Триггер разума. лайтмен. Глава 5, 5. фишер

ФИШЕР.

Лукин, как всегда, находился на своем рабочем месте. Когда Слиптон пробрался в его угол и приблизился к его любимому пневмо-креслу,  тот вдруг вскочил, и встал чуть ли не по стойке"смирно".
- Чего это ты запрыгал, Лео, и встречаешь меня как большую шишку. Давай договоримся на будущее, что в наших личных отношениях ничего не изменилось, и обращаться друг с другом мы будем как прежде.
- Хорошо, Джеймс. Просто я совершенно другими глазами смотрю теперь на мир, и...
- Это понятно. - оборвал его Слиптон. - Не угостишь ли меня, для начала,  своим замечательным кофе. Я только что побывал у Брунелли, который отобрал у меня немало энергии.
- Извини, Джеймс. Я, растяпа такой, забыл предложить тебе.
- Удалось тебе победить свою кофеварку?
- А как же! Стоило мне только нажать на нее посильней, и это чудо японской техники тут же подняло лапки кверху. Вот, уже и готово. Пробуй. Ну как?
- Сносно, - ответил Слиптон, - однако, раньше он мне нравился больше.
- Попробую еще немного скорректировать его программу, а пока удалось добиться  вот такого качества. - Слиптон согласно кивнул, и коротко осведомился:
- Зачем вызывал?
- Я, кажется, нашел подходящие варианты лабораторий. Посмотрим?
- Любопытно взглянуть, -  Джеймс подвинул свое кресло ближе к монитору.
- Вариантов набралось всего двадцать, - начал свой доклад Лукин. - Из них я отобрал три, на мой взгляд, наиболее подходящих для нас. Первая из них находится недалеко от острова Хоккайдо, на одном из вулканических островков. Вот как он выглядит на космических снимках. - Лукин вывел на экран монитора изображение острова Хоккайдо, на севере от которого пульсировала крошечная красная точка. - Сейчас мы его рассмотрим подробнее, - произнес Лукин, и камера стала наезжать на эту точку. Наконец ее изображение заняло весь экран, и стала видны многочисленные катера и лодки, снующие вокруг. Посредине острова высилась огромная гора - очевидно, остаток вулканического конуса. - По-моему, довольно симпатичное место, - сказал Лукин, и, наклонив голову набок, стал любоваться картиной.
- Нет, этот вариант не годится.
- Почему?
- Слишком уж оживленное место. Там на каждом квадратном метре по японцу, а такое соседство нам ни к чему. Покажи следующий.
- Да, тут ты прав, - согласился Лукин, - по этим критериям не подходит. Тогда посмотри вот этот: находится  почти у самого экватора, в двухстах милях восточнее острова Коломбо. - Экран занял симпатичный зеленый островок, окруженный небольшими рифами, а дальше простиралась вокруг глубокая синь океана. - Здесь раньше располагалась секретная лаборатория, в которой велись, запрещенные сейчас, генетические исследования.
- Гм-м! Симпатичный островок, но нам он тоже не подходит. Старые, злачные места могут проверяться на предмет того - не возобновил ли кто-нибудь там прежние занятия. И потом, разумнее было бы подыскать что-нибудь менее экзотическое, куда никаких туристов и экстремалов калачом не заманишь. Нет ли у тебя варианта в  северных широтах?
- Есть такой. Вот: прохладный, туманный островок, находящийся в трехстах километрах севернее Британского архипелага. Остров Монах - самое подходящее место для отшельников. - Хмурые, темно-серые скалы островка даже на экране монитора вызывали ощущение сырости и промозглости, и только ярко-зеленые стены и крыша какого-то строения оживляли этот безжизненный пейзаж. Серая, зигзагообразная стена волнолома, отделяла от открытого моря небольшую, уютную с виду, бухту, оставляя неширокий проход.
