Огненный вечер над Островом

Огненный вечер над Островом

Два дня, видимо, у 53 ДБАП не оказалось материальных ресурсов для продолжения боевой работы. За 40-ю авиадивизию «отдувался» 200 полк, и то семью Дб-3ф из разных эскадрилий.  И лишь на третий день 53 ДБАП сумел выпустить на боевое задание всего три экипажа.

6.7.41 г. 40 АД боевых действий не производила. 200 ДБАП перебазировался с аэродрома Новоселицы на аэродром Вины. [ЦАМО, Ф. 20103, Оп. 2, Д. 15]
Согласно оперсводке за № 024 штаба 40 АД от 6.7.41 г. противник четырьмя самолетами в 6:33 – 6:45 атаковал с Н=200 м. аэродром Крестцы. Базирующийся на нем 2 СБАП имеет потери материальной части и личного состава. [ЦАМО, Ф.: 20103, Оп.: 1, Д.: 10]

7.7.41 Семь Дб-3ф 200 ДБАП вылетели на уничтожение мотомехчастей противника в районе ю.-в. Остров. В 20:35 с Н=1300 м сброшено 42 шт. ФАБ-100. В воздушном бою сбит 1 самолет противника. Вернулись на аэродром базирования 3 самолета. Общий налет составил 10 ч. 00 мин. [ЦАМО, Ф. 20103, Оп. 2, Д. 15]

Дб-3ф за № 1441 200 ДБАП с экипажем в составе: летчик ст. лейтенант Артюхин, штурман ст. лейтенант Ничипуренко, стрелок-радист мл. сержант Добромыслов, стрелок мл. сержант Шелест, 7.7.41 г. был подбит в районе Остров. Штурман жив. Летчик, стрелок-радист и стрелок погибли. Самолет списан. [ЦАМО, Ф. 20103, Оп. 2, Д. 15]

Артюхин Петр Павлович, 1904 г.р., командир эскадрильи, летчик, кадровый состав, не вернулся с боевого задания 7.7.41 г., пропал без вести.
Добромыслов Андрей Николаевич, 1914 г.р., воздушный стрелок-радист, ст. сержант, не вернулся с боевого задания 7.7.41 г., пропал без вести.
Шелест Павел Иванович, 1918 г.р., воздушный стрелок-радист, мл. сержант, не вернулся с боевого задания 7.7.41 г., пропал без вести. [ЦАМО, Ф. 58, Оп. 818884, Д.15]

Дб-3ф за № 1137 200 ДБАП с экипажем в составе: летчик капитан Абрашин, штурман ст. лейтенант Таганкин, стрелок-радист ст. сержант Чижиков, стрелок красноармеец Ашкинезер, 7.7.41 г. не вернулся с боевого задания из района Остров. Штурман, стрелок-радист и стрелок живы. Летчик пропал без вести. Самолет списан. [ЦАМО, Ф. 20103, Оп. 2, Д. 15]

Абрашин Александр Андреевич, 1907 г.р., командир эскадрильи, летчик, капитан, кадровый состав, не вернулся с боевого задания 7.7.41 г., пропал без вести. [ЦАМО, Ф. 58, Оп. 818884, Д.15]

Дб-3ф за № 1241 200 ДБАП с экипажем в составе: летчик лейтенант Друзь, штурман ст. лейтенант Потапов, стрелок-радист Ананьев, воздушный стрелок Солопов, 7.7.41 г. не вернулся с боевого задания из района Остров. Летчик, штурман, воздушный стрелок живы. Стрелок-радист пропал без вести. Самолет списан. [ЦАМО, Ф. 20103, Оп. 2, Д. 15]

Ананьев Павел Иванович, 1918 г.р., воздушный стрелок-радист, мл. сержант, не вернулся с боевого задания 7.7.41 г., пропал без вести. [ЦАМО, Ф. 58, Оп. 818884, Д.15]

Дб-3ф за № 630 200 ДБАП с экипажем в составе: летчик ст. лейтенант Зибров, штурман Левский, стрелок-радист мл. сержант Базилевич, стрелок мл. сержант Иванов, 7.7.41 г. не вернулся с боевого задания из района Остров. Летчик, штурман и стрелок-радист живы. Стрелок пропал без вести. Самолет списан. [ЦАМО, Ф. 20103, Оп. 2, Д. 15]

