Под звон колоколов

       
          
                1
 
        Солнце пылало в мутном небе. У распахнутого окна, на широком диване храпел голый Гарет. Слюна клокотола в сдавленной гортани, подрагивали забитые ноздри... Он перебрал на вчерашней вечеринке и простудился, переохладившись в бассейне под яркими звёздами и горячий шёпот Симоны, ворковавшей о недостатках Анны Карениной и достоинствах Анны Николь Смит...
       Ему снилось яблоко... Оно выкатилось из здания  Фонда Беспомощного Расчёта и по наклонной улице покатилось к перекрёстку. Свалившись с бордюра, подпрыгнуло и шлёпнулось в детский грузовик, который посередине пустынной мостовой тянул за собой его маленький сын. Грузовик запнулся на булыжнике. Ребёнок обернулся  и подозрительно уставился  на незваное подношение. После недолгого раздумия схватил яблоко, потёр его о штаны и впился зубами в румяный бок. Ещё не пережевав первый кусок, cнова поднёс яблоко ко рту... и скривился. Из сердцевины выглянул белый  червь. Мальчик сплюнул и  швырнул яблоко об землю. Отлетевший в сторону червь всхлипнул: - По твоей милости у меня больше нет ни дома, ни еды! Я, можно сказать, беспомощен, по объективному расчёту. Теперь забота обо мне - твоя забота!
       Мальчик возмутился: «Ползи к любой яблоне и лопай сколько хочешь».
       Червь выгнулся, оттолкнулся от земли и запрыгнул мальчику на плечо:
- Плевать на яблоко! -  Он потянулся к уху ребёнка и понизил голос: - Тебе повезло. У меня предложение от Фонда Беспомощного Расчёта государственной важности...  Короче, неси меня к папке...
- Папы нет... Сбежал от налогов и пакостей старого друга, который теперь при власти... Бабка сказала, что много знать в папином положении - хана ему и нам всем...  Кармен уехала к папе, чтоб не отбился от рук и других частей... Я слышал, как Кармен сказала бабке, что у него на стороне что-то завелось... Только не знаю, на правой или на левой... Надо предупредить папу...
- Чёрт побери! – воскликнул червь, - ещё один нефункциональный объект! В который раз влипаю в безответственную связь...
       Червь молча пополз вниз. С колена мальчика соскочил на землю и, не поворачиваясь, бросил: «Здоровьем на службе жертвуешь, надежду на них вынашиваешь, а они по сторонам разбегаются в поисках счастья. Дурацкую игру придумали в личных интересах! Эгоисты! Всё мне, мне... и никогда имени твоему...» 
- Моему имени? – изумился мальчик. Меня зовут Люк. – Что положено моему имени?
- При чем здесь твоё имя? Ешь яблоки и не заглядывай вглубь! Половина  проблем сразу исчезнет!
        Гарет закашлялся, и сон пропал... Он открыл глаза и скривился: «Приснится же...»  Ему припомнились обрывки симониной вечеринки... С удивлением он обнаружил, что находится в собственном доме... Во рту был противный вкус, как от горькой таблетки... Голова гудела ни то от выпитого, ни то от удушающего давления  перед грозой...  Липкую духоту, наконец, разорвала молния с громом. Хлынул ливень. Гарет вскочил и бросился закрывать окно.
- Червь на задании... Фонд Беспомощного Расчёта... Белиберда! При чём здесь Кармен? И Люк, предупреждающий непонятно о чём... Бедный мальчик!
        Часы на башне пробили девять. Гарет принялся массировать голову и в ту же минуту зазвонили колокола. Гарет выглянул из окна: перед домом стоял его джип. В памяти промелькнули волосы Симоны, свисающие над подушкой... А дальше - пробел... Как же он оказался дома?
        Из либерального корпуса послышался лай голодных собак. Пора было кормить рефомированных сторонников Карбака Бомады. Через час, когда вой голодных кошек из консервативного изолятора достигнет максимальной громкости, Гарет спроецирует  изображения директора программы «Миллион Алчных Ртов» морщинистого Лоха Шраптона и калифорнийской прогрессистки Макси Сквоторс на заднюю стену и, пока кошки не соберутся перед картинками и не начнут нежно мурлыкать, он не даст им ни крошки.
        Обычно на перевоспитание консервативных кошек уходило от пяти до шести недель при правильном сочетании  корма и видеопрограмм. Сложнее давалось  политреформирование кроликов. Однако, стоило Гарету скормить крокодилам пятерых кроличьих сторонников Дрампа на глазах у остальных ушастых упрямцев, их успешная трансполитизация наступила на следующий день. Никто, правда, не предвидел разрушаещего эффекта съеденных  грызунов на ориентацию крокодила Джози. После третьего кролика, исчезнувшего в его пасти, Джози стал кидаться на проекции либеральных сенаторов Макалы Харсис и Кроки Кукера, к которым до этого у него была выраженная расположенность, а при виде Сказии Протес в обнимку со  Скундерсом  хвостом разбил каменную ограду бассейна.
        Крокодила пришлось вернуть хозяевам вместе с полученным гонораром, после чего адвокат потерпевших владельцев скомпромитированной рептилии сообщил письмом, что они привлекают  Гарета к суду за ущерб их личным идеалам и чаяньям гомосексуальной общины. К счастью, крокодил сбежал, а доказать его политиспорченность в его отсутствие оказалось невозможным. Дело закрыли. Гарет вздохнул с облегчением, но ознакомившись с расходами на судопроизводство, адвокатов и экспертов, снова огорчился, потому что поправение крокодильих взглядов причинило ему финансовый урон.   
        И всё же процесс, освещаемый во многих передачах и газетах, принёс неожиданные дивиденты. С Гаретом по телефону связался президент телекомпании NNC, которому пришла в голову идея создать программу о школе политисправления, и пригласил Гарета на деловой ланч. Во время встречи мистер Сол Врунаврыд предложил Гарету годовой контракт на еженедельное шоу с участием животных, откорректировавших свою политприверженность. Для начала NNС предложила пять тысяч за передачу плюс корм для подопечных и по триста долларов владельцу каждого лающего, мяукающего и шипящего участника программы.
        За пять лет существования школа политкоррекции домашних питомцев принесла Гарету известность далеко за пределами Америки. Особую  популярность его идеи получили в Европе, где успешно развивалась сеть филиалов, в которую вложили деньги принцы из нефтедобывающих стран залива.
