Бабуня и её изъяны

Одиночество нынче какое-то несговорчивое, неповоротливое, а уж ленивое - страсть! Всё и держит Бабуню в четырёх стенах; да ладно, если б только держало, а то ведь усядется на плечи, свесит ноги и хихикает в тряпочку, мол, - вези! Бабуня и так повернётся, и эдак, а существо неодушевлённое - трёх лет от роду уж такое своенравное - спасу нет!

Однако, Бабуня с каждым днём всё больше и больше привязывается к нему. Даже именем одиночество своё нарекла. Приятелем его кличет. А когда уж плечи затекут и шея отнимается, может, на правах старшей, и прикрикнуть: - Слезай, дурень! На улицу пойдём, одеваться пора!

- Да какая с тебя улица? - огрызается Приятель. - Выгляни в окно, молодые-то идут, чуть не падают! А ты в гололёд куда собралась? Нигде же ничего не подсыпано!    Бабуня понимает, что Приятель прав и, телепая по избе, в голове прокручивает:     - Ослушаться Приятеля или, как он советует - остаться дома? И ещё до конца не решив - что же лучше, Бабуня стоит на своём. Они, тот и другой - одного поля ягоды! Оба поперечные, поэтому говорит: - Сказано тебе, спускайся!

Приятель, засунув своё "хи, хи" куда подальше, обрядив себя в препротивную хмурость, с охами и вздохами сползает с плеч. При этом, зная, что она глуховата, недовольно ворчит: - На прогулку, видите ли, собралась! Везде голимый лёд! У администрации только подсыпано. А в районе, где живёт, сплошной каток!

Ну, что ты всё ворчишь? - обрывает Бабуня приятеля. - Ты только прикинь, что может случиться, если и к нашему Белому Дому все дороги заледенеют? Представь, спешат сотрудники утром на работу, не на коньках же они едут, да и не фигуристы; и все, как один, пересекая площадь, падают. Это разве дело, если государственные мужи и иже с ними дамы станут валяться на льду? Ты подумал - кто будет руководить городом, районом? Поэтому пусть уж коммунальные службы чистят да подсыпают те территории, где ступит нога чиновника. Понял?

Приятель насупился. Бабуня же, ухватив его под руку, рассусоливает дальше: - Ты вот несмышлёный и раньше мы с тобой не приятельствовали, но я, как на духу тебе признаюсь, что, будучи молодухой, нередко на работу бегала пешком. И что удивительно, в любой снегопад дороги, тротуары встречали горожан вычищенными. А коммунальная техника с пяти, шести часов утра выезжала на улицы.

- Свежо предание, да верится с трудом! - парирует Приятель. - А чего же теперь они спят до полудня?   - А того и спят, что заводы да комбинаты позакрывались. Много ли рабочих осталось? У нас же теперь не город, а поселение. Молодёжь из родного дома уезжает, свою долю ищет! Э, да што говорить ...?
Призадумалась Бабуня, пригорюнилась. Приятель же теребит: - Расскажи ещё что-нибудь!    - Да чё рассказывать-то? Хотели лучшей жизни, искали перемен, да не туда, видно свернули!

- Да-а-а! - протяжно вздохнул Приятель. Поскользнулся на ледышке и её за собой потянул. Едва устояла! И от радости, что не упала, предложила неловкому Приятелю вернуться домой на автобусе. Но тому прогулка ещё не надоела, поэтому Бабуня вновь предалась воспоминаниям: - А ты знаешь, сколько раньше проезд в нашем автобусе стоил? - Ну, и сколько?        - 4 копейки по городу!    - Ско-о-ль-ко? -  что-то, Бабуня, ты привираешь!     - А вот и нет! Чисту правду говорю!

Теперь уже и Приятель полемизирует: - Я хоть и не шибко грамотный, а сам недавно видел, что в автобусе за проезд ты заплатила 35 рублей; это что же, плата с тех пор выросла в ??? количество раз? А пенсия твоя на столько же увеличилась?

- Ты и вправду дурень или прикидываешься? - Это ж чумачечшие деньги!!! - прошепелявила Бабуня. Она мысленно скоренько свою первую пенсию из тех девяностых годов умножила в разы, подсказанные Приятелем, к этой сумме добавила нынешнюю январскую компенсацию; всё сложила без мелочи, разумеется, и от этих сказочных циферок, прошептав: - Свят! Свят! встала на дороге столбом! А повернув к дому, напрочь выкинула из головы нереальные циферки. Вечером же убеждала своё одиночество, а заодно и себя, что всё у неё хорошо. А если и у близких всё ладится - чего ещё желать?

А пенсия хоть и с Гулькин нос, но платят вовремя! Правда, треть Гулькиного носа уходит на коммуналку. Ещё треть Гулькиного носа Бабуня оставит в аптеке и потратит на другие хозяйственные нужды. остатки же Гулькиного носа уйдут на продукты питания, тем более, что магазины забиты всякой всячиной!

Выражение "Гулькин нос" она ещё в детстве слышала от матери. И уже тогда знала, что величина "Гулькиного носа" несказанно мала. Вероятно, и сама Гулька  принадлежала к человекам-лилипутам, у кого и носы не велики!

Бабуне же достался отцовский нос. Отца она практически не помнит; лишь где-то там, даже не за туманами, а много дальше - сразу после войны высветится старинная кровать, где сидит вернувшийся из госпиталя отец и, приподняв белую рубаху, обращается к ней, примостившейся рядом: - "Доча, почеши мне спину!"             Ей нет ещё и четырёх лет. Как уж она своей рукой водит по отцовской спине - в памяти не осталось, а вот его голос: - "Гути, гути, ай! Гути, гути ай!!!" - хоть и редко, возникнет у неё в душе. Вероятно, пальчики дочери, прикасающиеся к израненному телу, позволяли отцу не сдерживать себя; а присказка "гути,гути,ай!" выражала любовь, мгновения счастья и нежелание думать о приближающейся смерти!
И ещё эпизод - майский тёплый день, похороны отца, она в тёплом пальтишке, а т.к. ей жарко, она снимает пальто и женщине, стоящей у церкви, говорит: - Подержите мое пальто!- сама бежит за матерью. Пальто потом долго искали. Чёрная от горя мать выпытывала: - Кому ты отдала пальто? - Тётеньке! - отвечала девочка. -Какой? - уточняла мать. - Не знаю!    Тётенька уж и не чаяла, что найдёт девчушку, да, видно, кто-то помог! Мать долго помнила пальто, ибо вещи людям служили годами.

Бабуня на протяжении многих десятков лет свято чтит память отца. С Бессмертным полком она не ходит, но 9 Мая для неё не пустой звук. И где-то в глубине души шевелилась мыслишка, что и детям войны к 75-летию Победы будет какая-то прибавочка. Хотя бы с Гулькин нос. Оказывается, напрасно. Знать, ещё велика численность детей войны!

И чумачечшие  деньги Бабуне ни к чему. Лишь бы пенсию с "Гулькин нос" не урезали, да изъяны бы её не множились. А с родненькими и давними она уж как нибудь поладит!

Февраль 2020 г.