По следам Джи Джи Аллина

Маша Козлевич шла вдоль ржавых трамвайных рельс по Обводному каналу. До этого она распивала паленку на Канонерском острове с подругой по имени Вика Сракова. Мария являлась стойкой валькирией в борьбе с суррогатами, чего нельзя сказать о собутыльнице. Дряблое, жирное тело которой распласталось в позе звезды на деревянной скамейке, "убрало девку на старые дрожжи". Из пухлых губ Виктории, которая видимо перенеслась в астрал пошла пена со слюной, глаза закатились. Сракова находилась в явном отрубе. По уму надо было вызывать ей машину скорой помощи, но Козлевич поступила по другому: выгребла из кошелька спящей сотку бумагой, плюс железную мелочугу, забрала старыйй кнопочный "Самсунг" без камеры, вынула из ушей золотые сережки. С этим скромным скарбом ашка пошла пешком через подземный тоннель с Канонеры, ведущий на Двинскую с Обводником.
Хоть ворованный хабр более чем скромен, крадунье грозил за него реальный уголовный срок. Однако Крысе Очкастой, как называл Марию отец было на это просто плевать. Хотелось догнаться и сходить на халявный гиг в клуб за Московским вокзалом. Там должны присутствовать все поэты и писатели-маргиналы Питера. Козлевич являлась одной из них. Воровкой, наркоманкой, алкоголичкой лишь по совместительству.
Крадунья молилась чтобы Виктория, когда раздуплится не обращалась в полицию, а лучше вообще попала в больницу с отравлением. В последнем случае воровство можно всегда списать на врачей машины скорой помощи. Главной же целью Маши на данном участке времени был гипермаркет за Балтийским вокзалом. В нем продавали коктейль "Блайзер" за девяносто девять рублей по акции. Зарядившись им она толкнет трубку вместе с "рыжьем" на Сенне, возьмет еще бухла, счастливая пойдет на сейшн. На самом мероприятии с алкоголем, а также партнером для ночного совокупления проблем возникнуть не должно.
Вздыхая Мария шла вдоль древних стен завода "Красный треугольник". С его центрального КПП выходили знакомые панки которые репетировали на территории предприятия. Умирающим голосом маргиналка взмолилась:
-Мальчики умираю, дайте "Блайзера" опохмелится, меня сейчас кондрашка или эпилепсия тряхнет!
Вокалист группы по имени Жека Фактограф нехотя протянул ей треть колобахи с лимонным вкусом, без эмоций велев:
-Что же ты так мать!? На вот лечись срочно!
-С-спасибо огромное. Буэээ... - поблагодарила Козлевич смачно рыгнув. После этого действия ей полегчало, поэтому фея спросила: - а вы мальчики идете сегодня на "Маргинал фест"?
-Мать проснись, мы там играем как хедлайнеры в самом конце. Не обессудь нам надо вначале к Катьке на хату сходить, это на площади Труда. Извини, но там чисто своя компания, "дозаправка" будет! Надо обсудить нюансы выступления. Ты главное доживи до гига!
-Обязательно, сейчас себе в Ленте еще лечения возьму!
-Давай держись только! Кентов своих зови, побольше!
-Попытаюсь, - промямлила Козлевич, вновь поковыляв в сторону гипермаркета одна.
Панки пошли в другую сторону. Писательницу сопровождал только Ледянной Балтийский ветер, с надеждой на веселое пати вечером.
Наконец Машка доползла до оптового "храма потребления". Со стеллажа внутри она успела взять последнюю полторень "Вишневого Блайзера". Начав хлебать заветное пойло прямо на парковке, выйдя из магазина. Она услышала как рядом подростки-панки играют "Гражданскую Оборону", аская мелочь, поэтому скинула им "железо" украденное у Вики. С этой музыкой хоть и в корявом исполнении снова захотелось жить, драйва, приключений. Маше полегчало. Уверенным шагом она вышла на Московский проспект, выдвинулась по нему на Сенную, думая кому бы позвонить.
Марии хотелось покататься на тачке по ночному городу. Для этого у нее был знакомый таксист по имени Глеб, но он не пил ибо за рулем.  Еще он не желал изменять своей девушке чтобы потрахаться.
Для совокупления у нее был вор карманник по прозвищу Тапок, но он не отвечал на звонки.
Хотелось попробовать секс с женатым Лешей Гитлером. Опытной курве ничего не стоило несмотря на это соблазнить пьяного неонациста, но в Алексее был один недостаток. Практически всегда у него не было денег.