        Первое руководство по политической адаптации хамелеонов было издано на английском в Гонг Конге, а дальше книга  была переиздана в США и Европе. В Китае, однако, идеи Гарета не получили признания, видимо, из-за того, что животные там были скорее едой, чем домашними любимцами. Зато в  Японии его школы стали обязательными для миллионов собак и кошек.
        В Троксии дела поначалу шли обещающе: новые трукские охотно приобретали породистых собак, кошек и прочую дорогую живность. В среде послушных толстосумов стало модным демонстрировать личную преданность Владыке Башен через обожание несменяемого облика домашними питомцами. Проблема, однако, заключалась в том, что Владыка Башен, за которым послушно плелась страна, сам не представлял в каком направлении движется, чем вызывал когнетивный диссонанс у вчерашних близких и сегодняшних далёких. Потому их животные, раздираемые постоянными заблуждениями, одновременно проявляли послушание и агрессию. Школы Гарета вызвали  недовольство тем, что в телевизионной рекламе показали овчарок, вынюхивающих тайных едоков французских сыров на улицах столицы. В основном ими оказались носители власти. Вскоре после сырного конфуза все филиалы были закрыты как клеветнических иностранные агенты.
        NNС после нескольких месяцев передачи в эфире предложила Гарету контракт на три года. Тогда и родилась программа «Шестьдесят минут с крылатым гуру», которая стала чуть ли не самым занятным  talk show в стране.  Зрители по телефону задавали вопросы Гарету, и он тут же обсуждал их со своим партнёром, попугаем Чингиз-Куки. Попугай давал советы, за кого голосовать на предстоящих выборах; в какой позе зачать ребёнка, чтобы он не стал консерватором; как правильно дезиртировать; какой диеты придерживаться прогрессистам; насколько потемнеть белым политикам для успешной карьеры; как защитить нелегалов от закона...
         Разумеется, бывали срывы: Чингиз-Куки порой мог ответить невпопад или развлечься неполиткорректными репликами. В последней передаче на вопрос дамы из Лос Анжелеса, повысят ли налоги на недвижимость в Калифорнии, Чингиз-Куки покрутил головой и заорал: «Бетти, твои налоги просрут левые уроды!»  Как ни странно, именно такие выходки попугая сделали программу фантастически успешной. Какую бы глупость Чингиз-Куки не порол с экрана, его рейтинг не снижался. Многие фразы пернатого болтуна стали расхожими шутками. Телезрители с нетерпением  ждали, когда попка разразится очередной стервозной репликой.
         Скандал обрушился на голову Гарета после того, как в интервью чёрному телевиденью ВТV конгрессвумен Хижуха МакКузя предложила выкрасить Белый Дом в тёмный цвет, так как президентом стал афро-американец. Вечером того же дня, Чингиз-Куки, комментируя интервью, перекрутился через жердочку и, повиснув вниз головой, захохотал: «Хижуха, не всякий цвет зада годится для фасада!» Страна потешалась над конгрессвуменшей из Джорджии. Госпожа Хижуха МакКузя для восстановления поруганой репутации подала в суд на попугая, телестудию, Гарета и белого комика, который предложил конгрессвумен оголить зад в его шоу, чтобы страна оценила предлагаемый цвет.
         Гарет через адвоката сделал заявление, что сожалеет о выпаде птицы, мнения её не разделяет, но нести ответственности не может, поскольку попугай, в отличии от политиков, мыслит самостоятельно и не придерживается заготовленного текста.
        Судья хохотал с первой минуты слушания, а на двадцатой принял решение выбросить дело из производства. «Чего вы добиваетесь, истица? Посадить ответчика за решётку? Так он уже в клетке!» С этими словами судья стукнул молоточком по деревяшке и, корчась от смеха, сбежал по ступенькам, чтобы пообщаться с Чингиз-Куки. Слава Богу, все расходы взяла на себя NNС, чей рейтинг, благодаря процессу, побил месячные показатели конкурентов.
        Помимо  поступлений денег от школы политдрессуры, шоу NNС, доход приносили приватные консультации для политиков и деловых людей. В сентябре на очередной сеанс  прилетела Милари Клиптон чтобы  выяснить у Чингиз-Куки, поддержит ли он её кандидатуру в Белый Дом на ноябрьских выборах... Попке она не приглянулась с момента знакомства - её притворный тон действовал ему на нервы. И на сей раз Чингиз-Куки не прикоснулся к орешкам, которыми гостья расчитывала завоевать его расположение. Зато больно тяпнул её за верхнюю губу, когда она склонилась у самой клетки и пыталась сюсюкать. Попугай прохрипел: «Спроси у Господа, верит ли он в чудеса!» и повернулся к ней задом. Милари расстерянно развела руками, не зная, как ей реагировать.
- Ну, почему же..? - промямлила она... - Уилли и я считаем...
-  До скольки? – перебил её попугай
-  Что до скольки?..
- До скольки вы научились считать? Я в уме считаю до края звёзд! А вы вдвоём должны быть не в своём уме, если считаете, что никто, кроме вас, не считает...
- С ним невозможно общаться! – Милари возмущённо подёрнула плечами и направилась к двери, но прежде чем открыть её протянула семенившему за ней Гарету большой жёлтый конверт:
- Уилли просил передать при встрече. Ни Уилли, ни мне в голову не могло прийти, что к нам так отнесутся...
          Попугай, переминаясь на жердочке, тут же бросил:
- Один диагноз на двоих меня беспокоит... Срочно отвези её к инфекционисту...
          Милари поджала губы и готова была взорваться, как с нею случалось всякий раз, когда ей перечили.  Но в этот момент Гарет вытянул из конверта большую фотографию Уилли с автографом, при виде которой попугай расправил крылья, присвистнул и, раскачиваясь, зашёлся в песне «Only You».
         Пришлось Гарету покривить душой и заверить Милари, что попугай в принципе одобряет её кандидатуру при условии, что Уилли будет висеть рядом. Милари понимающе кивнула и выписала чек. Чингиз-Куки вылетел из клетки, выхватил чек из её рук и, отлетая, прохрипел: «Господи, её достижения результат твоей оплошности!» Милари разинула рот от возмущения, но взяла себя в руки и даже записала птичий выпад.
         Когда Гарет провожал гостью к машине, она попросила процитировать шутки Чингиз-Куки, которые не были предназначены для публики: «Я обещала Уилли привезти новые остроты вашего нахала.» Гарет на минуту призадумался и начал диктовать: «Белое тело взялось за чёрноё дело...» «Нет овцы популярней паршивой...» «Подайте на надежду...» «Штат Вермонт закрыт на ремонт...» Гостья со смехом сложила блокнот и отбыла в приподнятом настроении.