- Уменьши, немного, масштаб, Лео. Хочу посмотреть прилегающую территорию. - Островок уплыл в глубину экрана, и вокруг него на многие мили стали видны многочисленные былые буруны, образованные вспененными волнами, которые разбивались о рифы. Судоходство в этих местах было, похоже, не самым приятным занятием, и это вполне устраивало Слиптона. Оставалась свободной от рифов только неширокая полоса, более темного цвета, которая начиналась от бухточки, и плавной дугой уходила далеко на север. Очевидно, это и был фарватер.
- Похоже, это то, что нам нужно. По крайней мере, расположение лаборатории вполне подходящее. Так, Лео, теперь дай мне всю информацию, которой ты располагаешь об этом отшельнике.
- Так, Монах: когда-то давно, здесь располагалась база подводных лодок ВМС Британии, но уже более полувека здесь трудятся морские биологи и океанологи. Лаборатория принадлежит европейскому отделению североатлантического центра по исследованию и возобновлению морских биоресурсов. За последние три года там сменились уже несколько начальников лаборатории - похоже, дела у них идут не ахти как успешно, и сейчас они нуждаются в новом начальнике. Офис отдела кадров отделения находится в самом управлении, в Брюсселе, и назначениями руководит единолично его шеф, некто Фишер - весьма подходящее имечко, правда? А вот и его портретик: на снимке красовался тучный, лет пятидесяти субъект, с редкой шевелюрой торчащих в разные стороны волос.
- Есть информация о его пристрастиях; ну, там выпивка, девочки, или еще что-нибудь?
- Я порылся в его домашнем компьютере, и ты знаешь - ничего такого не обнаружил, за что бы его можно было подцепить. Семьи у него нет, интерес к девочкам не зафиксирован, в компаниях с выпивкой участие принимает редко - только на ежегодной встрече с выпускниками бизнесс-коледжа, который он когда-то закончил. Есть, правда, одна маленькая фишка, но удастся ли ее использовать - даже не знаю.
- Ну-ну, какая же?
- Перед каждой такой встречей, он всегда посещал несколько интернет-магазинов, торгующих дорогими коллекционными винами и коньяками, и что-нибудь обязательно заказывал. Похоже, выставлять своим друзьям дорогую выпивку -  его коронный номер.
- А что конкретно из спиртного он заказывал?
- Сейчас. Так, вот: как правило, это были дорогие коньяки, правда, каждый раз - разные марки.
- Спасибо, Лео. Придется навестить этого Фишера. Не забудь, только, скинуть мне его координаты, а также адрес ближайшего магазина таких напитков.
- Не забуду. Другие варианты смотреть не будешь - осталось еще семьнадцать?
- Пожалуй, ограничимся этими тремя, тем более, что мы, похоже, нашли, то что нам требовалось. Пока я буду заниматься этим Фишером, мне бы хотелось, чтобы ты выполнил еще одно мое поручение.
- Слушаю тебя, Джеймс.
- Понимаешь, идея, в целом, такая: для того, чтобы подчищать нежелательные следы нашей деятельности, которые непременно будут оставаться в электронных информационных сетях, достаточно твоего умения, а вот что касается памяти конкретных людей, то здесь ни твоих, ни, тем более, моих возможностей, увы, не хватит. Кроме того, может возникнуть необходимость заставить человека" добровольно" поступить так, как это нужно будет нам, либо основательно "почистить" ему память.
- Мне думается, что ты имеешь ввиду суггестора.
- Совершенно верно!  В нашей команде не лишним бы оказался гипнотизер. Думаю, что найти такого человека тебе будет по плечу, - уверенно произнес Слиптон.  Лукин как-то странно посмотрел на него и спросил:
- А откуда ты знаешь об этом моем увлечении молодости. Я, по-моему, никогда и никому не говорил о нем.
- Да ничего такого я о тебе не знаю, о чем ты сам мне не рассказывал, но раз ты проболтался - теперь мне интересно будет послушать. - Лео, смутившись, слегка покраснел, и невнятно начал рассказывать:
- Знаешь, это все, по-детски, так глупо и наивно, что говорить об этом смешно и нелепо. - Замолчал.