Еще из Москвы приехал десант маргиналов Честер с Колей Бирдюкиным. С ними тоже беда. Козлевич интеллигентная дама, поэтому предлагать групповуху на первом свидании в живую, не по интернету было не в ее правилах. Вопрос кого набрать встал ребром.
С этими мыслями Маруся доковыляла до Сенной. Трубка-звонилка ушла сразу же в ларьке "скупка-ремонт" за двести пятьдесят рублей. Это была прекрасная цена. Изначально Маша расчитывала на сто пятьдесят, то есть грубо говоря на колобаху "Блайзера", или штоф паленки. Когда же средне азиат предложил с ходу две соты, то наглая Козлевич просто взмолилась:
-Родной, пожалуйста еще полторашечку накинь, умоляю родной! До дома доехать не хватает, я сама то из Выборга!
Умение красиво врать с природной харизмой сотворили чудо. Барыга разжалобился накинув еще полтос. Теперь хитрая бестия могла приобрести два пузыря сивухи, спокойно дожить до концерта. Хотя зачем паленка, ведь еще есть Викины серьги, это косарь как минимум! Можно самой даже угостить кого-нибудь из ханыг. Как назло "рыжье" барыги отказывались принимать, ибо у второго отдела в это время проходил какой-то рейд по отлову скупщиков золота.
Плюнув на все озлобленная Маруся пошла в ломбард, где при сдаче товара надо показывать паспорт. Провал случился и тут. Скупщики предлагали максимум восемь соток в коммисионке на Ефимова. Психанув Машка послала торгашей на три веселых буквы, взяла еще колобаху "Блайзера" в магазинчике "24" на Гривцова. Затем она направилась на Владимирский рынок. Пешкодралом, но с топливом.
На нем ситуация была не лучше. Можно было пойти к Восстания на Некрасовский, рискнуть толкнуть там, но бухая сеньорита сдалась. Надоело ходить. Серьги ушли за девять соток цыганке, после получасовых торгов с прериканиями.
"Ладно, тысяча рублей на кармане, тоже сойдет, на сегодня загулять хватит",- радостно думала про себя писательница-воровка.
На перекрестке Кузнечного с Лиговским пьяную в стельку Машку окликнул грязный, бородатый бомж, державший шкалик "Муравьиного спирта" в руке.
-Милая леди, спиртяжку оформите с бывшим доктором исторических наук? Меня зовут Петрович, мне не хватает женской компании!
Марии было уже на все плевать, с кем пить, а  совокупляться в первую очередь. Она с гордостью ответила бичу:
-С радостью, но одно условие! Я хочу сама тебя угостить. Потому что Петрович, ты говоришь с приличной дамой, которая "муравьиный" не пьет! Я журналистка и писательница, Козлевич Маша, королева андеграунда в Питере! Победительница НАЦБЕСТА 2015!
-О раз вы литераторша, то мы найлем общий язык! Знаю тут неподалеку хороший магазинчик, за "Этажами" на Днепропетровской, - тоном экскурсовода вещал ханыга, переводя писательницу через Лиговку. Победительница литературных премий покорно шагала за поводырем. Они шли какими-то дворами-колодцами с общагами для малых народностей России. Все вокруг больше напоминало декорации к фильму "Брат" или раннему сериалу "Улицы разбитых фонарей". Наконец экскурсовод вывел девушку к магазинчику "24" в подвале дома старого фонда. Бородач дал резюме:
-Вот Машутка, тут лучшая паленка на всей Лиговке! Бери не скупись!
"Светская львица" приобрела четыре пластиковых стаканчика, фунфырь за сто двадцать и полторень "Охоты крепкой" на запивон. Петрович глянув на это крякнул:
-Это будет славная охота!
Продавец же смотря в глаза бомжу, злобно спросил с характерным кавказким акцентом:
-Лэ Вован, скатына билиати, кагда мнэ трыдцать пять рублэй за малек вэрнешь!?
За него со смехом ответила Маша:
-Вова, надо же хорошее у тебя имя Петрович, а я только сейчас узнала! Это мой друг, сдачи не надо! - с презрением протянула Козлевич бумажную полташку кавказцу.
Продавец быстро убрал купюру в кассовый аппарат, предъявив Вовану:
-Лэ Вовка, Вовка, как нэ стэдна, за тэбя уже телка платыт, больше в далган хуюшки че дам тэбэ!
