Владычица. Глава 11. Павел

Очередной сеанс связи с Лорой состоялся по инициативе Евы. Главным образом, разговор касался Тани и её дальнейшей жизни.

- Есть что-то новое? – спросила Ева.
- Пока не решены некоторые проблемы. Понимаешь, ещё не всех в доме и на холме мы держим за яйца. Пока трепыхаются, но скоро или покорятся, или мы оторвём эти органы сопротивления. А в чём вопрос?

- Дело в том, что я ограничила контакты Тани, и она заскучала, стала апатичной. Боюсь, что это может отрицательно подействовать на её способности, которые как пришли, так и могут уйти. Девочке надо делом заниматься.

- Я поняла. Даю добро на расширение её круга знакомств и задействование в некоторых операциях после предварительного тестирования на чувствительность к возможной опасности. И помни – ты за неё отвечаешь головой! И это - не красное словцо!

***
— Паша! А чего ты сидишь? Твои все побежали, — Павел Андреевич оторвался от описания программного обеспечения проекта, над которым его группа работала уже второй год. Недоумевающе посмотрел на обращавшуюся к нему уборщицу тётю Веру.

— Куда? — спросил он.

— В банки, обменники валюту покупать. Рубль-то обвалился.

— Надо дело закончить. Уже немного осталось, — он опять уткнулся в проект.

Тётя Вера посмотрела на него, как на ненормального, вздохнула и занялась своими делами. Павел дописал последнюю формулу и решил посмотреть, что же там делается в банках.

— Опоздал, дорогой, — сказали встреченные им сослуживцы, — на сегодня всё.

— А завтра?

— Кто знает? Поезд-то отходит, если совсем не ушёл.

Павел в сердцах хватанул злосчастным проектом по столу.

— И почему так получается, — думал он, — вечно в пролёте. И дело совсем не в валюте. Всё время получается, что остаюсь сзади. Да и с этим проектом, который он один практически вытащил, будет то же самое. Впереди будут стоять другие фамилии, порой совсем незнакомые, и хорошие премии получат другие люди.

— Всем на собрание! — последовала директива от заместителя директора, блондинки средних лет. Это её фамилия стояла одной из первых во всех сдаваемых проектах.

На трибуне стояла женщина в красной косынке. Она говорила о проблемах, стоящих перед страной, и о человеческом факторе.

— Мы сами виноваты! — кричала она. Павел Андреевич хотел спросить, чем же он виноват, но был остановлен молодёжными активистками, окружившими оратора плотным кольцом. Уже на улице, идя домой, он опять увидел эту женщину. Стоя возле роскошного авто, она снимала с головы косынку. Увидев уставившегося на неё Павла, она весело подмигнула ему и юркнула в машину.

Около дома кто-то потянул Павла Андреевича за рукав.

— Здорово, Андреич! — перед Павлом стоял сосед Вася, работающий сантехником, — пойдём посидим, поговорим. Я за халтуру получил, ну и отоварился, — он кивнул на объёмистую авоську.

— Тебе больше поговорить не с кем? — вскинулся ещё не остывший Павел.

— А с кем? — удивился сосед, — в доме все куда-то бегают, если не бухают по-чёрному, а на работе только одни разговоры как срубить бабла. Душевности хочется. Да ты чего такой смурной? Пойдём, примешь на грудь — полегчает.

Действительно, полегчало. Неспешно разговаривая о том, о сём, Павел коснулся своих дел и обид.

— Ну, в чём я виноват? — спросил он.

— Конечно, виноват, — ответил Вася, в очередной раз наполняя рюмки.

— В чём?

— В том, что ты лопух! — ответил сосед и, подумав, продолжил, — только без таких людей мир давно накрылся бы медным тазом.

- А что делать? - Павел пропусти мимо ушей последние слова Васи, которые должны были елеем успокоить его израненную душу.

- Ну, тренинги всякие есть, подбери себе подходящий. Слушай, - оживился сосед, - может тебе бабу надо? Живёшь как сыч, только работа да работа. Мужик ты видный, за тебя многие пойдут. Посмотришь, жить веселее станет.

- Уже посмотрел! – Павел горько усмехнулся. Женщины приносили ему только неприятности. Родная мать сбежала с любовником. Девочки в классе, взбудораженные рождающейся чувственностью, пытались его соблазнить и, разозлившись на безответность своих призывов, обманом затащили парня в лес, привязали к дереву и вдоволь насладились местью.

