И. о. Девы Марии. У меня зазвонил телефон 2

     Интересное дело, без некоторых вещей или предметов мы обходимся совершенно легко и свободно до той поры, пока они у нас не появляются, и тут оказывается,что мы и не жили вовсе, а так - влачили жалкое существование. Как люди жили раньше без такой необходимой вещи, как телефон, не представляю! Что-то узнать, уточнить,принять или передать сообщение, спросить и рассказать, поздравить, не тратя время на дорогу, деньги на проезд, не подвергая ни себя, ни собеседника таким факторам как дождь или метель, ветер или мороз. Да, это вещь нужная, важная, полезная. Она входит в список предметов первой необходимости!            
     Что пережил наш микрорайон, когда жители узнали, что на  подстанцию АТС дополнительно выделено десять номеров, такое началось! Перессорились друзья и родственники - брат пошёл на брата, свояк на свояка, сын на отца и наоборот - вот, оказывается, как ждали телефон! Хотя весь микрорайон за полчаса обойти можно! Спокойно, не торопясь, пешком! Всё так, ну, а престиж?! Начало эдак небрежно звучать: "  Ты звякни мне вечерком!" А потом разговаривали "по аппарату", видя друг друга через дорогу в окно. Смехота и только - если на линии были помехи, то, держа трубку около уха, высовывались в форточку, но разговор не прерывали,объясняя друг другу, что "помехи помехуют, кричи громче". Одним словом - "Еропкин на проводе!"
    Сколько волнений связано с приобретением и установкой телефона – какая модель, какого цвета, с кнопочками или наборным диском, когда в отверстие с определённой цифрой вставляешь палец и крутишь диск. и какая досада охватывает, если вдруг сломался ноготь или содрался с него лак! Мужики пыхтели и употребляли ненормативную лексику, так как их пальцы не помещались в отверстия диска или задевали другую кнопку.
    Телефон можно даже расценить как элемент декора, интерьера, ведь для него нужна или полочка, или тумбочка, или столик, на котором и будет красоваться аппарат, а рядышком телефонный справочник и записная книжка-ежедневник с ручкой  на тонком витом проводке для записывания информации, переданной звонившим для другого члена семьи, а бывает, даже для соседей.
    Вспомнить фильм «Покровские ворота», где юный шалопай Костик часами «висел» в коммунальной квартире на общем телефоне в общем коридоре, любезничая с «барышнями» и доставляя жильцам массу неудобств, да и себе тоже – телефон был настенный, разговаривать приходилось   стоя, как и записывать при необходимости. Совсем другое дело сейчас – разговариваешь, сидя в удобном кресле, одновременно смотря любимый сериал по телевизору, прихлёбывая кофе или чай, поглаживая удобно устроившуюся на коленях кошку, или ходишь по всему дому или квартире благодаря длинному шнуру. А с появлением «мобильников» круг действий во время разговора по телефону ещё больше расширился – управление машиной, приём ванны, приготовление обеда или ужина, даже глажение белья, прогулка с собакой. Да занимайся чем хочешь и болтай себе на здоровье! Хоть весь день! Только про баланс не забывай! Пополняй и болтай!
    А какие только истории не происходят, где главным «героем» является изобретение Александра Белла! Интересно, есть ли где-нибудь ему памятник? Хоть Александру, хоть телефону? А, может, они изображены вместе - вот было бы здорово! Покопалась, поискала... Да, оказывается, памятник этому замечательному человеку установлен в Онтарио, в Канаде! А памятники телефону есть в Казани, Крымске, Москве, Санкт-Петербурге, Коломбо и даже Шри-Ланка! Вот это да! Так вот об историях!
    В одно не очень раннее субботнее утро, я не спеша завтракала, планируя заняться уборкой и прикидывая, сколько на это уйдёт времени, когда зазвонил телефон. А звонок в моём аппарате красивый, переливчатый, и главное, его можно регулировать по громкости. Вы не поверите, я сама даже растерялась – звонил СЛОН! По крайней мере, так мне представился мужчина, который после приветствия, кстати, очень приятным баритоном, потребовал Быцю(?!) к аппарату. Мне опять вспомнился "Еропкин на проводе". Моё богатое воображение тут же услужливо нарисовало красавца-атлета лет от тридцати пяти до сорока,что называется, в расцвете лет и сил, высокого,темноволосого с пристальным взглядом серых глаз в пушистых ресницах. Персонаж,которого хотели услышать,почему-то не попал в моё поле зрения.
