиданно, так странно и невероятно… И, вопреки здравому смыслу, так хотелось поверить ему…

– Партнер-ша! Ха! Это называется к-к-купить к-к-кота в мешке… А для бедного художника у вас и слов не нашлось… Да… В своем отечестве пророков нет! Да… Вот если бы я родился  в другой стране, я  бы, наверняка, был  богатым и знаменитым!

– Я могу сказать вас… Один человек родился в хлев, но это не помешать ему стать Бог…
        Марья подумала о том, что ей приятно чувствовать  этого иностранца рядом, пусть даже в кромешной тьме…

– Вы стучать зубы… – почему-то шепотом сказал он и, сняв с себя спортивную  куртку, укутал ею плечи Марьи.
        То ли от курточки, то ли от нарастающего непонятного волнения, стало вдруг ТЕПЛЕЕ. Чуть-чуть…

      - Инопланетянин, не иначе… – вспомнилась недавняя передача по телевизору…
– Меня зовут Марья… – сказала она тихо.
– Мари... - это есть лучше имья на Земля…
       
        Все называли ее по-разному, мама – Машенькой, отец – Марией,  бывший муж – сначала Мариной, потом стал звать Маняшкой, а потом и вовсе Маней. Подружки – Машей, Маней,  бывшие сотрудники по работе – Марией Сергеевной, сын – мамусей-Марусей. Себя в мыслях она называла только Марьей… Теперь ко всем именам добавилось еще экзотическое –  "Мари", похожее на элегантную коробку заморского шоколада в  холодильнике её работодателя…

         Она слышала, как стучат от холода зубы иностранца… Совсем рядом… Неожиданно для себя... женщина шагнула к нему и уткнулась холодным носом в его плечо. Он замер. Марья  слышала, как гулко застучало его сердце…  Он мягко обнял ее ледяными руками и притянул к себе… Она чувствовала, как он, сдерживая дыхание, вдыхает  запах ее волос…

– Как в чужом сне... – подумала Марья.
 
– Поубивал бы гадов!.. Так… Так… Так…–  мечтал  "эстет", шумно рассекая  воздух.
        Но теперь ей уже была не страшна его непредсказуемость. Только ужасно гудели ноги, ныла спина и… так хотелось закутаться в тепле одеяло и спать, спать, спать.... Закрывая  глаза, она ощутила, как лифт медленно поднимается куда-то в немыслимую высоту космоса…

        Вдруг их ослепил неожиданный яркий свет, после долгой темноты он казался немыслимо прекрасным.

– О-о-о!!! Я вижу, вы тут зря время не теряли… П-п-пожалуй, я выйду здесь… Прощайте, господа!
        Открылись двери лифта, и красавчик вышел. Буквально за мгновение до того, как он успел исчезнуть за створчатыми дверями, Марья успела заметить багровую шею, оттенявшую светлые, короткие, хорошо подстриженные волосы, небольшое красное ухо…

– Черт, где же все-таки я его видела?.. – невольно вырвалось у Марьи.
– Вы, мадам, проводить с этом человека четыре часы на лифт… – засмеялся иностранец и, глядя в глаза Марье долгим и странным взглядом, нажал кнопку  с цифрой  "13"…

– Последний раз на меня так смотрели, кажется, в прошлом веке… – подумала Марья, почти теряя сознание...

                ***

– О, боже… Какая же я безнадежная тупица… – прежде чем лифт успел остановиться, Марья поняла, что они едут в одну квартиру…

– Я хотеть приглашать вас  выпить горячи глинтвейн…

– К сожалению, я должна вернуться… – взглянув на часы, с нескрываемым сожалением сказала Марья.  Ей не хотелось, чтобы эта удивительная искорка, пробежавшая вдруг между ними, вдруг угасла, узнай он в ней  "свою"  домработницу. Для этого мужчины ей  хотелось быть Женщиной, таинственной незнакомкой, похожей на загадочную Софи Марсо… Но только не квартирной уборщицей…

        Иностранец расценил ее отказ по-своему.
– Вы не бояться быть с меня в темной лифт… А теперь? Я не алкоголист и не  "эстет"… Вы надо верить меня! Вы есть мерзнутый… Вы должна быть теплом… Так возможно больнеть…– Он решительно  взял Марью за руку и вывел из лифта.

