Тайна склепа Ганшина

     Этот загадочный случай произошел на старом Петропавловском кладбище в моём родном городе Юрьеве - Польском в июне 1956 года.               

     Заброшенное Петропавловское кладбище находилось на северной окраине города Юрьева, у подножия Юрьевой горы. Кладбище принадлежало Вознесенской церкви, У которой было три престола: Вознесения Господня, апостолов Петра и Павла и Сергия Радонежского. Своей северной стороной кладбище примыкало к престолу Петра и Павла и поэтому жители города прозвали его Петропавловским. Оно было обнесено каменной оградой.               

     Старинное кладбище было закрыто в 1942 году. С 1942 года умерших жителей города и солдат, которые умирали в местном госпитале от ран, стали хоронить на новом кладбище, которое уже располагалось на самой Юрьевой горе. Дорога и тропинка к этому новому кладбищу проходили вдоль забора огромного прекрасного яблоневого Петропавловского сада.               

     Я хорошо помню (мне было тогда лет пять), как я со своей бабушкой Зайцевой Маврой Дмитриевной первый раз пошел на кладбище на могилу дедушки Михаила Васильевича Зайцева, который умер зимой 1942 года. Дедушка Михаил воевал в первую мировую войну, бабушка называла её "империалистической". На войне он был ранен в правую руку и от этого она у него в локте не сгибалась. Дедушку я видеть не мог, так как я родился в 1945 году.               

     Когда мы с бабушкой проходили мимо заброшенного Петропавловского кладбища, она показала мне заросшую травой могилу на восточной стороне своей единственной доченьки Насти, которая умерла от скарлатины в 1915 году в возрасте четырёх лет. А когда поднимались в гору, она сказала мне: «И меня отнесут на эту гору".               

      Бабушка Мавра родилась 14 мая 1891 года. Она пережила своего мужа Михаила на 35 лет и умерла скоропостижно. Бабушка жила одна, а когда почувствовала, что пришла смерть, то она нашла в себе силы, чтобы выползти из дома. Бабушка упала с крыльца ничком лицом в снег. Это произошло ночью 6 января 1977 года, как раз в канун Рождества. Когда я приехал из Костромы, то перед входом в её дом увидел в снегу заледеневший отпечаток бабушкиного лица с капелькой крови на переносице. Бабушку Мавру мы отнесли на гору и положили рядом с её дедушкой Михаилом.               

     Но я хочу рассказать о Петропавловском кладбище. Это старинное кладбище было открыто при церкви Вознесения в 1780 году, а через 200 лет, 1980 году, оно было варварски уничтожено: на его месте был выкопан большой глубокий котлован под строительство дворца культуры «Россия».

     Очевидцы рассказывали, что это было не очень приятное зрелище: ковш экскаватора врезаясь в могилы, то и дело высыпал в отвалы землю с человеческими костями и черепами. В этой могильной земле иногда что - то блестело и любознательные люди, наблюдающие за процессом, быстро подбегали, чтобы взять различные серебряные и золотые изделия: нательные крестики, ладанки, медальоны, иконки, женские украшения и другое.               

      Самому экскаваторщику мало чего доставалось: он не успевал. Из одной могилы был даже извлечён хорошо сохранившийся дубовый гроб в котором были останки человека в мундире полковника. Говорили, что в гробу была даже сабля. На крышке этого гроба был приколочен позолоченный бронзовый царский орёл, который крепился на четырёх монолитных гвоздиках, которые выступали сзади орла. Поэтому на лицевой стороне орла остались четыре небольшие чуть заметные вмятины: то были следы ударов молотка, когда орла приколачивали к крышке гроба. Этого орла я храню, его я выменял у одного из местных коллекционеров.

     После окончания этих "земляных работ", на откосах котлована с восточной и западной стороны, на фоне желтой земли выделялись чёрные квадраты, расположенные на одном уровне  и на одинаковом расстоянии друг от друга, это были следы гробов разрезанных ковшом экскаватора. На северном откосе котлована, со стороны церкви Вознесения, была другая картина: прослеживались пунктиры больших чёрных прямоугольников, кстати здесь было место с большими слоями человеческих костей.

