Если даже меня не вспомнишь... Глава 15

Глава 15. Фред. Южно-африканец-3. Черный камень «карбонадо».

 
...к вечеру мы благополучно миновали небольшой участок саванны и через
густые заросли вышли к горной долине. Дорогу преграждали деревянные идолы. Сэм Фарги сказал, что дальше двигаться нельзя. Там живет Зло. Сержант засмеялся в ответ и только дернул рукой так, словно отмахнулся от слов проводника. Чтобы проехать, нам пришлось сбить пару размалеванных страшилок.
...метров через двести мы остановились. Роб Кайзер одобрительно похлопал Сэмуэля  по плечу:
- Ты неплохо поработал, дружище. Дальше поведу я. Правда, почти по бездорожью. Но, так мы уже проходили. А теперь проясним обстановку: «Джекки», «Калиостро» и «Два фута», вы идете на три часа, до скалы и сломанного дерева.  Возвращаясь, определите маршрут от этих ориентиров до нашей дороги. Отсюда я не могу вспомнить, как мы выходили в прошлый раз. Тем более, вел нас тогда капитан Фрайфельд. А он не терпел советчиков. Старший в группе «Два фута». Четверо остаются в машинах. Двое по кабинам. Двое к пулеметам. Броневики не покидать ни в коем случае! Ждать нашего возвращения. Остальные идут со мной. Фред...Фред остается здесь...Сэм, ты в чем-то не согласен со мной?
- Я хочу обратиться к Хранителям капища. Сказать им, что тотемы мы сбили ненамеренно. Хочу попросить их позволить нам уйти...

...я старался анализировать возникшее положение.
Но, информации не хватало. И я никак не мог прийти к каким-либо разумным выводам. До наступления ночи оставалось часа полтора-два. Мне вполне понятно было желание сержанта быстрее выяснить ситуацию и покинуть эти негостеприимные места. Лично я предпочел бы ничего не предпринимать, на ночь глядя. Утро вечера мудренее. Переночевать в броневиках. Вполне уютно и безопасно. А поутру решать, что делать.
Ночью дежурить попарно. Не высовываться. Хотя, вооружены мы неплохо. Но, Фарги был против вечерней вылазки.Как я заметил, он оставлен в другой машине. Сержант его бережет. Без переводчика, понятно, никак нельзя. А вот, зачем Кайзеру нужен штейгер, то есть, я, не совсем понятно.

...с той стороны, куда отправилась группа «Двух футов», донесся треск длиннейшей автоматной очереди. Похоже, там весь рожок расстреляли. И все стихло. «Бенсон» застыл с картами в руке:
«Это наша троица...,- в пол-голоса произнес он.- Такая пальба - очень плохой знак. На них напали. Внезапно. Скорее всего, их уже нет. Я так и думал, что нельзя, на ночь глядя, отрываться от взвода. Но, разве с «Буффало» поспоришь? Несколько лет назад красные прижали нашу роту у границы Анголы. Как волков обложили. Основные силы батальона во главе с Брайтенбахом - слыхал о таком? - находились так далеко, что помочь нам никак не успевали. Капитан Кроне, командир роты, считал, что пробиваться нужно на территорию Зимбабве, а оттуда уходить в Намибию. Через Ботсвану. Разумеется, это крюк. И большой. Но, это - единственный шанс сохранить наши жизни. Кайзер, он почему-то всегда ходил в сержантах, уперся. «Границу взяли кубинос и русские!- орал он,- нас  именно там и ждут! Никто не подумает, что мы сойдем с ума и рванем в Анголу. К красным. Челночный марш-бросок. Со  стороны Анголы - местные бабуины. Дернемся к Зимбабве, и нас разнесут на границе! Там же русские. Профи не хуже нас с вами! А сквозь бабуинов мы прорвемся. Небольшой вояж по территории  Анголы. Всего-то миль пятьдесят. И мы уйдем через коридор Каприви! Но мы неминуемо погибнем, Кроне, если выполним твой приказ. Не пройдет десяти часов, как и ты умрешь!»...Но капитан приказал готовиться к атаке на позиции русских. И тогда, Роб Кайзер выхватил пистолет и застрелил командира. Все просто оцепенели. А «Буффало», не пряча ствол в кобуру, произнес, коротко взглянув на мертвого капитана: «Когда я сказал,что ты умрешь часов через десять, я ошибся. Кэп, ты всегда спешил!». Затем, криво усмехнувшись, обратился к нам: «Капитан Кроне внезапно покинул нас. Но каждый из присутствующих здесь имеет выбор: уйти с ним, или со мной». И мы с боем ушли на территорию Анголы, лишь троих потеряв из ста сорока человек. Он упрямый. И всегда первый. Скверно бывает тому, кто почему-то думает иначе. «Лучше править в Аду, чем прислуживать на небесах» - любимая его поговорка. Вот он, какой наш сержант», - «Бенсон» замолчал, вслушиваясь в тишину...

