Рассказ, которого не стало

               
                Посвящается В.В.Филоненко

  Я написал рассказ. Хороший рассказ: читается легко, увлекает с первой строчки. Красивый слог, интересная завязка. Не пожалел сил и прописал главного героя, словно писал не рассказ, а роман. Внешность (красавец-мужчина), физические данные (тут я не пожалел красок, отметив бедняжку хромотой), сложный, противоречивый характер, непростые отношения со второстепенными персонажами, роман с падшей женщиной… Хороший главный герой получился, просто картинка, на загляденье. 
  Сюжет был несложный, про людей. Впрочем, про кого еще писать? Про инопланетян? Нет уж, увольте. Все инопланетяне, обитающие в произведениях мировой литературой, антропоморфны. За исключением внешности, все они как люди, ничем от сапиенсов не отличаются. Может, чуть хитрее. Или кровожаднее. Или цели их не ясны. И все! Хороши отличия! Это понятно: инопланетян придумывают люди, которые выше своего человеческого естества прыгнуть не могут.
  Главный герой попадает в различные ситуации и старается из них выпутаться. Иногда это ему удается, иногда нет. Остальные персонажи вроде команды футбольных болельщиков: одни кричат, машут руками и пьют пиво, другие сжимают кулаки и губы, смотрят исподлобья и, не говоря худого слова, кидаются в драку. В общем, веселый рассказ получился. Главное, правдивый, реалистичный. Все ситуации были взяты из нашей российской действительности.
  В конце рассказа, как полагается, наступает кульминация. Все сюжетные линии сходятся, в конце концов, на главном герое, он превращается в прекрасного принца с мощным интеллектом, несгибаемой волей и отличными физическими данными (хромота его исчезает словно по волшебству), которому благоволит Фортуна. Он одерживает верх над самим собой (своей испорченной натурой), над злопыхателями, над обстоятельствами и даже бушующей стихией, после чего совершает много полезных и нужных дел, не требуя награды. А когда его спрашивают, почему так поступает, он улыбается чуть печальной улыбкой, но молчит (немного виновато), взгляд его устремляется в небо, и тогда облагодетельствованные понимают, какой хороший человек, этот главный герой, и мечтают стать такими же.
  Не успел я поставить точку, как в коридоре раздался звонок. В гости зашел приятель, научный работник одного из институтов, которых полно в нашем районе. Узнав, что я написал рассказ, вызвался стать первым читателем. Я сказал, что рассказ еще сырой, поскольку не прошел вычитывание и правку синтаксиса, на что приятель возразил, сказав:
  - Это неважно, главное – общее впечатление: интересная ли задумка и красиво ли изложено.
  - Хорошо, - ответил я, - читай.
  Приятель проглотил рассказ за пять минут, словно участвовал в соревнованиях «кто быстрее прочтет текст».
  - Неплохо, - сказал он. – Только вот здесь, ну-ка посмотри, у тебя криво вышло. Зачем развиваешь тему Игоря? Он же совершенно лишний! У тебя и так все хорошо сходится, а этот Игорь как удар по уже забитому гвоздю. Убери его, картину портит.
  - Хорошо, - сказал я. – Давай так: на кухне, в буфете, стоит бутылка коньяку, в холодильнике есть лимон. Угощайся, а я поправлю текст. И ты сразу после правки оценишь. Договорились?
  - Ок, - сказал приятель и пошел на кухню.
  Я поправил текст за две рюмки коньяку. Приятель снова прочитал рассказ.
  - Так значительно лучше, - был его вердикт. – Ничего лишнего, все по теме. Хороший рассказ!
  Он выпил еще рюмку и ушел, поблагодарив за угощение.
  Я разогрел обед и сел за стол, как зазвонил телефон.
  - Здравствуй! – сказал незнакомый голос.
  - Здравствуйте! – ответил я.
  - Не узнаешь?
  - Нет.
  - Мы учились вместе в институте. Это Саша Рыков. Теперь вспомнил?
  Был такой однокурсник, даже дружили. После распределения потеряли связь друг с другом.
  - Конечно, помню. Как ты узнал мой номер?
  - Вконтакте нашел. Приехал за машиной и решил тебе позвонить. Ты свободен?
  - Да. Приезжай в гости.
  Я продиктовал адрес.
  Через полчаса однокурсник был у меня. Он практически не изменился, только прибавил в весе, да на лбу появились залысины. Мы поговорили об учебе, об однокурсниках, о том, кто как устроился.