     Возможно что это были кости умерших в старые времена от эпидемий или захоронения погибших в междоусобных войнах в 12 - 13 веках. Таким образом на месте старинного кладбища в 1984 году и был построен дворец культуры "Россия", как говорится на костях.               

     А тогда, в 50 годах, почти за 30 лет до этого варварского сноса Петропавловского кладбища, мы, дети, любили ходить на наше старинное кладбище. Мы подходили к его каменной ограде со стороны северо - западного угла нового кирпичного Стахановского дома. Кладбищенская ограда была от него на расстоянии примерно 5 метров и через открытую скрипучую железную дверь с высоком каменным порогом мы заходили на кладбище, как в музей.

     Мы старательно обходили и рассматривали, заросшие деревьями и кустами, могилы с крестами, оградами и памятниками и читали надписи: здесь покоится действительный тайный советник..., кавалер..., горячо любимому или любимой... На одном из памятников была надпись: Ганшина Мария Ивановна, дочь купца Ганшина Ивана Васильевича, родилась в 1814, умерла в 1832.               

     На этом памятнике была очень трогательная эпитафия: "Ей не свершилось 18 лет, но глас судьбы её в жизнь вечную зовёт. Невеста юная здесь мирно почивает, здесь плачет, приходя её отец, жених оставленный скорбит, здесь мать её рыдает..." Памятники на Петропавловском кладбище были в основном из чёрного гранита и разных причудливых форм, и эти надписи на памятниках были для нас как летопись из жизни наших предков.

     Одна могила, которая находилась в самом углу на северо – западе кладбища, также постоянно привлекала наше внимание по той простой причине, что около неё проходила тропинка и рядом с этим местом в кладбищенской ограде был проём. По тропинке через этот проём мы сразу выходили с кладбища на улицу 1 Мая, которая  со стороны Ростовского въезда в город идёт с горы вниз около ткацкой фабрики №2 и Рабочего клуба.               

      На этой могиле была большая каменная квадратная плита серого цвета, а на ней стоял высокий памятник из чёрного гранита: это была высокая четырёхгранная пирамида, в основании которой был куб. На граните в центре  пирамиды была надпись, из которой я только хорошо запомнил: Ганшин Николай (Алексеевич, Александрович?), год рождения не помню, а год смерти 1914 или 1915. Эти цифры запомнились, так как это были годы, когда шла первая мировая война...   

     Семья фабрикантов Ганшиных была хорошо известна жителям города Юрьева – Польского: на их бывших трёх ткацких фабриках Товарищества «Бр. Овсянниковых и А. Ганшина с сыновьями» работало больше половины всего взрослого населения города Юрьев – Польского и, кроме того, на фабрике работали женщины из ближайших к городу сёл и деревень.

      Родоначальником династии купцов и фабрикантов Ганшиных был зажиточный крестьянин Прохор Ганшин из деревни Ганшино Суздальского уезда. В начале 18 века, при Петре I, Прохор Ганшин переехал на жительство в город Юрьев – Польский там и получил прозвище - фамилию по названию родной деревни - Ганшин. У Прохора Ганшина было три сына: Егор (г.р.? – 1803), Иван (1727 – 1793) и Алексей (1738 – 1818).  В те годы  в Юрьев – Польском уезде во всех крестьянских семьях было широко распространено ручное ткачество.

      Ткацкое промышленное производство в городе Юрьеве – Польском было основано внуком Алексея Прохоровича Ганшина, сыном его сына, Василия Алексеевича, Алексеем Васильевичем Ганшиным. (У Алексея Прохоровича Ганшина было 4 сына: старший Иван - (1763 – 1806), Василий – (1766 - ?), Николай – (1773 - ?) и Алексей – (1776 – 1850)).  Алексем Васильевичем Ганшиным была построена в Юрьеве первая сначала деревянная  ткацкую фабрику с обычными ручными станками.

