4. Начало трудового пути

Автор текст Альберт Бахтин

Трудовую деятельность начал осенью 1959 года в должности главного механика Рубцовского откормочного совхоза. К сожалению, трудовыми достижениями на этом поприще я похвастать не могу. Совхоз был проблемным хозяйством. Образовали его слиянием нескольких заготконтор и подсобных хозяйств АТЗ и Алтайсельмаша на территории трех районов на расстоянии до 100 км от конторы, расположенной в центре г. Рубцовска. Центральной усадьбы совхоз не имел, соответственно, не было и центральной мастерской и гаража. Вся техника де-факто была закреплена за отделениями, где ремонтировалась и хранилась по закуткам.
При мне на двух самых крупных отделениях были построены гаражи. делалось это по инициативе и разумению управляющих без согласования с главными специалистами и без учета требований СНиП. Один из этих гаражей благоплолучно сгорел недостроенным.

У меня, как гл. механика совхоза, были в распоряжении только средства для приобретения запчастей. Поэтому фактически мои функции свелись к чисто экспедиторским - объехать отделения, собрать заявки на запчасти, найти их и раздать. Даже наладить контроль за их расходованием я не смог. Не было и графиков ремонта и техобслуживания, т. к. эти операции проводились по разумению управляющих отделениями только тогда, когда позволяло основное производство – откорм скота и полевые работы.
Если в нормальном хозяйстве сразу после уборки корма и зерновых техника загонялась в мастерские на ремонт, то у нас начиналась главная компания – прием скота на откорм и сдача его на мясокомбинат, которая длилась до апреля и без каникул переходила в посевную.

Засуха
В первую же осень мне пришлось попасть в экстремальную ситуацию. Лето 1959 г. было сухое, хозяйства в округе остались без кормов. Наш откормсовхоз хотя и заготовил необходимый минимум корма, но был буквально раздавлен решением РК КПСС принять на постой умирающую скотину со всех окрестных хозяйств. Секрет этого решения был незамысловат – сдав скот откормсовхозу как представителю государства, хозяйство, а с ним и  РК КПСС отчитывались в выполнении плана поставок мяса.
Когда нашего директора вызвали в райком для постановки задачи, мы сопровождали его до дверей райкома, но в кабинет его пригласили одного. Вышел он оттуда пришибленный и только повторял: «Что же делать?  Что же делать?» Мы стояли молча, сочувственно глядя на него, но сказать что-то в поддержку было нечего.  Собственный план совхоза по откорму горел синим пламенем.
В ближайшие дни в совхоз потянулись табуны полудохлого скота. Наши механизаторы день и ночь развозили по загонам остатки сена и соломы, но спасти скот этим было уже невозможно. Загоны превратились в подобие Бухенвальда. Мы всей конторой выезжали на отделения выносить из загонов трупы и складывать в штабеля. Вдвоём мы забрасывали на кучу годовалого бычка.
К весне директор подал в отставку.
 
В пути
В связи с разбросанностью хозяйства большая часть моего рабочего времени тратилась на дороги. Первое время ездил с кем-нибудь попутно. Частенько пользовался своим велосипедом. К первой весне подобрали мне спокойного, пожилого, но ещё крепкого меринка, а летом пришла «летучка» с прицепным сварочным агрегатом. Подобрали мне на неё и хорошего водителя-сварщика. Летом мы с ним целыми днями колесили по своим отделениям, «Сельхозтехникам» и соседям. Зимой пересаживался на коня.
Участие непосредственно в ремонте было эпизодическим. На практике в институте мне удалось освоить две операции – регулировка топливных насосов и главной передачи трактора ДТ-54, чем я и поделился со своими подопечными.Один раз с механизаторами гонял свои трактора в РТС, только что созданной «Сельхозтехники» соседнего района. Там мне пришлось в полной мере познать «прелести» замены командного управления на рыночные без подготовки правовой базы и контроля. По замыслу «Сельхозтехника» должна была торговать запасными частями и проводить ремонты по добровольным договорам с хозяйствами. Практически же дефицитные запчасти из продажи были изъяты, поэтому договора оказались вынужденными, а «Сельхозтехника» оказалась монополистом на этом рынке при минимальной ответственности за качество работ.
Главным методом ремонта в РТС было – снять с одного трактора деталь и подать её как новую на другой. Достать действительно новую деталь можно было только за «национальную валюту». При моей слабой печени такая работа грозила быстрым и нехорошим исходом.

Технология криминала
В своем хозяйстве  дела были не лучше. Бывший «Заготскот» был рассадником криминала не лучше нынешнего. Достоверно мне известны пара способов извлечения прибыли при заготовке скота.
Первый способ отъема денег у государства и населения – при приемке скота на мясокомбинат. Животину принимали поштучно, без взвешивания и ставили на отстой без питья и корма. Через сутки её взвешивали, после чего обильно поили и забивали. Эта водичка текла в карман заготовителей золотым ручейком.
Второй – при закупке у населения удваивается фактический вес животного, разница делится между заготовителем и продавцом. Животина пригоняется в общее стадо совхоза, и – ищи, бухгалтерия!
Был у нас заготовитель Беляев, с виду – сморчок, инвалид ВОВ (пол-челюсти осколком снесено). Однажды на партсобрании, куда я попал по ошибке, директор спрашивает:
- А почему нет Беляева?
Кадровик:
- Он взял отпуск.
Директор:
- Какой отпуск? Я ему на прошлой неделе 10000 руб. на заготовку выдал! (стоимость двух «Москвичей» по ценам 1960 г. Прим. автора)
Гл. бухгалтер:
- Что Вы беспокоитесь, Петр Афанасьевич? Я ему скажу, он Вам завтра 20 принесёт.
Учитывая, что отчим мой в это время был прокурором нашего района, на партсобрания меня больше не приглашали. Были мне и подставы, где я мог свернуть себе шею.
В конце концов отчим мне посоветовал:
- У тебя как в сказке, три дороги – или тебя прибьют, или я тебя посажу, или ты сам уйдешь из этого хозяйства.
Я выбрал последнее, тем более, что «теоретический» инженер без хорошего практического опыта, да ещё сын прокурора совхозу был не нужен.
Трудно было «пробить» уход до окончания трехлетнего обязательного срока «молодого специалиста». Кадровики не имели права меня отпускать, настаивали на переходе в другое хозяйство в предгорье Алтая, совершенную дыру, что совсем не устраивало меня. Спасло от переселения расширение СКБ завода «Алтайсельмаш» и принадлежность совхоза не управлению сельского хозяйства, а совнархозу, в подчинении которого был и «Алтайсельмаш».

Траектория над головой
Однажды, будучи на отделении в ночное времмя, мне пришлось видеть потрясающую картину запуска ракеты. Была морозная мартовская ночь. Чёрное безлунное небо над заснеженной степью было усыпано яркими звездами. На западе возникло едва заметное зарево. Я задержал на нем взгляд, зная, что в той стороне не было на два десятка километров ни поселков, ни дорог. Зарево становилось всё заметнее, и вот из-за горизонта появилась звёздочка, по яркости сравнимая с Сириусом. Вниз от звездочки исходил яркий конус холодного белого света. Поднимаясь всё выше, световой конус захватывал всё большую поверхность небосклона, расходясь от звездочки углом около 90;, и наконец, когда он достиг зенита, вдруг засветилось всё небо. Через несколько минут звездочка исчезла, и свечение погасло. Вся эта феерия длилась около 10 минут.