  - Чем занимаешься? – спросил однокурсник, когда темы были исчерпаны.
  - Рассказ написал. Только закончил. Еще не вычитывал.
  - Дай-ка прочитаю, - бесцеремонно постановил однокурсник, отодвинул меня от компьютера и сел в кресло перед монитором.
  Я разогрел остывшую еду и пообедал. После еды поставил тарелки в раковину, но помыть не успел.
  - Старик, иди сюда! – позвал однокурсник.
  - Рассказ мне понравился, - сообщил он, - только в одном месте поправить нужно. Зачем ты ввел в действие Марину? Появляется один раз и в развитии линий не участвует. Статисты не нужны, усек?
  - Что ты предлагаешь?
  - Убери, лишняя она. Поверь старому опытному читателю, лишняя! Убирай, а я подожду. У тебя есть чай?
  Я проводил однокурсника на кухню, показал, где что лежит и сел за компьютер. Через десять минут Марина перестала существовать. Правда, пришлось чуть подправить сюжет, чтобы ее отсутствие не бросалось в глаза. После приведения в исполнение высшей меры я позвал однокурсника.
  Он сосредоточенно прочитал переделанный рассказ.
  - Вот видишь! – сказал он довольным тоном, будто после получаса полемики убедил меня в своей правоте. – Смотри, как рассказ-то заиграл без этой бабы! Просто картинка, а не рассказ! Красота! Ты молодец! А ведь не хотел, не хотел поправлять! По глазам вижу, что не хотел!
  Я было заикнулся, что ни слова ему не возразил, но тот замахал на меня руками.
  - Вы, писатели, иной раз так увлекаетесь, что очевидных вещей не замечаете. А для того, чтобы наставить вас на путь истинный, существуем мы, читатели. Ведь пишете-то вы для нас!
  - Ничего похожего. Я, например, пишу для себя. Нравится придумывать новые миры. Или, если хочешь, воплощать в слова то, что существует лишь в сознании и еще не облечено в мысли.
  - Хорош гусь! Тебе наплевать, как к твоему творчеству относятся читатели?
  - С чего ты взял? Я благодарен тебе за критику и – сам видишь – поправил рассказ. Что еще от меня хочешь?
  - Ладно, не горячись. Просто эта Марина… вообще была не нужна.
  - Нет больше Марины.
  - Вот и отлично.
  Однокурсник попрощался и, узнав, где находится автомобильный рынок, отбыл восвояси.
  Я сел в кресло и закрыл глаза. Видно, сегодня не суждено было отдохнуть, потому что раздался звонок.
  - Привет, милый! – промурлыкала трубка. – Что делаешь?
  - Здравствуй, дорогая, - отозвался я. – Ничего, отдыхаю.
  - Можно я приеду? – спросила она, зная, что ей не откажут.
  - Приезжай.
  - А что таким недовольным тоном? – бросилась она в атаку.
  - Нормальный тон, - сказал я бесстрастно, понимая, что, если отреагирую, поругаемся на ровном месте. – Совершенно нормальный. Приезжай. Жду.
  В трубке раздались короткие гудки.
  Через сорок минут (я нарочно засек время) пассия позвонила в дверь.
  - Проходи, - предложил я после того, как помог ей раздеться.
  - Чем занимаешься? – спросила она, бесцельно бродя по квартире, будто не зная, как поступить: то ли надуть щеки и уйти прочь, то ли присесть и улыбнуться.
  - Недавно рассказ закончил. Еще не вычитал.
  - Ты хочешь, чтобы я его прочитала?
  Женщины формулируют свои мысли таким образом, чтобы не остаться виноватыми и иметь простор для маневра. Как объяснить, что выбор – читать или нет – лежит целиком на ней? Но пассии хотелось, чтобы инициатором чтения был я. Что ж, будь по-твоему. 
  - Хочу.
  - Тогда поставь чай, а я пока прочитаю.
  Чайник вскипел, я заварил иван-чай. Положил в вазочку печенье, достал с полки конфеты. Налил чай в кружки.
  - Ты скоро?
  - Иду, милый!
  Она прибежала на кухню через пять минут.
  - Хороший рассказ, веселый, - начала она, прихлебывая между словами горячий напиток. – Мне все понравилось.
