Лихие девяностые

Страшно вспомнить то время, но и забыть, а значить вычеркнуть из памяти, невозможно.
Страховая компания "Славия", директором которой я работала -  закрыта. Имущество наше описано, счета арестованы, офис опечатан.
                Я с мужем, который работал у меня  личным водителем,  двое сыновей: десятилетний Алеша и двенадцатилетний Володя и огромный мраморный дог Макс - практически, без средств к существованию. Выручают остатки картошки и овощей в погребе, которые стремительно заканчиваются. Ведь мы не расчитывали, что кормиться будем только оттуда.
                Финиш. Отчаяние. Ведётся следствие по делу компании "Велла", которая хотела строить жильё, собрала у людей деньги,   начала строительство. Но... Городские власти вместе с Горкомом КПСС заревновали молодых, успешных, деятельных ребят и прикрыли "лавочку".
                Ребята разбежались, кого-то арестовали, кто-то был убит при неизвестных обстоятельствах. Народ остался без денег и жилья. Надо было найти виновных и отдать на растерзание взбешённой толпе.
                Кого?... А!... Вот!... Страховая компания "Славия"!...
Хотя с "Веллой" у нас заключен был всего лишь "Договор о намерениях".  Они должны были предоставить целый перечень документов нам, прежде чем заключать договор страхования их деятельности. Документы мы так и не получили - "Договор страхования" не был подписан. Но все наши доводы   оказались тщетны - счета в банке арестованы, имущество описано, офис опечатан, документы изъяты!
Толпа, получай козла отпущения.
        Куда-то подевались друзья, которые раньше охотно приходили в наш добрый и хлебосольный дом.
На новый год у нас на столе лежала всего лишь одна селёдка, несколько картофелен и 2 апельсина, да буханка чёрного хлеба. Всё!
         Но мы решили не сдаваться! Пели, плясали, читали стихи.
Мы вместе! Мы живы и здоровы! Это уже счастье! Мой муж, Орест Владимирович, родом с Западной Украины, из под Тернополя. Там церкви не закрывались и не разорялись. Он глубоко и искренне верующий человек. И он сказал: "Наша совесть чиста. Мы никогда и ничего не украли, никого не обидели и Бог нас не оставит! Веруйте!"
          На другой день к нам в гости зашла Леночка, которая когда-то  жила по соседству. Она принесла к чаю булочку с маком и видя, как мальчишки, соскучившиеся по вкусненькому, накинулись на эту булочку, поняла наше отчаянное положение.
- Нина Евгеньевна, сказала она, - а что Вы сидите без дела? Вы  ведь замечательная художница. Помните, как на всех выставках художников-любителей приз зрительских симпатий всегда был Ваш. Пишите маленькие картинки и продавайте. Их всегда покупают, даже в самые трудные времена. На хлеб точно, заработаете. У меня есть 4  простые  рамочки 10;12. Краски сохранились. Свои остатки красок я Вам отдам, чего им сохнуть? Начинайте, работайте. Чего сидеть? Ничего не высидишь".
            Мы  полезли в ящик с красками. Потом нашлось ещё 3 рамочки. 7 маленьких картинок я выписывала 7 дней.
             Наступило утро воскресеного дня. Я заглянула в пустой холодильник,  открыла ящики кухонного стола - везде пусто!              Отчаяние.  К этому времени погребные запасы закончились.Чем кормить детей? Соседи для собаки приносят кости, а мы?
С тоской глядела я на  свои маленькие работки - это наша последняя надежда выжить.
В этот трудный период жизни мы все ежедневно молились. Расчитывать можно было только на помощь Божью.
              Всё! Решено!  Иду  на базар и попытаюсь продать свои работки.
Что такое нам, советским людям, пойти на базар, встать за прилавок и торговать - рассказывать не надо. Как ломали себя через колено оставшиеся без работы инженеры, врачи, учителя и выходили на базар с клетчатыми сумками, полными барахла, чтобы выжить, накормить детей! Эх!
В небольшой плетёной пластмассовой сумочке уместились все мои 7 работок.
Я оделась, взглянула  в зеркало и не узнала себя: бледное, обречённое лицо. Старая шапка, надвинутая на брови, потухшие глаза... Это я? Слёзы фантаном...
От бессилия села на ручку кресла в прихожей и разрыдалась.
Муж,  лежавший с температурой и кашлем, увидев моё состояние, заходил по коридору нервно сжимая руки в кулаки:
- Всё! Раздевайся! Никуда не пойдёшь! Хватит. Ещё мне одна торговка нашлась.
Тут из спальни вышел младший сын Алёша и натягивая свой горнолыжный костюм сказал:
- Мама! Пошли! Я с тобой!
И лицо у него было такое, что я почувствовала, что рядом со мной - мужчина.
              Он подхватил плетёночку с картинками и направился к выходу. А я, вытирая слёзы и всхлипывая, последовала за ним. Городской рынок находился за два квартала от нашего дома.
