Смотри, какая птичка!

И вот, наконец-то, нашёл ребёнок первую шишку в этом году.
И несётся тебе навстречу радостный, с маху наступая во все прелести, проявленные этой оттепелью, не замечая на своём пути ни собак, со страху разбегающихся в стороны, ни кочек, ни ям, только посмотрев на которые, начинаешь представлять себе один его полёт дальше и страшнее другого...
Добежал. Донёс. Комбинезон до ушей в бурых брызгах, к шапке пристали сосновые иголки.
Глаза аж светятся! Разжимает ладошку, а у самого сердце сжимается!
–Смотри! Смотри, шишка! Ты посмотри как она прекрасна! Какая прекрасная шишка есть у меня! Я нашёл! Я принёс показать тебе! Смотри! Ты видишь? Видишь?

Смотришь.

На шишку. На ребёнка. Опять на шишку. Снова на ребёнка.
На комбинезон точнее. В глазах: "Ты вообще... в уме!? Какая к бабкинам ежам шишка!? Мы вообще гулять вышли. По дорожкам ровно ходить. А ты тут с шишками. Дикий что ли!? Шишек никогда не видел!?"
А он глазами своими большими глубокими смотрит. И видит. И огоньки в них всё тусклее и тусклее.
Под "Шишка и шишка, у тебя же уже есть шишки. Смотри лучше какая птичка!" ручки опускаются, недооценённый трофей остаётся в кустах на обочине.

Вместе с возможностью и правом на собственные впечатления.
А зачем? Если их всегда можно подменить интересом взрослого.

А взрослого ли?

Смотри, какая птичка!