...выстрелов больше не было. Но, раздались негромкие голоса, шорох щебня, и появился отряд сержанта Кайзера. Среди скал узкого ущелья, почти перед долиной Ойе, замечено было неопределяемое количество черных воинов, которые не вели себя агрессивно, но дали понять, что чужих дальше этих скал не пропустят. Не имело смысла, на ночь глядя, ввязываться в бой, неизвестно, во имя чего. Тем более, «Буффало» сказал, что дорога в город-призрак пролегает совсем не через эту долину. Услышав о стрельбе, все тут же отправились по следам ушедших. Не успели скрыться среди деревьев, как сзади на дороге появился «Два фута». Один. Без товарищей. Очень кратко и тихо он поговорил с сержантом, после чего тот приказал погрузиться в машины. Очевидно, старый маршрут был обнаружен. К большому удивлению и огорчению всех, выяснилось, что  один из броневиков сломался. Просто не заводится - и все! Оба водителя мрачно копались в двигателе, проверяли электропроводку. Но, даже причину не определили. Роб Кайзер решения принимал быстро. Все загрузились в одну машину. Забрав из оставленного автомобиля все, что возможно, развернулись и через пол-мили свернули прямо через кустарник в нужном направлении.
 
...вскоре, вошли во мрак глухих, перепутанных замшелыми лианами, джунглей. Там имелась просека, или старая дорога, заросшая травой и кустарником, но позволяющая перемещаться по ней. Минут через десять увидели большую скалу и сломанное дерево рядом.
«Джекки-Нож» и «Калиостро» находились неподалеку. Джекки лежал ничком среди невысокой травы в черной луже крови. Рядом, медленно вращаясь, висел пронзенный насквозь кольями «крокодильей пасти», «Калиостро». Ловушка сработала внезапно. По словам «Двух-футов», все было абсолютно спокойно и тихо. Решив осмотреть окрестности, двое друзей отошли чуть в сторону. Джекки  шагнул через какую-то лиану и попал, в совсем небольшую яму. «Калиостро» шел за ним. Поперек ямы оказалась следующая лиана, скрытая травой. Перешагнув первую, невозможно было не наступить на вторую. Сработал простой, эффективный механизм. Где-то сзади и сверху освободилось тяжеленное бревно, утыканное острейшими кольями. Закрепленное на длинной лиане, оно по короткой косой траектории сорвалось вниз, насквозь пронзив своими кольями «Калиостро» и смертельно покалечив «Джекки», шедшего впереди.

...похоронили их уже в темноте. Ночевать решили здесь же. Кайзер разрешил нарушить «сухой закон», введенный на время движения по маршруту. Выпили прилично, но легче не стало. Заснули мы в отвратительном состоянии духа. Три раза за ночь менялась охрана. По два человека, внимательно мы вслушивались и всматривались в тревожную ночь. Но, никто ничего не заметил.
Никто не заметил также, когда и как исчез «Гандшпуг». Видимо, ночью вышел по «своей надобности». На расстоянии полу-мили осмотрели все вокруг. Ни крови, ни следов борьбы не обнаружили. Сильный, вооруженный, высоко-профессиональный солдат, словно, растворился в джунглях. Это было выше нашего понимания. Затем, сержант приказал закончить поиски. Так мы потеряли Ди Кросби...
Угрюмо, молча позавтракав, двинулись дальше. Предположение, что джунгли усеяны ловушками, подтвердилось в полную меру. Из чащи внезапно вылетали не стрелы даже, а длинные колья. Пару раз «крокодильи пасти» наотмашь били по броневику. И ямы-ловушки неоднократно пересекали путь. Но с ямами оказалось проще всего. Выкопанные уже давно, прикрытые подсохшей растительностью, они выделялись на дороге светлыми пятнами. Вот, только обходить их приходилось по густолесью. К вечеру этого дня мы, наконец, достигли руин заброшенного города. Вероятно, учитывая прошлый урок, «Буффало» приказал ужинать и спать. Разведка, и все прочее, утром. А сейчас - отдых.

...ночь оказалась жаркой и беспокойной. Слабый ветерок доносил с дальних болот запах гниющих растений. И, хотя все бойницы в отсеке для экипажа открыты, душно было невыносимо. К тому же, сразу налетело неимоверное количество звенящих, жужжащих, жестоко жалящих крылатых тварей. Репелленты помогали слабо. И люки пришлось закрыть.
Где-то за полночь всех разбудил жуткий вой. Люди наши, можно сказать, прошли огонь и воду. Видели «черный континент» в самых экзотических его местах и ситуациях. Но звуков, столь чудовищно действующих на психику, не слышал никто и никогда. Начиналось все на высокой вибрирующей ноте. Пронзительный, жуткий визг, казалось, буквально рвал перепонки. Постепенно понижаясь, он переходил в немыслимый рев, вызывающий чувство паники и немыслимого ужаса. Мы сидели, оцепенев от этих звуков. Казалось, даже металл броневика разрушается от этой непонятной вибрации. Кто-то заорал, что нужно немедленно покинуть боевой отсек. Несколько человек, расталкивая  друг друга, панически ринулись к выходу. Роб Кайзер открыл дверцы и выстрелил в темноту. Стрелять в помещении он не мог, опасаясь рикошета от металлических стен отсека. «Стоять!- рявкнул он так громко, что на мгновение перекрыл непонятный вой.- Всякий шагнувший наружу, будет убит! Вы все меня знаете. Я держу свое слово. Ну, кто спешит пообщаться с Господом? Кто первый?»...
 
