Непогода, первые 10 глав

Глава 1

Уже десять минут я стою на улице и жду Матвея. А ведь он сказал, что уже выехал. Сегодня мы едем к нему на дачу, а завтра, 8 марта, поедем в гости к его маме. Уже волнуюсь, Матвей из многодетной семьи, у его братьев уже свои семьи, как я буду среди них одна? Судя по рассказам Матвея, у них настоящий клан. Клан Соболевых… Как они меня примут? Матвей не понимает моего волнения, он спокойно познакомился с моими родителями ещё месяц назад. На папу он произвёл хорошее впечатление, а мама все вспоминает мою первую любовь – скрипача Валентина. И чем он её так зацепил? Мне казалось, ей как раз больше понравится Матвей – он обеспеченный бизнесмен, директор в своей фирме, у него несколько квартир. Мама всегда говорила, что для нее главное, чтобы я была хорошо пристроена. Для нее это - чтобы я нашла себе хорошего мужа, который мог бы нести ответственность за меня. И вот, пожалуйста, Матвей кажется идеальным кандидатом с этой токи зрения - брать на себя ответственность он умеет, он заботливый и вообще хороший человек, но моей маме опять что-то не нравится. Теперь ее не устраивает, что ему слишком легко все достается, что здесь что-то нечисто. Она даже сказала это ему в лицо, когда Соболев был у нас в гостях! Матвей в ответ на это рассмеялся и сказал, что ему везет, потому что он родился в рубашке. Затем уже серьезно добавил, что так было не всегда, что в детстве и юности семья его родителей жила очень бедно, и теперь он старается помогать маме и младшим братьям и сестре. Но даже после этого мама продолжает относиться к нему с недоверием. Может, она просто не верит, что так бывает? Что можно не упахиваться двадцать четыре часа в сутки и жить хорошо? Как-то в нашем окружении таких примеров нет, все больше работают, но до уровня доходов Матвея нашим родственникам и знакомым далеко. И ведь насчет того же Валентина у мамы были претензии, что он музыкант и зарабатывать никогда не будет. Так теперь ей почему-то он хороший, а Матвей якобы мне не подходит. Причем с Валентином мы расстались еще года полтора назад, а мама почему-то начала его вспоминать.

Дождь со снегом все усиливается, а я не взяла зонт. Погода словно сошла с ума. Все неделю стояли морозы до минус двадцати, хотя на календаре весна, а сегодня с обеда то дождь, то снег, то все вместе. Да еще пронизывающий ветер, я уже промокла и замерзла. Где же Матвей? Скорее бы сесть в теплую машину. А ведь квартира Матвея недалеко, я бы туда уже пешком дошла. Странно, что мы встречаемся уже два месяца, а в квартире Соболева я была всего три раза, остальное время мы встречались в разных местах, включая отели. Мне это совсем не нравится, чувствую себя женщиной не совсем тяжелого поведения. Матвей объясняет это поведением его бывшей, которая до сих пор надеется его вернуть. Говорит, что не хочет трепать нервы мне и себе. Мне сложно поверить, что женщина, с которой Соболев расстался несколько лет назад, моет причинить нам реальные неприятности. Но Матвей уверяет, что печальный опыт уже был. А окончательно вычеркнуть эту женщину из своей жизни он не может, она мать его ребенка. Вроде все понятно, но меня что-то смущает в этой ситуации... Недавно Матвей предложил съездить в деревню Тыковку, в дом, где он вырос. Вся семья давно живет в городе, а дом вроде используют как дачу.

 -Лера, - окликает меня кто-то.

Оборачиваюсь и вижу Валентина Бельского, в которого я когда-то была влюблена. Он старше меня на пять лет. Он брат моей подруги и однокурсницы Жени, мы познакомились два года назад на ее Дне Рождения. Несколько месяцев мы встречались, затем расстались из-за ерунды. Хорошо, хоть нам хватило ума не остаться врагами, чтобы не заставлять Женьку становиться на чью-то сторону, она так радовалась, когда у нас все было хорошо. Чрез пару месяцев после расставания Бельский ушёл в армию. Осенью он вернулся, и в декабре мы случайно встретились. Старые обиды забылись, Валентин проявлял ко мне интерес, и возможно, мы могли бы попробовать еще раз, если бы после нового года я не встретила Матвея. Я уже говорила Бельскому, что у меня появился парень, но он словно не воспринимал мои слова всерьёз. Может, если скрипач увидит Матвея, он поймёт, что у нас все серьёзно? Или, наоборот, лучше им не знать друг друга?

-Как дела? – радостно спрашивает Бельский, - что ты здесь делаешь в такую погоду? Почему домой не идёшь?

-Жду одного человека, - чуть замявшись, отвечаю я.

Улыбка на миг пропадает с лица Валентина, но он тут же берет себя в руки и говорит:

-С его стороны невежливо заставлять тебя ждать в такую погоду.

-У него дела, - оправдываю я Матвея, а скрипач подходит ближе и встаёт рядом, заслоняя меня от ветра. Затем он достаёт зонт и раскрывает его надо мной.

-А ты куда шёл? – спрашиваю я, меняя тему, - не торопишься?

-Для тебя нет. У меня занятие с учеником.

-Я думала, ты уже с работы, - говорю я, любуясь тающими снежинками на его кудрях.

-Она у меня бывает в разное время, - начинает Валентин, но не успевает ничего добавить, как к нам подъезжает мерседес, из которого выходит настороженно разглядывающий нас Матвей. Он кивает скрипачу, целует меня и предлагает:

-Познакомишь?

