Глава 22. Оля сдала Беридзе

                ДЕВОЧКА, КТО ТЫ И ЧТО ТЫ? Роман.Глава 22.

                1.

        - Не надоел я еще тебе своими рассуждениями? – бросив на Ольгу короткий взгляд, спросил Сергей.

        - Нет… вот слушаю тебя,  слушаю и не могу понять… неужели ты младше меня на семь лет? Ты столько знаешь...

        - В нашей в\ч очень серьёзное отношение к теории предмета и, соответственно, к качеству преподавания.

        Ольга провела рукой по его щеке, и он тут же сжал её руку между плечом и подбородком.
 
        - Оля, не буди во мне зверя, я еще не всё сказал!

        Ольга улыбнулась и убрала руку.

        - Сейчас будет кафешечка, название которой тебе понравится. Там поужинаем, чтобы дома не заморачиваться. А потом продолжим.

        Название придорожного кафе действительно Ольге понравилось: «Анютины глазки». «С такой цепкостью захвата информации мог бы быть классным журналистом!», - отметила она. 

        Они поужинали. До Ольги вдруг дошло, что платил Сергей за себя и за неё очень легко, как до, так и после регистрации брака. Она всё еще не воспринимала себя в роли жены.


                2.

        - Я тебе сказал, что за короткий промежуток нашего с тобой знакомства не по-моему было два раза. Первый раз, это когда ты сказала «Да щас» и прошла в кухню. И я получил за десять секунд море ценнейшей инфо. А второй раз – это когда ты приказала мне явиться на диван для исполнения супружеского долга, - продолжил Сергей, садясь за руль.

        - Да я…

        - Помолчи, подруга, по-мол-чи. Я не был настроен на секс в эту ночь. Каким я был под вечер? Невыспавшимся – раз. Мы с тобой долго разговаривали, поздно легли, в два часа ночи позвонили коллеги и сообщили, что в Абатском аэропорту Новорощино приземлился самолет с Гюрзой, надо было организовывать и контролировать проведение операции по её устранению. И сам день: в десять часов – бракосочетание; с одиннадцати до пятнадцати часов тридцати минут – сопровождение тебя в больнице Нефтехимкомбината, с шестнадцати часов до шестнадцати сорока  – посещение моей семьи. Каждое мероприятие – это силы и определенные нервные затраты.

        На бракосочетании я ждал, что ты ломанешься в двери, передумаешь в последний момент.  Или в обморок свалишься, уж больно вид у тебя был бледненький. Когда привез тебя к своим – вообще был на нервах, особенно когда мамка тебя прошмандовкой приложила. Эмма за это слово либо в крик, либо с визгом в драку. А ты – как-то по-мужски всё это перенесла, спокойно и молча. За что я тебе бесконечно благодарен.

        Сергей замолчал.

        - Видишь ли, Сергей Антонович, я  - журналистка, работающая с криминальными темами. Мне не раз приходилось быть на судебных заседаниях, в том числе и в качестве ответчицы после моих публикаций. Нет такого комплимента, который я бы не слышала. И нет такого ругательства в мой адрес, к которому я была бы не готова. Это профессиональное.

        Помолчали. Потом Сергей продолжил.

        - Ну а когда мне сообщили, что всё с Гюрзой срослось, как планировали, когда сам увидел место аварии, на меня навалилась усталость, пошли отходняки, и мне хотелось приехать к тебе, принять душ и отоспаться. Пойми, вторые сутки подряд по двести пятьдесят километров за рулем на нехилой скорости, да по федеральной трассе. Да с рабочей нагрузкой. А тут ты предъявляешь насчёт исполнения супружеского долга. Нормально?

        Ольга побледнела. Она об этом вообще не подумала!

        - Да и ты сама была не в лучшей форме. Ты ведь перенесла то же самое. Только что за рулем не сидела, да боевую операцию не контролировала. Но с другой стороны, ты тоже выполнила свою работу журналистскую. Да и пассажиром сидеть двести пятьдесят километров - тоже усталость. И, если быть совсем точным, у тебя тоже состоялось два неслабых поединка. Первый – с мамкой, где ты задавила её своим спокойным молчанием. Второй - с Аминой. Когда я показывал тебе фото Гюрзы, я понял по твоему лицу, что между ней и тобой что-то произошло на полевом уровне. Но допрашивать тебя было некогда, счет уже шел на секунды. А потом стало ясно, что ты и её сделала.