- Давай-давай, рассказывай, - налегал Слиптон. - Это может понадобиться нам для дела.
- Ну хорошо, - решился Лукин. - Если для дела, тогда я все расскажу. Началось это со мной лет в восемнадцать, когда я был уже студентом-первокурсником. Я был довольно замкнутым, углубленным в себя, и часто попадал впросак при общении с сокурсниками, что вызывало их дурацкие шуточки и насмешки по моему адресу. Меня это сильно задевало, и я подумал, что было бы здорово овладеть приемами внушения, и заставить этих уродов пускать слюни и ползать передо мной на коленях, прося прощения. Я стал собирать всю доступную мне в то время информацию о гипнозе, гипнотизерах, и начал тренироваться по добытым где-то рекомендациям и наставлениям. За время тренингов я значительно окреп физически, но никаких других успехов от моих тренировок больше не было. К тому времени приятели перестали подшучивать надо мной: возможно, опасались получить хорошую взбучку, а возможно потому, что мы все стали старше. Не знаю, но постепенно я оставил эти свои занятия, увлекшись кибернетикой, но обширная база данных о гипнозе у меня сохранилась. Такая вот со мной приключилась история, поэтому мне будет приятно снова окунуться в ту атмосферу, выполняя твое поручение.
- Какая полезная для нас произошла с тобой история, Лео. Теперь я не сомневаюсь, что ты задание выполнишь, но я хочу придать ему небольшой акцент: желательно, чтобы этот человек, гипнотизер наш, находился бы в конфликте с людьми, а лучше всего - с законом. Такие личности находятся под наблюдением властей, и надеюсь, что с твоей помощью мы можем оказаться для него полезными. Можно соорудить ему новый личностный идентификатор, чем и привлечь его на нашу сторону, а также скорректировать, а лучше всего, совсем стереть всю информацию о нем у законников.  С другой стороны - этот факт поможет удерживать его от нежелательных поступков, если, конечно, умненько распорядиться им. Улавливаешь мою мысль?
- Я тебя понял, Джеймс. Но что будет, если этот специалист начнет свою работу с нас самих?
- Думаю, нужно сделать так, чтобы ему это было невыгодно, либо недоступно.  Насколько я знаю, не все люди подвергаются внушению, или есть какие то способы ослабить попытку завладеть сознанием. Я прошу тебя проработать этот вопрос, и мы к нему еще вернемся. А сейчас я пойду собираться для поездки в Брюссель. Ну, будь здоров!
- Удачной поездки, Джеймс!

Здание факультета кибернетики, в цокольном этаже которого располагался Лукин, находилось в южной части университетского комплекса, рядом со станцией поездов монорельса. Через пятнадцать минут Слиптон уже подъезжал к центральной части Цюриха, где находился один из магазинов коллекционных напитков. Он зашел в магазин, и купил пару бутылок дорогого коньяка - продавец уверял, что этот нектар настоян на целебных высокогорных травах, которые сейчас представляют большую редкость, а потому и ценность. Небольшая, но увесистая поклажа несколько сковывала движение, но чего не сделаешь ради успеха всего задуманного им предприятия. Выйдя из магазина, он сразу направился в аэропорт, где взял билет до Брюсселя. Небольшой, стоместный флайер вылетал через десять минут, так что он сразу прошел в салон лайнера, и занял свое место. Время полета, как объявил недавно стюард, составляло сорок минут, и он сразу задернул шторку, отделяющую его кресло от соседних. Он не стал продумывать тактику разговора с Фишером, понадеявшись сориентироваться по ходу разговора, а стал размышлять о том, какие следует предпринять шаги для организации работы скрытой части лаборатории. Планы по переустройству самих помещений лаборатории составлять придется после ознакомления с ней, а что касается оборудования, то тут понятно, что нужно будет приобрести весь комплекс по исследованию микроструктуры генома человека. Разумеется, в первую очередь нужно будет достать генератор кварков, модулирующую аппаратуру, рентгеновский и нейтринный микроскоп в комплекте с анализирующим компьютером. Но это техническая сторона, и ее