Смущаясь, я представляю их друг другу. Матвей протягивает руку, Валентин неохотно её пожимает. Пару секунд мы молчим, затем Соболев говорит, открывая передо мной дверь машины

-Рад знакомству, но мы уже должны ехать.

-Я тоже тороплюсь, - отвечает Бельский.

Я прощаюсь с Валентином и сажусь в машину. Матвей закрывает за мной дверцу, улыбаясь, кивает новому знакомому и садится на свое место. 

-Я было подумал, что стоило мне на пару минут опоздать, как ты уже нашла мне замену, - шутит Матвей.

-Что ты, - отвечаю я, - это просто брат моей подруги.

-Мне показалось, ты не хотела нас знакомить, - продолжает Матвей, заводя машину. 

-Верно, - признаюсь я, - Валентин был моей первой любовью. Недавно он вернулся из армии и с тех пор несколько раз пытался возобновить отношения, хотя я ему говорила, что у меня есть ты. Надеюсь, теперь он успокоится.

-Я тоже на это надеюсь, - говорит Соболев, - а если нет, скажи об этом мне.

-Давай ты не будешь вмешиваться, - прошу я, - меньше всего я хочу ваших разборок.

-Каких разборок? Ты знаешь, мне скандалы не нужны. Да и этот Валентин не производит впечатления человека, от которого следует ждать проблем. Но сейчас я предлагаю решить другой вопрос: может, поедем к моей маме уже сегодня?

-Нет!

-Но почему? Она нас ждёт. Погода портится, стоит ли ехать в деревню? Все равно завтра обратно возвращаться.

-Нет. Ты обещал, что я познакомлюсь с твоими завтра. И что покажешь мне дом своего детства.

-Было бы что там смотреть, - вздыхая, говорит Соболев.

-Не хочешь – не надо. Поехали к тебе.

-Я объяснял, почему этого лучше не делать.

-Тебе так важно, чтобы она не знала?

-Просто пытаюсь отсрочить неизбежное. Хочу ещё немного спокойного счастья. Она ещё устроит нам райскую жизнь, когда узнает, что у нас все серьёзно. Предпочитаю оттянуть этот момент.

-Тогда поехали в деревню.

-Хорошо, поехали.

Пока мы едем, погода ещё больше портится. Дождь льёт все сильнее, ветер раскачивает деревья. Хорошо, что едем недолго.

 Дом производит странное впечатление. Смесь дорогого ремонта с полностью заброшенным домом. Правда, вещи разбросаны, явно кто-то сюда приходил.

-Я говорил, что смотреть не на что, - замечает Соболев.

-Здесь никто не живет? - спрашиваю я.

-Мы все давно в городе.

Матвей некоторое время молчит, потом добавляет:

-Три года назад здесь умер мой старший брат. После этого я долго не мог заставить себя зайти сюда.

-Я не знала! Почему ты сразу не сказал мне об этом? Я бы не стала настаивать на приезде сюда.

-Ничего. В конце концов, прошло много времени... надо жить дальше. Миха, мой младший, всю зиму возит сюда девушку, которую не одобряет мама. И мне пора успокоиться. Спокойно приезжать сюда, закончить наконец ремонт. Это дом нашего детства, а мы забросили его. Нехорошо как-то.

 Я ругаю себя и за то, что заставила Матвея приехать в деревню и за то, что испортила ему настроение такими воспоминаниями. Почему он раньше не говорил, что у него умер брат? Мог бы вообще не предлагать этот дом в качестве потенциального места встречи, я ведь ничего о нем не знала. Как бы теперь тему переменить?

-Я взял суши, будешь? - спрашивает Матвей.

-А ты?

-Ничего не хочу, голова болит.

Мы проходим в комнату, и Соболев ложится на кровать и включает телевизор. Все еще переваривая его рассказ о брате, я ложусь рядом. Теперь мне не хочется здесь ночевать. Но не убегать же! Знать бы, отчего он умер, но не спрашивать же об этом Матвея. Зато о живых родственниках, с которыми я должна встретиться завтра, я могу его расспросить.