 Проигнорировав уверения, что Быцей здесь нет, не было и не будет, мужчина учтиво просил передать последнему, что звонил Слон и что он,  то есть Слон, ему, то есть Быце, свернёт шею! Ну, как вам это нравится?! Я только молча открывала и закрывала рот, не решаясь больше прерывать незнакомца,в голосе которого появились стальные нотки. Да что там нотки, мне казалось, что сейчас слон поднимет хобот и из телефона раздастся трубный глас и топот мощных ног индийского боевого слона. И тут вдруг перед моим взором предстал Быця со свёрнутой шеей. Меня так и  передёрнуло! Наконец, Слон отключился, галантно пожелав мне всех благ и не увидев моего ответного кивка.
   Протирая тумбочку и телефон, я обратила внимание, что его нутро как-то булькает, хлюпает, пощёлкивает, как будто живёт   отдельной непонятной жизнью. Но подняв трубку и услышав обычные гудки, успокоилась и продолжила уборку, поглядывая на часы. По давно заведенной привычке мы созваниваемся с подругой в определённое время, освободившись уже от домашних хлопот, чтобы с чистой совестью посплетничать про жизнь - обсудить новости, нового мужа общей знакомой,её собаку,планы на предстоящий отпуск,проблемы похудения. Нет, мы не лезем в такие глубины, есть ли жизнь на Марсе, будут ли там и когда цвести яблони и каких сортов, обыграют ли наши Канаду и с каким счётом, кто будет следующим президентом.
    Усевшись в удобное кресло возле столика с телефоном с чашечкой заслуженного кофе и кусочком торта, я подняла трубку и… И, услышав мужской голос, удивилась – параллельного телефона нет и не было, звонка-вызова тоже, я   только собиралась нажимать на кнопки, набирая номер подруги… Странно, оч-е-нь странно!
     Мужской голос, услышанный мной на полуслове,грубоватый, с хрипотцой, называл кого-то Коляном и вперемежку с пи-пи-пи что-то бубнил, невразумительно, но настойчиво-возмущённо. Нет, он ничего не требовал, судя по интонации, а делился с кем-то какой-то новостью или событием, для него неприятным, и интуитивно стремился хотя бы частично снять с себя эмоциональный груз, переложить на плечи собеседника. Я открыла было рот спросить – Вы не Быця?- но тут отозвался второй голос, видимо, Коляна. С такими же пи-пи-пи, обращаясь к Витьку, что-то переспрашивал, слегка заикаясь и картавя. Витёк, срываясь на крик, повторил, что "ихняя бабка совсем с ума попятилась, заставила его свозить её на кладбище и ткнула пальцем, показывая, где её нужно будет похоронить, когда помрёт, рядом с дедом», да ещё наказала, чтоб крест был такой же.
    Колян ахнул:
 – Так она ещё жива,а я думал, ты насчёт наследства звОнишь. И ты возил?!
    Витёк, распалившись ещё больше, огрызнулся:
 – А что мне было делать, если она пристала, как бодюлька (по местному репей), ты бы что – не повёз?!
 Колян в ответ в каких-то витиеватых и мало знакомых мне выражениях ответил, по тону я поняла - что-то неодобрительное в адрес "бабки", потом спросил:
 - "Бабок-то" хоть подкинула? -  Витёк, сопнув носом, буркнул - да пятёрку дала (пять тысяч). -А мне не передавала? - Витёк промолчал, Колян возмутился:
 - Ну, карга старая, с собой, что ль, на тот свет забрать хочет?!