...«Буффало», наклонившись, стоял в проеме распахнутых дверец. Огромная темная фигура на черном ночном фоне угрожающе перекрывала выход в рычащую тьму. До всех как-то сразу дошло, что смерть - вот она - неминуемо ожидает на  выходе. А то, что происходит там, в ночи, страшно очень. Но, не известно, что это такое. К тому же, возможно, и не опасно. Тимати Робинс, дежуривший в кабине, включил все четыре прожектора, находящиеся на крыше. Яркий свет вырвал из темноты деревья, скалы, кустарник и черную стену строения, находящегося неподалеку. Несколько бабуинов, испуганные диким воем, выскочили из мрака на свет. Тот, что покрупнее - видимо, вожак стаи - прыгал перед броневиком, размахивая лапами. Пытался пугать, широко открывая темно-красную   пасть. Да попугаи взволнованно орали среди листвы деревьев. Только признаки присутствия человека полностью отсутствовали в этой, внезапно возникшей ночной сумятице.
«Буффало» велел всем оставаться на своих местах. Жестом позвал за собою «Два фута». И оба скрылись в ночи, уходя из-под света прожекторов. Я не понял даже, куда и зачем они направились. Полагаю, что это была демонстрация совершенного бесстрашия.
Уже не вой, а рычание, которое перешло в затихающе-угрожающий хрип. И наступила тишина, прерываемая лишь птичьими криками. Выполняя приказ Кайзера, никто не покидал машину. Оружие держали наготове. И, хотя больше никто не побеспокоил нас, утром все поднялись невыспавшимися и раздраженными...
   
...костер разводить не стали. Завтракали сухим пайком. Лишь кофе разогрели на  спиртовках. Из броневика, по возможности, не выходили. Ожидали возвращения сержанта и его напарника. Появились они внезапно, так как перемещались настолько тихо, что замечены были оба лишь возле машины. «Буффало» снял с плеча и аккуратно прислонил пулемет к борту. Сел на ящик. Молча выпил предложенный кофе и, достав из кармана «разгрузки» блокнот, открыл его:
«Как вам уже известно, мне довелось однажды тут уже побывать. Где-то у границы болот осталось незахороненное тело капитана Фрайфельда, и часть моей стопы. Сейчас мы с товарищем пытались определить, если не источник, так хотя бы направление, откуда нас достал ночной концерт. Мы не преуспели в этом. Вой  доносился практически отовсюду. Но следов человеческого присутствия мы не отметили. Никаких. Это при том, что где-то здесь бесследно исчезло более ста человек. Заметьте, средь бела дня и без единого выстрела! Большая часть этих людей искала свою удачу чуть ли не во всех армиях мира. В передрягах бывали немыслимых. Да вы, почти все, и сами такие. Но, каким же охотником нужно быть, чтобы отправить в ад всю эту стаю «диких гусей»! Я не верю в потусторонние силы, в черных или белых бесов. И мы разберемся с этим «птицеловом»! Так вот, здесь, в этом блокноте, я кое-что набросал.
Четыре куба в пол-мили друг от друга. В центре еще один. Там, дальше среди лиан, в джунглях, видны и другие руины. А эти пять строений абсолютно невредимы! Думаю, то, за чем мы пришли, именно там. Обнаружим вход, а дальше - дело техники. Скорее всего, нас ожидают древние ловушки, и прочие «сюрпризы». В прошлый раз здесь произошло нечто страшное и непонятное. Уверен, это были, явно, не потусторонние силы. Рота капитана Фрайфельда вообще не вела боя, хотя сам он погиб от удара ассегая в спину. Для демонов оружие, хочу заметить, крайне примитивное. Но опасность существует. И большая. Поэтому, уходя на разведку, мы будем внимательны стократно. А сейчас, в броневике остаются только двое - Сэм Фарги с инженером. Фред, следите за рацией. Все время будьте на связи. И, по возможности, не покидайте машину...Я сказал длинную речь. Но это речь полководца перед битвой, которую мы обречены выиграть!».
               
...уходила кратковременная утренняя прохлада. Легкий ветерок, долетающий с болот, почти не добавлял свежести. Вооружившись «под завязку», шесть человек во главе с сержантом «Буффало» отправились на разведку в заброшенный город. Шли след в след. Очень аккуратно и неторопливо, визуально контролируя друг друга. Они быстро скрылись из виду. И лишь птицы, обеспокоенные появлением чужаков, гвалтом своим и суетой отмечали их путь. Заметно было, что Роб Кайзер повел своих людей в направлении древних руин, захваченных джунглями, почему-то огибая стороной территорию, занятую кубическими строениями.
Минут через двадцать хриплый, как обычно, голос «Бенсона» поинтересовался о связи. Я жевал мятную резинку и потому ответил невнятно. В ответ услышал совет, по смыслу одинаковый на всех языках мира - выплюнуть кое-что изо рта. И услышал, как тупо заржал над бородатой остротой «Два фута», видимо, в тот момент находящийся рядом с «Бенсоном». После чего они отключились.
 
...разумеется, я был вовсе не против того, чтобы осмотреть древние руины. Но, приказ есть - приказ. Приходилось «сидеть» на связи. Только вот непонятно, для чего сержанту в его экспедиции нужен штейгер? Мои размышления прервал Фарги. Проводник залез в кабину и устроился рядом. Несмотря на строгий запрет Кайзера по вопросам выпивки, от Сэма ощутимо попахивало аперитивом. «Нам не уйти отсюда,- мрачно произнес он, вздохнув и наполнив кабину полынным амбре.- Мы разрушили их идолов. Пришли туда, где чужим быть нельзя. И тогда ночью прозвучал потусторонний зов. Заброшенный город находится на границе владений матебеле и бесов. Скорее всего, это земли матебеле. У них есть легенды об этих местах. Говорят, что тот, кто услышит трубный голос Смерти, непременно встретит ее демонов. И тот, кто встретит их, невидимых, умрет страшной смертью. А ведь, мы, к тому же, пришли сюда, чтобы взять не свое. «Буффало» полагает, что ничего сверхъестественного не существует. Есть лишь необъяснимое, уверен он. Он взял с собою пару баллонов «Ви-икс». И кучу противогазов. Не понимая, что газом не отравишь Смерть, а за намордниками не скроешься от демонов».

