2. Школьные годы в Павловске

На фото: Встреча одноклассников в день 50-летия выпуска.
 Третий справа -автор текста Альберт Терентьевич Бахтин

Автор текста Альберт Бахтин

В 1944 году меня приняли в 1-ю Павловскую начальную школу.  Те годы запомнились суровым военным и послевоенным бытом. В классах температура примерно та же, что и за окном. Зимой замерзают чернила в чернильницах, замерзают пальцы. Поэтому каждые 10-15 минут занимаемся физзарядкой – приседаем, прыгаем, машем руками. На переменах учителя не останавливают беззлобных потасовок – ходить чинно по коридору, когда пятки примерзают к стелькам, вредно для здоровья. Почти все в материных сапогах или валенках. Несмотря на это гранит науки грызли прилежно. Вечером с учительницей – Натальей Семеновной Карякиной – ходили по квартирам и по каплям, как милостыню, собирали керосин для учителей, чтобы они могли по ночам проверять наши тетрадки. Днем после работы  они, чтобы выжить, занимались подсобным хозяйством.
У большинства ребятишек отцы были на фронте. Треть детей была из детского дома, стоящего рядом со школой. У этих детей потерялись все родственники. На нашей улице был дом малютки, где жили дети   без родителей в возрасте до 2-х или 3-х лет.

В 1947 году был переведен в Павловскую среднюю школу им. Коминтерна. Здесь условия учебы немного полегче, по крайней мере, теплее. Первый класс мне дался легко, т.к. я бегло читал еще до школы. Плохо было только с чистописанием (что осталось на всю жизнь). Похоже, что я – насильно переученный левша. Кстати, мать моя точно была левша, хотя писала правой рукой и также коряво.
Дальше учеба шла пестро. Сказывались быстрая утомляемость, длительные пропуски по болезни и неумеренная страсть к чтению.  Лучше всего мне давались геометрия и построения в черчении. Леонид Степанович, учитель черчения отмечал у меня хорошо работающее пространственное воображение. А на уроках геометрии несложные задачи я решал без записей, в уме. Хорошо решал задачи и по алгебре. Последнюю контрольную по алгебре в 10-м классе решил правильно только я один из двух классов. Хуже всего мне было на уроках, где надо было просто запоминать слова и названия – географии и немецкого языка.
Так что школу я заканчивал в основном на капитале, нажитом в предыдущих классах, хотя без блеска, но уверенно на 4 и 5. Только с 6-го класса пролезла тройка по арифметике – плохо считал в уме.

Учителя.
Коллектив учителей в нашей школе был достаточно сильным, что подтверждается успешными карьерами её выпускников. Достаточно вспомнить выпускников 1954 г. директора «Алтайгражданпроекта» Вагнера Л.А., декана Новосибирской ВПШ, кандидата экономических наук Иванченко Г.В., инструктора Алтайского крайкома партии Тарапынина В.И., председателя комиссии по товарам народного потребления Верховного Совета СССР последнего созыва Киселева Г.Н.
Из предыдущего выпуска главным специалистом «Алтайгражданпроекта» работал мой брат Полушкин А.Ф. Его одноклассник и товарищ Беляев Б.А. работает на оборонном научно-производственном предприятии в Новосибирске ученым секретарем.

Пост директора школы занимал учитель новой истории Копытов Петр Васильевич, человек неординарный и неоднозначный. Небольшого роста, но коренастый, очень подвижный, в полувоенной форме и армейским характером. Как директор школу держал в ежовых рукавицах. Говорили, что и в РайОНО его побаивались. По школе ходили легенды, как он возникал на пороге хаты, где ребята постарше собирались отведать медовухи или греха покрепче. А уж на танцплощадке после 10-11 часов вечера при его появлении учеников как ветром сдувало. Зато в школе при нем был порядок, тепло и чисто. К школе пристроили котельную, в школьном дворе были высажены деревья, появился живой уголок.
Можно представить, как мы тряслись, когда ждали его первого урока истории! Но вот начался урок и через 10 минут мы уже забыли, что перед нами страшный директор, и как завороженные слушали про подвиги партизан. Учитель он был от бога, хороший рассказчик и совсем не жесткий педагог.
А летним вечером он был отчаянным футболистом. Со своим братом Павлом Васильевичем, преподававшим в нашей школе военное дело и физкультуру, он возглавлял нападение нашей сельской футбольной команды.
В 1963 г., Копытов написал небольшую, но очень содержательную книжку о 200-летней истории Павловска. Вот что пишет он о нашей школе:
«В здании бывшей учительской семинарии в 1923 году была открыта школа-девятилетка имени Коминтерна с педагогическим уклоном. В 1926 году она сделала первый выпуск шести молодых учителей, а затем ежегодно их число все возрастает.
Вот выпускники первых лет, посвятившие себя благородному педагогическому труду: Зинаида Владимировна Калиш — заслуженная учительница Узбекской ССР, Степан Павлович Титов — отец космонавта-два Германа Титова, Мария Семеновна Пентяшкина, Агния Никифоровна Старкова, Григорий Васильевич Павлищев — заслуженный учитель РСФСР, Федосья Павловна Петина, Дарья Алексеевна Шайбак, Василий Яковлевич Фокин, Валентина Васильевна Игнатова и многие другие.»
Наиболее сильно в школе была представлена словесность. Русский язык преподавал заслуженный учитель РСФСР Голованов Владимир Николаевич, а литературу – его дочь, вышеупомянутая З.В. Калиш.
Географию вел эвакуированный из Ленинграда Фурдуев. Кроме интересных рассказов о дальних странах он организовал туристический поход школьников на Телецкое озеро. До этого нас дальше школьного двора учителя не выводили. Кроме него группу вели его супруга, преподавательница немецкого языка Борткевич Ольга Ивановна и молоденькая, только из института химичка Сикорская Нина Федоровна, наша новая классная руководительница. К сожалению, я по причине нездоровья в турпоход не был отпущен, и знал о нем только по рассказам своих друзей и фотографиям, сделанным братом Юрием.