        - А прямо было про секс сказать – не судьба? – смущенно выговорила Ольга.

        - Да я уж за пару секунд все варианты прокрутил. Прямо тебе сказать «устал, давай спать» отмёл сразу, ты и так в постели как ошалелая гимназистка, могла бы совсем схлопнуться, а мне с тобой - отношения доверительные строить. Понадеялся на авось. В случае чего напомнил бы тебе пословицу про "первый блин – комом". А так, конечно, ситуация патовая. Первая брачная ночь, да еще инициатива - от женщины,  имеющей серьезные проблемы с этим делом. Да еще с узбеком твоим оказалось всё так не просто… А ты уставшая и я  - никакой. В общем, так и получилось, что уже во второй раз всё пошло не по-моему. И второй раз получил от судьбы королевский подарок.

        - Правда?

        - Правда, Оля, правда. Такого секса в моей жизни не было. Когда ты обняла меня и сказала, что любишь, меня просто с головой накрыло.


                3.

       У Ольги бешено заколотилось сердце. Значит, он всё-таки не равнодушен к ней. Только что прозвучавшее про «отношения доверительные строить» снова напомнило ей, что она – только работа Сергея, что их брак, несмотря на постель, - фикция... Ей отчаянно захотелось сменить тему. Для опытного журналиста это ничего не стоило.

        - Сережа, неужели в твоей жизни тебе женщины не признавались в любви?

        - Да почему? – Сергей вдруг сморщился, будто ему напомнили о чем-то неприятном. – Эмка, когда решила за меня выйти замуж, пришла в училище, вызвала меня на КПП и сказала, что любит с восьмого класса, только стеснялась признаться. Я молодой был, дурак, поверил. Загордился – самая красивая девочка школы! А она с подружками поспорила на что-то, что замуж за меня выйдет, когда узнала, что я на красный диплом иду. Развела на свадьбу, как последнего лоха. Ну и еще одна была… только это очень грустная история.

        - Расскажи…

        - Расскажу, почему бы и нет. Преподавательница одна в меня влюбилась. По зоопсихологии.

        - Зоопсихология?! – удивилась Ольга.

        - Да, зоопсихология. Мы обязаны были знать, как вести себя с бойцовой собакой, как оценивать животных по степени опасности в дикой природе, змей там, птиц, что делать, если в море встретишься с акулой или с ученым дельфином, в горах - с орлом, в тайге - с медведем… да мало ли где какие встречи бывают.

        И вот заходит в аудиторию маленькая щупленькая девочка, в тяжелых очках, личико всё в веснушках и прыщах. Мы такие переглянулись. Сперва подумали, может в учебную часть новую секретаршу взяли, а она заходит на кафедру и обращается к нам с просьбой развешать какие-то таблицы. Никто не встал, уж больно маленькая и страшненькая, мы даже оскорбились, мол нам, господам офицерам такое чмо преподавателем назначили, ЧТО она в своем возрасте может интересного рассказать. Решили: чья-то блатота, ну там дочка или племянница.

        И чёт-то как-то мне её жалко стало, смотрю, все сидят и откровенно ржут. Встал, помог, развешали мы с ней эти таблицы. Она стала лекцию читать. И, представь, классно читала. Все заслушались. Видно было, что предмет свой любит. И поставила себя нормально. Уже через пару-другую все понимали, что у неё не забалуешь. И на зачетах-экзаменах списать не получится, и пропустить или что-то получить на халяву тоже не получится. Пытался кое-кто за ней поухаживать – не прокатило. А ведь надеялись, что при таких внешних данных на любой знак внимания купится.

        Еще раз заценили, какие классные профессионалы у нас преподы. Ну да… так вот. Я стал ловить на себе её взгляд. Вроде читает материал, обращается ко всем, а чаще – на меня смотрит. Думал - кажется. А пацаны говорят, нет, Серёга, не кажется тебе, она в тебя по уши втрескалась, лови момент, пользуйся, может экзамен так поставит.