Поворачиваюсь к Матвею и вижу, что он уже уснул. Каждый раз поражаюсь его способности засыпать быстро и крепко. Мне нужно не меньше пятнадцати минут, чтобы уснуть. Лежу и думаю обо всем подряд. А как было бы удобно лечь и сразу заснуть. Но сейчас это неуместно. Ещё нет семи вечера. У меня были другие планы на вечер и ночь. Неужели дождь так усыпил Матвея? Он не в первый раз в непогоду чувствует себя плохо и старается прилечь, а лучше поспать. Но что я буду делать одна в чужом доме? Надо его разбудить. Сажусь рядом и обнимаю любимого, но он не реагирует. Наклоняюсь и целую его в губы, но Матвей продолжает спать. Как не вовремя. Ухожу на кухню, громко хлопнув дверью, но из комнаты также доносится сопение. Наливаю чай, стараясь шуметь погромче, но это не помогает. Возвращаюсь с чаем в комнату и прибавляют звук у телевизора. Некрасиво со стороны Матвея приглашать меня на ночь и так оставлять. Я даже телевизор посмотреть не могу нормально, одни помехи. Неудивительно, в такую-то погоду. Дождь льёт ручьём, ветер завывает. Лучше бы мы в городе сидели. Зря я отказалась ехать на ночь к маме Матвея, там мы ночевали бы в квартире. Свет гаснет и снова включается. Этого ещё не хватало. Пытаюсь сосредоточиться на фильме, но помехи возникают все чаще, в конце концов слившись в одну. В тишине слышу, как Матвей что-то быстро бормочет во сне. Мне смешно, даже злость на него проходит. Дождь так барабанит в окно, что мне кажется, что на улице град. Но откуда он в такое время года? Подхожу к окну и присматривать, но ничего не видно. В доме ненамного лучше – свет мигает уже часто. Матвею все нипочём – он спит, тихо постанывая. Интересно, что ему снится? Как он может спать, стук капель по стеклу способен разбудить и мёртвого. Свет в очередной раз выключается, и я остаюсь в полной темноте, слушая дождь и усилившиеся стоны Матвея. Всё, хватит. Пора серьёзно его будить, я в таких условиях одна сидеть не собираюсь. Да и снится ему явно что-то нехорошее. Светя телефоном, я зову Матвея, пока добираюсь до кровати. Трясу его, но он не просыпается, только стонет тише. Я пугаюсь – в чем дело? Кричу, бью его по щекам и в итоге, хоть и с трудом, но скидываю с кровати, но Матвей по-прежнему спит. Боже мой, что происходит? Он не может проснуться? Он теперь так и будет всегда спать? Но что случилось, десять минут назад все было нормально! Матвей был в порядке. А потом? Потом он резко уснул, разговаривал во сне и стонал. Ему было плохо?! Наверное, у него инсульт или кома, потому он и не может проснуться! А я, дура, ещё и с кровати его скинула, а вдруг его нельзя трогать! Пытаюсь приподнять любимого, но не могу затащить его на кровать. Что мне делать? Ему нужна помощь! Хватаю телефон и вижу, что нет сети. Совсем забыла, что в этой глуши проблемы со связью. Но я же могу позвонить 112. Матвею как раз нужен врач. Набираю номер, но не слышу ни одного гудка. Набираю еще раз. Опять ничего. Не понимаю, я же могу позвонить на этот номер откуда угодно? Разве для вызова экстренных служб нужна какая-то сеть? На всякий случай подбегаю к окну, но и там связь не лучше. Натыкаясь на мебель в темноте, бегу к двери. Бедный Матвей, что с ним теперь будет? Наверное, он весь вечер чувствовал себя плохо, потому не стал ужинать и старался быстрее лечь. Но почему он мне не сказал об этом? Не думал, что все так серьёзно? Хотел перетерпеть недомогание? И чем все закончилось? Хорошо, что он хотя бы дышит, надо скорее вызвать скорую. Открываю дверь и через пару шагов падаю с лестницы. Телефон отлетает в сторону и гаснет. Черт, совсем про неё забыла. Морщась от боли и потирая ушибленную руку, ползаю по полу в поисках мобильного, но натыкаюсь то на ведра, то на какие-то мешки. Как все не вовремя! Матвею плохо, а я теряю время! Второпях роняю грабли и нахожу телефон! Наконец-то! Увы, моя радость преждевременна он не включается. Ощупываю аппарат – батарея вылетела, как искать её в этой тьме? Пошарив руками по полу, я бросаю это бесполезное занятие и возвращаюсь в комнату за айфоном Матвея. Надеюсь, с него можно позвонить в любую погоду? Мои глаза привыкают к темноте, и я вижу, что Матвей перевернулся и теперь лежит на животе. Уже не стонет, а пытается что-то сказать. Не понимаю, ему лучше или хуже? Сажусь рядом с ним и пытаюсь привести в чувство, но он не открывает глаза и не реагирует на меня. Нет, все-таки надо вызвать скорую. Где же телефон? Вспоминаю, что Матвей оставил его на кухне. Под шум дождя иду туда и хватаю мобильный. Сети нет и на нем! Черт, что же делать? Надо идти на улицу, там должно быть лучше. Осторожно спускаюсь по лестнице и открываю дверь. В лицо мне бьёт поток ледяного дождя. Надо было хоть куртку накинуть. И обуться, а то в тапках ноги тут же промокли. Хожу вокруг избы, но сеть так и не появляется. Как же тут люди живут? Оглядываюсь. Ближайшие дома явно не жилые, но ведь кто-то в деревне остался? Сомневаюсь, что в Тыковке не живет вообще никто. Не может дом Матвея быть единственным жилым? Бегу к соседней избе, там никого нет точно, даже окно разбито. В следующей тоже никого нет, по крайней мере, на мои крики никто не вышел и нет ни света внутри, ни следов снаружи. Замерзнув окончательно, я возвращаюсь в дом, хватаю куртку Матвея и закутываюсь в неё, пытаясь согреться. Машинально смотрю последние контакты в телефоне Соболева и вижу звонок от его мамы. Что я ей скажу, если Матвей умрёт? Она наверняка звала нас к себе сегодня, как чувствовала, что с её сыном что-то случится. А я отказалась туда ехать. Если бы мы сейчас были в городе! Пусть и в маленьком! Но со скорой помощью, связью и людьми за стенкой! И проблему с Матвеем сейчас решала бы не я, а его мама, она о его здоровье точно знает больше меня! Почему я не согласилась к ней поехать? Матвей не зря туда хотел, теперь я буду виновата, если у него что-то серьёзное! Надо скорее что-то делать, а я теряю время. Сейчас оденусь и пойду на улицу искать жилые дома и людей. У кого-нибудь есть связь, как-то ведь здесь живут. Только загляну к Матвею для начала, надо узнать, как он там. Вешаю пальто Матвея на вешалку и слышу скрип в углу. Подскакиваю почти до потолка, кто здесь? Только я успеваю немного успокоиться, как дверь в избу чуть приоткрывается. Я отбегаю подальше, но никто не заходит. Со двора доносится грохот, словно что-то упало. Я не знаю, как быть. Убежать не успеваю, да и как оставлю Матвея в таком состоянии? Кто может сюда прийти, я только что металась вокруг дома и не видела вообще никого? Неужели местных ворюг привлёк мерседес Матвея? Наверняка они не решились бы связываться с ним, но если они видели, как я бегала вокруг дома в домашней одежде и не могла позвонить…  теперь они думают, что я здесь одна, и им есть чем поживиться. И не ошибаются – Матвей сейчас не может меня защитить, ему самому нужна помощь. Что делать? Время идёт, но никто не заходит, и звуки не повторяются. Я прислоняюсь к стене. Какая же я дура! Это просто ветер! Должно быть, я не плотно закрыла дверь с улицы. Нельзя быть такой трусихой! Бегу в комнату и вижу… что Матвея там нет! Не верю своим глазам, как это произошло! Матвею стало лучше? Он пришёл в себя и смог подняться на ноги? Какое счастье! Я с облегчением сажусь на стул. Всё было не так страшно, как мне казалось. Не нужно никуда бежать и никого звать. Хотя… может, нужно? Если сейчас Матвею лучше, это не значит, что он совсем здоров. А вдруг он опять потеряет сознание? Зачем он вообще куда-то ушёл? После такого ему надо лежать в постели. А что, если он попытался лечь туда, но не смог от слабости? А ведь это я скинула его с кровати. И искать Матвей наверняка пошёл меня. Ведь он очнулся один, в темноте… Нужно срочно его найти! Светя телефоном, перехожу из комнаты в кухню, потом в коридор, но и там любимого нет. Неужели он вышел на улицу? Его пальто и обувь на месте. Как же мы разминулись? Если Матвей упадёт на улице, мне не затащить его в дом! Наспех одеваюсь и как можно быстрее спускаюсь по лестнице, но и на улице Матвея нет! Бегаю вокруг дома и машины, но нет даже никаких следов, кроме моих. Значит, не только Матвей не выходил из дома, но и к нам никто не пытался залезть. Шум был от ветра, или мне показалось из-за нервов. Замечаю, что дождь уже не такой сильный и ледяной. Это хорошо, может, появится сеть. Смотрю на экран телефона – да, появилась! Чуть не прыгая от радости, собираюсь вызывать скорую, но в последнюю секунду останавливаюсь – я не знаю адреса! Куда вызывать? На деревню дедушке? Как раз название деревни я знаю, а дальше? Наше местоположение смогут определить, или так только в кино бывает? Лучше сначала найду Матвея, посмотрю, как он. Он пришел в себя, сможет и сказать адрес. Пусть попробует не сказать или отказаться вызывать врача! Или сюда приезжает врач, или мы уезжаем отсюда! Только где Матвей? Если его нет ни дома, ни на улице? Захожу во двор и задумываюсь – где я ещё не искала? Тут меня осеняет – с чего я вообще решила, что Матвей отправился искать меня? Наверняка ему просто захотелось в туалет, а меня рядом не было, вот он и пошёл один! А вернуться назад, наверное, сил нет. Бегу в санузел, но и там его нет. Я стою, не зная, что и думать. Не испарился же он? Внезапно включается и тут же гаснет свет. Не мог он раньше включиться? Матвею не пришлось бы ходить по дому в темноте. За стенкой слышатся осторожные шаги. Я отпрыгиваю в сторону. Как теперь убедить себя, что это мыши? Бегу в комнату, но останавливаюсь на полпути. Чего я боюсь? Здесь не может быть никого чужого, в такую погоду грабители и маньяки дома сидят. Это Матвей! Несусь обратно и распахиваю дверь. Свет зажигается, на миг ослепляя меня, но все же мне удаётся рассмотреть, что я зашла в баню, и Матвея нет и там. Но кто-то здесь явно был. Пролито немного воды, пахнет очень странно, а на каменном полу валяется таз. Не отравиться бы, хотя пахнет вроде не газом. Зачем Матвей приходил сюда? Что он здесь делал? Надо скорее его найти. Хорошо, хоть свет загорелся, я уже устала бегать в темноте. Выхожу из бани, и меня хватают чьи-то руки. Ору, но тут же понимаю, что это Матвей.

