Путаны на Знаменской площади

Ваернувшись осенью 1064 года сиз стройотряда из Казахстана, мы с моим сотоварищем Витей Сергеевым оказались в положении, когда все наши сокурсники были отправлены на сельхозработы или попросту " на картошку", занятий в институте не было, а целинникам выпала удача кратковременных каникул в качестве компенсации за летний трудовой семестр.
Посему, мы честно уговорили "малька", купили Витьке вьетнамские "джинсы" в магазине "Турист" на Старо-Невском и в глубоком раздумьи о дальнейшем времяубиении устроились на скамеечке посреди бывшей Знаменской площади, а в тот момент уже площади Восстания.


Посредине площади существовал сквер, садик, в котором стояли фонари и скамейки, и где обычно гуляла публика, особенно мамы с колясками. Когда-то  очень давно, посреди этого садика стояла конная статуя  Александра III с издевательской надписью Демьяна Бедного «Стою здесь пугалом чугунным для страны», хотя первоначально надпись была совсем иной -«Императору АЛЕКСАНДРУ III ДЕРЖАВНОМУ ОСНОВАТЕЛЮ ВЕЛИКАГО СИБИРСКАГО ПУТИ» Не забываем, что рядом Николаевский (Московский) вокзал, откуда начиналась Транссибирская магистраль, строительство которой именно при этом императоре и было начато. Работа скульптора Трубецкого очень не понравилась сыну Александра III- Николаю II. Говорят, он даже хотел отправить скульптуру «в ссылку» в Иркутск,  а здесь поставить другой памятник.
Но, его матери,  вдовствующей императрице Марии Федоровне (датская принцесса Дагмара) памятник понравился портретным сходством с покойным мужем и она настояла на завершении работ и установке скульптуры.
 Я не знаю ни одного другого памятника, которому было бы уделено столько внимания, на который было бы вылито столько грязи и хулы, который бы так «пинали» над которым бы так смеялись. 
Для начала надпись, сделанную скульптором, заменили на стихотворение Демьяна Бедного «Пугало»: Мой сын и мой отец при жизни казнены,
А я пожал удел посмертного бесславья.
Торчу здесь пугалом чугунным для страны,
Навеки сбросившей ярмо самодержавья.
Посвящались этому памятнику и более хлесткие строки, как например стихотворная загадка В. Долгова
Стоит комод,
На комоде бегемот,
На бегемоте обормот,
На обормоте шапка,
На шапке крест,
Кто угадает,
Того под арест.
Известна еще эпиграмма А. Рославлева
Третья дикая игрушка
Для российского холопа:
Был царь-колокол, царь-пушка,
А теперь ещё царь-жопа.
— Эпиграмма А. Рославлева
Художник Борис Кустодиев написал о памятнике 23 мая 1909 года своей жене Юлии Евстафьевне Кустодиевой:
Видел вчера вечером памятник Александру III. Очень смешной и нелепый, лошадь совсем без хвоста, с раскрытым ртом, как будто страшно кричит, упирается и не хочет идти дальше, а он сам нелеп и неуклюж, особенно комичное впечатление сзади! Спина как женская грудь и лошадиный зад без хвоста. Кругом масса народа, очень меткие и иронические замечания делают…

Впрочем, существует легенда, пытающаяся объяснить сложившуюся ситуацию. Будто бы памятник Александру III, казавшийся в архитектурной среде Петербурга таким грубым, на самом деле предназначался для установки на урале, «на границе Азии и Европы», высоко в горах. Смотреть на него предполагалось из окон движущегося по Транссибирской магистрали поезда, как дань памяти "строителю" российских железных дорог. Это дало бы возможность по иному взглянуть на монумент. Фигуры коня и всадника не казались бы такими массивными и неуклюжими.


 Ну, да ладно, к нашей с Серегой истории это, разумеется никакого отношения не имеет. Об этом скверике, хочу еще сказать только две вещи, которых нет даже во всезнающем интернете (по крайней мере, мне найти ни одного упоминания не удалось) Но я отлично помню, хотя и не могу точно назвать дату, как уже после исчезновения с площади несчастного памятника, уже в мои юные годы, кажется, в 1952 году посреди сквера установили неправильной формы, колобкообразный камень со стесанными и отполированными гранями, на которых было вырублено, что этот камень установлен в честь будущего памятника В.И. Ленину, который на этом месте будет установлен. Насколько я помню одно время даже проводились комсомольские субботники, заработанные на которых деньги переводились в какой-то спецфонд для строительства этого памятника вождю. Интересно, где эти деньги?! В описываемое мною время, т.е. в 60-е годы именно около этого камня мы с Серегой и имели честь пускать сизые кольца и размышлять о том, что и где мы добавим к четвертинке, выпитой дома.
Однако со временем планы изменились. Закладной камень был убран, и в 1985 году к 40-летию Победы советского народа в Великой Отечественной войне в центре сквера на площади Восстания был установлен обелиск «Городу-герою Ленинграду» по проекту А.и. Алымова и В.М. Иванова.