...я сидел, вжавшись в сидение. Так вот, что имел в виду Роб Кайзер, говоря о  том, что «если предупрежден, значит,спасен»! Но, двух баллонов «Ви-икс» все равно не хватит для эффективного воздействия на такой большой территории. И если это «выплывет», мы все обречены на пожизненное. По любым законам. В любой стране. А «выплывет» неминуемо. Нас, соучастников и одновременно свидетелей, слишком уж много. А свидетели долго не живут. Зная «Буффало», в этой поговорке можно не сомневаться. Но, пожизненное, это в Штатах. А у нас, в Кейптауне, просто виселица.
Вновь ожила рация. Неторопливый бас Кайзера сообщил, что у них «все о кей». Я порадовал его таким же ответом. Услышал «до связи!». Динамики замолкли. Взявший «на грудь» Сэм Фарги, в душной кабине раскис окончательно. Навалившись на приборную панель, он спал совершенно беззвучно, как и все, кого набрал в свою команду сержант Кайзер. Люди эти, даже будучи пьяными, не храпели во сне и даже чихать умели неслышно. Покинув кабину, я проник в отсек для экипажа и внимательно осмотрел багаж. В цинковом ящике обнаружил два небольших баллона с дюжиной противогазов. Несколько трубок-индикаторов с красными кольцами, и коробку со шприц-тюбиками под номером три. Я знал, что этой цифрой кодировался в наборе спец-аптечек атропин. Антидот на случай неудачи в применении газа. Постаравшись скрыть следы своего любопытства, вернулся к рации. Проводник спал, даже не изменив позы. Я не стал закрывать дверцу - дышать совершенно невозможно. Только решил растолкать и вытолкать Фарги на свежий воздух, как ожила рация. «Буффало» сообщил, что группа возвращается. Через час будут на месте. Растолкав Сэма, я жестоко растер ему уши, и он в какой-то степени пришел в себя. Итак, наши отсутствовали почти пять часов. Интересно, что они обнаружили в этих руинах?

...прошел час. Миновал второй. Что-то непредвиденное произошло с отрядом. Но не криков, не выстрелов мы с Сэмом не слышали. Он, уже полностью пришел в себя и был совершенно адекватен. Затем, прокатились непонятные звуки. Такое ощущение, как-будто что-то грохнуло. И на этот грохот раскатистым, нарастающим эхом ответили все камни и деревья в округе. Мы не могли решить, идти на поиски, или ждать на месте. Я предпочитал выполнить приказ Кайзера и ждать на месте. В этот момент затрещала рация: «Ной» вызывает «Ковчег». «Ковчег», почему не отвечаете?...
Я ответил немедленно, но они меня не слышали и продолжали вызывать «Ковчег», то есть, нас. Связь отвратительная. Очевидно, группа Роба Кайзера экранируется каким-то барьером. Возможно, между нами скала с большим содержанием железа. Главное, что пока, вроде, все в порядке. Мне лишь через час удалось связаться с ними. Они возвращались. И, насколько верно я понял, не без результата. Вскоре, усталые, но воодушевленные, в том же порядке, в каком уходили, они явились, ступая след-в след, привычно соблюдая стандартную дистанцию движения группы на марше. Несмотря на то, что посторонних среди нас не было, каждый из вернувшихся внимательно осмотрел возвращенные мной бумаги - настоящий ЮАРовский паспорт и фальшивое удостоверение сотрудника Намибийских спецслужб. Так положено. Вероятно, солдаты всех армий  мира оставляют личные документы, уходя на вражескую территорию. Впрочем, не знаю, как там на войне, я не воевал и не служил - зрение подвело, но здесь находились мы не в качестве солдат. Скорее, грабителей, нарушивших все мыслимые законы этой страны. Поэтому, показывать свои настоящие документы нам не следовало ни в коем случае. Хотя, кто-то говорил мне, что лишь разведчики и диверсанты уходили на чужие позиции совсем безо всего, что могло бы удостоверить их личность.
 
...впервые решили ужинать на улице. Под защитой броневика расстелили на земле  брезент и, поставив несколько ящиков, устроили нечто, вроде, примитивного стола. Два пулемета установили рядом. На этот раз, никто не захотел сидеть в душном отсеке, так как люди сержанта принесли с собой подстреленное животное. Что-то между оленем и антилопой. Мы развели огонь и жарили тушку целиком на вертеле. Мясо оказалось необычайно вкусным. На этот раз, мы запивали его аперитивом. Сержант «Буффало» проявил себя вовсе не сторонником «сухого закона». Вскоре, языки развязались. То, что было осмотрено, вызывало много вопросов, не давая при этом ни одного ответа. На большой исследованной территории не обнаружилось ни малейших следов роты капитана Фрайфельда.
Его люди как-будто растворились среди хаоса камней, лиан, деревьев и кустарника, растущего всюду. Не обнаружено останков тел, ни предметов амуниции, или оружия. Ничего! Говорят, что время уничтожает все следы. Но, чтобы настолько!