Раннее утро... Воскресенье... На улицах пусто и холодно... Метёт позёмка. Конец января. Мы быстро дошли до рынка, огляделись, нашли пустой прилавок. Спросили у женщины, торговавшей разными поношенными вещами:
- Можно?
- Становитесь, - сказала она, равнодушно глядя на наши картинки.
Встали. Стоим.
           По рядам прошёл разговор: "За места плату, собирают." Мы забеспокоились. Денег у нас нет. Соседка спокойно сказала:
-Да стойте вы. Нас это не касается. С нас, голыдьбы, не возьмут.
Мы успокоились.
            Новый слух - налоговая! Мы опять засобирались!
Опять соседка глянула на нас с усмешкой:
-Это у кого 100 пар обуви, а вы стойте спокойно.
           И вдруг я вижу - по другому ряду идёт моя знакомая под руку со своим мужем. Останавливается напротив нас через ряд и рассматривает дорогие импортные сапоги. Лицо у неё весёлое и жизнерадостное. Шикарная норковая шубка и белоснежная пушистая песцовая шапка выделяют её из толпы. Они смеются, разговаривают, разглядывая  ботфорты из чёрной лакированой кожи. Совсем недавно я тоже о таких мечтала.
            Не могу передать тот ужас, стыд, отчаяние, которые меня охватили в это мгновенье! Я присела под прилавок и закрыла лицо руками.
- Знакомые? - с усмешкой спросила меня соседка.
- Да...- прошептала я.
- Которые?
- Вон та, в норковой шубе и белой шапке, сапоги смотрит.
- Сиди. Я скажу, когда уйдут. Ничего, - помолчав добавила она, - привыкнешь. Попервах мы все под прилавком сидели. Вылазий. Ушли.
Я высунулась из под прилавка, оглянулась. Лоб и ладони были влажные, щёки горели, а тело трясла мелкая дрожь!
Всё! Уходим, - решила я. Толку нет, а стыда не оберёшься.
             И тут ... произошло ... чудо!
К нам подошла женщина! Я никогда её не забуду! Никогда!
Высокая, лет 50-ти. В коричневом пальто с норковым воротником и пуховом платке на голове.
- А это что у вас такое? Красота какая! И почём?
- Авторские работы. Недорого, 18000р.(тогда деньги считали миллионами).
- Эх! И правда, недорого. Куплю в подарок подруге на день рождения. Вот эту. Нет! Эту я возьму себе! А эту, - она выбрала еще одну - подруге.
Она достала из сумки пакет с деньгами и отсчитала нам 36000р.
Вскоре к ней подошёл молодой человек,  её сын.
- Ты что покупаешь, мама?
- А вот, картинки, сынок, недорогие, по 18000р.
Сын оценивающе рассмотрел покупку и сказал:
- Возьму и я парочку.
И без раздумья отсчитал нам ещё 36000р.
Они долго стояли и выбирали, какие взять сыну, любуясь и разглядывая работы. Женщина торговавшая посудой напротив,  обратила на это внимание и спросила:
 -Чё это за красота? И почём?
Она подошла и тоже выбрала себе две картинки, отсчитав  нам 36000р.
Осталась одна картинка с закатом солнца.
          Ошалелые от невероятного успеха нашего "безнадёжного" предприятия, мы сложили деньги в плетёнку. Их было так много.
Я взяла последнюю картинку в руки и мы направились к выходу.
Навстречу шел молодой белокурый парень с подвижным умным лицом
- Какая красота!  - воскликнул он, глядя на картинку - И почём?
Узнав цену, прищёлкнул языком и стал рыться в карманах.
- У меня только 15000р. Отдадите? - спросил он, с надеждой глядя на нас.
Мы, конечно, отдали!
            С полной сумкой денег мы зашли в кулинарию по дороге и купили самого дешёвого фарша.
В магазине рядом с нашим домом прикупили  пакет муки, бутылку постного масла, хлеба и  дешёвых бубликов.
И ещё деньги остались!!!
             Победителями мы с Алёшей, буквально через два часа вернулись домой!
Налепили огромных пельменей, размером в ладонь, с ложечкой фарша внутри и ... от души наелись!
Сколько лет потом мы торговали?  По сей день! Именно живопись спасла нас от нищеты и отчаяния. Теперь я очень люблю свою работу. Люблю писать картины, продавать их, общаться с людьми.
Но!
Именно  этот первый день я запомнила отчётливо и на всю жизнь.
Каждое лицо!
Каждое слово!
Каждую минуту!
Какое тяжёлое испытание  послал нам Господь, а оно нам оказалось по силам!
Жизнь продолжается.
Спасибо, Господи, за всё!!!
И ещё я хочу добавить. Родители, научите детей что нибудь делать своими руками. Профессия и образование  - это очень хорошо. Но... Россию с обидным постоянством  накрывают "смутные времена". Выживают рукастые и умелые.
У меня два высших образования: юрист и журналист.
Закон не работал, а журналистика так пожелтела, что уважающий себя человек отходит в сторону.
А вот умение своими руками что-то сделать, заработать и накормить семью - никогда не помешает.
И уповайте на Божью помощь.