Пряничный домик

  Когда я переехал в К. Край, я услышал от бабушки любопытную историю. Я бы не услышал её, если бы не находка на летней кухне. Я случайно обнаружил там домик, размером сантиметров двадцать в высоту, двадцать пять в ширину тридцать в длину. Я заглянул в окошечко, там был очаг, котел, стол, и все было выполнено так четко и тонко. Меня это удивило. Дверь была замотана ниточкой, а на  ниточке кусочек бумаги. Я уже хотел было открыть дверцу, как услышал за спиной голос бабушки.
- Не трогай! - сказала она.
- Почему? - спросил я.
- Ты что, никогда не слышал о ведьмах? - прищурилась она.
- Ты что, суеверная? - улыбнулся я. - Ну даешь бабушка. Подожди, он что из пряника?
- Да. Идем ка в дом, поставь чайник.
   Я включил чайник.
   Бабушка этих чайников сожгла за свою жизнь больше десятка это точно. Зажжет газовую плиту, поставит, а сама идет в комнату. Засядет за телевизором и забудет про него. Вода выкипит, чайник накалится, ручка оплавится. Ну все, новый покупай. Но в этот раз сгореть ему было не суждено. Я сделал себе чай, а бабушка по обыкновению своему, сделала кофе со сгущеным молоком да в маленькой чашечке. Мы сели в старенькие кресла, сделали телевизор тише, там шла программа "кривое зеркало", как раз был номер Евгения Петросяна под названием "деревенский Эйнштейн". Бабушка сделала глоток, причмокнула и начала рассказывать.
  - Было это, когда я была маленькой девочкой. Тогда шла война, и немцы стояли под Тулой. Там и мы жили. Как раз у нашей деревни стоял батальон. Не знаю почему, может воевать не хотели. Выглядели они уставшими и обязанными. Солдат есть солдат, они люди подневольные. Не скажу, что они были плохие. Нас детей не обижали, даже угощали салом и хлебом.
  Сосед у нас был дед Трофим, он свиней держал. Немцы конечно двух зарезали, а четверых оставили. Тогда весна стояла, апрель месяц, грязь всюду по колено.
  Однажды ночью, он услышал шум в сарае, где свиньи были, пошел смотреть. Открывает, а там зрелище; свиньи на задних ногах ходят и орут матом по человечески. У деда то глаза на лоб и вылезли. Бежит, крестится, кричит. На крик немцы в исподнем да с автоматами выбежали и в сарай. Увидели и давай стрелять. Свиней то всех тогда постреляли, а нас собрали, и давай спрашивать, кто такую шутку придумал. Да разве такое придумаешь.
  Чуть позже, мы с Ванькой гуляли у леса. Ванька, мальчишка соседский. А у него пес был до этого, дворняга. И вот гуляем мы, а солнце уже садилось, свет если на поляне перед лесом был, то в лесу уже не было. Со стороны леса надвигалась тень. Слышим мы, собака лает, ну и давай свистеть подзывать. Выходит из тени леса пес, у Ваньки челюсть и отвисла. Да и я узнала его пса, да только вот, месяц назад они его закопали с отцом. Стоит, смотрит на нас, зубы скалит, облезлый, рычит. Страшно нам стало, как побежим.
  В конце апреля, точно помню тридцатое число. Послали нас к роднику с небольшими ведрами. А родник то был в том лесу, на поляне. Страшно, а идем. В сказки никто не верит из взрослых, война на дворе.
  Идем, слышим музыка странная, больше похожа на шум мелодичный. Откуда доносится не понятно. Потом я посмотрела на дерево, а там мужик сидит, а в руках у него коровье и лошадиное копыта. Из них он и высекал музыку. А на поляне стоял дом, откуда он взялся там, одному богу известно. Дом весь, как есть разноцветный, яркий, как какая нибудь картина в стиле футуристическом. И этот сладкий запах, навсегда запомнила его. С тех пор не ем пряники. А у дома костёр горит, над ним котел. А не далеко стол длинный. Вокруг полунагие женщины и мужчины, только мужчины были не совсем мужчины, копыта у них на ногах были. На столе стоят черепа коровьи да лошадиные. Открывается дом, выбегает ведьма и хохочет. Я гляжу, а уже стемнело, толкаю Ваньку. Страшно до жути. Мы оборачиваемся и хотим бежать, но этот страшный пёс взялся откуда то. Рычит, зубы белые, глаза сверкают, страшный.
  Снова дверь дома открывается, выходит высокий, на копытах с черным полукозьим лицом и рогами. Сам бес, начальник ведьм. Глаза горят. Садится во главе стола. А следом из дома мальчик выходит, нашего возраста, глаза красным светятся, в руках кошка черная дохлая. Кидает он кошку в котел и кланяется. Ведьмы берут черепа со стола и пританцовывая черпают из котла зелье с кошкой дохлой. Подходят и целуют руку с когтями начальнику. Каких-то он бил по лицу, а каких-то гладил. И зашлись все в танце.
   Очнулись мы уже дома. Родители забеспокоились, темно, поздно, а нас нет. Немцев подняли, а те ни сном ни духом. Взяли оружие и с ними в поиск. Нашли нас на той поляне. Мы мирно спали. Мать то спросила меня, что мы там делали, я ответила. Рассказала про бесов с копытами, но та только посмеялась и сказала, коровы там ходят, а то тебе приснилось. Позже мы ходили туда снова, следы от копыт были, в виде круга, да только вот коровы не водят хоровод.
  Тогда я сказала про дом. А мама сказала "этот что ли?" и указывает на вот этот самый домик. "Это тебе немцы подарили?" - спросила она. Я ничего не ответила. Одна бабушка тогда сказала мне, когда увидала домик, завязать освященную нить с молитвой на дверцу и никогда не открывать.
- А если он рассыпется? - спросил я.
- Как видишь, до сих пор не рассыпался. Может это звучит, как сказка, но это так. А один из немецких солдат тогда, прогуливаясь по лесу, на следующий день, утверждал, что видел черта. Тот смеялся над ним. Морда рогатая, на ногах копыта, а надет на нем был немецкий мундир, а на руке повязка со свастикой. И он показывал эту повязку хихикая, а потом исчез за деревом.
  Немцы ушли, война закончилась. А домик до сих пор хранится у меня.