...Роб Кайзер сидел на единственном свободном ящике, ел мясо и между огромными глотками аперитива громогласно рассуждал о своих планах. Извлек из кармана «разгрузки» свой неизменный блокнот и, оставляя на бумаге жирные следы, тыкал пальцем в одному ему понятные обозначения. Оказывается, группа сержанта, кроме руин древнего города, исследовала и черные кубические строения. Пытались найти какой-либо вход. Но ничего не обнаружили. Вышли на каменную лестницу, ведущую вниз, к реке. Спустились до входа в пещеру, больше походившего на дверной проем. Войти туда не решились. «Буффало» был убежден, что там, наверху, обязательно имеется вход. Просто его еще не удалось найти. Кайзер сделал единственный вывод, что капитан Фрайфельд обнаружил некий лаз в систему подземелий. И вошел туда со всеми своими людьми, что являлось, несомненно, грубейшей, фатальной ошибкой. Почему он так поступил, уже никому и никогда не узнать. Также, как и не узнать, каким образом он сумел сам вырваться из западни. Но все его люди навсегда остались там. Поэтому, никаких  следов и не сохранилось. У капитана числилось тогда больше сотни солдат. Рассыпавшись «цепью», они могли прочесать значительную территорию, не то что несколько человек наших. Вот они и нашли то, что искали - вход в подземелье. И свою смерть. Мы поступим иначе!

...и Роб Кайзер объявил свой план:
«Завтра мы доисследуем то, что не увидели сегодня. Отыщем вход. В этом я абсолютно уверен. Убежден и в том, что сокровища там существуют несметные, судя по черному алмазу капитана Фрайфельда. Но мы не станем рисковать своими жизнями. Пусть это незаконно, но, ведь, все, что мы делаем, и так незаконно. Я прихватил с собой пару баллонов с газом «Ви-икс», противогазы и антидот. На всякий случай. «Ви-икс» для тех, кто убил тогда людей капитана. Противогазы - нам. Но, они, возможно, и не понадобятся. Нервно-паралитический газ убьет все, что движется. Разложившись, он станет безвреден где-то через семь-десять дней. За это время мы неплохо отдохнем и славно поохотимся тут, на поверхности. Я убежден, что квадратный выход на лестнице, ведущей к реке, соединен с остальной системой ходов. Так что, катакомбы проветрятся, может быть, и быстрее. Но войдем туда мы в противогазах. Не спеша осмотрим все и отыщем то, за чем прибыли сюда. И здесь, наверху, даже следа не останется. И то, что я называю «баллоны»,  не совсем таковыми являются. Это мины с часовым механизмом. Проникаем вовнутрь. Недалеко от входа. Ставим. И уходим. Газ тяжелее воздуха. Так что, нам он не будет опасен. Да нам никто не опасен! Вы все солдаты моего Тридцать второго батальона. Когда-то нам указывали квадрат и приказывали - зачистить! И мы всегда выполняли приказ. А теперь, наше паршивое правительство стремится зачистить нас. Но, мы были лучшими, и остались ими! Помните слова нашей песни: Деньги надо зарабатывать потом и кровью. Кровью врагов и потом негров?»...
   
...и семь достаточно пьяных глоток, не музыкальных совершенно, заорали маршевую песню тридцать второго батальона, стуча в такт кулаками по деревянным ящикам, на которых находилась еда. Куски жаркого вместе с бутылками зеленого напитка подпрыгивали на некрашеных досках. И птицы, напуганные этим ревом, испуганно метнулись в темнеющее вечернее небо.
Сэм Фарги, возвращавшийся из боевого отсека с очередной партией бутылок, вдруг замер и, уронив две из них, указал куда-то в сторону недалеко растущих деревьев. Хотя и не очень трезвые, все сориентировались мгновенно. Миг - и мы уже на ногах. Никто не выстрелил. Но все оружие - пара ручных пулеметов и автоматы - моментально нацелились на серую высокую фигуру, внезапно возникшую на темной лесной опушке. В повисшей тишине лязгнул  передернутый затвор, и кто-то загремел опорожненными только что бутылками.
Лишь «Буффало» не изменил своей позы. По-прежнему сидя на ящике, он лишь медленно переместил кобуру пистолета ближе к животу, расстегнув ее при этом. Человек из джунглей очень медленно развел руки в стороны, тем самым давая понять, что пришел без оружия. Рукава широкой серой галабеи при этом стали похожи на крылья какой-то диковинной птицы. Он сделал шаг вперед, и все услышали, как щебень хрустнул под его ногами. Медленно приложил правую ладонь к губам и, затем, обратил ее открытой стороною к людям.
«Он хочет говорить с нами»,- негромко произнес Сэм Фарги. И обратился с непонятными словами к гостю. Тот разразился длинной, монотонной фразой, которую, кроме Сэма, никто не понял. Фарги ответил. Человек в галабее  произнес что-то еще. Не повышая голоса, не угрожая, казалось бы, ничем. Но мы ощутили предостережение в его словах. Затем, он повернулся и скрылся среди деревьев. Переводчик некоторое время молчал. Слишком внезапным для всех оказался этот визит.
Потом Фарги, выбирая слова, медленно перевел: «Нам сказано, что, несмотря на то, что мы разрушили их тотемы, они прощают нас. Они допускают, что мы оказались тут по воле случая. Нас могут убить, но не хотят этого делать. Предлагают немедленно покинуть эти места. Немедленно, это означает - сейчас. Они желают нам покровительства духов и удачи. Если уйдем. И обещают неминуемую смерть, если останемся. Это все, что было сказано».
 