Многотонный гранитный монолит, обработанный в виде армейского штыка, сразу привлек внимание городского фольклора. Пожалуй, трудно найти в городе памятник, заслуживший такое количество негативных определений. Наиболее мягкие из них: «Пограничный столб», «Каменный гвоздь», «Отвертка», «Долото», «Развертка», «Шпиндель», «Вилка», «Штырь», «Гвоздь», «Шампур», «Пипетка», «Страшный сон парашютиста». Но даже среди этого не очень лестного ряда есть и более жесткие: «Штык в горле Невского проспекта». Есть и такие, употребление которых официально запрещено ГосДумой

Заговорили о переносе обелиска на площадь Мужества. Многим казалось, что там, вблизи всемирно известного Пискаревского мемориального кладбища, на площади, само название которой посвящено памяти ленинградцев, защитивших свой город от фашистского нашествия, обелиск обретет свое подлинное значение.

Спор о том, что должно находиться на площади, — памятник Александру III или обелиск городу-герою Ленинграду — продолжается до сих пор. Иногда кажется, что в спор включается и сама площадь. И в самом деле — оказалось, что обелиск обладает неожиданным оптическим эффектом. Тень от звезды, венчающей стелу, утверждает городской фольклор, в определенное время и при апределенном освещении образует на асфальте Невского проспекта четкие очертания двуглавого российского орла.
 Известен этот садик был, особенно среди местных - тех, кто жил в прилегающих микрорайонах: на Старо-Невском и вблизи от него на примыкающих улицах, на Невском, Лиговке, на Марата, на Маяковского, на Гончарной,  еще и тем, что как-то вроде бы не принадлежал административно ни к одному из соседних районов. Ни к Смольнинскому, который включал в себя все, что прилегало к площади со стороны Старо-Невского, Суворовского и Гончарной, ни к Куйбышевскому, каковой распространялся на Лиговку,  Невский и улицы Восстания и Марата. Особенно ярко эта неопределенность проявлялась, когда наша доблестная милиция начинала какой-нибудь очередной рейд, например, по борьбе с дамами легкого поведения. Сначала, со стороны Старо-Невского и Гончарной улицы, двигаясь от Смольнинского райотдела, расположенного на 3-ей Советской у Овсянниковского садика, появлялись смольнинские бравые опера в штатском. Следом топали и постовые в форме. Поскольку всех оперов «девочки» отлично знали в лицо, то «шорох» мгновенно сметал их с тротуаров и гнал волной на другую сторону Лиговского проспекта. В Куйбышевский район. В принципе, для сотрудников Смольнинского райотдела миссия была выполнена и цель достигнута – на подведомственной территории  был наведен порядок и она была очищена от нежелательного элемента. Поэтому оставалось только ухватить парочку зазевавшихся или сильно пьяных девиц для протокола и отчетности. Иногда, правда, начальство, которое, разумеется, прекрасно разбиралось в этой топографии, умудрялось договориться между собой и в рейд одновременно отправлялись и Смольнинские, и Куйбышевские. Ну, все! Берегитесь путаны! Пощады не ждите! А вот, фиг вам, мусора!


Есть еще Московский вокзал, который. как известно, ни к одному городскому району не приписан. Он сам по себе,  на его территории все проститутки являются полной собственностью Линейного отдела милиции на транспорте. Так что, пока райотделы не договорятся с линейщиками о совместной операции, ничего нашим красавицам не грозит. Ну, еще есть , кстати метрополитен, каковой также лицо юридически независимое и всяким там смольнинским, куйбышевским и вокзальным никак не подчинен. И "контингент" это прекрасно знает и этим пользуется. Бывало, правда, хотя и очень редко, что по велению разума и распоряжению городского Управления МВД рейд организовывали ребята с Литейного, из Большого дома. Понятно, что на городской рейд выгоняли всех: и районных, и линейных, и метровских. Ужас, куда бедным лялькам податься. Неужели же сидеть 15 суток за «приставание к гражданам» Поскольку, как всем известно, никакой проституции, как и секса в Союзе, разумеется, никогда не было, то стандартным способом убрать «девочку» с улицы и как-то «бороться» с ней был протокол «О мелком хулиганстве»: под каковым подразумевалось появление в общественном месте в нетрезвом виде, приставание к гражданам, в т.ч. приставание к мужчинам с целью знакомства и для вступления в половые связи, нецензурная брань в общественном месте и т.п. Так что после подобных рейдов сидели опера, постовые и дружинники и строчили рапорта и объяснительные, на основании которых на следующий день по решению начальника райотдела, отправлялись дамочки убирать город в течение двух недель.
Ну, категорически не нравился дамочкам такой вариант, тем более, что существовал еще закон, согласно которому после двух случаев мелкого хулиганство по вышеописанной схеме, в течение одного года можно было легко схлопотать и уголовное дело по статье о хулиганстве, и отправиться уже в колонию на год-полтора с судимостью. Поскольку, общеизвестно, что наш народ, как известные герои известного мультфильма, «отличается умом и сообразительностью», то выход, разумеется, был найден и в случаях тотального окружения и планомерной зачистки улиц от тружениц древнейшей профессии, когда ни вокзал, ни метро уже не спасали, «труженицы валом бежали через площадь и с отрешенно-независимым видом рассаживались на скамеечки в этом скверике. Здесь уже была полная экстерриториальность. Все заинтересованные лица прекрасно справились с порученным делом, улицы  всех районов и территорий были успешно очищены от лиц, чей моральный облик не соответствовал «моральному кодексу строителя коммунизма» Что еще надо?