-Да я таких как ты в Чечне убивал... - попытался возмутиться Петрович, но собутыльница вытолкала его из магазина с наигранным интересом спросив:
-Надо же, Владимир как интересно! Вы не только доктор исторических наук, но и ветеран! Расскажите, как вы воевали?
-Ща придем на место красотка, я тебе все поведаю о Второй чеченской...
Пара шла вдоль ржавых трамвайных рельс у депо рядом с Московским вокзалом, параллельно Днепропетровской улице к Американским мостам. Маргинальный экскурсовод рассказывал с задором:
-Представляешь, под этими мостами еще Витя Цой отмечал Панковский Новый год тридцатого мая! Сейчас мы выпьем там с тобой!
Маша лишь молча кивала головой загадочно улыбаясь.
Пара ханыг перешла Обводник и спустилась под мосты со стороны автовокзала.
Девушка начисляла стаканы. В два она налила пиво, а в два оставшихся паленную водку. Вован в это время затирал с грусной ностальгией в голосе о том как он воевал. Цитировал военные байки с историями из личной жизни. Не забывал он хвастаться тем, что лично перерезал глотки и отрезал уши моджахедам. Пара накатила по первой. Володя рыгнул, начав вешать как играл в известной рок группе в девяностые, а также историю панк-рока, начисляя при этом по второй сам. После сразу последовала третья. Ханыги начали целоваться, лапая друг друга. На прохожих им было плевать. Потом бомж оттолкнул собутыльницу для благой цели, - налить четвертую. Делая это он с печалью повествовал:
-Вот вы современные панки какие-то неправильные! Вы "плюшевые глорики" всего лишь навсего! Где ваш нонконформизм, протест против этого ****ного быдла? Против ссаной Системы!? Я вот как Диоген в свое время пропил хату, живу в подвалах, а когда холодно на Финбане или Балтах! Вон из современных, взять хотя бы Джи Джи Аллина, охуенный был мужик! Мог прямо на концерте насрать и кинуть говном в зрителей. ****ов им навещать! Современные так не могут! Мочу какую-то поют, про любовь, ванильное дерьмо всякое! Ты же сама контркультурная писательница, вот скажи, что ты готова предпринять, чтобы нассать в рот потре****скому обществу в лицо, с их сосичным раем на кухне, а!?
Маша долила пузырь по стопкам, пристально посмотрела на Вовку, прорычав:
-Епт на все, вот смотри, ты старый козел!
Выжрав стопку Козлевич смачно рыгнула, встала на колени перед Петровичем. Отточенным движением своих худеньких пальчиков расстегнула его ширинку. Достала грязный член с молофьей на залупе, принявшись его отсасывать со смачным чавканьем, мыча при этом.
-Уииха-а! - воскликнул историк добавив, - старик Джи Джи сейчас улыбается в раю, глядя на нас с тобой! Подумать только, день, центр города, а ты моя сладкая такое исполняешь, панк не сдохнет никогда!!!
Мимо ковылял старичок деревенской наружности. Увидев происходящие седой старец возмутился:
-Вот же содомиты окаянные! Такое исполнять средь бела дня! Ироды! Да при Сталине вас за такое бы расстреляли!!!
Петрович злобно крякнул в ответ:
-Пошел на ***, старый, подагровый мразматик! Ты завидуешь мне просто! У тебя то девки последний раз "за щеку" при Брежневе брали, в лучшем случае!
-Ды-да к-как в-вы с-смеете!Я с-сейчас милицию позову - гневно прошамкал старик заикаясь.
Бомж кончил в рот писательницы. Молофья разлилась по всему лицу женщины с низкой социальной ответственностью. Часть прилипла ко лбу со щеками, другая вытекала из ноздрей остренького носа Маши. Какая-то доля даже испачкала линзы очков развратницы.
Вован не застегивая ширинки выдвинулся к старику. Нанес со всего размаху удар в деревенскую физиономию пенсионера. Старец упал на асфальт, застонал, его трость выкатилась на проезжую часть. Историк же взял в руки свой огромный член, а потом помочился прямо на лицо жертвы, пиная ее ногами по ребрам. Он прокомментировал свой поступок:
-Вот тебе роса божья, сучий потрох, умой свой грязный ебасос, старый педик!
Машка же не стояла в стороне. Она наступила каблуком своих видавших виды сапогом на промежность истязаемого провизжав:
-Лови порцию бдсм, древний мудак, в следующий раз не будешь мне мешать отсасывать королю панк-рока!