...так неплохо начавшийся вечер испорченным оказался бесповоротно. Услышанное не то, чтобы испугало команду «Буффало». Этим людям понятие «страх» было неведомо. Всех поразила и даже оскорбила неприкрытая дерзость произнесенных слов. Тим Робинс, и еще несколько человек, слегка протрезвев, ринулись в лесную чащу догонять визитера. Хотя, смысла в этом, очевидно, никакого не было.
Кайзер заорал: «Стоять!- и выстрелил несколько раз в воздух.- Я сказал, все произойдет завтра! Завтра мы отыщем вход в эти треклятые катакомбы и пропарим их охамевших обитателей. Если мы не сумели сделать это днем, то нет смысла разыскивать их норы ночью. И, тем более, ловить кого-то. А сейчас, в местах вероятного пересечения периметра на расстоянии сотни метров от броневика необходимо установить десятка два «растяжек». Конечно, здешние «негры» - это, далеко, не «морские котики». Но не следует забывать, что именно в этих местах бесследно исчезли люди капитана Фрайфельда».
 
...опустилась ночь. Душная и безветренная, она заполняла все вокруг запахами гниющих водорослей с недалеких болот. Спать было тяжело и жарко, так как ночевать опять решили в машине. Мне выпало дежурить с часу до трех. Я клевал носом в кабине, а рядом сидел Тим Робинс. Бельгиец с английской фамилией. Я подозревал, что многие из нашей команды являлись не теми, за кого себя выдавали. Истинные их имена знал, вероятно, лишь «Буффало», да и в этом я был не очень уверен. Робинс уже с пол-часа травил анекдоты, от которых покраснел бы и сам Сатана, и которые знал неисчислимо.
Но, из-за сильного акцента, временами, совершенно терялась «соль». И я не смеялся. Тогда Тим делал недоуменное лицо и начинал хохотать сам. Громко и так заразительно, что глядя на него, я не выдерживал и начинал глупо смеяться над его смехом. Потом ему это надоело. Выяснив, что сам я анекдотов не знаю, он замолчал. Мы условились бодрствовать по очереди.

...два часа ночи. Напарник мой спит и дышит бесшумно, как младенец. Зевая, который раз меняю настройки рации, тщетно пытаясь найти какую-нибудь мелодию. И тут взревели «Иерихонские трубы». Как и в прошлую ночь, высокие, вибрирующие тона сменились низкими. Вновь возникло паническое ощущение вселенского ужаса. Робинс, пробужденный этим ревом, вцепился обеими руками в сидение и обливаясь потом, молча уставился в черное стекло, за которым видны лишь черные силуэты ближайших деревьев. За нашей спиной в отсеке, разумеется, уже все проснулись. И каждый ждал чего-то невыносимо-страшного. Вдруг, напарник, резко толкнув меня, схватил пулемет и открыв дверцу, выскочил наружу. Загрохотала длинная очередь. Робинс что-то кричал непонятное и поливал огнем ночную темноту, пока не кончились патроны. Затем, сев на подножку, зажал уши ладонями. Вой несся отовсюду. Каждый звук, отражаясь от стен древних кубических строений, разносился многократно незатихающим эхом. И невозможно было определить, где зарождалась эта чудовищная какофония. Мы думали, что это никогда не закончится. Но прошло не более получаса, и все стихло. Остались внутренняя дрожь и предчувствие чего-то страшного. И головная боль почти у всех...
   
...завтракали без обычных шуток. Хотя договорено было заранее не пить по утрам крепкие напитки, сержант сам предложил снять ночной стресс. Пол-кружки аперитива - и мир вновь стал цветным и вполне симпатичным. Утро очень тихое. Ни малейшего ветерка. Птичий свист, крики попугаев, обезьянье уханье, только и нарушали эту тишину. Да метрах в двадцати от нас ярко-раскрашенный какаду, сидя на голой ветке, насмешливо-трескуче, пронзительно пародировал наше вчерашнее пение. Наш азиат, швырнув небольшой камень, ударил по ветке, совсем рядом с шумной птицей, и попугай улетел прочь. «Бенсон» поинтересовался: а в попугая Ян сумел бы попасть? На что тот ответил, что «попугай - существо живое, божья тварь. У него душа есть. И потому убивать его нельзя. А вот люди, большинство из которых существуют без смысла и души, вполне достойны смерти. Да и живут они настолько примитивно, что и не живут как-будто. Отобрать у них никчемные их жизни все равно, что ничего не взять. Тот, кто убивает их - не убийца, а исполнитель воли Бога».
Краем уха, слыша эти объяснения, я спрашивал себя: а большинство недостойных жить, это - сколько? И кто определяет степень ценности человеческой жизни? Взглянуть бы на эту шкалу.
   