     Судьба фабрикантов Ганшиных была в чем - то схожа с судьбой Прохоровых и Морозовых. В 1868 году на фабрике купца Алексея Васильевича Ганшина было 89 ткацких станков и 1540 рабочих, в 1876 у него работали 2230 человек. Алексей Васильевич пользовался очень большим авторитетом и уважением у жителей города Юрьева – Польского и поэтому в 1870 году был избран городским головой. У Алексея Васильевича Ганшина было три сына: старший – Николай, родился в 1843 году, Иван и младший сын Сергей.               

     В 80-х годах Алексей Васильевич Ганшин отходит от дела и передаёт его своим сыновьям: Николаю, Ивану и Сергею. Когда в 1879 году умирает его троюрдный дед, Пётр Иванович Ганшин, бывший церковным старостой Воскресенской церкви, прихожане выбрали церковным старостой Воскресенского прихода Алексея Васильевича Ганшина, где он прослужил до самой смерти (годы жизни 1816 – 1888). Церковь Воскресения Христова была в самом центре города Юрьев -  Польского рядом с ней была отдельная каменная церковь Святой Варвары.               

     Умирая, Алексей Васильевич положил заветом своему старшему сыну исполнить его последнее желание – обновить церковь Святой Варвары. Николай Алексеевич Ганшин будучи её церковным старостой, за один год сделал то, что не делалось несколько десятков  лет. В этом храме был даже воспроизведен алтарь, как приблизительная копия алтаря  московского храма Христа Спасителя.

      В 1887 году Николай Алексеевич Ганшин стал попечителем церковно – приходского училища Воскресенского прихода. В 1888 году благодарные прихожане вручили Николаю Алексеевичу очень ценную в позолоченном серебряном окладе икону Святителя Николая. В 1902 году Николай Ганшин за активную благотворительную деятельность был награждён золотой медалью на Андреевской ленте. В 1906 году он был выбран городским головой и председателем городской Думы. В 1910 году Николай Алексеевич Ганшин был выбран на эти должности повторно.   

      Тем временем семейное дело Алексея Ганшина шло в гору: в 1887 году было учреждено Товарищество «Бр. Овсянниковы и А. Ганшин с сыновьями». Младший сын Алексея Ганшина, Сеогей, во время учёбы в Германии женился на богатой немке, которая принесла почти миллионное приданное, а её взрослая дочь была выдана замуж за компаньона Ганшиных Овсянникова Д. М. Фирма Овсянниковы и Ганшин с сыновьями процветала и была широко известна не только в России, но и в Азии и в Европе.   

      Ганшины с самого начала ориентировались на восточные рынки сбыта. Ткани из Юрьева – Польского были известны всей России: от Киева до Владивостока, от Архангельска до Бухары, Ташкента и Хив. Был исключительно большой спрос на товары азиатских рсцветок. Об огромном авторитете фирмы говорят золотые медали, полученные в Генуе, Венеции и Лондоне. На Среднеазиатской выставке в 1891 году фирма так же получила золотую медаль.

      Товарищество "Бр. Овсянниковы и Ганшинс сыновьми" построило во многих городах России великолепные магазины, даже в Омске и во Владивостоке. Один только магазин в Петропавловске за 1914 год имел годовой оборот 2,5 миллиона рублей, а в Омске ещё больше.

      В 1918 году фабрики Товарищества «Бр. Овсянниковы и А. Ганшин с сыновьями» в Юрьеве - Польском были национализированы и стали называться ткацко – отделочная фабрика «Авангард». После этого все Ганшины из Юрьева - Польского уехали в Москву...

      Ранним утром 4 июня 1956 года из Красного села, которое находится рядом с Юрьевом – Польским, на Юрьевой горе, на работу на ткацкую фабрику "Авангард" в первую смену шли женщины. Когда они проходили мимо Петропавловского кладбища, то увидали у северо - западного угла кладбища машину «Победа» серого цвета, номера которой были закрыты тряпками.

Когда женщины пришли на фабрику, то рассказали об этом, в этот день и моя мама, Павлова Мария Павловна работала на фабрике в ночную смену. Когда утром она пришла с работы, то мне рассказала об этой загадочной машине у кладбища.

Юрьев - Польский город небольшой и любая новость по нему тут же разносится. Утром на кладбище пришли первые любопытные мужики, которые ещё издалека заметили, что на могиле фабриканта Ганшина памятника нет! А когда подошли поближе, то увидели, что чёрная четырёхгранная пирамида надгробья валяется на земле. 