Нина Федоровна свой предмет знала в совершенстве, занятия вела интересно, сопровождая рассказ по возможности опытами на реактивах, заставляя и нас выполнять химические реакции. Помимо классных занятий она организовала химический кружок. Участие в нем помогло мне при поступлении в ВУЗ. Математику преподавал Нехорошев Иван Яковлевич. Предмет он знал неплохо, но аудиторией владеть не умел. Те, кто сидел на первой парте, его слушали, а с третьей до «камчатки» резвились, кто во что горазд. Я был в числе первых, а кроме того, у нас с Иваном Яковлевичем был схожий недостаток – у него нервный тик на один глаз, у меня то же самое на оба. Ребята над нами подтрунивали:
«Вы с Иваном Яковлевичем перемигнетесь, он тебе пятерку ставит».
Рисование и черчение вел у нас Леонид Степанович Рыбальченко. Всегда энергичный, веселый, с чувством юмора, он был одним из любимых наших учителей. Вот что пишет о нём Копытов:
«Два года провел в тылу врага партизан Великой Отечественной войны, воспитанник, а ныне учитель рисования Павловской средней школы Леонид Степанович Рыбальченко, награжденный орденом Красной Звезды. Впечатления свои о зверствах врага и о мужестве советских людей он передает в картинах: «Допрос коммунистов», «Мать» и «Месть».
Однако, я не помню, чтобы Леонид Степанович рассказывал о своих воинских подвигах. Зато помню его хорошую игру в спектаклях в нашем районном доме культуры и его картины на исторические темы. К сожалению, его художественная мастерская вместе с картинами сгорела в 70-х годах при пожаре в районном доме культуры.
На уроках черчения Леонид Степанович обучил нас основам начертательной геометрии и первый отметил мое хорошее пространственное воображение, что очень помогло мне в освоении специальности конструктора.

Немецкий язык преподавали несколько учителей. Запомнилась последняя – Ольга Ивановна Буткевич, которая преподавала нам последние 2 года. У неё мы действительно стали овладевать языком. Уже немолодая, но очень энергичная жгучая брюнетка с большими темными глазами и  спортивной фигурой она легко держала внимание класса. Для повышения активности учеников в конце урока она давала предложение на русском, а первому, правильно переведшего его на немецкий, ставила пятерку. Когда пятерок стало много, для получения пятерки добавились еще вопросы по грамматике. Ещё запомнилось – летом часто встречалась Ольга Ивановна на пруду на легкой долбленке с распашными веслами.

На улице Пионерской, куда мы переехали примерно в 1944 году, образовалась хорошая компания: мой соклассник по начальной школе Киселев Гена, теперь учащийся параллельного класса, его старшая сестра Анна, их соседки Нина, Валя и Вера Шундрины, Майка Козырева, соклассница Эля Куликова с сестрами Инной и Нелей. Позже к нашей компании присоединились наши соклассники Володя Тарапынин и Костя Каинов.  Анна Киселева была просто энергичной и веселой девчонкой. Вместе с Ниной организовывала театральные представления, где участвовали все, массу различных подвижных игр: в догоняшки, «из круга мячом», карты и др.
Впоследствии мы с Анной учились в одном институте, она на зоофаке, на 2 курса старше. Как-то попал я с ней на одну студенческую вечеринку. Там она поспорила с моим сокурсником, пришедшим туда же с аккордеоном, что перепляшет его. Соревнование продолжалось чуть не час, пока восхищенные и уставшие зрители не остановили неутомимую плясунью и упорного, но взмокшего не меньше плясуньи аккордеониста.
У Нины с детства был педагогический талант, который она реализовала, став учительницей, а потом и директором школы в Рубцовске.
Первыми подвижными играми, свое участие в которых я помню, были «клёк» и «попа гоняло», прятки. Эти игры были связаны с короткими периодическими пробежками и метание биты, что было мне по силам. Играли мы около дома Полушкиных, который стоял на центральной площади Павловска, рядом с райисполкомом.
Было на площади место побегать (никакого асфальта там тогда не было), в здании райисполкома было достаточно уголков для пряток, на широких перилах лестницы, ведущей на второй этаж, можно было скатываться вниз, как с горки.
К 17 годам я уже почти не отставал от товарищей на лыжах, коньках  и велосипеде, переплывал без отдыха туда и обратно наш пруд шириной около километра, ходил на веслах за 2-3 км, понемногу играл в футбол, волейбол и шахматы.
Мой прощальный заплыв в любимом пруду не причаливая к берегу длился около четырех часов.
Большое значение в развитии как физическом так и интеллектуальном имело наличие хорошей команды в лице двоюродных братьев, а также школьных товарищей Володи Тарапынина, Гены Киселева и Геры Иванченко.
Основными занятиями летом были рыбалка, купание, сбор ягод и грибов, с 14 лет – велосипед. Зимой, когда позволяла погода, уходили в Кошачий лог или в лес на просеку на лыжах. Впрочем, походу в лес практически никакая погода не мешала, т.к. просека располагалась перпендикулярно основному направлению ветра, а мороз разбегавшимся пацанам был нестрашен.