                2

 
         Перед утренним кормлением Гарет обошёл инструкторов, чтобы узнать, как спали животные. В аппаратной он внимательно осмотрел множество телеэкранов наблюдения, нажал на кнопку звонка и включил микрофон.  Тотчас кони в стойлах захрипели, в загонах вьетнамские свиньи одобрительно испортили воздух, крысы в клетках радостно пискнули, петухи загорланили, а лисы прогнули спины и не то улыбнулись, не то оскалились.
- Начинаем с политразминки, - объявил Гарет. По его команде животные повернулись мордами к экрану во всю стену корпуса. Первой под рваную музыку рэппера Фусипизи появилась фотография вице-президента Рика Шейни, и зверьё тут же завыло и зарычало.  Затем под песню Стиви Дундера на стене появился портрет Джепа Кенноди. Кони приветственно зафыркали, собаки одобрительно тявкнули, петух радостно закукарекал, вьетнамские свиньи восторженно пёрднули, лягушки раздули пузыри и любовно захрипели: «Душка!»  Только коричневый лабрадор Спарки не сдвинулся с места. Голова его лежала на передних лапах. Он даже не взглянул на экран. Мелкие удары хвостом о пол выражали его недовольство.
- Спарки, - возмутился Гарет в микрофон, - до каких пор ты будешь вести себя, как никсонец? Сейчас включу субпороговый свист и заставлю смотреть на Дрампа. Из-за тебя одного будут страдать все! 
        Кони неодобрительно забили передними ногами, коты злобно зашипели, петух гневно вздёрнул гребень, вьетнамские свиньи возмущённо пёрднули, а продвинутые собаки зарычали. Спарки нехотя приподнялся и с опущенной головой развернулся к экрану. 
- Так-то лучше! – бросил Гарет и спроектировал раскормленного на всю стену Ала Тора, который страстно призывал спасти планету от коровьего навоза и выпячивал грудь под мощное пение донского казачьего хора. Последним на стене появилось изображение Лоха Шраптона и Нуппи Гольдперд, обнимающих умеренно возбуждённого сенатора Шмухера. Наконец, привычно зазвучала  «Увертюра 1812 года» Питера Чайковского, написанная, как полагал Гарет, по просьбе Джефферсона ко Дню Независимсти Америки.  Под залпы пушек в загоны по конвейерам побежал корм. Разминка закончилась. Животные спешно протискивались к кормушкам.
       Гарет появился в корпусе, прошёл вдоль рядов подопечных и снова нахмурился при виде неподвижной фигуры Спарки. Пёс упрямо не желал прогрессироваться. Гарет покачал головой и велел рабочему отобрать у Спарки миску с куриными шариками.
       К Гарету подошла мисс Познер и протянула телефон: «Вы оставили на моём столе». Звонил Трифти Трэшер. Мистер Трифти Трэшер, по прозвищу Фуфи, был важной фигурой в мире либерального новаторства. Его бестселлер «Буги-Вуги по шкале Жанелы Дэйвис» принёс ему не только пять миллионов долларов, но и престижное звание могильщика консервативных авторитетов. Взлёт карьеры Фуфи был стремительным: за семь лет он стал президентом Союза Перманентного Радикализма, координатором непрофитного движения «Неосязаемое Счастье» и судьёй международной категории по метанию портретов политлузеров в малых, средних и тяжёлых рамах.
       Начинал Трифти Трэшер на ферме Гарета. Задолго до создания школы Гарету понадобился разнорабочий. Единственным претендентом, откликнувшимся на объявление, был Фуфи, который никак не мог найти работу в силу врождённого дефекта: обе его руки были левыми. Зато у Фуфи был редкий дар загребать сор справа налево. Опять же, благодаря анатомической причуде, Фуфи отлично ловил крыс и белок. Когда Фуфи истребил всех грызунов на ферме, он получил премию и прибавку к зарплате. Тем не менее вскоре Фуфи покинул ферму и устроился вышибалой в ресторане «Замри в жевании».
       Фуфи обращался с буйными посетителями так же сноровисто, как с крысами: он хватал их одномоментно за шею и задницу и вышвыривал через заранее распахнутую дверь. Как-то один из перебравших посетителей прилёг под столом и затянул песню «Вон ктой-то с образа спустился...» При виде приближающегося Фуфи «певец» повернулся задом к двери, расчитывая задержаться в ресторане. Тогда две левые руки Фуфи, раскачав клиента, запустили его тело в противоположную сторону, из-за чего голова вышибаемого пробила бок пианино и застряла в струнах.
       Хозяева ресторана, подсчитав расходы на восстановление головы, позвоночника и пианино, вынуждены были расстаться с Фуфи. Правда, они рекомендовали его в школу регулировщиков на улицах с односторонним движением. Из этой, на первый взгляд, перспективной идеи ничего не вышло, потому что Фуфи влюбился в трёхногую велосипедистку из цирка, и она пристроила его партнёром к жонглёру с двумя правыми глазами.
          Когда любовь, как поётся, привяла, Фуфи покинул цирк и подался в защитники гражданских прав монорукого населения. К чести Фуфи, вернее, к тому времени мистера Трифти Трэшера, его правозащитная деятельность быстро переключилась на членов общества с более перспективными  специализациями в изгойстве и принесла ему завидное внимание прессы. Он больше не был отбросом, марширующим в спортивных шараварах в поддержку ограниченного меньшинства. Кроме того, вышедшая после взрывов в Нью Йорке книга «Буги-Вуги по шкале Жанелы Дэйвис» укрепила его положение как общественного деятеля, считаться с которым было смешно, а не считаться – опасно. 
        - Гарет у телефона! Какой сегодня день? Понедельник... Господи! Совсем забыл! Чёрт! Прости меня! Трукские нервничают? Сейчас же выезжаю... Ресторан на втором этаже... Всё понял! Буду минут через сорок. До скорого...  Не понимаю, как у меня вылетело из головы...   