...за завтраком Роб Кайзер поставил задачу и разделил всех нас. По четыре человека. То есть, поровну. Тима Робинса, «Бенсона» и его друга Яна он оставил у броневика. Вместе со мной. Старшим назначил Яна. Ян не поляк. Он китаец. Или японец. Хотя, кто его знает! Азиат, одним словом. Поговаривали, что некогда он даже служил в Национальной Гвардии Сальвадора. Был чуть ли не правой рукой командующего этой гвардией Хосе Медрано. И далеко не рядовым членом организации «Порядок», что по-испански переводится, как «Орден».  Вроде бы, даже руководил контрразведкой «Ордена». Но, вскоре Медрано сменил Роберто Д,Обюссон по кличке «Дьяболо». Этот самый Д,Обюссон был настолько безжалостен, лицемерен и подл, что афишировать свои контакты с ним остерегались даже его «высокие» американские покровители. На весь Сальвадор прогремела история о том, как Дьявол-Роберто две недели не мог взять отряд повстанцев, укрывшихся в небольшом селении Малетта. Д,Обюссон дал честное слово дворянина и солдата, что отпустит всех, если бунтовшики сдадутся и сложат оружие. И не тронет жителей Малетты. Ему поверили. Чтобы не подставлять обитателей деревни, повстанцы оружие сложили. После чего, всех бунтовщиков и мирных жителей, даже детей и женщин, привязывали к ветвям деревьев за вытянутые вверх руки. Раздели. Женщинам отрезали груди. Мужчинам вспороли животы. И оставили всех умирать медленной смертью. С детьми поступили «гуманнее». Им просто раздробили головы на глазах умирающих родителей. Селение разграбили и подпалили...
И спустя некоторое время, «Дьяболо» уволил Яна - за жестокость!
Я много размышлял о том, каким же зверем надо быть, чтобы из «эскадронов смерти» вылететь «за жестокость»?  У нас этот азиат ничем особенным себя не проявил. Но обращало на себя внимание то, что никто и никогда не позволял себе каких-либо фривольностей в отношении Яна. Никаких насмешек, шуток или розыгрышей в его адрес не наблюдалось. Хотя, среди нас лишь сержант «Буффало» являлся фигурой неприкасаемой. Этому весьма способствовала его огромная фигура, слоновья сила и нескрываемая страсть познания любых боевых искусств. И также умение очень оперативно и эффектно применять эти знания. Но к худощавому и невысокому Яну даже Роб Кайзер относился подчеркнуто-уважительно. Они вместе какое-то время тянули «солдатскую лямку» у полковника Брайтенбаха. Лишь это я знал наверняка. Четверо из нас уходили искать катакомбы. Они вооружились по-горло. Прихватили с собой гранаты со слезоточивым газом и, естественно, противогазы. Это не для подземелий, пояснил сержант.

...неизвестно, какие сюрпризы ожидают на поверхности. Рацию приказано держать постоянно включенной и ежесекундно быть на связи. «Оружие держать наготове, чтобы в любой момент иметь возможность прийти на помощь основной группе. Спиртное исключить. Не забывать о расставленных «растяжках» и держать при себе противогазы, так как скоро они станут жизненно необходимы для нас,- заметил «Буффало»».
Короткий инструктаж закончен. Группа Кайзера отправлялась «искать удачу». Утро было совершенно тихим и безветренным. Но, уже через несколько минут шаги и голоса людей, уходящих в заброшенный город, перестали быть слышны. «Бенсон» и Ян сели играть в «кости». А мы с Тимом Робинсом забрались в кабину. Все хорошо понимали, что, в случае возникновения неординарной ситуации, броневиком воспользоваться не получится. Не пройдет он среди скал и деревьев. Вскоре, напарникам нашим надоело бросать кости. Недалеко от машины росло небольшое дерево. Тонкое, не более пяти дюймов в диаметре и в основании, почти без ветвей. Друзья решили метать в него ножи. По очереди. После очередного броска требовалось отойти на шаг назад. Первый, чей нож не поражал цель, получал щелчок в нос. Вытянули жребий. «Бенсон», любимчик Фортуны, коротким движением метнул свой нож снизу от бедра. С трех метров. Ян сделал шаг назад и на выдохе бросил нож «с плеча». При этом, левой рукой, как бы, указал себе направление броска. Ян был сторонником безоборотного броска, и поэтому его ножи никогда не вращались в полете. Он утверждал, что при безоборотном метании нож поражает цель настолько далеко, насколько возможно его метнуть. Был убежден, что от прямо летящего ножа увернуться невозможно, в  отличие от обычного вращающегося лезвия. Я не спец в боевых искусствах. Но, помню, как на первом, после пересечения границы ЮАР, привале немногословный азиат предложил «Бенсону» пари. Кто быстрее выхватит нож из-за голенища берца и поразит им цель. Бенсон тогда отреагировал мгновенно. И сделал все великолепно. Но он успел лишь произвести хват за лезвие. А нож Яна уже торчал в деревянном телеграфном столбе, который и был избран этой целью.
   
...общаясь с этими людьми, я не приобрел их знаний, но отчасти освоил их жаргон. «Ну что, шуганем темного беса?» - проговорил «Бенсон», ухмыльнувшись. Из корявого древесного ствола вырвал свой нож и, отсчитав шесть шагов, не оборачиваясь, резким движением отправил его правой рукой через левое плечо туда, откуда забрал только что. Правильно. Дьявол всегда за левым плечом. Интересно, кого «шугает» Бенсон, бросая нож через правое? Ткнув в бок соседа, также наблюдавшего эту интересную дуэль, я поинтересовался: а, может, от так же? «Я солдат, а не циркач»,- неприязненно буркнул Тим Робинс...

...рация пробубнила голосом сержанта Кайзера:
- «Ковчег», как слышимость? Ответь «Ною».
- «Ковчег» на связи. Все о кей, «Ной»,- ответил я, продолжая наблюдать за метателями ножей.
Рацию, конечно, не выключал. Я услышал, как кто-то из группы, по-моему, Фарги, крикнул, что наблюдает движение. Сержант мгновенно приказал рассредоточиться. Но выстрелов, или другого подозрительного шума, не прослушивалось. Решив, что все в норме, и тревога оказалась ложной, я не стал отвлекать «Бенсона» и его приятеля от их интересного занятия. Но время засек. Подождав десять минут, вышел на связь. «Ной» не отвечал. На последующие запросы ответа также не было. Выйдя из кабины, я подошел к Яну и сказал, что «Буффало» почему-то не отвечает. «Бенсон» заметил, что у них две ракетницы, гранаты, и вооружены все «до зубов». И потом, они находятся в пределах периметра этих строений. То есть, не более, чем на расстоянии мили. Любая стычка будет сразу услышана. Ян, вроде бы, согласился с этими доводами, но убрал свой нож. Стало заметно, что он к чему-то прислушивается и очень напряжен внутренне. В этот момент, я обратил внимание на странную тишину. Ветра и с утра не было. Но птицы свистели, орали попугаи, в отдалении слышались голоса обезьян. Это было совсем недавно. А сейчас, тишина опустилась мертвенная. Необъяснимая, жуткая тишина среди белого дня. И ощутился легчайший запах дыма, сопровождаемый странным ароматом. Я решил, что один из газовых баллонов в боевом отсеке разгерметизировался, и немедленно надел противогаз. Предложил другим сделать то же самое, но они просто высмеяли меня.
   