решение вполне подвластно всеобъемлющей силе денег. Другое дело - экспериментальный материал: придется организовать нелегальную доставку на остров людей, "добровольцев", поскольку работать придется с генетическим материалом в составе человеческого организма. Слиптон уже давно пришел к выводу, что несмотря на псевдо-разумное поведение и реакцию отдельных клеток, конкретно - их ДНК, на внешние раздражители, настоящим, полным и истинным разумом обладает только весь человек, или большая его часть. Сознание и мышление функционируют в организме индивидуума, который может быть лишен многих органов: конечностей, сердца, печени, легких и даже некоторых органов чувств - обоняния, зрения, слуха, но только не головного мозга! Лишившись правильно работающего мозга, утрачивается способность мыслить, откуда и был сделан ошибочный вывод, что мышление и осуществляется этим органом. Какая наивность!  Этот их вывод не поколебал даже тот факт, что у некоторых мыслителей после их смерти не оказалось большей части мозгового вещества: они объясняют это способностью мозга перераспределять свои функции среди оставшихся клеток. Объяснение вполне логичное с их позиций, если не обратить внимание на то, что не понятен механизм такого перераспределения. Для истинного понимания разумности человека осталось сделать всего один шаг и понять, что мозг является лишь органом управления человеческим приемником, через который Вселенский разум и внедряется в организмы людей, и этот шаг удалось сделать только одному человеку на земле - Джеймсу Слиптону. Работать, поэтому, придется с генами, находящимися в "составе" живого человека - иначе не инициировать процесс трансформации материала носителя разума,  и вполне возможны летальные исходы подопытных. Поэтому, придется организовать тайную поставку как самих испытуемых, так и утилизацию результатов неудачных экспериментов. Никому ведь не объяснишь, что смерть человека - лишь факт выключения его биологического приемника разума, а сам разум как существовал до этого, так и продолжает существовать, а пострадала лишь его ничтожная часть.
Его размышления прервал голос стюарда, извещавшего о том, что флаер прибыл по месту назначения, и можно выходить. Щелкнул магнитный замок отгораживающей шторки, и она убралась в свою нишу. Слиптон аккуратно извлек из багажной ниши свою хрупкую поклажу, и направился к выходу.

В Брюсселе было значительно теплее, чем в Цюрихе, хотя он находится севернее последнего. Уже давно минуло то время, когда территории аэропортов располагались на значительном удалении от городов и населенных пунктов, избавляя их жителей от последствий возможный аварий и продуктов сгоревшего топлива в двигателях летательных аппаратов. Причальный терминал Брюссельского аэропорта находился в самом центре города, и представлял из себя гигантскую башню, верхняя часть которой была похожа на исполинский цветок ромашки, с площадками-лепестками по периметру просторной площади. На один из таких лепестков и совершил посадку флаер, доставивший Слиптона из Цюриха. Джеймс прошел к центральной, большой площади, сел в лифт, и через несколько минут оказался среди городских кварталов.
Управление североатлантическими биоресурсами он нашел быстро, благо находилось оно недалеко от места его прибытия в город. Начальник отдела кадров с кем-то разговаривал по видефону, и знаком пригласил Слиптона присесть в кресло у стола. Это был плотный человек в просторной, гавайской расцветки рубахи с короткими рукавами. Несмотря на вовсю работающий кондиционер, он то и дело вытирал шею и лицо необъятных размеров платком. Разговор шел на повышенных тонах:
- Вы мне не ответили, - неслось из динамика, - когда же, наконец, эта лаборатория начнет нам поставлять модифицированных, высокопродуктивных мальков, а не то, что они делают до сих пор. Это же научно-исследовательская лаборатория, а не какой-то инкубатор. Вы поймите, что далеко не всех людей удовлетворяет синтетическая пища, а рыбные ресурсы практически исчерпаны, и на вас одна надежда.
