Памяти Владимира Шарова

Сергей Ребельский


Памяти Владимира Шарова


Месяц назад, 17 августа 2018 года, не стало большого русского писателя Владимира Шарова. 

Гульки…

Судьба свела нас неимоверно давно, в середине прошлого века, в 57-м. Не засыпаны были ещё рвы и канавы во дворе первого писательского кооператива, не убраны кучи строительного мусора, - но высыпали изо всех семи подъездов новосёлы, перезнакомились, подружились. Дети с детьми, родители с родителями. Во что играли мы тогда – в секретики, в прятки, в ножички? Осенью, вместе с Гулей, начали ходить в писательский детсадик, разместившийся прямо в нашем доме: сразу в старшую группу – пятилетние! Через два года – дослужились до 1-го класса «Б» школы № 152.

Мамы наши тоже вскорости скорешились. Став близкими подругами, общались почему-то всегда на «вы».
     - Аня, - убеждала моя мама Гулькину, Анну Михайловну Шарову, - зачем же зовёте вы Володю «Гулей»? Пристанет кличка, не отдерёшь!

Гульку обижали. Смешной он был, задумчивый, и очень еврейский. Сутулился. Белёсые ресницы, одна бровь белая, другая рыжая. Местная шпана, да и посторонние всякие дядьки, - если где-нибудь на экскурсии, - беспричинно могли огреть его или пнуть. Мы, одноклассники, вступались, как умели.

Потом Гуля перешёл в другую школу, за ней в третью. Изредка мы пересекались, на подступах к дому: в год раз, если не реже. Об его успехах усердно докладывала мама: провёл лето в экспедиции, женился, защитился по исторической части, родил сына.

А после уж и сам я убрался восвояси, куда подальше, на другой континент. Гуля же, рассказывала мама, опубликовал скандальный роман в «Новом мире». За ним ещё один, и ещё. Заслужил премию «Большая книга». Получил «Русского Букера».

…На похоронах я так и не решился взять слово, поделиться воспоминаниями. Кто я, в самом деле, такой, – стародавний друг раннего детства, полвека с хвостиком почти не общавшийся, - найдутся, небось, поближе друзья, посвежее. Выступавших, и впрямь, было довольно: писатели, редакторы, издатели, читатели…

В 2013-м столкнулись мы с Гулькой случайно, во дворе. Позвал его в гости. И поражён был, насколько человек переменился, какой сотворил себя новой личностью.  Высоченный, стройный, подтянутый. Уверенный, доброжелательный, спокойный.
     - Можно ль, - спрашиваю, - как встарь, величать тебя Гулей?
     - Буду счастлив!
Остроумный. С Лёней Бахновым притащили они ко мне одинаковую, красивую какую-то водку. Гуля моё удивление заметил:
     - А ты разве не в курсе? Это ж из писательского заказа!

Тогда заполучил я свежий Гулькин роман, «Будьте как дети». Надписано так: «Кузе с нежностью, на память о времени, когда мы исполняли эту заповедь. 11 августа 2013. Гуля».

Воротившись в свой Роквилл, принялся я за книгу. И вновь поразился: каким мощным, самобытным писателем сделался Гуля! Может, не для широкой публики чтиво, - нелегко было поначалу втянуться, - зато потом подхватило и понесло! Поток фантазии, лавина истории и философии! Эпилептики, шаманы и беспризорные, гебисты, юродивые, аборигены тундры, разбойники, монахи. Искусно, причудливо переплетаются сюжетные линии. В довершение, умирающий Ленин организует поход слепоглухонемых детей на Иерусалим. Всё это - языком точным, уверенным, смачным. Даже уж и не знаю, с кем сравнить, из недавнего. Ничего, пожалуй, не отыщешь под стать, - разве, может, отдалённо, – Горенштейновские романы…

Потом встречались мы ещё в 16-м, тоже в дружеской компании.  И снова был Гуля умён, блестящ, неотразим.  Вновь щеголял в любимом своём клетчатом свитере… в котором его похоронят…

…Месяц назад, прилетевши в Москву по совсем уж печальному поводу, - всё равно, надеялся пообщаться. Возвращаюсь вечером с Востряковского кладбища. Предав земле мамину урну, покрасив ограду, заказав надпись… Во дворе, с лавочки, машет сосед, Лёва Мунблит:
     - Слыхал новость? Гулька умер!
Я был потрясён. Сражён наповал. Не подозревал о его болезни…

А ещё вот чего можно было, наверное, сказать. Не слишком утешает, но всё ж. Владимир Шаров прожил счастливую, насыщенную, полнокровную жизнь!  Посвятил её любимому делу – в котором достиг вершин! Стал в точности тем, кем и мечтал: знаменитым русским писателем. У многих ли так вот оно сбывается?

Имел замечательную, любящую жену, Олю Дунаевскую, - конфидента и советчицу, редактора, водителя, агента по снабжению, опору и поддержку решительно во всём! По классификации писательских супруг - «жену-вдохновительницу».
     - Смотри, как Гулька здорово женился! – не раз и не два пеняла мне простодушная мама. – Почему ты такую не можешь найти?

Судьба благословила его чудными детьми, теперь уже вполне взрослыми, - словно по заказу: мальчиком и девочкой, Арсюшей и Анечкой.

Напоследок, успел он подержать в руках только что выпущенный, шикарно изданный, последний свой роман: «Царство Агамемнона».  Когда подходили к концу поминки, каждому раздала Оля по экземпляру, нераспечатанному, в целлофане.

Улучу время, отрешусь ото всех дел, и поплыву – по Гулькиному течению…

Он ушёл, а романы его только начинают долгую свою, может быть, – вечную, жизнь.

Прощай, Гуля…





2018