               
                3   


         Гарет подъехал к отелю «Adulador», выключил мотор и помассировал голову обеими руками. Ему показалось, что со стороны собора Святого Улиса раздался звон колоколов. Гарет с удивлением взглянул на часы. Без двадцати четыре... Странно! Никак, хоронят кого-то?
         В холле гостиницы его остановили две атлетические фигуры с тяжёлыми взглядами. Они  молча ощупали Гарета, а затем сопроводили его на второй этаж. За столом сидели Трифти, тучный мужчина лет пятидесяти и холодная блондинка с зелёными глазами. Гарет поздоровался и принёс извинения за опоздание. Трифти встал, обнял Гарета, а затем взмахнул влево обеими руками: «Господа, представляю вам знаменитого Гарета Борджеса. Гарет, познакомься: мои трукские партнёры Игар Пуга и его переводчица  Полин... по фамилии...»
- Сочин... как Олимпиада в Сочи... - промурлыкала блондинка и протянула руку. Гарет неуклюже перегнулся  через стол, чтобы добраться до её ладони.
- Игар Пуга, - мужчина привстал и поклонился. – Конкретно рад, мистер Борджес.
- Благодарю вас. Зовите меня Гарет.
        Гарет отказался от спиртного и потянулся за бутылкой минеральной воды. Трукский моментально замахал руками и радостно закричал, что при встрече все трукские по традиции пьют за знакомство, а все, кто не трукские, обязаны поддерживать трукских, потому что трукские всегда правы. Он пододвинул к Гарету стакан и налил виски: – Давай хряпним за дружбу и сотрудничество!
        Гарет кивнул и спросил, о каком сотрудничестве идёт речь. Игар и Трифти переглянулись и заговорили одновременно... Впрочем, Трифти быстро осёкся. Через короткое время он встал, извинился за необходимость покинуть их на несколько минут и ушёл навсегда. Игар помахал рукой ему вслед, подхватил бутылку и подлил виски Гарету.
 - Мистер Борджес... Гарет... друг мой, нам нужна твоя  программа для собак. Ты принимаешь наш заказ, мы принимаем твои условия, башляем двадцать штук за каждую животину... Догоняешь? Двадцать штук! А дальше будет больше... Ну, как тебе моё предложение на миллион баксов?- Игар засмеялся собственной шутке. В это время подошёл официант с подносом, что позволило Гарету уклониться от ответа.
- Какие услуги вы ожидаете получить от меня?
- Для начала привезём двух щенков, чтоб ты их выучил... ну, как ты умеешь на иностранных...  может, даже на корейском... Ха-ха... Один щенок для семьи... э-э-э... какого-нибудь премьерчика, а второй ... ну, хотя бы президентше Аргентины. Если всё сработает, как надо, получишь другие заказы, много заказов. Ну, как тебе?
- В чём заключается проект вашей фирмы, Игар? Вы поставляете щенков в семьи национальных лидеров? 
- Главное, чтоб собака привязалась к хозяину и постоянно крутилась под ногами. Пока тебе знать больше не надо. Нам от тебя нужно, чтоб держал язык за зубами. Понял?
- Понял что?
- Игар имел в виду, что вы должны подписать обязательство не разглашать полученные сведения, - вмешалась Полин, переложив  правую ногу на левую и тут же левую на правую.
- Вы из трукской разведки? – настороженно спросил Гаррет.
- Да ты шо? У тя в мозгах полная хрень! Мы из поварской фирмы! Врубаешься? Готовим типа специфические блюда... Ну, и для самого Владыки тоже. Прикинь, он хочет подарить щенков корешам... Вот ты приходишь в гости, а он тебе молодую сучку в подарок... Он их любит...
- Хотел бы получить более полную информацию о предназначении собак прежде, чем принять решение о трейнинге.
- Для этого ты должен подписать обязательство на следующей встрече. Сегодняшняя так... обнюхать друг друга... Ха-ха... За сколько времени можешь натаскать щенка?
- Обычный курс длится до четырёх месяцев...
- Зашибись! Значит, бабла отвалим по пять кусков  в месяц! У тебя времени до субботы. Позвонишь Трифти и скажешь, что решил. Будешь болтать – пожалеешь!
- У вашей фирмы есть определёные параметры, которым я должен следовать или же обучение собак остаётся на моё усмотрение?
- Узнаешь на следующей встрече. А пока - думай..
- Вы не находите, что ваше предложение странно,- в голосе Гарета звучало раздражение, - с одной стороны, вы предлагаете подумать о проекте; с другой, отказываетесь сообщить, в чём он заключается.
- Мне кажется, Гарет прав. – Блондинка метнула злой взгляд на Игара и повернулась к Гарету: – Я предупреждала Игара, излишняя таинственность вызывает подозрение и заставляет опасаться даже невинных вещей. Гарет, вы решили, что мы из разведки, а у нас чистый бизнес, но деликатного свойства, учитывая положение наших клиентов. Мы хотим, чтобы вы воспитали собак в полном соответствии с привычками их будущих хозяев, чтобы не было никакого отторжения. Вы же понимаете, что неудачный подарок на высоком уровне может вызвать неприятную реакцию и, как следствие, осложнение отношений. Естественно, этого нужно избегать. Не так ли, Игар? 
- Полин, лучше тебя никто не придумает. Молодец! В нашем деле, друг мой Гарет, главное, чтоб по понятиям... Усёк? Ну, давай за тебя... или ещё лучше - за наших собачек!
        Гарет крутил стакан с остатками виски и молчал. Наконец, он обвёл взглядом трукских: - Вы правы... Мне надо подумать. Я позвоню Трифти в субботу и сообщу о решении. Передайте ему привет. Видимо, он вернётся не скоро, а мне пора ехать на телестудию записывать передачу с Чингиз-Куки. Всего хорошего. 