- А что вы от меня хотите? Я ведь не занимаюсь модификацией мальков, а только комплектую кадровый состав этой лаборатории. - Фишер снова взмахнул своим необъятным платком.
- Вот вы и докомплектовались! Насколько я знаю, у вас там снова нет заведующего лабораторией, и с кем мне там прикажете разговаривать? С мальками, что ли, или с лаборантами? - Похоже, что я попал сюда в удачный момент, подумал Слиптон.
- Обещаю вам в ближайшее время решить вопрос с начальником, и лаборатория заработает как должно, - нарочито бодрым тоном заверил собеседника Фишер.
- Смотрите, Фишер. Если ситуация не изменится, нам придется вдвоем с вами отдуваться на коллегии.
- Не волнуйтесь, не придется, - закончил он разговор, и тяжело вздохнув, задумчиво проговорил: - Ума не приложу - как я это сделаю. Затем, обращаясь уже к Слиптону, спросил:
- А вы ко мне по какому вопросу?
- Как раз, вот по этому, - кивнул Джеймс на видеофон, и незаметно толкнул ногой пакет с бутылками, так что внутри звякнуло стекло, - я хотел бы занять вакансию начальника лаборатории на острове Монах.
- Будьте любезны, карту с вашими данными, - попросил начальник кадров.
- Пожалуйста, - протянул ему Слиптон свою чип-карту, и под столом снова звякнуло. - Вы позволите, я пока поставлю свою поклажу вот сюда, на угол стола: боюсь разбить и намусорить тут у вас.
- Да-да, поставьте, - разрешил Фишер, втавляя карту Слиптона в считывающее устройство. Джеймс поставил прозрачный пластиковый пакет с красиво упакованным коньяком на угол обширного стола. Затейливая надпись золотом на черном фоне - "Монарх", ласкала взор.  Фишер, шевеля губами, просматривал на экране данные Слиптона, то и дело бросая на коробку короткие взгляды. Наконец он не выдержал, и как бы между прочим, спросил:
- Это что у вас там, Монарх, что ли?
- Он самый. Купил, вот, по случаю в Цюрихе: хотел отпраздновать встречу со школьным приятелем, а он неожиданно укатил по срочному вызову куда-то на Марс, - ответил Джеймс. - Теперь не знаю, что с этим делать.
- Слышал об этой прелести, - кивнул Фишер на коробку, - но пробовать, или хотя бы видеть вблизи - никогда. Дорогая вещица?
- Ну, скажем так, не из дешевых. Вы знаете, мне сейчас недосуг таскать это с собой, и если позволите, я бы оставил ее на время у вас.
- Оставляйте, никаких проблем, - согласился начальник.
- Хотя нет, неудобно просить о такой услуге незнакомого человека: давайте я вам лучше подарю этот коньяк.
- А я таких дорогих подарков от незнакомых людей тоже не принимаю, - с улыбкой сожаления ответил Фишер. - Так что, уберите.
- Как же от незнакомых: вы ведь сейчас как раз знакомитесь с моими данными.
- Тоже верно, - с облегчением признал начальник.
- Только прошу вас не рассматривать этот факт как попытку дать взятку за занятие вакансии. Вы действительно выручите меня из безвыходного положения, в которое я попал по милости своего приятеля.
- Какое там!  - махнул рукой Фишер. - Для того, чтобы уговорить человека занять эту должность, мне хоть самому впору давать взятку. Ладно, придется вас выручить, и чтобы кто-нибудь не смахнул это на пол, я положу коробку в более надежное место. С этими словами он живо вскочил, взял со стола напиток, и, бережно прижимая коробку к груди, скрылся за незаметной дверцей у себя за спиной. Изрядно повеселевший, он вскоре вернулся на свое место.
- Ну что ж, продолжим знакомство. Я вижу, что у вас имеются научные публикации по близким нашему учреждению темам, так что это большой плюс как для вас, так и для нас. Знаете, как будущий руководитель нашей лаборатории, вы были бы для нас бесценной находкой, так как последние ее руководители были либо бывшими моряками, либо морскими биологами.