Развлечения
Лапта и «из круга мячом» давали уже полную физическую нагрузку, но я к 15-17 годам уже практически не отставал от сверстников и играл с ними на равных.
В 8-9 лет пришло увлечение шашками, а в 12-14 – шахматами. Первые уроки мы получили от старшего брата Анатолия. Потом в библиотеке парткабинета мне попались две хорошие книжки – учебник шахматной игры Э. Ласкера и «Теория шахматных дебютов» Кереса. В последней ни я, ни мои товарищи практически ничего не поняли, но учебник Ласкера годился от новичка до разрядника. Все положения иллюстрировались позициями, сложность которых возрастала в соответствии с подачей теории. Приводились интересные и весьма забавные позиции.
В 14-15 лет начались забавы взрывоопасные. Основой их были спички, целлулоидная пленка, позже – порох. Самое примитивное взрывное устройство делалось так. Гвоздь на сантиметр забивался в доску, вытаскивался, и в образовавшееся отверстие набивались головки спичек. После этого гвоздь возвращался на место и по нему наносился удар. Получался микровзыв. Однажды мы с Юрием устроили такое развлечение в полу их спальни. Для большего эффекта заряд заложили в сучок (там дерево плотнее), а спичек накрошили побольше. Эффект получился хороший – сучок вылетел из половицы.
Кинопленку мы закладывали во флакончик из-под одеколона с винтовой пробкой и поджигали, бросая внутрь горящую спичку. Главной сложностью было убедиться, что пленка загорелась, после чего отработанным движением закрутить пробку и отбросить флакон подальше. Старая целлулоидная пленка горела почти как порох, и промедление грозило ранениями, в чём на собственном опыте убедились несколько моих товарищей.
Порох использовался нами для начинки им кусков трубы. Но гораздо интереснее было насыпать порох в соломину и поджечь. Соломина летела, как ракета. Однажды Костя Каинов подобрал для ракеты длинную кривую соломину и запустил. Соломина, описав какую-то замысловатую траекторию, уперлась в роскошный Костин нос и, шипя и разбрызгивая искры, простояла там несколько секунд. Эти секунды мы замерли с открытыми ртами, а Костя ещё и с выпученными глазами. Догорев, остатки соломины упали на землю, а мы разразились диким хохотом.
Более серьезные забавы были у нас, когда Юрий нашел где-то старую, изношенную берданку, из которой мы расстреливали горшки, развешиваемые дедом на заборе. В те времена оружия было тоже предостаточно, а детские шалости с ним иногда очень опасными. Сын первого секретаря райкома решил из мелкашки подстрелить ворону на заборе, а попал в окно, от которого за несколько секунд до того отошла соседка. Главного врача больницы чуть не застрелил собственный сын, выпустив заряд крупной дроби в туалет, когда там сидел отец.

Село и школа наши были достаточно спортивными. Была хорошая футбольная команда, которую тренировал бывший игрок московского «Спартака». Ранения ног не позволяли ему бегать по полю, но технику владения мячом, тактику игры он сельским пацанам передал. Поэтому, когда из Барнаула к нам приехала футбольная команда мукомолов поучить игре деревненщину, разгромили наши их со счетом 6:0. Выше я писал, каким спортивным был директор школы Копытов П.В.
Сменивший его Уваров Н.Н. поддерживал в школе спорт не меньше, хотя сам вроде футбол не гонял. Однажды, будучи студентом, увидел я его в Барнауле с группой школьников, приехавших на соревнования городских школ по легкой атлетике. Я скептически отнесся к его затее. Вечером того же дня мы снова столкнулись с ним, и он поделился радостью – второе место!
Кроме основного стадиона, где все лето каждый вечер собирались любители футбола и волейбола, были несколько дворовых площадок. Я регулярно ходил на одну из них в центре села поиграть в волейбол, хотя больших результатов в спорте так и не достиг, сказались малый рост, неважное здоровье и плоскостопие.