-Что ты кричишь, это я, - пытается меня успокоить Соболев.

Я бросаюсь к нему на шею и кричу:

-Как ты? С тобой все в порядке?

-В полном порядке, не волнуйся, где ты была?

-Я? Я тебя искала! Тебе было плохо, я не могла тебя разбудить! - рыдая, кричу я.

-Лера, успокойся, все в порядке. Мне не было плохо, я спал.

-Ты не мог проснуться! Я будила тебя, а ты только стонал!

-Да, у меня бывает, я очень крепко сплю, а во сне могу стонать и разговаривать. Ты же об этом знала?

-Нет! Раньше ты всегда просыпался! А сейчас! Лил ужасный дождь, погас свет, телевизор не работал. Я хотела тебя разбудить, ты ни на что не реагировал, только стонал! Я испугалась!

-Прости, мне очень жаль, что так произошло. Я не хотел тебя напугать.

Всхлипывая у него на груди, я продолжаю:

-Я хотела вызвать скорую, но никому не могла позвонить. Даже с улицы. Вернулась, а тебя нет.

-Боже мой, Лера… Успокойся, пожалуйста. Я предположить не мог, что все так выйдет.

-Где ты был? Почему не лёг в постель? Не дождался меня?

-Я не знал, что ты так испугалась. Я просто проснулся, увидел, что ты не дома, я на полу, и света нет. Не понял, что происходит, решил найти тебя и проверить пробки.