- И в чем же состоит мое преимущество перед прежними начальниками?
- Да в том то и дело, что на этом месте нужен именно такой специалист, как вы: насколько я в курсе - для выполнения работ по модификации пород рыб, нужно изменять их генетику с целью придания им полезных пищевых качеств, плодовитости, и устойчивости к заболеваниям. Последние начальники не обладали нужными для этого знаниями, и занимались, по сути, разведением рыбы. Сами понимаете, что это не уровень научной лаборатории.
- Согласен. Но почему тогда вы говорите о моей кандидатуре в предположительном смысле. Вы что же, собираетесь мне отказать?
- Д-д-да! - выдавил из себя Фишер. - Вы правильно меня поняли.
- Что-то я вас не пойму: то вы говорите, что я для вас бесценная находка, очень нужный специалист, и в результате - отказ. Странно!
- Да ничего в этом странного нет, - раздраженно махнул рукой начальник кадров. - Попробуйте встать на мое место: приходит к вам молодой, но уже известный ученый, аспирант знаменитого университета, перед которым открыты все дороги к большой науке, и просит определить его на далекий остров, руководить никому не известной лабораторией. Может он поссорился со своей подругой, или еще какие-нибудь романтические причины гонят его туда, а завтра он передумает, глядя на унылый пейзаж за стенами, и подаст заявление об уходе. Мне такого скоропалительного ухода больше не простят - сами слышали разговор по связи - и должны понять, что мое кресло уже дымится.
- Могу вас уверить, что вы глубоко ошибаетесь в отношении меня. Я потому и решил уйти из университета, что мне надоели эти бесконечные посиделки и совещания, сопровождаемые пустой болтовней, и больше не желаю терять на это время. А что касается большой науки, то у вас неверные представления о ней. Настоящему ученому-практику, кем я хочу стать, достаточно иметь умелые руки, минимум приборов и оборудования, а самый главный и необходимый инструмент - Слиптон постучал себя по лбу - всегда с ним, и необходимо только, чтобы никто не отвлекал от дела. В конце концов, мы можем с вами заключить контракт на пять, десять лет - на любой срок, какой вас устроит.
- Да поймите вы наконец, что это не ваш уровень. - Фишер даже поднялся из кресла, и стал мерять шагами свой кабинет. - Еще несколько лет назад с работой в лаборатории справлялись люди, не имевшие никаких степеней и научных трудов, и мне по человечески жаль будет вашего загубленного таланта.
- Вот такие горе-специалисты, как я понял, и привели лабораторию к ее нынешнему состоянию, и если вы не доверите мне наладить в ней настоящую исследовательскую работу, ее ожидает печальное будущее, и кресло под вами сгорит синим пламенем вместе с вами.
- Ха-ха-ха! - разразился Фишер каким-то всхлипывающим смехом. - Какую страшную перспективу вы мне нарисовали!  - Затем посеръезнел, и задумчиво добавил: - может быть, вы и в самом деле правы, и туда давно пора влить свежей крови. - Он задумчиво отбил кончиками пальцев какой-то ритм по крышке стола, затем достал из ящика планшет, и покопался в нем. Затем передвинул его на сторону Джеймса и коротко бросил:
- Подписывайте.
- Что это? - недоуменно спросил Слиптон.
- Контракт на три года. Сразу хочу предупредить, что климат на острове наисквернейший, дела запущены донельзя, начинать придется с модернизации и замены оборудования - средства на это отпущены, и чтобы я ваше имя слышал только в отчетах об успешной работе лаборатории.
- Понятно. А как обстоит дело с персоналом?
- По-моему, есть небольшой недокомплект, но это ваши проблемы - я в эти дела не вмешиваюсь, и подпишу любое ваше назначение. Но и отвечать за все вы будете персонально. Согласны со всем? - Слиптон кинул. - Тогда подписывайте.
