Инсайты в сартирах 18

Врываюсь в туалет. Играет музыка из унылого порно. Почему в туалетах любят включать подобное? Умываюсь, смотрю на своё покрасневшее лицо.
Напряжение. Не люблю его проявления. Не люблю напряжение между мало знакомыми людьми или теми, с кем давно не виделся. Молчать - неловко, а о чём говорить - непонятно. Приходится говорить о всякой чуши. Раскалённой чуши. Зато я сегодня в ударе, недурственными шутками разбрасываюсь, как мелочью старшая билетная кассирша в метро.

Опять умываюсь, вода будто бы на до красна разогретой сковороде пляшет по коже.
Сексуальное напряжение. Когда вы уже обрекли друг друга на поцелуй, но не понятно как скоро он настанет, а дальше больше...напряжение никогда нельзя снять полностью между обычными знакомыми, друзьями, любимыми. Отсутствие напряжения - это скорее духовная связь или равнодушие незнакомцев. Забавно, что такая вроде бы высокая характеристика соответствует разным крайностям. Когда мы уже натрахаемся, а?

Выключаю кран, подхожу к писсуару. Из него торчит унылый окурок, застрявший в сливной дырке на пол фильтра.
Вот, например, ****ские утки, ****ское озеро, мы у берега ловим ****ский момент, чтобы растянуть ****ское напряжение и рвём всё тем же ****ским поцелуем, но что дальше? Нас тошнит, но мы продолжаем. Характеристика у нас одна, но нам она нравится.

Расстёгиваю ширинку.
Мы только что сосались, а потом она про своего парня завела. Что ж не несколькими минутами раньше, сука? Почему я узнаю о её высоких чувствах, уже когда по горло в трясине, уже когда уровень влажности от неё оседает даже на стёклах моих очков? Быть может быть тогда у меня сыграла бы мужская солидарность...аха-ха, не обманывай себя, но хотя бы я бы осознано делал сложнее и запутаннее не только то, что между нами, но и то, что между ними. Она хоть представляет сколько за моими плечами призраков? Таких же как...
Хотя о том, что было позже...позже её искреннего монолога о бескрайней с ним любви, после его волнений насчёт того, что он старше неё (видимо не зря, раз сейчас она пьяная со мной, молодым), после всего этого мы же не остановились. И дай нам возможность, мы бы прониклись инстинктивной глубиной друг друга полностью, не ограничиваясь оральными ласками в такси. Или же...

Достаю член.
...мы просто пьяные? Но, боже, разве это может служить оправданием? Разве Мы Пьяные на столько разнимся в наших убеждениях, устоях и принципах, чем Мы Трезвые? О нет, Господи, мы не разнимся, мы лишь находим лазейки, как адвокаты дьявола, мы лишь находим предлог, чтобы оступиться, мы лишь носим рясы Здравомыслия и напиваемся, когда хотим побегать голышом.

А разве плохо быть нагими? Разве не такими мы рождены? Такими. Не плохо. Но коль уж натянул костюм - будь джентльменом. Вы уж, Иван Васильевич, либо трусы наденьте, либо крестик снимите...

Теперь наблюдая за своей струёй, я вспоминаю. Ковыряюсь в различиях. Лично мне - нет оправдания, ведь винить меня не в чем, я никаких запретов не нарушаю, ведь я себе по хорошему ничего не запрещаю, да и меня никто не любит, чтобы предавать их чувства, а насчёт других...надеюсь, относятся они к этому свободнее, надеюсь умеют делить физику тела от химии, дух от материи, на столько, на сколько я не умею, на столько, на сколько им позволяют начерченные в их головах, душах, сердцах границы. И раз они чертят границы - искренне хочется верить, что не нарушают. Иначе в чём смысл? Или же эти границы так же быстро испаряются, как дорожки белого порошка со стёкол мобильных телефонов в клубных уборных?

Звук застёгнутой ширинки окончательно выбивает из меня мысли и переживания, как итог. Выхожу из уборной пустым и равнодушным, снова отдавшись хмелю и разврату в горьком парке.
Иногда мне кажется, что существует сорт таких отбитых людей, которые становятся людьми исключительно справляя нужду, но из кабинок выходят опять аморальными дебилами... Правда только иногда мне так кажется, обычно за дверью закрытой кабинки.