  Она, отставив мизинец, взяла печенье и задумалась над тем, стоит ли есть, или, может, лучше положить обратно, чтобы не изувечить этим страшным снарядом фигуру. Пожевав губами и посмотрев в потолок (вероятно, на белую гладь потолка проецировались ответы на столь каверзные вопросы, которые были видны лишь ей), она положила печенье назад, но насыпала в кружку три ложки сахара.
  Я улыбнулся, увидев это.
  Перехватив мой взгляд, она обиделась. Впрочем, понимая, что со стороны это выглядит смешно, решила зайти с другой стороны, чтобы отомстить за свою якобы поруганную честь.
  - Знаешь, - она посмотрела в глаза с насмешкой. – Рассказ хороший, слов нет, но кое-что нужно переделать. Пойдем, покажу.
  Она выделила желтым цветом не понравившееся место.
  - Убери, - жестко сказала она. – Этот конфликт весь рассказ портит.
  - Хорошо, дорогая, – кротко молвил я. – Для тебя хоть звезду с неба! Подумаешь, несколько лишних слов убрать! Сейчас сделаю.
  - Только не сердись на меня, хорошо? – из хищной тигрицы она вмиг превратилась в ластящуюся кошечку. – Просто мне кажется, что этот момент лишний. Слушай женское сердце, оно плохого не посоветует.
  Я быстро обкорнал остатки рассказа.
  - Вот теперь хорошо, - пассия стояла сзади и наблюдала процесс иссечения из-за плеча.
  - Тебе нравится?
  - Конечно! Ты такой милый!
  В течение трех дней друзья и просто знакомые заходили в гости и просили исправить рассказ, что я и делал. В конце третьего дня от рассказа осталось только одно предложение: «Ярко светило весеннее солнце».
  Знакомый, зашедший ко мне, посоветовал:
  - Убери слово «весеннее».
  - Почему?
  - Потому что рассказ – вещь универсальная, которая не должна быть к чему-либо привязана. Если пишешь «весеннее», то сразу накладываешь на рассказ ограничения: он должен быть о весне. Ты можешь забыть об этом и сделать ляп. И вообще, писать нужно так, чтобы как можно меньше вставлять описательные эпитеты. Мой девиз: меньше прилагательных и причастий! Тогда смысл не искажается. Понятно?
  - Да.
  Я убрал слово «весеннее». От рассказа осталось только «ярко светило солнце».
  Очередной знакомый, прочитав рассказ-предложение, сказал:
  - «Ярко» надо вычеркнуть, все впечатление портит.
  - Почему?
  - Потому что и так понятно, что солнце светит ярко.
  - Не всегда. Вспомни, что солнце могут скрыть тучи.
  - Какое отношение тучи имеют к солнцу? Ты совсем рехнулся? Солнце – звезда, которая вне зависимости от наличия или отсутствия облаков освещает землю. Ну и что с того, что его порой закрывают испарения? Они рано или поздно конденсируются и выпадают в виде осадков. Солнце все равно каждый день восходит и посылает свои лучи нам, и мы живы только благодаря ему. А ты используешь плеоназм. Это логическая ошибка.  Убери «ярко», лучше будет.
  Я чертыхнулся и убрал «ярко». От рассказа остались лишь два слова: «светило солнце».
  Вскоре зашел еще один знакомый.
  - Говорят, ты рассказ написал? Покажи.
  Я показал.
  - Отличный рассказ! Короткий, строго по делу, все понятно. Без изысков. Только убери «светило». Лишнее слово. Ежу понятно, что солнце светит. Оно для этого и предназначено, чтобы светить нам, землянам. Впрочем, оно и остальные планеты освещает. Только там пусто, некому сказать «спасибо» нашему источнику тепла и света. А мы говорим: спасибо тебе, солнышко, за твои лучи, за твое доброе отношение к нам, людям, и к замерзшим кускам газа, и к твердой материи, что несется в вакууме куда-то в направлении созвездия Геркулеса… Убери, Христом-Богом заклинаю!
  Я удалил «светило».
  На следующее утро ко мне в гости пожаловал тот самый знакомый, который был первым читателем рассказа.
  - Говорят, ты еще правил рассказ? – с порога спросил он.
  Я кивнул.
  - Покажи.
  Я показал.
  Знакомый засмеялся.
  - У тебя от рассказа одно слово осталось! Представь, что ты его продашь. Какой гонорар заплатят за одно слово? Один рубль? Одну копейку? Не позорься!
  Я стер слово «солнце». И озаглавил получившийся рассказ. Просто, без вычурности: рассказ, которого не стало.