Когда я узнал об этом, то сразу побежал к своему приятелю Лёве Уханову и мы с ним пошли на Петропавловское кладбище. У могилы Ганшина стояло несколько мужиков. Чёрный мраморный памятник, опрокинутый в южную сторону, лежал на траве. Плита, на которой он стоял, была расколота и сдвинута, а под  плитой открылось квадратное отверстие!               

Оказалось, что только с виду это была обычная могила, а на самом деле это был склеп. Внутрь склепа насыпалась земля и куски битого кирпича, так чт и на эту кучу можно было встать и спуститься в склеп. Некоторые мужики уже лазили и делились впечатлениями. Я предложил Лёве слазить в склеп, но он не захотел, тогда я спустился один, опираясь руками о края чёрного проёма. С кучки мусора я перешел на пол склепа и стал его рассматривать.               

Склеп представлял собой небольшую тёмную комнату с низким потолком: взрослым приходилось стоять, пригибая голову. Размер склепа примерно 3Х4 метра, в длину он был ориентирован в направлении север - юг. Квадратное отверстие было расположено в центре, ближе к северной части.               

Стены склепа были сложены из кирпича, пол и потолок бетонные. В сумраке были видны несколько гнилых досок, лежащие в направлении север - юг. Но лежали они ближе к западной стене, это было то, что только осталось от гроба. Было ясно, что гроб был поставлен в направлении север – юг, вместо принятого у нас  восток – запад. Судя по ботинкам, которые лежали на южной стороне, покойник    лежал ногами на юг, а головой на север.               

Кроме ботинок на бетонном полу валялось несколько гнилых тряпок и больше ничего не было! Меня поразило больше всего то, что в склепе не было ни одной кости! Я обошел и внимательно осмотрел весь склеп, но не увидел ничего не только существенного, там вообще не было ничего! Склеп был пуст!               

Судя по лежавшим гнилым доскам, в склепе стоял один гроб. Получается, что приезжавшие сюда ночью для вскрытия склепа забрали все кости и даже вместе с одеждой покойного!

По городу поползли разные слухи о том, что в Юрьев тайком приезжали из Москвы родственники покойного фабриканта Николая Ганшина, которые и вскрыли его склеп. С какой целью это они сделали было не ясно. Но, судя по тому, что все кости покойного из склепа были взяты, то самое вероятное, что кто - то из московских родственников вспомнил о том, что в городе Юрьеве - Польском находится склеп в котором похоронен Николай Ганшин и рассказал об этом своим близким. Но наверняка потомки Николая Ганшина приезжали сюда не только за его прахом. Этот склеп хранил какую то тайну.

Несомненно, что Московские потомки Юрьевских Ганшиных «убили двух зайцев»: забрали прах родного человека с тем, чтобы перезахоронить в Москве и заодно что - то такое, что находилось в склепе вместе с покойным или то, что было на нём. Юрьев - Польскую милицию это странная история со склепом Ганшина не заинтересовала, а разговоры об этом происшествии в городе быстро заглохли.               

Склеп Ганшина так и оставался открытым, а его памятник, как и все другие памятники со старого кладбища возможно ещё хранятся на территории Юрьев - Польского музея. Когда много лет спустя, в 80 годы, я проходил мимо этого места, то видел, что в проём склепа сваливают мусор. Сейчас место где был склеп Ганшиных определить трудно, но можно. Судя по тому, что он был в дальнем северо - западном углу Петропавловского  кладбища, то скорее всего ковш экскаватора во время строительства Дворца культуры до него не добирался. Сейчас это место заросло травой.

На заставке вид старинного Петропавловского кладбища. Фотография сделана со смотровой галереи Петропавловской колокольни. Слева церковь Вознесения Господня, правее кладбищенская сторожка, за ней видна кирпичная кладбищенская стена. Вдали слева фабричная труба бывшей фабрики Ганшиных и Овсянниковых. Слеп Ганшиных был перед домиком справа, в этом, северо - западном, углу недалеко от кладбищенской стены.