Иванов Петр Михайлович, 1919 г.р., стрелок-радист, мл. сержант, не вернулся с боевого задания 7.7.41 г., пропал без вести. [ЦАМО, Ф. 58, Оп. 818884, Д.15]
 
Согласно ЖБД 40 АД [ЦАМО, Ф.: 20103, Оп.: 1, Д.: 10]:

7.7.41 г. 53 ДБАП боевых действий не производил.
200 ДБАП в составе 7 экипажей действовал по уничтожению живой силы и мотомехчастей противника на участке Матюшно – Юшково – Симани – Артемий.
В воздушном бою сбит один Ме-109. Летнаб Пушин и стрелок-радист Шарамур ранены в воздухе. Четыре экипажа с боевого задания не вернулись. Четыре И-153 перебазировались с аэродрома Кречевицы на аэродром Крестцы.
В районе цели сильный огонь ЗА, наши самолеты были атакованы истребителями.

8.7.41 г. Три Дб-3ф 53 ДБАП вылетели на уничтожение мотомехчастей противника в районе Борковичи – Язно. В 8:46 с Н=2200 м сброшено 24 шт. ФАБ-100. Вернулись на базирования все 3 самолета. Общий налет составил 8 ч. 53 мин.

8.7.41 г. 53 ДБАП в составе 3 экипажей действовал по уничтожению живой силы и мотомехчастей противника на участке Борковичи – Язно, пункта Дисна.

23:50 согласно приказа командира 1 АК передовой эшелон управления 40 АД отбыл к новому месту дислокации. 200 и 53 ДБАП убыли к новому месту дислокации.
По оперсводке за № 028 штаба 40 АД от 8.7.41 г. в 5-6 км с.-з. Дисна обнаружен аэродром противника, с которого взлетели 3 самолета. В районе цели действовала ЗА.

****

Когда я возвращался домой от историка Сергиенко с первой «порцией» материалов из его архива, то два часа пути провел с папкой, подписанной кратко: «Стогин».  У Стогина Николая Яковлевича оказалось много написанных от руки воспоминаний. А также стопка пожелтевших от времени листов, отпечатанных на машинке. Это был очерк на 23 листах под названием «Это было в начале войны. Илы летят на запад».  В главе «22 июня, ровно в 4 часа Ч. II.» в части «22 июня. 53 ДБАП» я уже цитировал из этого очерка Стогина.  Дальнейшее повествование является продолжением этой части и затрагивает выше изложенные события, но через восприятия непосредственного их участника.

«Первые пять дней войны. Ежедневно комэска Артюхин водит свою эскадрилью на бомбежку танков. На маршруте к цели мы в строю, клин звеньев. В первом ведущем звене правый ведомый комэска, его зам старший лейтенант А. Зибров. Левый ведомый наш экипаж - Зеленского. Ведущие фланговых звеньев их командиры - старший лейтенант Третьяков, лейтенант Друзь. Каждое боевое задание у цели начинается боем с мессершмитами, прорыв их заслона и в зоне зениток - бомбежка танков. На выходе снова воздушный бой. Возвращаемся с боевого задания счастливые, возбужденные. Уточняем боевые потери врага. Считаем пробоины на наших Дб. К стоянкам крылатых машин подвозят новые боекомплекты ФАБ-100, складывая их штабелями.  Наш комэска в боевых ситуациях имеет привычку открывать в воздухе свою кабину: прозрачный фонарь над головой сдвинут назад и комэска для сигнала поднимает полусогнутую левую руку вверх. Я каждый раз, видя этот жест, предупреждаю Зеленского.

- Вижу, - всегда произносит тот.

У комэска орлиное зрение. Он, нередко наблюдая в полете воздух, раньше воздушных стрелков обнаруживает чуть заметные опасные точки вражеских истребителей, лишает их внезапности нападения. Мы всегда упреждаем бой. У нас нет потерь. У мессеров нет успеха.

27-го июня познали первую горечь утраты.