- А я уже подписал.
- Эх, молодо-зелено! Ну что ж, успехов вам!  А за подарок - большое спасибо.
- Когда я могу начинать работу?
- А вы уже начали ее. С этого момента вы - начальник лаборатории на Монахе, и советую не тянуть с появлением вас на самом острове. Дел там, как я уже сказал, невпроворот. Вот ваш мандат, который одновременно является пропуском во все подразделения нашего управления. - Фишер протянул Слиптону небольшую пластиковую чип-карту с вытесненным изображением голубой рыбки.
Слиптон задержался в кабинете Фишера еще на полчаса, уточняя, через кого и как он будет получать новое оборудование, куда и кому отправлять свою продукцию, и прочие сопутствующие вопросы.
Вечером того же дня, Джеймс вернулся в Цюрих. От Лукина пока никаких новостей не поступало, и он решил не отвлекать его от поисков гипнотизера и направился сразу в свой номер в общежитии. Войдя в комнату, которая сегодня казалась ему маленькой и убогой, в которой он, тем не менее, прожил пять безмятежных лет. Возможно, сегодня будет последняя ночь, которую он проведет в этих стенах. Завтра нужно побывать в деканате и оформить свой уход из университета, но прежде, конечно, придется еще раз встретиться с Брунелли. Интересно - как он воспримет мое решение, подумалось Джеймсу, но, по-настоящему, его этот вопрос не волновал: удержать профессор его не сможет ни под каким предлогом, в его рекомендациях никакой потребности не было, так как дело уже сделано. Он принял теплую, расслабляющую ванну, лег в постель и тут же уснул, так как день выдался не самый легкий.


Следующий день Слиптон начал с посещения профессора Брунелли. В приемной ожидали приема человек семь-восемь, и он подумал, что если в прошлый раз посетителей не было вообще, и он, тем не менее, прождал полчаса, то что же будет сегодня? И зачем он пришел сегодня вообще? Можно было прислать электронное письмо, чтобы не терять зря времени, или не делать ничего - просто молча уйти из университета, - "по-английски". Нет, он знал, зачем он сегодня здесь: Брунелли - первый  противник, которого он встретил на своем пути, и их противостояние было его первым уроком, первым опытом в неизведанном доселе деле - борьбе! Между тем, секретарь занесла имя Слиптона в список ожидающих приема, что параллельно отражалось на мониторе в кабинете начальника. Через минуту от начальника вышел первый посетитель, и следующий - дородный дяденька с каким-то свертком под мышкой - поднялся и направился к двери кабинета. Джеймс опустился в освобожденное кресло и приготовился ждать своей очереди. Надо отдать должное Брунелли: - предсказуемым и легко просчитываемым он отнюдь не был, что было подтверждено последующими событиями. Не успел дяденька преодолеть и трети пути до двери кабинета, как микрофон секретаря проскрипел: - Вера, попросите следующим зайти ко мне Слиптона. - Вера среагировала мгновенно, и вытянув преграждающим жестом руку, произнесла:
- Простите, господин Берг, но следующим будете не вы. Слиптон, пройдите, - кивнула она Джеймсу, и отвечая на вопросительный взгляд дяденьки добавила многозначительно: - он по очень срочному делу! - Берг что-то проворчал и повернул обратно, а Слиптон прошел в кабинет.
Брунелли сидел за своим столом, и встретил Джеймса холодным, внимательным взглядом. Справа от него на столе красовался, сверкая голубым пластиком, новенький планшет.
- Проходите Слиптон и садитесь. Прежде, чем мы перейдет к обсуждению любого вопроса, нам с вами нужно закончить одно дело, - сказал он, и похлопал по планшету. - Помните?
- Да, помню, но думаю, что в этом нет необходимости.
