Звуки и запахи детства или уроки пения

Посвящаю моему сыну Роману, моей любимой внучке Маргарите, моим будущим внукам, которых еще не знаю, но уже очень люблю!

Сознательно ощущаю себя лет с пяти. Обрывки детской памяти: длинный коридор барака; дверь с большим крючком; туалет на улице с запахом хлорки. Позже, когда переехали в коммунальную квартиру, - пластик хрущевского холодильника, по которому вожу пальчиком; запах карбида, пастушьей сумки на пустыре и горячего асфальта -запахи активно строящейся послевоенной Вагонки.

А еще - запахи булочной: хрустящий хлеб на поддонах (его можно потрогать и взять большой двурогой вилкой), красивый кафельный пол. На улице много нарядных, веселых людей, часто фотографирующихся. Мы с мамой - в одинаковых платьях кремового цвета в мелкий цветочек, из китайского шелка. Мой восемнадцатилетний дядя, мамин младший брат, ставит мою любимую пластинку "Ой, Таня, Таня, Танечка! С ней случай был такой..."

1958-й год. Мне шесть лет. Переезжаем в маленький городок на юге западной Сибири. У отца после войны слабые легкие; необходим чистый воздух.

Помню теплое апрельское утро, вокзальный перрон. Удивляет тишина после шумной Вагонки, воздух без запаха окалины и гари, чистое голубое небо.

Сибирское детство наполнено морозными зимами, жарким летом, запахом навоза и вкусом парного молока, жужжанием майских жуков, криком грачей, теплым сосновым воздухом, маленькой речкой Ук с песчаным дном и деревянными переходами.

Молодые родители, любимая бабушка, большая семья - мы с братом и семеро детей моей тети. Первый дом тети - еще без электричества; по периметру - кровати; в центре на пружине под потолком - деревянная люлька. Блики по стенам от керосиновой лампы;, тихий, убаюкивающий разговор родителей. Еще -песни: без них не обходится ни одно застолье.

Маленькая, сухонькая старушка баба Женя, свекровь моей тети, в длинной юбке, со связкой ключей на поясе. Утром кормит нас картовником из большой чугунной сковороды со стаканом парного молока,а вечером ставит нас всех на молитву:
- Минечка, плохо будешь молиться, на том свете только крошечку дадут.
- Баба, я ведь крошечкой не наемся, - уливается слезами любимый внук.

Ржание Василька (муж тети - лесник); запах конского пота, свежескошенной травы, сена; скрип телеги. Ощущение детского счастья и полноты жизни.

Школа двухэтажная, деревянная, потемневшая от времени, построенная, по-видимому, еще перед войной, в роскошной березовой роще. В начале сентября роща уже "полыхала" пожаром.

Зимы в те годы были морозными. В каждом классе топилась печь, и мы на переменах грелись о ее теплые бока.

А еще - нехитрые школьные обеды: маленькая котлетка на куске пшеничного хлеба и стакан теплого, плохо заваренного чая, казались нам верхом кулинарии.

Но самое главное-ее учителя. Сейчас, с высоты своего возраста, я думаю, что они, со своей образованностью, интеллигентностью,отношением к детям могли бы составить честь любой столичной школе или гимназии. Как их занесло в наш маленький провинциальный городок?.. Я до сих пор помню их имена, как они выглядели, как были одеты - по тому времени, с их скромной учительской зарплатой - очень достойно! У директора школы, сорокапятилетней темноволосой, статной женщины, преподававшей у нас русский язык и литературу, было всего два платья. Она их носила и не один год, чередуя, но они не выглядели заношенными. Была всегда красива и элегантна.

Как они владели словом, как чувствовали наши детские души, наши дорогие учителя! И мы отвечали им тем же.

Если вы меня спросите, какой предмет был у меня самым любимым - не задумываясь, отвечу: пение! Я ждала этого урока всю неделю. Учителя звали Парис Михаил Иванович. Чтобы вам проще было представить этого интеллигентнейшего человека - это Хоботов из "Покровских ворот", только тверже характером. Учитель входил в класс, садился, не спеша протирал очки белоснежным платком,из футляра вынимал баян, стелил на колени бархотку и начиналось волшебство-"То березка,то рябина, куст ракиты над рекой, край родной, на век любимый, где найдешь еще такой?... И моя душа ликовала, летала, радовалась этим звукам и этому миру...

Иногда думаю, почему я так чувствительна к музыке, поэзии, живописи? Наверное потому, что моя душа напитана звуками и запахами моего детства.