В районе Утены подожженный Дб-3ф, огненным метеором проносясь над танками, врезался в зенитные батареи. Погиб наш товарищ, бесстрашный и агрессивный в боевых вылетах, летчик младший лейтенант Вася Чижов. С ним приняли смерть - штурман коммунист Сережа Сарычев, стрелок-радист комсомолец Андреев.

Как цепная реакция в этот день под Даугавпилсом погибли экипажи с других эскадрилий 200 авиаполка - летчиков И. Шафороста, П. Дмитрука. В этот день, спарашютировав с горящего Дб и с боем выходил из окружения первый экипаж летчика Елисеева и воздушный стрелок Шафороста воентехник Столбченко. Счет боевых потерь открылся. 30-го июня наши Дб прилетели с двумя мертвыми стрелками-радистами.

5-го июля немцы заняли город Остров, важный узел дорожных коммуникаций. Немецкие бронированные полчища через него устремились на Ленинград. В районе Острова на земле и в воздухе развернулись ожесточенные сражения. Там оборвалась жизнь многих моих однополчан.

7-го июля комэска Артюхин ведет на Остров сводную эскадрилью. Буквально за минуты до вылета, приказом командира полка отменен вылет Зеленского. Наш экипаж перенацелен на выполнение другого особого задания. Левым ведомым Артюхина летит опытный летчик командир АЭ Александр Абрашин. В первые в районе Острова боевые действия сводной эскадрильи будут прикрывать наши истребители - так перед вылетом сказал начальник штаба полка майор Зайцев. На маршруте к цели в намеченном пункте встречи наших истребителей не было. Зато над зоной Острова, поднимаясь с занятого аэродрома, барражировали десятки мессершмитов. Другие на аэродроме в готовности взлета.

- Не впервой, - решительно произнес комэска, видя все это, и повел эскадрилью на Остров. Мессера в парном взаимодействии неслись на перехват строя наших бомбардировщиков. Комэска, как всегда открыв кабину, поднял руку. Повернув голову, смотрел на левого ведомого. У наших боевая тревога: сжатая углекислота с противопожарных баллонов, вытесняя взрывоопасные пары бензина, с шипением заполняла выработанные емкости бензобаков. Турельные, нижние, штурманские шкасы развернулись в сторону приближающегося врага.

Приближался Остров. С высоты полета флагманский штурман видит цель: немецкие танки на выходе из города тянулись стальной лентой, заняв своей массой покрытие дороги, пылили гусеницами по гравию ее обочин. Танки двигались на Ленинград.

Заградительным огнем залаяли фашистские батареи. Били в зенит танки. Пытаясь с первой атаки дезорганизовать строй наших бомбардировщиков, мессера открыли пушечно-пулеметный огонь по флагману эскадрильи, по ведомым первого звена.

Шквальный огонь шкасов всех Дб-3ф отбивал непрерывные атаки истребителей. В воздухе светящиеся скрещенные огневые трассы бороздили небо. Выли в замысловатых петлях высшего пилотажа немецкие двигатели. Пороховой газ спирал дыхание в кабинах наших машин.

- Горит! Горит! - возбужденно кричал флагманский стрелок-радист Андрей Добромыслов. А мессер, оставляя за собой хвост черного дыма, в последнем пике понесся к земле.

Из пробитых бензобаков Дб-3ф Абрашина хлещет бензин. Он, распыляясь белым облачным шлейфом, тянется за бомбардировщиком. И вдруг взрыв, все превратилось в клубок огня, кометой устремилось к земле… В воздухе распустился один парашют.

От огня шкасов дрожал самолет Артюхина. Поврежденный триммер элерона правой плоскости в создавшемся крене разворачивал непослушную штурвалу машину вправо. Встревоженный комэска, пытаясь исправить невозможное, дает штурвал в обратную сторону, до отказа левой ногой жмет педаль. Сбавлен газ левого двигателя.

- Ничего не сделать – с досадой вырывается у Артюхина. И он в последней возможности, отдавая приказ, качает плоскостями. Бомбардировщик с ограниченной управляемостью, лишенный скорости, отвлекая на себя мессеров, уходит вправо. Не нарушая строя звена за ним следует летчик Зибров. Приказ командира - бомбить самостоятельно - принят, и фланговые звенья бомбардировщиков, отбиваясь от истребителей противника и продолжая прямой курс, вошли в зону зенитного огня.