- Ну что ты скажешь - он опять за свое! - всплеснул руками Брунелли. - Я ведь вам сказал, что не подписав этого документа, вы не сможете приступить к работе на нашей кафедре. - Брунелли бросил взгляд на планшет, и на всякий случай отодвинул его подальше от себя - как бы в сторону, но немного ближе к Слиптону. Джеймс с легкой улыбкой наблюдал за манипуляциями профессора с планшетом. - Не будете так любезны, - продолжал Брунелли, - объяснить мне, почему у вас нет необходимости подписать этот документ и получить допуск к работе. Вы что, не собираетесь работать у нас?
- Ну наконец то дошло, - съязвил  Слиптон. - Да, я намерен оставить университет, и ставлю об этом вас в известность. Если бы вы читали свою почту, то увидели бы мое заявление, которое я отослал вам еще вчера.
Слегка ошарашенный таким известием, Брунелли, несколько сконфужено пробормотал:
- Вчерашнюю почту я действительно просмотреть не успел: сами видите, сколько у меня посетителей сегодня. - Затем, немного подумав, продолжил: - Честно говоря, я ожидал от вас какого-нибудь неприятного сюрприза, но вы меня удивили по настоящему: и чем же вы будете заниматься дальше? Научную деятельность, как я понимаю, вы решили оставить.
- Научную, говорите. Нет, профессор, без науки я себя не мыслю, но то, чем вы предлагаете мне заниматься, к ней, увы, не относится. Мир велик, и я надеюсь найти такое место, где положение с наукой не такое безнадежное, как в нашем университете.
- Могу вас заверить, что вам не удастся отыскать научное учреждение, где науку понимают в таком контексте, как это делаете вы.
- И чем же, по вашему, мое понимание науки отличается от общепризнанного?
- Для вас наука - как интересная, сверкающая игрушка, которую вы стремитесь, как ребенок, разломать, расколотить вдребезги, чтобы посмотреть что там внутри, и вас совершенно не волнуют последствия этого. В отличие от ребенка, вы умный и изобретательный человек, что делает вас и ваши отнюдь не детские интересы опасными для общества. Если вы этого не понимаете - я рекомендовал бы вам сменить род деятельности и заняться чем-нибудь другим, более спокойным для окружающих. Человек вы молодой, талантливый, и в любой другой отрасли человеческой деятельности вы сумеете добиться успехов, но науку вы должны оставить - я имею ввиду не только наш университет.
- Да кто вы такой, Брунелли, что берете на себя роль вершителя судеб.
- Не я! Охранный комитете человечества! - профессор положил руку на планшет с противонаучным вердиктом, как некогда делали новоизбранные президенты на инаугурации, - призванный оберегать мир от таких безответственных безумцев, вроде вас.
- И что же я такого успел натворить, что заслужил таких эпитетов, профессор?
- Простите, я опять не сдержался. - Брунелли сконфуженно помотал головой. - Вы мне можете поверить, Слиптон, что я обычно человек деликатный, и не позволяю себе таких выражений, которые вырываются у меня только при общении с вами. - Джеймс пренебрежительно махнул рукой, рассказывайте, мол. - Пока вы еще не успели натворить ничего непоправимого - тут вы правы, но это лишь дело времени. - Профессор перегнулся через стол, и приблизил максимально близко к Слиптону свое лицо, и негромко добавил:
- Можете как угодно относится ко мне лично и к моим научным интересам, но я чувствую в вас какую то опасную бездну, куда вы намерены столкнуть все человечество, и буду противодействовать вам по мере своих сил. А теперь уходите. Нам с вами говорить больше не о чем.
Брунелли плюхнулся в кресло и нажал клавишу интеркома. - Вера, пригласите следующего посетителя.
Слиптон поднялся с места, и уже стоя задал последний вопрос:
- Простите, профессор, как я понял, рекомендации вы мне не дадите?
- Отчего же, это моя обязанность, и я готов дать вам ее по первой же вашей просьбе. - Глаза Брунелли сверкнули веселым злорадным блеском, и Слиптон понял, что рекомендацию он получит в любой момент, но с нею не в каждую тюрьму примут. Он повернулся и навсегда покинул кабинет Брунелли.