Экзекуцию прервали громкие сигналы клаксонов проезжающих мимо автомобилей. На спившегося ветерана это подействовало моментально: он будто бы сразу протрезвел, застегнул ширинку на мешковатых штанах цвета хаки, взял Машку себе под бок, ретировавшись в сторону автовокзала со спутницей. Госпожа Козлевич кричала в радостной эйфории:
-Петрович, любимый нагнем раком это поганое общество! Я придумала еще одну акцию против Системы! Джи Джи Аллин будь он жив, был бы рад, ибо его дело живет! Я богиня, сейчас ты в этом убедишься! Круши Систему!!!
-Богиня, ты возьми нам с тобой еще пузырь, не охота "муравьев" опять глушить, а потом вместе трахнем систему в рот!
-Конечно возьму, идем скорее!
Машка вырвалась из рук здоровенного бородача, посеменив в сторону здания автомобильного вокзала. Неуклюжей походкой за ней ковылял Петрович.
Когда странная пара подошла вплотную ко входу на автовокзал, то рамочники дежурившие около него втроем набросились на Володю, пытаясь скрутить его. Это было не так уж просто, ибо хоть Володя спился, но во времена войны он служил в ВДВ, а бывших вдвшников как известно не бывает. Видимо кто-то из проезжающих под мостами автомобилистов все же вызвал полицию.
На Машку стражи порядка не обратили внимания, или просто не хотели мараться, о девушку на лице которой застыли сгустки молофьи. Для бестии в любом случае это то, что как раз было нужно. Она спокойно зашла в здание где находились автобусные кассы вместе с залом ожидания. Встречные прохожие шарахались видя лицо герцогини, одновременно чуя сильный запах перегара исходящий от нее. Фрейлейн было все равно на них. Про себя она думала : "Сейчас ублюдки вы узнаете, что такое настоящее божество!". Она сняла с себя шерстяные рейтузы, трусы в цветочек, а затем громко перданув испражнилась прямо на пол. Народ вокруг пришел в шок. Люди молча смотрели на засранку открыв рты, глядя удивленными глазами на засранку. Бестия который раз за день издала звериный рык, прокричав:
-Вкушайте тело богини, наслаждайтесь мной, гребанные козлы! - после этой гневной реплики Маруся схватила фекальную колбаску своей тощей рукой. Размазала себе о лицо одну часть, другую кинула в людей с визгом:
-Жрите, суки!
Один из кусочков угодил прямо в лицо батюшке, который стоял в длинной рясе, с большим медным крестом на груди. Часть испражнений испачкало его только что выстиранный балахон, а другая безнадежно застряла в кучерявой бороде святого отца. Это больше всего взбесило священника, поэтому он призвал весь народ в зале:
-Братья и сестры! Это бесноватая ведьма! Христа ради, давайте изгоним из нее Сатану! Надо четвертовать окаянную!
Секунды три на территории автовокзала стояла гробовая тишина, затем молодой парень в кожане, трениках, со следом от испражнений на длинном носу истерически завопил, бросившись на Машку:
-Сжечь ведьму!
Со всех сторон тут же раздались крики:
-Убить окаянную!
-Смерть шельме!
-Гори в аду, паскуда!
Писательницу повалили на пол, после обезумевшая толпа стала бить копрофилку ногами, вместе со всем, что попадалось под руки.
Седая бабка с платочком на голове стучала своей авоськой по голове антисистемшице, шипя как гадкая змея:
-Умри гадина фофысткая, Сталина на тебя падаль нету!
Даже безногий калека сумел пробраться сквозь гущу людей. Ударом костылем он сбил очки очки с лица Маши кряхты:
-У-у мри пэ-пэпаскудина!
Среди избивающих неожиданно кто-то достал нож. После этого на серый бетонный пол брызнула кровь из шеи госпожи Козлевич. Несчастная издала предсмертный хрип. Только тогда менты удивившие это сделали предупредительный выстрел вверх, от которого один из светильников на потолке разбился. Только это помогло разогнать народ, который в страхе разбежался. Даже безногий шамкая беззубым ртом по пластунски уполз к кассам со скоростью которой бы позавидовали спринтеры на короткие дистанции. Сотрудники же полиции вызвали скорую.
Когда медики вошли в зал, то фельдшер пощупав пульс писательницы констатировал факт о том, что она мертва...
Вскоре панки откроют магазин андеграундной литературы на Некрасова, который назовут в ее честь. Если желаете годных книг, то добро пожаловать в него!
17.20.20