               
                4


       Гарет просыпался дважды от звона колоколов. Наконец, он уснул в третий раз и услышал, как Люк зовёт его откуда-то сверху... Гарет огляделся... Тихая улица с красивыми домами. Он закинул голову и остановил взор на сером здании через дорогу. В окне верхнего этажа стоял подросший Люк с грузовиком в руке и прижимался лбом к оконному стеклу. Второй рукой мальчик зазывал его в дом. Гарет пересёк улицу и вошёл в вестибюль, но не нашёл ни лифта ни лестницы. Он вышел на улицу и крикнул, что не знает, как попасть наверх. Люк показал ему на веревочную лестницу, свисающую с рядом стоящего дерева, и громко чихнул. Раскачивающийся конец лестницы свалился к коленям Гарета.
- Поднимайся! Не бойся! В случае чего, сможешь претендовать на пособие Фонда Беспомощного Расчёта... как в моём случае. Помни только, что от тебя потребуется обязательство не разглашать полученные сведения. Ни слова червям из Фонда Беспомощного Расчёта о нашей связи! Иначе меня лишат средств, а тебя - сна.
       Пока Гарет карабкался по лестнице, в голове его раскатывались знакомые слова. Где он их слышал? Ах да! В ресторане...
       На крыше стоял Люк и давал указания, как пробраться к нему по толстой ветке. Наконец, они оказались в квартире. В гостиной перед гремящим телевизором тявкал чёрный спаньель.
- Познакомься с моим главгавком. Его зовут Спарки. Такой же умный, как твой попугай! Только не говорит. Он мне достался от бабки Нэнси. А бабке его подарила Кармен. Бабкино либеральное сердце не вынесло избрание Дрампа и разорвалось в конце твоего предыдущего сна. Ты его напрасно не досмотрел. Собака осталась на моём попечении. Он тоже беспомощный, но пособия на него не дают.
- Спарки? – Гарет удивлённо посмотрел на собаку. Спаньель же, услышав своё имя, игриво повел хвостом и обнюхал Гарета.
- В моей школе обучается лабрадор Спарки. Странное совпадение.
- Скорее всего, он из будущих собак Кармен. У неё все псы были на одно имя.
- Мама любит собак...
- Тссс... Любит не любит... Не зови её так. В Фонде Беспомощного Расчёта не должны знать, что у меня есть мать. Иначе не видать мне двойного пособия.
- Ничего не понял! Какого пособия? Как ты вообще... в доме без лестницы и лифта?
- Как в раю... Лестницу и лифт демонтировали, чтобы по закону расчёта я мог попасть в категорию беспомощных. Без лестницы и лифта на верхнем этаже, мне, как одиночке, положено двойное пособие. Я бесконечно благодарен руководству за моё беспомощное детство... Ну и ещё за многое всякое... да и за то, что мы окончательно победили...
- Кого победили?
- Не помню... Включи главный канал... Там объясняют каждый день... но я плохо слушаю... Они всё время кричат и ссорятся... наверно не могут поделить победу.
- А как другие жильцы? Куда они делись?
- Никуда. Их тоже перевели на  пособие, потому что без лифта и лестницы они тоже беспомощны. Нэнси раньше жила на втором этаже, но мы не общались, потому что между этажами нет связи.
- Ну, а продукты, лекарства... мало ли что?
- Разве ты не знаешь, мне больше ничего не нужно? Для тебя я поставил чайник на плиту. Могу угостить паром или запахом кофе... А хочешь, подам сок... У меня есть два вида: один безвкусный из прошлого, а второй сладко-горький из будущего. Я предлагаю тебе из будущего. Хорошо?
      Гарет кивнул. Люк отправился на кухню. Гарет подошёл к телевизору и уменьшил звук. В Барании в результате перехода на правостороннее уличное движение упал курс акций и оппозиция начала расследование роста благосостояния пенсионеров. В Пилюрии новый закон запрещает эрекцию до восемнадцати лет, но разрешает менструацию трансгендерам с двенадцати... Тысячи жителей Нищерии вышли на улицы в поддержку новых налогов на старые налоги для богатых...   
      Люк появился с посудой на подносе. Гарет выключил телевизор.
- Странно... - Гарет пожал плечами.
- Что странно?
- Всё странно. Зачем ты мне снишься? Какое отношение к Спарки имеет Кармен? Эта нелепица с веревочной лестницей... Наконец, предупреждение о  том, что от меня потребуется обязательство не разглашать сведения. Кстати, что за сведения?
- Ты ко мне без лестницы пробрался? О собчьем имени расспрашивал? Главное, знаешь чьё имя Кармен... Вот тебе и сведения, которые нельзя разглашать.
- Мда-а... Хоть бы колокола зазвонили, чтобы я смог проснуться!
- Тогда ты не будешь пить сок из будущего.
- Не беда. Я выпью его в будущем.
      Люк чихнул... и сразу же зазвонили колокола.