Мессера, отвалив от них, устремились к Артюхину. Комеска юзом тянул к уже близким танкам. Горел и прикрывал огнем своих шкасов командира летчик Зибров. Это исчислялось минутами - пожар разрастался. Повреждено управление самолета Зиброва. Не хватает сил держать штурвал на себя.

- Прыгать! - звучит команда летчика.;

- Я ранен, без сознания Иванов, - в ответ докладывает стрелок-радист Володя Базилевич.

- Приказываю - прыгать! ...

Базилевич, дернув аварийную ручку, за отдалившейся турельной башней выбросился в пространство. Штурман Зиброва лейтенант С. Левский, осознав создавшуюся ситуацию, быстро вставил в гнездо управления свой съемный штурвал, с силой тянул его на себя. Так стало Зиброву легче. Бомбардировщик выровнялся. Забыв про себя, спасая сержанта Иванова, снижали, удерживая в два штурвала, летчик и штурман на лес свой Дб-3ф с разрастающимся пожаром. Очнувшись, полз к люку сержант Иванов. Три мессера, ожидая появления парашютов, следовали за горящим бомбардировщиком.  В воздухе распустился один парашют, который Мессера расстреливали до самой земли.

Шесть бомбардировщиков, прорвавшись к цели, рассредоточившись в сильном зенитном огне, бомбили танки. Один, объятый пламенем, падал. Последние бомбы комэска устремились к цели.

На выходе от цели, в клубке мессеров, с нарастающим количеством пулевых ранений, бледный от потери крови, продолжал сражаться комэска Артюхин.  Не выпустил из рук шкаса, стоял, привалившись к стенке прозрачной башни, мертвый сержант Добромыслов. Молчал шкас убитого сержанта Павла Шелеста. Теперь в незащищенный хвост бомбардировщика, описывая в воздухе петли, бьют с расчетом на безнаказанность в беспрерывных атаках мессера. Лишенный маневренности Дб-3ф мог в малом радиусе на поврежденное крыло стремительно разворачиваться вправо. И комэска вдруг сваливает его на правую плоскость и неожиданно для врага в малом развороте на встречном курсе выходит на лобовую атаку. Бьет, выпуская с частотой 2000 пуль в минуту из своего шкаса, штурман Нечепуренко.

На выходе из лобовой атаки, распоротые штурманским шкасом, отваливают в стороны два мессора от обреченного бомбардировщика. И только живучий, изрешеченный пулями и снарядами, Дб-3ф снова и снова угрожающее валится на правое крыло.

Не выдержав пушечного удара, раскололась броня спинки сиденья летчика. Погиб комэска Артюхин. Раненый штурман глянул в лицо мертвого командира. На бледном, как полотно, лице упрямо сдвинуты брови. Сжаты губы. Открыты неподвижные глаза смотрят на приборный щит. Пальцы рук мертвой хваткой держат штурвал. В последней позе комэска, мертвый и грозный, продолжал бой. Неуправляемый бомбардировщик валился на правое крыло. Родион Нечепуренко, выхватил из держателей свой штурвал и вдруг, поняв бессмысленность действия, отбросил его в сторону, ногой вышиб нижний люк кабины и парашютировал в затяжном прыжке. Дернул кольцо у самой земли. Парашют распустился. Горящий Дб-3ф с мертвыми друзьями упал за лесом.

Только два очевидца последнего боевого вылета комэска здравствуют ныне - штурман капитан в отставке С. Левский (он живет в г. Ростов Ярославской области) и воздушный стрелок летчика Абашина Ашкинезер (он живет в Москве). Живым остался и воздушный стрелок Петя Иванов, чего не знал никто.  Он был вторично ранен в голову мессерами, спускаясь на парашюте, очнулся в госпитале, долго госпитализировался и вышел без правой руки. Умер Иванов в 1972 году. Он был убежден, что в том боевом вылете его экипаж погиб. /Надо иметь ввиду, что очерк Стогин писал в конце 70-х прошлого века. В.М./

О мужестве комэска в последнем своем боевом вылете поведал штурман Родион Акимович Нечепуренко. Он с трофейным немецким автоматом, раненый в ногу, вернулся в полк. Нечепуренко штурманом участвовал в последнем полете комдива 40–ой БАД полковника Батурина, оказался единственным живым из погибшего тогда экипажа и вторично миновал смерть, продолжал боевые вылеты. Родион Акимович Нечепуренко погиб в 20.07.1942 г., выполняя боевой вылет в составе экипажа Пе-8…, будучи уже в составе 746 ап ДД.

