К 77-летию Победы. На Берлин... продолжение

 От  06.02.2020  года:

   Случилось чудо!  Я  нашел  в  просторах  Интернета судьбу этой  девушки.  Зовут  её  Татьяна Александрова.  Ей  тогда  было  18  лет.


   31 декабря 1926 – 11 декабря 2004

Артемьева (Александрова) Татьяна Александровна
Уроженка г. Боровичи Новгородской губернии

1942-1943: военно-санитарный поезд, санитарка

1943-1945: регулировщица 170-го дорожно-комендантского участка 35-й военно-автомобильной дороги, 3-й Белорусский фронт

Героиня одного из самых знаменитых снимков Великой Отечественной – «На Берлин», сделанного военкором М.А. Редькиным в апреле 1945 г. в Восточной Пруссии

После войны жила в родных Боровичах, была замечательным мастером хлебопечения Боровичского хлебокомбината

«Девушка, желаете войти в историю?»
С такими словами спрыгнувший с полуторки военкор Марк Редькин обратился к молоденькой регулировщице в ладной шинельке, стоящей на развилке дорог где-то в Восточной Пруссии. Щелчок фотоаппарата – и в фотолетописи Великой Отечественной появился один из самых знаменитых снимков – «На Берлин!». На фотографии этой бушевала дышащая близкой Победой весна 45-го, и восемнадцатилетняя строгая командирша фронтовых дорог еле сдерживала улыбку: до Берлина рукой подать – каких-то 100 км! А мимо на машинах мчались на запад веселые парни в шинелях, приветственно махали ей рукой: «Сестренка, до встречи в Берлине!»

Девушку звали Таня Александрова, и ее фронтовой путь – к этой развилке дорог, к этой победной весне, к этой фотографии – начался в новгородских Боровичах.

В уютные Боровичи, ставшие прифронтовым городом-госпиталем, война пришла эшелонами с ранеными, призывными повестками и похоронками. Первым из Александровых на фронт ушел отец, сказав на прощание: «Ждите писем…». Писем семья так и не дождалась – вместо них в дом пришло извещение со скупыми строками «пропал без вести».

Танюшка с подругами втайне от матери обивала порог военкомата. В 1941-м на фронт их не пустили: им не было 16-ти и всю компанию выгнали домой – подрастать. Мать, узнав об этом, плакала – «Сначала отец, а теперь ты…». И взяла с дочери слово, что та оставит все попытки попасть на фронт. Но слово свое Татьяна – в первый и последний раз! – не сдержала. В 1942-м в военкомате сдались: «Пойдешь санитаркой в эшелон?».

Побоявшись дрогнуть под материнскими слезами, дома Таня ничего не сказала, оставила записку: «Мама, не ругайся. Ухожу на войну. Может, встречу там папку». На фронт она отправилась вместе с задушевной подружкой Людой Дмитриевой, мечтая, как будет спасать раненых на поле боя, под разрывами снарядов. Однако вместо передовой подружки оказались в Подмосковье, в санитарном поезде. 16-летние санитарочки работали на износ, делали все, что просили и не просили: носили уголь, чистили картошку, мыли теплушки, ухаживали за ранеными, а в свободные минутки пели для них. В очередном рейсе в город Горький от всего эшелона осталось 4 вагона – их разбомбило в районе Иванова, и они с Людой чудом остались в живых. В Горьком подружек определили в запасной полк, а затем – во взвод регулировщиков. Выдавая им обмундирование – шинель, брюки, гимнастерку, нарукавную повязку с буквой «Р» и красный флажок – пожилой кладовщик по привычке сказал: «Носите, сынки»…

Татьяна оказалась прирожденной регулировщицей. Свой участок знала вдоль и поперек – где поворот, где притаилось минное поле, когда ожидать бомбежку и где лучше от нее укрыться. Была наблюдательна, приметлива и бдительна – если требовалось, могла вспомнить и перечислить прошедшие мимо марки и номера машин, их окраску, количество пассажиров, их звания, знаки различия и детали одежды. Однажды на ее участке, в колонне проходящей техники, появились две неприметные деревенские телеги. Проводив их взглядом, регулировщица увидела, что обе свернули в ближайший лесок. «Там же недалеко до линии фронта!», – ахнула Татьяна. Звонок на КП – и в телегах, под грудой сена были обнаружены диверсанты, так и не дошедшие до наших позиций.

Военные дороги требовали неукоснительно строгой дисциплины. Властному флажку регулировщиц подчинялись тяжелые танки, усталые шоферы на разбитых полуторках, важные армейские чины в «эмках» и «виллисах». Был случай, когда под горячую руку Татьяны попался сам командующий 3-м Белорусским фронтом генерал И.Х. Баграмян. На узком мосту, по которому шла переправа войск, «виллис» генерала пытался объехать нескончаемую колонну и образовал пробку. С криком «Что ж ты делаешь? А если самолеты?», – Татьяна рванула к злосчастному «виллису». Узнав командующего, козырнула: «Извините, товарищ генерал». Но Баграмян согласился, что виноват, сделал выговор своему шоферу, вышел из машины и стал помогать Тане восстанавливать нарушенную переправу.

Со своим взводом регулировщиков в составе 1 Прибалтийского, а затем 3-го Белорусского Татьяна Александрова дошла до Восточной Пруссии. Здесь она получила свою первую, самую дорогую, медаль – «За взятие Кенигсберга». Война закончилась для нее 16 июня 1945 г. в прусском городке Фринланд.

После демобилизации Татьяна вернулась в родные Боровичи, где налаживалась мирная жизнь. Горком комсомола направлял фронтовую молодежь на предприятия города, и по путевке комсомола Таня Александрова оказалась на Боровичском хлебокомбинате. Самая мирная профессия на земле – печь хлеб – стала ее призванием. А когда в 1950-х наелись хлеба досыта, в старинном городе задумались о возрождении бараночного и бубличного промысла, которым когда-то славились Боровичи. За это нелегкое дело одной из первых взялась Татьяна Александровна (уже Артемьева) вместе с фронтовиками Иваном Александровичем Петуховым и Галиной Петровной Васильевой. Разыскивали старинные рецепты, старых мастеров-бублейников, помнящих секрет новгородского пшеничного бублика – с его необычайной белизной теста и коричневой лакированной корочкой. Вскоре Татьяна Артемьева уже славилась как одна из лучших пекарей на Мсте, чьи изделия были нарасхват в Боровичах и расходились далеко за его пределы. Только она пекла самые вкусные баранки и бублики, домовито хлопоча над капризным тестом, которому надо дать «подышать» в печи и за которым нужен глаз да глаз! И даже когда на комбинате появилось новое оборудование с тестомесильными машинами – по прежнему самые вкусные бублики, баранки, медовые сушки выходили из той печи, у которой стояла Татьяна Александровна.

Она была удивительной хозяйкой – и на производстве, и дома, в кругу своей большой семьи. Вместе с мужем Александром Владимировичем, шофером городского автохозяйства, они воспитали троих детей, дождались внуков. Самыми счастливыми для Татьяны Александровны были минуты, когда ее дружное семейство собиралось за хлебосольным столом, и уплетая мамины вкусности, неизменно восторгалось ее золотыми руками.

А со знаменитой фотографии, висящей на стене, улыбалась этому простому счастью строгая 18-летняя хозяйка военных дорог, с флажком в руках стоящая посреди победной весны 45-го…