-Как мы могли разминуться? Я искала тебя везде! Я слышала какие-то звуки и шаги, боялась, что кто-то залез в дом.

-Наверное, ты слышала меня или ветер.

-Не знаю, кого, давай скорее уедем отсюда!

-Куда? Зачем, теперь все хорошо.

-Что хорошо? Мы должны уехать!

--Лерик, ну зачем нам уезжать? Ты испугалась, когда не могла меня разбудить? Так теперь я проснулся. Хочешь, я не буду спать, пока ты не заснешь?

-Нет! - кричу я, - я с тобой здесь не останусь, вдруг тебе опять будет плохо! Мы уезжаем немедленно, куда угодно - к тебе, ко мне, к твоей маме, в отель! Мне все равно куда!

-Да не будет мне плохо. И не было. Я так сплю. Тебе просто нужно было подождать, пока я сам проснусь.

-Ты не мог проснуться, это ненормально!

-Может быть, но я часто так сплю, особенно в плохую погоду. Видишь, я проснулся, я в порядке, все хорошо. Пойдем в комнату.

-Нет! - кричу я, отталкивая его, - мы немедленно уезжаем! Если нет - я уезжаю одна! Я здесь не останусь! Почему ты заранее не сказал мне, что здесь умер твой брат?

-Тебя это напугало? Прости, я не должен был тебе говорить.

-Ты должен был сказать еще неделю назад, когда вспомнил об этом чертовом доме! Мы бы сюда не поехали! Я так боялась, что и ты тут умрешь!

-Лера, что за глупости лезут тебе в голову? С чего мне умирать? Но если ты так хочешь - хорошо, мы уедем. Оденемся и идем в машину.

-Нет, - всхлипываю я.

-Что?

-Ты не поведешь машину!

-Лера...

-Нет, ты не сядешь за руль в таком состоянии, я тебе не позволю! - опять начинаю я рыдать.

-В каком состоянии? Я в порядке, - возражает Матвей, обнимая меня, и поспешно добавляет, - ладно, хорошо, я сейчас вызову такси.

-Вот твой телефон.

-Хорошо, уже звоню, только не плачь больше.

Минут двадцать мы ждем машину на улице, я согласилась только быстро взять вещи и одежду. Особенно страшно было, когда Соболев заходил в комнату, мне казалось, он ляжет и тут же опять уснет. Наконец к нам подъезжает старенькая “Лада".

-Куда? - спрашивает меня Матвей, открывая передо мной дверь и со вздохом бросая взгляд на оставшийся в Тыковке мерседес.

-Ко мне домой, - отвечаю я.

Соболев садится рядом со мной и называет адрес моих родителей.

Глава 2:

Около трех часов дня мы с Матвеем стоим возле квартиры его родителей. Я не знаю, как успокоиться. Мало мне вчерашнего, так сейчас предстоит знакомство с его семьей.

Жаль, что я не смогла поговорить с Женькой, так хотелось с ней все обсудить. Матвей ведёт себя так, словно произошло недоразумение, и ничего страшного не было. Но я-то все помню. И как он не мог проснуться, и как я пыталась дозвониться хоть до кого-нибудь, но связь странным образом пропала. Надо обсудить это с кем-нибудь, лучше Женьки мне никто не поможет. Мы вчера ничего толком не объяснили моим родителям. Со слов Матвея я выглядела зря поднявшей тревогу. Моя мама померяла ему давление, оно оказалось пониженным. Мама сказала, что не удивительно с такой-то погодой и просто напоила его крепким чаем. Но я-то помню, что до нашего приезда Соболев выглядел намного бледнее. Значит, давление у него могло быть ещё ниже. Мог ли он от этого спать и не просыпаться? А если это действительно опасно? И он на самом деле не проснется в следующий раз? Может, если это повторится, померять ему давление еще спящему? Там явно будут другие цифры, у меня появится основание заставить Матвея обратиться к врачу. Хотя, конечно, лучше бы, если это больше не повторилось. Я с ума сойду, если окажусь в этой ситуации еще раз. Утром Матвей уже был бодр и весел, как будто ничего и не было, подарил мне и моей маме по букету цветов, а мне еще и серьги. Он даже успел на такси съездить в Тыковку и пригнать свою машину, на которой мы сейчас и приехали к его маме.

 Дверь открывается, мы заходим в квартиру, и Матвей дарит своей маме и сестрам цветы и подарки. Затем он знакомит меня со всеми - его мама Маргарита Львовна, младшая сестра Марина, на вид не больше двадцати, брат Миша, тоже явно младше Матвея. Старшая сестра Маша и ее дочь Дина. Запомнить бы их. Проходим в комнату, но тут звенит звонок, и Маргарита Львовна идет открывать. Кто-то еще должен прийти? Разве это не семейный обед?

-Макс приехал, - комментирует девочка, выглянув в окно, и выбегает в прихожую.

 Я вжимаюсь в кресло. Это тоже родственник? Сколько же их? Оттуда слышится другой детский голос. Я как-то не ожидала, что здесь будет столько детей. Я тут с ума сойду.

-Мой брат Максим с семьей, - поясняет Матвей.

 В комнату заходят мужчина не старше тридцати и такого же возраста брюнетка с большим животом. Тут явно намерены продолжать многодетные традиции. Надеюсь, от меня не потребуют того же? Хорошо, что у Матвея уже есть ребенок. Матвей знакомит нас, и наконец, мы все в сборе, и можем садиться за стол.