         Удивляясь себе, она не стала протестовать, потому что слишком устала и слишком замерзла. Должно быть, этот мужчина знает, что делает…

                ***

        С плакатов на Марью во все глаза глядел озорной клоун.
– Привет! – подмигнула ему Марья.

        Но, кажется, он не узнал ее, потому, что в дом вошла не домработница, а  женщина с блеском надежды в больших серых глазах…

– Здесь  можно приседать…– иностранец  указал на диван.
– Присесть…– машинально поправила его Марья…
– Прис-сесть…– Он засмеялся тихим смехом, блеснув белыми ровными зубами…
– Не зубы, а гордость европейской стоматологии, – подумала Марья. Танькин муж не был бы разочарован…

        Марья машинально включила телевизор и без сил рухнула в мягкое кресло. Передавали новости:
– Сегодня в один из частных зоопарков нашего города был продан маленький бегемотик…
        На экране, на фоне красивого особняка, напоминавшего замок, в бассейне плавал, пофыркивая, симпатичный детеныш гиппопотама…
        На кухне позвякивала посуда, но встать, пойти и предложить свою помощь,   у Марьи не было сил…

        Глядя на красивую дикторшу, она все еще чувствовала себя звонкой сосулькой…
– Жителей нашего города продолжают волновать слухи о том, что в одной из квартир столичного микрорайона обитал трехметровый дрессированный удав, который недавно по непонятным причинам исчез… – рассказала ведущая. – Мы продолжаем наше журналистское расследование. Сегодня к нам в редакцию позвонили. Взволнованный женский голос рассказал, что удав обнаружен детьми в подвале одного из домов в центре города… Наша съемочная группа выехала к месту события… Но, увы!  Вместо змеи из подвала был извлечен огромный кусок шланга, как видно,  некогда забытый строителями…

– Не иначе как про нашего удавчика речь идет…– удивилась Марья,  – Черт, как быстро слухи распространяются!... И как хочется спать…
        Взгляд ее упал на дверь  лоджии. Там покачивались на плечиках высохшие мужские сорочки, ради которых она и приехала сюда…

– О делах мы говорить потом… Сейчас вот… Пожалуйста… Это есть горячий глинтвейн… Вы нужно хорошо греться… Я включать с ванна горячий вода…
        Он протянул ей бокал с красным  горячим вином. На поверхности плавала звездочка гвоздики.
         Потом иностранец принес теплый плед, бережно укутал её и  присел рядом. А у самого губы были все еще синего цвета, а вот глаза… Глаза были темными и теплыми, как хмельное вино в бокале… Марья согревала холодные пальцы о тонкие стенки  фужера, и ей было удивительно  приятно чувствовать рядом сильное мужское  плечо.

        Борясь со сном, она маленькими глотками пила горячий терпкий напиток...
        Почему-то с грустью подумалось о том, что Танька соврала ей про возраст иностранца и про то, что он вообще не понимает по-русски…

-       Ладно…. Про Таньку, про  "эстета", про змею и про все остальное я подумаю потом… – решила она, уже из последних сил борясь со сном, и  поражаясь  новому ощущению удивительной теплоты, разливающейся в душе.  Как будто после долгого и тяжелого пути она доплыла,  докарабкалась, добралась,наконец, до желанного и надежного берега…

        Почти засыпая, и удивляясь невесть откуда взявшейся уверенности, она доверительно положила свою руку в открытую и все еще холодную ладонь иностранца… Или инопланетянина?.. Пожалуй, это было одно и то же…

        Уже сквозь сон Мари ощущала, как зазвучала нарастающая и расплескивающаяся через край то ли мелодия, похожая на шторм, то ли горячая вода в ванной… Медленно оттаивала замерзшая душа… Теплое вино горчило на давно не целованных губах…

        Совсем рядом, убаюкивая, колдовал добрый голос на непонятном, чужом языке…

– Пусть никогда эти необыкновенные ощущения, краски и звуки не потеряют своего волшебства…– от всей души загадала Марья.