7 июля при выполнении боевого вылета на г. Остров из 7 вылетевших Дб-3ф 200-го ДБАП вернулись на базу только три.
Из них только мл. сержанту, воздушному стрелку Иванову Петру Михайловичу повезло, но об этом узнали оставшиеся в живых лишь на тридцатую годовщину Победы. 

Николай Яковлевич Стогин попытался воссоздать в 1975 году схему сводной эскадрильи, ведомую 7 июля на г. Остров комэской Петром Артюхиным, по памяти оставшихся в живых участников этого боевого вылета. Вот, что у него вышло:

Ведущее звено – Артюхин и Нечепуренко. Правый ведомый – Зибров и Левский. Левый ведомый – Абрашин. За ними шли 4 экипажа: справа – Рженков и Федотовский В., Друзь и Нечин Д. (возможно Войтехов и Губко); слева -  Иргин и Жиделев, Третьяков и Патапов.

Все они, а названы летчики и их штурманы, погибли в последующих боевых вылетах.

Прошло 29 лет после окончания войны. В дождливое лето 74-го года ветеран Великой Отечественной войны Сергей Александрович Левский по местам боев 41-го года под г. 0стров ведет поисковый комсомольский отряд. Командир отряда сотрудник даугавпилсской газеты "Красное Знамя" Ольга Осиповна Кудряшова. Левский знает эти места с воздуха и в пешем переходе. Но сейчас все неузнаваемо - выросли большие массивы многолетнего леса. Они скрыли вечно не изменяемый рельеф местности.

- Здесь должна быть высота с тригонометрической отметкой. За отметкой ухаживают. Вышка должна быть! - говорит Левский.

И отряд, развернувшись, стал прочесывать лес.

- Ay! Вышка! - кричит один из комсомольцев. Левский подошел к знаку. Вынув из кармана компас и считая шаги, повел отряд.

- Вот здесь, но тогда тут было болото.

Сергей Александрович шагнул в заросли можжевельника и остановился.

- Петя Иванов, боевой друг, к тебе через 33 года пришел я - штурман Левский, - и он, сняв шапку, поклонился разметанным останкам крылатой машины.

- Самолет комэска упал вон там, - волнуясь, указывает рукой Сергей Александрович. Отряд приблизился к заметной большой болотной воронке. В ее глубине бомбардировщик командира Артюхина. Здесь целое лето комсомольцы с завода мотоцепей и мебельного комбината Даугавпилса вели раскопки, трудились аквалангисты. В разбитой машине обнаружены останки командира эскадрильи Артюхина и флагманского стрелка-радиста сержанта Добромыслова. Но не оказалось воздушного стрелка Петра Шелеста - он так и остался в числе пропавших без вести.

25 октября 74 года общественность Даугавпилса хоронила защитников Родины - героев огненного 41-го года. Они похоронены на братском кладбище Стропы. На обелисках высечены их имена. На похоронах присутствовали от Артюхина: летчик-космонавт Артюхин с сыном, курсантом военного училища Сергеем, жена комэска - Анна Васильевна. От Добромыслова приехали брат Дмитрий и сестра Елена.

На прощание космонавт Юрий Артюхин подарил Ольге Осиповне Кудряшовой книгу «Сыны голубой планеты» с автографами космонавтов.

А в 1975 году на праздновании Победы в Быхове состоялась встреча ветеранов авиасоединения. Перед началом торжеств в зале Дома офицеров я сижу рядом с Юрием Артюхиным. Это была моя первая ветрена с ним через 34 года. Зал переполнен ветеранами разных полков, но я смотрю и никого не нахожу из двухсотого полка.

- Кроме меня, кажется, нет никого из двухсотого полка, - с сожалением говорю я Юре.

- А я?! - глядя на меня произносит космонавт.

- Как же! Ты однополчанин старый, с Кречевиц, тебе тогда было девять лет, - подтверждаю с улыбкой я».