       А я – не могу, с души воротит. Во-первых, страшненькая. Во-вторых – проблемная, с комплексами. А я вот терпеть не могу бабскими комплексами заморачиваться. Ну и вообще, моё отношение к женщинам ты уже знаешь. А спецкурс по зоопсихологии у нас полгода по четыре часа в неделю: два – лекции, два - семинары и практика. Ты знаешь, я ведь имени её даже не запомнил. А фамилия у неё не то Воробьёва, не то Воробьевская… мы её прозвали Воробушкой.

        И вот как-то после занятий я пошел за какой-то бумажкой в учебную часть, она там у окна стоит. Я спросил, где секретарша, она обернулась, смотрю – всё лицо в слезах, плачет, значит. Мне нет бы развернуться и уйти, а я спрашиваю: «У вас что-то случилось? Я могу вам чем-то помочь?». А она подошла ко мне и уткнулась мне в грудь.  И сквозь слёзы говорит: «Я люблю вас, Сергей Антонович». И давай рыдать. Ну мне куда деваться. Стал её утешать, предложил проводить её до дома, у нас в городке для приезжих преподов отдельная пятиэтажка стояла.

        Довел до дома, пришлось зайти в её квартиру. Говорил ей всякие слова на тему: «всё у вас будет хорошо», «вы так молоды». А сам-то вижу, что у такой страшненькой вряд ли будет всё хорошо, да с такой кучей комплексов, заморочек психологических. Раз в психологи пошла – наверняка свои проблемы решала. В психологи же просто так не идут.

        - И дальше?

        - А что дальше? Попили чаю. Я жёстко дал ей понять, чтоб даже на разовый секс со мной не рассчитывала, она поняла, сникла, но внешне успокоилась. У меня остался тяжелый осадок. Думал – завалит на экзамене, но она оказалась на высоте, поставила ту оценку, которую я заслужил, кажется,четвёрку. Потом уехала с концами.

        - Она действительно тебя любила, Сережа.

        - Да я понимаю. Но мне она была неприятна, как физически, так и … ну сама понимаешь. Я предпочитал легких, веселых и беспроблемных девчонок, с которыми можно отдохнуть и ничем не заморачиваться. А с этой всё было бы слишком серьезно.

        - А я разве легкая и веселая?

        - Оля, с тобой вообще всё по-другому. Во-первых, ты красивая. Во-вторых, мне нравится, как ты ведешь домашнее хозяйство. Когда ты в первый раз накрывала стол, каждое твое движение было очень точным. Ты не металась, как курица, между столом, плитой и холодильником. Так делают одинокие или перепуганные женщины. А у тебя были основания и для того, и для другого. По формату еды на столе было видно, что ты не заморачиваешься диетами или придурью типа сыроядения, веганства или там еще чего. Вот когда я на это посмотрел, я сразу прикинул, а не жениться ли на тебе?

        А наша первая брачная ночь… Оля… поверь, секс после такого напряженного дня физически невозможен. И тем не менее, это стало какой-то яркой сказкой. Озарением души и тела. Видишь, какими словами я сейчас с тобой заговорил, сам удивляюсь. О такой женщине в постели, как ты, можно только мечтать… гибкая, чувственная и очень искренняя.  Сочетание искренности и чувственности – это такая редкость…

        Твой узбек  много потерял, что не принял тебя. Если бы это случилось хоть раз, он бы просто не отпустил тебя из своей постели.


        Сергей не называл Алишера по имени, для Сергея теперь он был только узбек.

        - В общем, дурак.

        - Он не дурак, - заступилась за него Ольга. – Ему просто Дмитрий Борисович запретил со мной спать.

        Сергей оторвался от руля и внимательно посмотрел на неё. Она в ужасе от того, что проговорилась, и от его окаменевшего взгляда даже рот ладошкой прикрыла. Он снова свернул на первую попавшуюся лесную дорожку. Заглушил мотор. Развернулся к Ольге, включил диктофон и чужим голосом произнёс.

        - А вот с этого места, пожалуйста, поподробнее.

        "Да пошли вы все!" - вдруг подумала Ольга. "Разбирайтесь, как хотите. Я устала".

        И рассказала Сергею  в с ё.

Продолжение следует.http://proza.ru/2020/02/24/394