 За столом мне приходится немного рассказать о себе, но в основном я стараюсь слушать и запоминать что-то о родственниках Матвея. К счастью, кроме меня есть кому говорить. Мама Матвея рассказала уже кучу случаев из ее жизни, и мне уж лучше слушать эти воспоминания, чем разговоры Маши и жены Максима Инны о детях и беременностях. Даже реплики Миши о ненужном мне футболе и обсуждения неизвестных мне партнеров и сделок Макса и Матвея лучше этого. Неужели девушкам Инне и Маше интересно еще и говорить об этом? От капризов их детей я устала, наверное, за первые пять минут, а им нормально. Впрочем, и остальным тоже. Только младшая почти не участвует в беседе, все время сидит в телефоне, несмотря на замечания Маргариты Львовны. После очередного требования убрать телефон, Марина бросает взгляд в окно и говорит:

-Опять дождь.

Я тоже смотрю туда, и у меня тут же портится настроение - небо затянуто серыми тучами, на улице темно, хотя до вечера еще далеко, на земле каша из вчерашнего снега и грязи. Конечно, вчера было хуже, но вдруг и от такой погоды у Матвея понизится давление? Хотя сейчас-то мне чего бояться? Здесь полно людей, включая его маму, больница недалеко, телефоны должны работать. Если что и случится - эту проблем решат быстро и без меня. Матвей в любом случае вне опасности. Я успокаиваюсь, чего не скажешь о Соболевых. Они переглядываются, периодически напряженно поглядывая в окно. Маргарита Львовна начинает рассказывать очередной случай из своей молодости, и мы ненадолго отвлекаемся. Затем самый младший брат подходит к Матвею и шепчет почти на ухо:

-Я сегодня мог бы...

-Нет, - рявкает Матвей так, что я удивленно отшатываюсь.

-Миша, - строго говорит мать.

-Оно тебе надо, - пожимая плечами, комментирует Марина.

Я смотрю на Михаила, он поджимает губы. Интересно, о чем идет речь? Матвей отказал ему в чем-то? Быстро оглядываю остальных - кажется, кроме меня сейчас удивлены только дети.

-Мы все уже обсудили, - резко продолжает мой любимый, доставая из-под подушки пульт от телевизора - лучше футбол посмотри, ты же хотел.

-Футбол здесь никому не нужен, - недовольно говорит Маргарита Львовна.

-Пусть смотрит, - возражает Матвей, включая телевизор.

Михаил возвращается на свое место и смотрит в экран. Судя по его лицу, замена его не устраивает. Матвей извиняется передо мной и пытается развлечь меня беседой. Но теперь я не могу не думать о младшем Соболеве. Что ему могло быть нужно от Матвея? Он взрослый парень, ему явно больше двадцати. Что он не может получить сам, без его помощи? Речь должна идти не о какой-нибудь ерунде. А о чем-то чего не одобряет вся семья. Вся их семья. Мне Матвей или кто-то другой не объяснил, о чем идет речь. Они не считают меня своей? Ну, всех, кроме Матвея сложно за это осудить. Но он? Мог бы хоть в двух словах сказать, в чем дело. Или я зря обижаюсь? Может, Матвей расскажет мне потом наедине? Речь может идти о каких-то не очень приятных семейных проблемах, которые не хочется обсуждать при всех во время праздника. Наверное, я зря обижаюсь. Максим подсаживается к Михаилу и что-то говорит ему. Маргарита Львовна уходит на кухню, проверить какое-то блюдо. Сколько же еды она готовит? Как на полк солдат? Мы еще не съели и половину всего, что есть на столе. Марина продолжает сидеть в телефоне. Убедившись, что я опять в хорошем настроении, Матвей встает и уходит к братьям. Теперь они шепчутся втроем. Я опять смотрю в окно. Погода ухудшилась - дождь усилился, ветер гнет деревья. Да уж, началась весна. Скорее бы лето и тепло!

Маша и Инна начинают разговор о родах. Стараюсь не слушать, уж лучше смотреть футбол. Правда, он мне тоже не очень интересен, и по мере того, как Инна рассказывает о ее первых родах, мне все больше хочется испариться. Как она могла решиться забеременеть второй раз, если тогда все было настолько больно и длилось восемнадцать часов? Кажется, у меня уже волосы начинают шевелиться от ужаса. Может, она мазохистка? Или я мазохистка, что слушаю это?

-Только и надеюсь, что второй раз будет быстрее, - говорит Инна.

-Не факт, - отвечает Маша, - все дело в пузыре. Из-за него так долго.

Боже, о каких еще пузырях идет речь? Отворачиваюсь, чтобы они не видели моего лица и встречаюсь взглядом с Мариной. Ей тоже неприятен разговор, и она предлагает:

-Пойдем, я покажу тебе наше семейное дерево?

-У вас есть семейное дерево? - удивляюсь я и встаю.

Мы выходим в дальний коридор, и я вижу огромное нарисованное дерево почти во всю стену с портретами всех членов семьи. А я думала, их сегодня присутствует много! Да тут несколько поколений!

-Ну как? - спрашивает Марина.

-Впечатляюще.

Нахожу Матвея, там его детская фотка, какой милый он был в детстве! А вот и его сын. Похож. Присматриваюсь к остальным портретам, оказывается, многие Соболевы старшего поколения уже умерли. В том числе молодыми. Что с ними со всеми случилось? Спрашивать неудобно. Надеюсь, у них нет какого семейного заболевания, а то не дожившие до старости Соболевы в основном мужчины. Интересно, сказали бы они мне, если бы Матвею угрожала какая-то опасность? Сам он не скажет точно, но его мать или сестры? Да, наверное, они сказали бы мне, если бы они мне доверяли. Но они видят меня впервые в жизни. С чего бы им обсуждать со мной здоровье Матвей? Я ему пока никто. Вот бы как-нибудь аккуратно узнать, не было ли у кого-то из умерших членов семьи такого сна, как вчера был у моего любимого? Но как? Матвею наверняка не понравится, если буду обсуждать вчерашнее с его семьей. Хотя кто мог бы прояснить ситуацию лучше них? Но просто спросить о его родственниках я же могу? В конце концов просто стоять и молчать невежливо.