               
                5

      Гарет проснулся с головной болью: - Сейчас приму тайленол... Сок из будущего... Полный бред!
      Он потянулся, громко зевнул и прислушался, не доносится ли гул колоколов. Неожиданно ему пришло в голову вывести Спарки на прогулку и понаблюдать за ним поближе.
      Спарки сдержанно реагировал на появление Гарета, но всё же вильнул хвостом. Гарет повёл его в парк, в котором бездомные спали на скамьях под грудой старых одеял. Чтобы не разбудить их, Гарет говорил в полголоса. Начал он с того, что передал привет от Чингиз-Куки. Спарки всего лишь зевнул. Потом Гарет погладил Спарки по загривку и как бы невзначай сказал:
- Я познакомился со спаньелем по имени Спарки...
Гарет помолчал, обдумывая следующий вопрос.
- Ты его знаешь? – Спарки обнюхал туфли Гарета.
– Он радикал или консерватор? - Спарки повернул голову вправо и почесался.
– Похоже, консерватор? – недоверчиво проговорил Гарет. Собака молча глядела на Гарета и сдержанно виляла хвостом.
– Он чёрный... Вырос у отъявленной прогрессистки. Интересно, кто на кого влиял? Кстати, ты знаком с Кармен?
      Спарки молча стоял перед скамьёй. Когда Гарет сел, собака подошла к нему и положила лапу на колено. Гарет отстегнул поводок, и Спарки поспешил к ближайшему дереву. После общения со стволом он принялся бегать по траве взад - вперёд и радостно погавкивал. Бомж на синей скамье открыл глаза и чертыхнулся. Спарки бросился к Гарету, присел рядом и лизнул его правую руку. Пора было возвращаться в школу. На обратном пути он не пристегнул поводок к ошейнику Спарки. В собачьем боксе Гарет распорядился, чтобы Спарки дали праздничное питание.
      Проволочный телефон зазвонил едва Гарет вошёл в кабинет. Гарет снял трубку.
- Доброе утро, мистер Борджес. С вами говорит старший агент Родман из Юго-Западного Управления Безопасности. Могли бы вы уделить мне один час? Желательно встретиться сегодня или завтра. Нам нужна ваша помощь.
- Моя помощь?
- Что вас удивляет? К вам ведь обращаются многие. Вот и мы...
- Где и когда вы хотите встретиться? – спросил Гарет.
- Сегодня в “Жирафе” в Санта Моникa Сити.  Я буду на втором этаже, в чёрной майке с жёлтой ромашкой.    
- Там всегда шумно.
- Нам это не помешает. Если хотите, приезжайте в управление, я приготовлю для вас пропуск. Мы находимся в даунтауне.
- Почему бы вам не приехать на ферму?
- Нет, только не у вас! Мы полагаем, что за вами следят.
- За мной следят..? Вы точно..?  Тогда в «Жирафе»... В котором часу?
- В полдень?
- Хорошо. Э-э-э...  Я в опасности?
- Поговорим об этом при встрече... Спасибо, что согласились.
- Да.  Скоро увидимся, мистер... забыл вашу фамилию...
- Просто Чарльз...
- Хорошо, Чарльз.

      Гарет стоял у окна кабинета и разглядывал двор фермы.
- Нельзя было встречаться с Фуфи и трукскими... С Фуфи можно вляпаться в большую неприятность... С другой стороны, приличные бабки... без налога...
      Он вернулся к письменному столу и нажал кнопку для вызова секретаря. Мисс Познер мгновенно отворила дверь и вошла в кабинет:
- Слушаю, Гарет?
- Вики, пожалуйста, мне нужны имя и телефонный номер хозяина лабрадора Спарки.
- Никаких проблем. Могу назвать имя хозяйки сразу. Конгрессвумен Сьюзи Спиттер из Брехли. Она мне звонит почти ежедневно и требует замеров трансполитизации пса, как будто прогресс может наступить за один-два дня.
- Из либералов? Я имею в виду когрессвумен...
- Я же сказала, она представляет Брехли.
- Ах, да! – Гарет побарабанил пальцами по столу, потёр подбородок... Мисс Познер терпеливо ждала.
- Не говорила, как собирается поступить в отношении Спарки?
- Сказала, что в дом Спарки не пустит, если он не изменит свои взгляды.
- Чудесно! - воскликнул Гарет и вышел из-за стола.
– Вики, вы не помните, в нашем питомнике остались молодые либеральные лабрадоры коричневого цвета?
- Из молодых есть три чёрных и один белый. Коричневые все распроданы... Я сейчас проверю...
- Неважно. Позвоните мисс Спиттер и сообщите ей, что мы пришли к печальному заключению: её пёс страдает врождённой паталогией, известной как синдром Никсона. Такие животные, увы, перевоспитанию не поддаются. По договору ей следует забрать Спарки из школы без компенсации расходов. Однако, учитывая наше к ней уважение, мы предлагаем ей достойную замену, но другого цвета. Надеюсь, она не будет против...
- Я тоже так думаю. А что делать со Спарки?
- Он будет жить у меня. Я  заберу его из бокса сегодня.
- Понятно. Сейчас займусь этим делом.
- Спасибо, Вики. Скажите, Вики... Вы слышите..? Э-э... Кажется, звонят колокола?
- Вам показалось, Гарет. Колокольный звон уже двадцать лет запрещен в Лос Анжелесе. Он раздражал анти-религиозное меньшинство и безбашенные религиозные общины.
- Вы точно знаете? – смущённо спросил Гарет
- Абсолютно.
- Очень жаль!
- Всем жаль, но политкорректность превыше всего! Я думаю, мы должны поддерживать прогрессивные...
- Ещё раз спасибо, Вики.
     Когда дверь за мисс Познер закрылась, Гарет поспешил к окну и, распахнув его, хлопнул себя по ушам два раза. Тотчас раздался перезвон колоколов...
- Может у неё со слухом проблема? Нет, она же сказала, колокольный звон запретили много лет назад. Значит, что-то не так со мной...
     Зазвонил телефон. На табло высветилось имя Трифти Трэшер. Поколебавшись, Гарет принял звонок.
- Слушаю.
- Привет, дружище! Это Трифти. Вчерашняя встреча - полный восторг! Какое впечатление у тебя? Очень прошу помоги им. Дело несложное и прибыльное... Хэ-хэ... Так что, прими их предложение... А?
- Ты начал с вопроса о моём впечатлении, но ответа выслушать не удосужился.  Я понимаю, он и не важен...
- Извини. Ты прав, - хихикнул Трифти, - ну, так какое впечатление?
- Никакое! Красивая женщина... Видимо, умна... но не в моём вкусе... Твой трукский друг... подозрительная личность... Похож на заезжего киллера ... Вся затея мне не по душе... Ты их хорошо знаешь?
- Гарет, они тебе дают двадцать кусков за каждую псину... Всё легально. Понимаешь? Большие деньги за обычный трейнинг, в котором ты съел не одну собаку, прости за каламбур...
- Мне показалось, что деньги мне предлагают не столько за трейнинг, сколько за молчание о нём...
- И что же ты решил?
- Ничего. Сегодня только вторник. У меня есть ещё три дня.
- Только подумай, сколько ты заработаешь на двух собаках, а потом ещё на куче других... У них в планах собак двести... Откажешься - у всех возникнут проблемы...
- Фуфи, сразу переходишь на угрозы? Ты их действительно боишься или задолжал?
- Ха-ха... Я никому ничего не должен... Уверяю тебя... Обычная услуга за услугу...
- Сдаётся, они тебя крепко держат за задницу, Фуфи... У меня к тебе просьба – не звони больше...
- Я тебя очень прошу... -  Гарет отключил телефон.