Он не стал жаловаться, перешёл в другую школу. Это была школа с физико-математическим уклоном, где ученикам приходилось думать головой, а не тем, что находится между ног. Не был Павел обойдён вниманием и в университете. Несколько студенток положили на него глаз. Особенно досталось парню от старосты, когда он проигнорировал её настойчивое внимание. Когда всё это Павлу надоело, он неожиданно для всех принял предложение тихой однокурсницы, высказанное ей во время поездки на сельхозработы. Кувыркаясь с ней на сеновале, он иногда думал, что не такая уж она тихая, не зря говорят – в тихом омуте черти водятся. Однако задний ход давать было поздно.

Немногочисленные родственники и гости на свадьбе восхищались: «Какая же она ласковая!».

Прошло совсем немного времени, и тихая и ласковая девочка превратилась в стерву. Она не давала покоя Павлу, терзая его по любому поводу, и, когда она откровенно начала издеваться над его мужскими качествами, Павел не выдержал. Развод тяжело сказался на парне – пришлось пройти курс лечения по поводу невротического состояния. С тех пор женщинам был закрыт вход в личную жизнь Павла.

Конечно, приходилось с ними сталкиваться на работе, и в других местах, но теперь он рассматривал дочерей Евы как неизбежное зло и так же к ним относился.
Павел не мог и не хотел рассказывать всё это захмелевшему соседу. Он поблагодарил Василия и решил подышать свежим воздухом.

- Эй, мужик! Дай закурить! – донеслось со стоящей неподалёку скамейки. К нему обращалась лохматая накрашенная малолетка.
- Рано тебе ещё курить, да и нет у меня, - сказал Павел и усмехнулся – ещё одна дочь Евы.
- А если за шкурку тебя взять? Чего скалишься? – Она поднялась и подошла ближе.
Сидящие на скамейке парни наблюдали за происходящим. Память Павла хранила воспоминание о том, как его брали за шкурку другие дочери Евы.

- Иди ты, ссыкуха! – тихонько сказал Павел, но девушка услышала его. Её ботинок пришёл в движение, стремясь прийти в соприкосновение с нежным мужским местом. Однако опорная нога девицы слегка поскользнулась на лужице от пива, которое распивала компания, и удар лишь частично достиг цели.

- Бейте его! – заголосила малявка. Град ударов посыпался на Павла.
 
- Прекратить! Стоять! – послышался новый голос. Удары прекратились. Павел поднял голову. Парни смущённо улыбались, опустив руки и подчиняясь команде стройной красивой девушки. Лишь одна малолетка злобно смотрела на девушку, но видя, что ситуация вышла из под её контроля, двинулась прочь, уводя свою команду.

- Вы не сильно пострадали? – незнакомка подхватила Павла под руку и, когда тот отрицательно помотал головой, спросила – где Вы живёте?

В этот момент из двери подъезда выскочил Василий, увидевший происходящее через окно. В руке у него была бейсбольная бита. Девушка вопросительно посмотрела на одного и на другого.

- Опоздал маленько, - сокрушённо сказал сосед, - я за Андреича любого порву!
- Ему надо оказать помощь, - сказала девушка, глядя на скривившегося и слегка согнувшегося Павла. Вместе с Василием, они помогли Павлу дойти до квартиры, уложили его на диван. Особых усилий диагностика не потребовала.

- Вот, суки! По яйцам бьют, - не сдержался сосед, - что надо делать?

- Идите, чай поставьте! – сказала девушка и, когда Василий покинул комнату, стала снимать брюки с пострадавшего. Тот отчаянно сопротивлялся, и тогда девушка положила ему ладонь на лоб и приказала: «Спи!».

Когда Павел проснулся, боль полностью прошла. Он лежал совершенно голый, прикрытый сверху пледом. С кухни доносились весёлые голоса его спасительницы и соседа, гонявших чаи. Набросив халат, Павел пошёл на голоса.

- Я же говорил, что с ним будет всё в порядке, - воскликнул Василий.

- Ну, вот и отлично! – сказала девушка, - а мне уже пора.

- Кто Вы, моя спасительница?

- Меня зовут Таня.