-Как вас много, - говорю я, - настоящий клан.

-Ага, - улыбаясь, отвечает Марина, - маме нравится семейственность, традиции и прочая чушь.

 Я хочу возразить, что это не чушь, но моя собеседница уже снова утыкается в телефон, а я чувствую, что мне нужно посетить дамскую комнату.

-Где здесь туалет? - спрашиваю я.

-Там, за ванной, - отвечает сестра Матвея, махнув рукой в конец коридора.

Иду в указанном направлении. Понять бы еще, где ванная. Наугад открываю дверь, но передо мной вовсе не санузел, а спальня. В ней темно, свет не горит, окна плотно занавешены, но в полосе света из коридора я вижу, что на заправленной кровати спит старшая сестра Матвея - Маша. Невероятно! Как это может быть - она только что сидела с нами в большой комнате. Когда она успела прийти сюда и уснуть? И как - она же мимо нас с Мариной не проходила! Я случайно приоткрываю дверь сильнее. Маша морщится от света и, что-то пробормотав, отворачивается к стене. Я тут же закрываю дверь и иду дальше. Ага, вот рядом ванная и туалет. Захожу в нужное помещение, не переставая думать о Маше. Каким путем она прошла? В квартире же не может быть тайного хода? И как она умудрилась уснуть так быстро? Также быстро, как и Матвей. А если с ней будет тоже, что и с ним вчера? Вроде она не стонала, но... Матвей вчера тоже сначала что-то бормотал, а потом... Но ведь не может быть у брата и сестры одного и того же заболевания? Хотя почему не может, одна семья ведь. Проблемы с давлением могут передаваться генетически? Или так не бывает? Может, я все придумала себе? Ага, и вчера тоже придумала? Начиналось все также. Мою руки, выхожу из санузла и проверяю сеть на телефоне. Есть, конечно, погода вовсе не так ужасна. Но Маша же уснула! Ей хватило. Проходя мимо комнаты, задерживаюсь на несколько секунд и, кажется, слышу слабый стон. Холод пробегает у меня по телу, берусь за ручку двери, но тут же останавливаюсь. Что я сделаю? А если я не смогу разбудить ее, как вчера Матвея? Лучше позвать кого-нибудь. Пусть сами разбираются, будить Машу или что делать. Я же не могу в чужом доме ходить по комнатам и будить почти незнакомого человека. Не успеваю отойти на пару шагов, как стон из-за двери повторяется громче. Я ускоряю шаг. Это точно оно. Теперь нет сомнений. Сейчас позову Матвея, пусть увидит, каким он был вчера. Пусть поймет, что я не зря волновалась. Заставлю его померять сестре давление, посмотрим, какие будут цифры. Вся в мыслях я не смотрю, куда иду, и перед дверью в большую комнату сталкиваюсь с Диной. Она тоже не смотрит перед собой и почти бежит куда-то. Надо же, мы бодрые даже и в такую погоду, а некоторых Соболевых сразу клонит в сон. Перед тем как зайти в зал, я останавливаюсь. А вдруг уснула не только Маша, но и Матвей? А что, если они вообще все там уснули? И девочка убежала, испугавшись именно этого? Что я буду делать с целой уснувшей семьей, да еще парочкой напуганных детей в придачу? Стараясь отогнать эти мысли, я захожу в комнату. Там все, как обычно - мать семейства раскладывает что-то по тарелкам из большой кастрюли, Михаил кормит дочку, разговаривая о чем-то с женой, Марина поглощена телефоном, а мой Матвей по-прежнему беседует с младшим братом. Вздохнув с облегчением, я возвращаюсь на свое место. Что за глупости лезут мне в голову! Как они могли все сразу заснуть? Дурь какая. Благодарю Маргариту Львовну за тарелку с мясным рагу и вспоминаю о Маше. Она-то точно спит. Именно как вчера Матвей. Я пришла сюда, чтобы позвать на помощь. Только что и как им сказать? Лучше подойти к Матвею. А если он не поверит мне? Опять скажет, что ерунда, это просто такой глубокий сон, и будить не нужно? Обратиться к Маргарите Львовне? Как мать, ее уж точно должно волновать здоровье ее детей, но как заговорить об этом? Начать с ее спящей сейчас дочери или со вчерашнего случая с Матвеем? Или она сразу поймет, в чем дело, ка только я скажу ей, что ее дочь странно спит и стонет? Она не может не знать, что у ее детей есть какая-то проблема, сомневаюсь, что это в первый раз. И лучше мне набраться смелости скорее, вдруг у Маши совсем давление упадет? А я тут сижу и теряю время, пытаясь собраться с мыслями. Матвею не понравится, если я скрою, что его сестре плохо. Вдруг это действительно серьезная болезнь? Отодвигаю тарелку, собираясь встать из-за стола, и вдруг все члены семьи резко замирают и напрягаются, словно прислушиваясь к чему-то. Я тоже замираю, разглядывая их всех и не понимая, что случилось. Соболевы переглядываются. 

-Я же говорил, - торжествующе заявляет Миша.

Из коридора слышатся шаги. Матвей вскакивает с места. Маргарита Львовна бросает кастрюлю и выходит в коридор.

-Дина! - кричит она, - где ты была?