             
                6


      Гарет взглянул на часы: почти одиннадцать. Ему было трудно сосредоточиться. Он снова пытался припомнить события ночи. В голове  было смутное беспокойство... Могла ли Симона подсыпать ему..? Симона! Она всё могла! Одной рукой ласкает, а другой взводит курок... Но именно её сумасбродная непредсказуемость околдовала его. Кармен, конечно, проведала... и поставила условие, но его хватило меньше, чем на месяц... 
      После того, как Люка раздавил грузовик во дворе фермы, между ними образовался провал, и чем дольше продолжалось отчуждение, тем меньше они понимали друг от друга. Они спали в разных комнатах, почти не разговаривали, но делали вид, что сохраняют прежние отношения. Гарет понимал, что виноват в гибели сына – он разрешил Люку играть с собаками и оставил его без присмотра. Собаки спрятались от солнца под грузовиком, и Люк вместе с ними... Когда водитель завел мотор... собаки успели выскочить... Может быть, потому Симона стала для него отдушиной. Она не была связана ни с трагедией, ни с переживаниями... Кармен чувствовала, что Симона по-прежему оставалась в жизни Гарета. Через два месяца после смерти Люка она объявила Гарету о своём решении уийти...  Он плакал, стоял на коленях, клялся и каялся... На миг ему показалось,  Кармен готова была передумать... Она подошла к нему, нежно поцеловала, погладила по голове и тоскливо посмотрела в его молящие глаза... Потом оттолкнула и устало проговорила: «Ты меня предашь снова и снова. Никогда не звони мне». Следующие два часа он наблюдал, как она паковала чемоданы, затем погрузила их в машину и молча уехала навсегда.
      Звонить? Не звонить? Гарет не разговаривал с ней со дня развода. Он доставал телефон, смотрел на её фотографию под разными углами, но не решался нажать на номер.
      Наконец Гарет сглотнул слюну и приложил телефон к уху.
- Здравствуй, Кармен...
- Зачем ты звонишь, Гарет?
- Мне нужен твой совет... У меня проблема...  Это серьёзно...
- Я больше не участвую в твоих делах... Кроме того, не хочу, чтобы мой бойфренд узнал о наших контактах. Позвони адвокату...
- Адвокат в этом случае не поможет... Алло... Ты со мной?
- С тобой. Просто не хочу отвечать...
- Могу я приехать к тебе и поговорить... Я, кажется, влип в большое дерьмо и мне снится Люк, который меня предупреждает о чём-то...
- Ты связался с наркотиками?
- Наркотики? Нет-нет.. Совсем другое... Я не могу по телефону...
- Ладно. После работы... в семь... в китайском ресторане на бульваре Пико угол Ветеран.
- Спасибо. Э-э-э... У тебя звонят колокола? Я слышу звон в телефоне...
- Колокола? Какие колокола? С тобой всё в порядке?
- Не знаю... Наверно послышалось...
- До встречи.