    Взглянув на часы и допив кофе, я решила вмешаться. Как только Витёк с Коляном на секунду замолчали, чтоб набрать в грудь побольше воздуха для будущих тирад, я вкрадчиво, «сладким» голосом старухи Шапокляк сказала:
 - Рано, соколики, рано! – Обалдевший голос по инерции напористо спросил:
  – Чего рано? - Другой, видимо, Витёк шёпотом:
  – Кто это?!
 Я, подавив смешок,   продолжала:
– Рано собрались старушку хоронить, поживёт ещё бабушка! 
  – Кто это? – в два осипших голоса вопросили из телефона.   
  – Дева Мария! -   ответила я, – Ишь, поганцы, что удумали! Нет, чтобы старухе помочь, так вы с неё тянете да наследство ждёте?! Креста на вас нет, вот я вас! 
  – Господи! - в благоговейном ужасе пробормотали «поганцы» и телефон смолк.                Посмеиваясь, я нажала на рычажок, налила вторую чашечку кофе и потянулась к трубке, предвкушая, как посмеёмся вдвоём с подругой, когда я расскажу ей сейчас… Но поднеся трубку к уху, поняла – не сейчас, это точно. В моём телефоне опять звучали голоса! Нет, ни зрительными, ни слуховыми галлюцинациями я не страдаю, разговаривали опять двое, на этот раз женщины. Странно, сегодня мой телефон пользовался повышенным спросом! Причём, без моего ведома, согласия и разрешения.
   Как я поняла, одна из них та самая, что  Витёк катал на кладбище,вторая – то ли родственница, то ли подруга.  «Кладбищенская» делилась слабым дрожащим голоском:
 - Всю жизнь робила,дояркой легко ли, тридцать коров выдоить вручную да столько лет, горбатила, всё детЯм, без мужика, сама знаешь, как рОстиь. А теперь только два внука и остались – всех пережила, а на что мне? Сёдни еле Витьку упросила, так свёз на кладбище, показала, где хоронить, как помру.
   Поняв по выговору, что это деревенская жительница, представила сухонькую опрятную старушку с тёмным от многолетнего, въевшегося в кожу загара лицом с глубокими морщинами, с натруженными тяжёлой работой руками со вздувшимися венами и узловатыми суставами, протягивающую внуку "пятёрку".
 А она продолжала:
 – Вчерась оторвала полоску белого, сшила себе смертну наволку.
  – Да ты чо? –оторопело отозвался второй такой же скрипучий, встревоженный голос – совсем плоха, чо ли?
  – Не совсем – ответила первая – а надолго себя не рассчитываю, годы-то наши с тобой назад не откатишь, – она тяжело вздохнула. Вторая всхлипнула:
 - Внук-то гостинца привёз? -  ответом было ей молчание, -Понятно - вздохнула та, что спрашивала - вот совесть-то.
  Я не выдержала опять:
  - Рано, баб, помирать собралась, не тебе это решать, не бери грех нА душу!Поживи ещё, порадуйся солнышку да весеннему ветерку, глянь, как вербочку развевает славно!
 В трубке смолкло, как умерло. Потом дрожащий голос спросил:
  – Хто это, Господи?
  – Дева Мария! – повторно самозванно представилась я (пусть мне простится это на небесах,до слёз было жалко, так хотелось порадовать старую, что о ней помнят хоть где-то) – поживёшь ещё!
Вторая придушенно пискнула:
  – Ой,мамочки мои, кому сказать, не поверят!
  – Вот отсюда и грехи, что не верят! - теперь уже вздохнула я - ни себе не верят, ни другим, скудеем душой - Богу не верим! Умножать добро нужно в мире, а мы и то, что имеем, в пыль топчем.
   Мы все трое помолчали, думая каждая по-своему,но об одном.
  – А наволка, – помолчав,растерянно и робко спросила меня «кладбищенская»- пусть лежит али как? - Вторая собеседница затаила дыхание.
  – А чего ей лежать. Пользуйся! – разрешила я - ТУДА она тебе ещё долго не понадобится. Старушка приободрилась:
  – И правда, сщас и надену, новую. На новой-то лучше спится!
  В этот день я так и не поговорила с подругой, просто боялась поднять трубку и услышать, может быть…