...Ян по-прежнему вслушивался в тишину. На то, что я подошел к нему в маске, он, к удивлению моему, вообще не обратил внимания. Просто, стоял и слушал. В это мгновение «Бенсон» выхватил свой неизменный «Смит-и-Вессон», с диким криком выпустил всю обойму куда-то в сторону и ринулся прямо сквозь заросли в направлении реки. Растерявшись, я стоял совершенно неподвижно. Ян, взглянув сквозь меня, как-то подобрался весь и устремился за своим приятелем. Крикнув Тиму Робинсу, чтобы он оставался в машине, я помчался догонять «Бенсона» и Яна, которые по непонятной причине на моих глазах «съехали с катушек». Думаю, что все-таки это сработал наш «Ви-икс», противогаза я не снимал. Дышать было тяжело и очень жарко. Но беглецов вскоре нагнал, так как бежали они каким-то необъяснимым зигзагом. Я надеялся, догнав их, заставить надеть противогазы и отправиться искать людей Кайзера.
 
...и тут внезапно мы выскочили к обрыву. «Бенсон» мчался, не снижая темпа. Прямо к пропасти. Ян уже нагонял его. И я, решив, что азиат пришел в себя, немного сбавил темп. Тем более, что дышать при такой жаре в противогазе, ну совершенно невозможно! Сейчас Ян догонит друга, успокоит его, и мы решим, что делать дальше. В голове у «Бенсона», видимо, сработал все-таки механизм самосохранения. И он остановился на самом краю обрыва. Тут раздался пронзительный визг. Первый раз в жизни я услышал, что человек так способен визжать. Ян, издав абсолютно безумный крик, прыгнул вперед. Его тело приняло горизонтальное положение. Обеими ногами, всей своей массой он ударил в спину несчастного «Бенсона», швырнув его в пропасть. И по инерции сам нырнул туда же.
   
...я даже не стал заглядывать вниз. Отправился сразу на поиски отряда Роба Кайзера. С реки в это время потянуло приятным ветерком, и, сняв чертов противогаз, я еле отдышался после такого безумного бега и всего увиденного мной. Откуда-то послышался сварливый попугаячий крик. Но, не прослушивалось ничего такого, что говорило бы о человеческом присутствии. Я вспомнил историю капитана Фрайфельда, изложенную некогда нашим сержантом «Буффало». И под раскаленным полуденным солнцем меня охватил озноб. Решив, что маскироваться в этой ситуации уже не имеет смысла, выстрелил несколько раз в воздух. Но, почему-то был уверен, что мне уже никто не ответит. Я не ошибся в своей мрачной уверенности. Орали попугаи. Легкий ветерок зашуршал в высокой траве и   древесной листве. Издалека долетали крики каких-то животных. Но, даже намека нет на то, что где-то здесь есть люди...
   
...наверное, час, не меньше, я бродил среди скал и деревьев. Пробирался через  кусты, несколько раз пересекал непонятные дороги, мощенные каменными плитами и соединяющие молчаливо темнеющие кубические строения со странно-вогнутыми вовнутрь стенами. Внезапно, уже отчаявшись отыскать кого-либо, я наткнулся на отряд сержанта «Буффало». В полном составе. Я никогда еще не видел столько крови. Судя по всему, они бездумно «мочили» друг друга. Не стреляли. Даже ножей не применяли. Складывалось впечатление, что они разучились применять оружие. Дрались прикладами. В совершенно звериной злобе рвали друг другу глотки. Выбитые зубы, выдавленные глаза и разбитые черепа. Рты окровавленные, как у вампиров. Сержант «Буффало», похоже, одолел всех...почти. Но, затем, получил страшный удар - и не один!- булыжником в голову. И не смог от него оправиться. А в последний момент буквально порвал горло другу своему «Два фута». Впрочем, скорее всего, именно «Два фута» и благословил своего приятеля камнем по черепу. Сэм Фарги был чуть в стороне. Похоже, драться он не пытался. Даже кулаки сбиты не были. Но жестокий удар, разбивший лицо, оборвал его жизнь.
Подойдя к «Буффало», я  с трудом перевернул неподъемное тело сержанта. Осмотрел карманы. В одном из них нашел то, что искал - черный алмаз со страшным смеющимся изображением. Все, кто незаконно владели этим камнем, погибли. Не хочу быть следующим! Я вышел на древнюю мощенную дорогу, неизвестно откуда и куда ведущую, нашел обломок плиты. Аккуратно поставил этот обломок на самом виду. И сверху положил «карбонадо». Знал, что, если останусь в живых, никто и никогда не поверит мне, что я держал в руках такое чудо, и добровольно отказался от него. Но, если оставлю алмаз себе, то, вероятнее всего, никогда уже не выйду отсюда...



http://www.proza.ru/2017/01/03/846