                7


      В «Жирафе» Гарет увидел спортивного мужчину лет сорока в черной майке с желтой ромашкой, который встал и помахал рукой. После обмена приветствиями, Чарльз посоветовал заказать говядину по-монгольски с брокколи и спаржей. Гарет отказался от вина, но попросил бутылку минеральной воды.
- У вас были насыщенные два дня, Гарет. Должно быть, устали? – доверительно заговорил Чарльз.
- Ничего особенного. Немного болит голова...
- Мы в курсе. Это, к сожалению, происходит по нашей вине. Вы только не возмущайтесь, потому что мы действовали из соображений вашей безопасности... даже подумали о разрешении от судьи.
      Гарет недоуменно посмотрел на Чарльза.
- Разрешение на что?
- Позавчера вам имплантировали микроплату под кожу, который выполняет функцию маячка, но сделали это неудачно.  Поэтому приносим извинения. Вы слышите звон колоколов, не правда ли?
      Гарет вздрогнул: - Вы прослушиваете мой телефон?
- И это тоже... Только не подумайте, что мы вас подозреваем в чём-то... Совсем наоборот...
- В каком месте?
- За левым ухом... Достаточно простая процедура под пролонгированным обезболевающим... для вашей безопасности. Пришла информацию о том, что вас могут похитить...
      Гарет нащупал уплотнение на черепе, за ушной раковиной. Он был растерян и не сразу отреагировал на слова Чарльза.
- В доме Симоны?
- Да. Но, как видите, вышло не совсем...
- Почему? – Гарет продолжал ощупывать выпуклость на затылке.
- Скорее всего плата давит на нерв и вызывает галлюцинации. Теперь, когда вы знаете, мы предлагаем провести повторную процедуру, чтобы исправить... У нас были опасения, что вы отрицательно отнесётесь к слежке... Не хотели пугать вас...
- Зачем понадобилось следить за мной?
- На самом деле, не за вами, а за теми, кому нужны ваши услуги... В случае вашего отказа, в их планы входит похищение...       
- Трукские меня выкрадут, если я откажусь? 
- Ну, почему обязательно трукские? За вами теперь несколько охотников... Кстати, как вы отнеслись к тому, что должны хранить в секрете план трукских от американских властей?
- Во-первых, я ничего им не должен Я даже не знаю, в чём их план. Мы ничего не обсуждали...  Во-вторых, мне не нравится их затея... Я собираюсь отказаться...
- Исключается. Вы должны согласиться... для нашей операции. Когда подпишите договор, они проинструктируют вас о задачах трейнинга и для кого предназначены животные.
- Откуда вы знаете про договор?
- Ну-у... думаю, что это логично...
- А мне кажется, что им никакой договор не нужен. Нужна только договорённость.
  Вы знаете, сколько собак они предполагают привезти?
- Пока мы знаем о двух. Одна, скорее всего, будет подарена президенту Южной Кореи, а вторая, видимо, для нового канцлера Германии, но эти сведения не подтверждены.
- А я слышал, что у них в планах собак двести. Зачем им нужны собаки, которые постоянно будут следовать за хозяевами?
- Трукские разработали излучатель настроения, микроплата, которая после вживления в собак, позволит на расстоянии контролировать поведение владельцев. Конечно, при условии, что человек находится рядом с животным, в зоне излучения. Кроме того, в систему встроен микрофон...
- Воздействовать на настроение? Каким образом?
- Путём излучения волн определённых частот на ткани мозга.
- Что собирается предпринять ваша служба?
- О-о-о... эту часть я не могу комментировать... она не в моей компетенции... Если согласитесь сотрудничать, от вас потребуется обязательство не разглашать полученные сведения...  Со временем вы узнаете больше. Завтра мы познакомим вас с людьми из АСI, которые ведут эту операцию за пределами страны.
     Гарет не сдержал ухмылку, и тут же поймал на себе удивлённый взгляд Чарльза.
- Если вас что-то смущает, Гарет, советую вам об этом сообщить мне. Главное, чтобы мы доверяли друг другу
- Трукские будут устанавливать платы в собаках до трейнинга или после?
- Этого мы не знаем... Разумно предположить, что после. Поэтому ваша задача - собрать побольше информации о каждой собаке.
- Но ведь микроплату можно всегда обнаружить... Скажем, собаке понадобился рентген... или её просканирует служба безопасности ...
- Всё правильно... Только трукские знают своё дело... Они маскируют микроплату под обычный чип идентификации собаки...
- Неглупо!
- Конечно...  Особенно, если учесть, что излучение по сигналу может перейти на летальную частоту...
- Выходит, вы имеете полную информацию об этом устройстве.
- Не совсем... Мы не знаем его слабую сторону... Это будет вашей главной задачей.
- А у вашей службы есть трукский чип?
- Сейчас нам следует сосредоточиться на вашем задании...
- Чего вы ожидаете от меня?
- Во-первых, мы хотим вашего согласия работать с трукскими. Во-вторых, нужно переставить маячок... В-третьих, никто не должен знать о нашем сотрудничестве.
- Я позвонил бывшей жене, чтобы посоветоваться... но я ей ни слова не сказал о трукских. Как ей теперь объяснить?
- Насколько мы знаем, она тоже любит собак, и обе её собаки до знакомства с вами звались Спарки... Не так ли?
- Не уверен... но она действительно любит...
- Вот и чудесно! Предложите ей в подарок вашего бедолагу Спарки. Скажите, что только ей доверяете любимого пса... Вам придётся быть изобретательным... Хотите подумать?
- Наверно... Я бы не хотел ввязываться в историю, в которой ничего не решаю. И мне не по душе обманывать Кармен.
- Бросьте, Гарет! Вы её обманывали больше года.
- Вы за мною следили всё это время?
- Не за вами, как я объяснил... но вы попали в наше поле зрения давно... Честно говоря, у вас нет выбора. Речь идёт о важном деле... и вашей собственной безопасности... Если вы нас не поддержите, мы не сможем защитить вас.
- Я постараюсь вам помочь.
- Вот и прекрасно! Уверен, вы будете гордиться нашим сотрудничеством. Вот адрес. Завтра в шесть вечера встреча с руководителями операции...
      Чарльз протянул Гарету карточку, а второй рукой приподнял бокал с красным вином.
- Первая встреча в небольшом мотеле на бульваре Линкольна. Будете получать деньги на расходы, связанные с операцией, но придётся составлять отчёты. Вы не притронулись к еде... Хотите, я попрошу для вас doggy bag?
- Спасибо. Я не ем так рано... но doggy bag , пожалуй... Я хотел бы...
- Да...
- Я хотел бы обсудить одну вещь...
- Слушаю вас, Гарет.
- Могу попросить вашу службу об одолжении?
- Зависит от того, сможем ли мы выполнить вашу просьбу.
- Сможете... Для этого ничего делать не нужно... Давайте оставим маячок как есть...
- Но ведь...
- Знаю... но лучше его оставить...
- Вы испытываете неизвестный нам побочный эффект?
- Не думаю... Вернее, не уверен, что понимаю ваш вопрос.
- Я не могу ответить положительно на такую просьбу, Гарет. Непонятны ваши мотивы... Поговорите завтра с начальством... Может быть, вам разрешат... тем более, что вы ни на что не претендуете...
     Чарльз замолк и выжидающе уставился на Гарета. – Шутка такая... хотя вряд ли вы знакомы...
- Нет, не знаком... – без удивления отреагировал Гарет. Что вы имели в виду?
- Думаю, я неудачно пошутил. Оставим это между нами. Пора прощаться, Гарет. Я выяснил всё, что нас интересовало.
- До завтра, Чарльз.
      Гарет на минуту запнулся на догадке, которая напугала и поразила его одновременно. Прийдя в себя, он подхватил doggy bag и направился к выходу. В машине Гарет опустил боковое стекло и откинул голову на подголовник. Затем нащупал уплотнение за ухом и надавил на него указательным пальцем. Раздался звон колоколов. Он закрыл глаза и увидел перед собой покачивающуюся веревочную лестницу...
- Я жду тебя... - сказал Люк.
- Уже поднимаюсь, - отозвался Гарет и вытянул руку, чтобы ухватить...
       Тело Гарета содрогнулось, голова дернулась взад-вперед и упала правой стороной на руль. Из машины разнёсся протяжный гудок... Гарет не мог пошевельнуться... Машину окружили прохожие. Кто-то звонил по телефону для вызова помощи... Издалека доносилась сирена пожарной машины... Последнее, что успел запечатлеть мозг Гарета было лицо Чарльза, пристально вглядывающегося в его затухающие глаза через открытое окно. Он не успел услышать, как Чарльз доложил по телефону:
- Алло, Игар, колокола не прошли проверку. Больше они не звонят.