-У мамы, - отвечает ее внучка.

Рядом со мной вздыхает Инна, ее муж качает головой.

-Она меня разбудила, - говорит Маша и входит в комнату вместе с дочерью и возмущенной матерью.

Неожиданно Маргарита Львовна отвешивает девочке затрещину. Инна ахает.

-Мама, прекрати, - говорит Матвей.

-Я тебе говорила, что нельзя маму будить, когда она спит! - кричит она, - я тебе говорила!

Заплакав, Дина выбегает из комнаты.

-Мама! Это вы должны были за ней следить! - кричит в ответ Маша, - все вместе за ребенком присмотреть не можете?

Она выбегает из комнаты. Маргарита Львовна демонстративно хватает со стола кастрюлю и тоже уходит. Инна забирает у мужа тарелку и ложку и продолжает сама кормить ребенка. Максим встает, глядя на старшего брата. Матвей кивает и подходит ко мне.

-Извини, Лерик. Я тебе позже все объясню. Мы отойдем ненадолго, у нас срочные дела.

Я киваю, пытаясь улыбнуться, он целует меня, и братья тоже выходят из комнаты. Михаил продолжает смотреть футбол, Марина не отрывает глаз от телефона. Я придвигаю к себе тарелку и старательно жую рагу. Вроде всем не до меня, но пусть лучше ко мне сейчас не лезут с разговорами. Понять не могу, что произошло. Семейная ссора на ровном месте. Не ожидала от мамы Матвея такой несдержанности, она показалась мне такой дамой. И куда пошел Матвей? К Маше и племяннице? Но зачем? Она не успокоит сама свою дочь? Или ляжет покойно спать дальше, а они останутся с девочкой? Нет, это совсем маловероятно. Но куда тогда пошел Матвей с братом? Не могу ответить себе на этот вопрос, и в голову тут же лезет другая мысль - как хорошо, что я не подняла тревогу! Маша встала живая и здоровая, если у нее и упало давление, по ней этого не скажешь. А если бы я сейчас начала убеждать Матвея и его мать в том, что ей плохо? Любимый опять сказал бы, что я зря все придумываю и паникую? И ведь правда зря... Маша проснулась не сама, ее разбудила дочь. А Матвея я вчера не могла разбудить. В чем же разница? Мне показалось, она спала также... Тут я давлюсь рагу, а по спине у меня течет холодный пот. А что, если бы я разбудила Машу, когда по ошибке зашла в спальню? Они бы все сейчас ополчились на меня? Надеюсь, хотя бы ударить меня Матвей бы не позволил? Кстати, где он? Найти бы его, зачем он оставил меня одну в такой ситуации? Нет, искать его лучше не пойду, а то опять не в ту спальню зайду. Подожду здесь.

 К счастью, Матвей возвращается быстро, впрочем, как и все остальные члены семьи, и дальше вечер проходит без проблем.

 

                *                *                *

Я не могла дождаться понедельника, чтобы поговорить в универе с Женей. В перерывах мы толком не успеваем поговорить, подруга только присвистнула, увидев мои серьги. Мама тоже говорила, что они дорогие, но мне было не этого. Как и сейчас, слишком много надо рассказать, поэтому в обед идем в кафе.

-Ты знаешь, что я встретила твоего брата? - спрашиваю я.

-Да. Он мне рассказывал.

-Что еще он рассказывал? Про Соболева?

-Валя больше расспрашивал меня. И про твоего Матвея, и про тебя, и про ваши отношения. Твой парень и его машина явно впечатлили моего брата.

-Я не хотела его расстраивать.

-Я понимаю. Да ты и не можешь прятаться от него. Вы давно расстались.

 Ага, хватит мне того, что мы от Аллы прячемся. А ведь она и Матвей никогда не были женаты. С чего она считает, что имеет какие-то права на него? И ведь расстались они намного раньше, чем мы с Бельским.

-Расскажи, как прошло знакомств с его семьей, - требует Женя.

-Не с этого придется начинать, - грустно отвечаю я, - сначала случилось другое.

Подруга отрывается от кофе и удивленно смотрит на меня. А я начинаю рассказывать про умерших в этом доме брата и отца Матвея.

-Понимаю, очень неприятно находиться в таком доме, - отвечает подруга, - но если люди там жили и проводили в нем много времени, неудивительно, что смерть настигла их именно там.

-Так ведь они не старые! С его бы им умирать?

-А ты не спросила?

-Нет.

-Почему?

-Постеснялась.

-Лер, ну ты даешь! Спроси! Будет меньше тайны и меньше страхов.

-Насчет страхов не уверена, - отвечаю я и рассказываю про мои приключения с уснувшим Матвеем. Женя слушает меня, вытаращив глаза.

-Невероятно! - восклицает она, - как получилось, что ты не могла позвонить в экстренные службы? Туда можно звонить и без симки, и без сети!

-Хотела бы я знать. Казалось, я не могу никого позвать, словно мы остались одни во всем мире. На улице тоже никого не было. А потом я вернулась в дом, и пропал Матвей.

-Что?

-Да, пропал. Я вернулась, а его нет. Я искала его на улице и по всему дому, но нигде не было и следа. Затем он неожиданно появился. Когда я уже и не знала, что делать и где еще его искать.

-Как ты вообще это выдержала? Я бы убежала.

-Куда? Пешком в такую погоду? Да и Матвея же я не могла бросить.

-А ты не подумала, что уйти оттуда и позвать помощь было бы лучше?

-Подумала. И уже собралась уходить, но решила проверить, как Матвей. А его в комнате не оказалось. Я и пошла его искать. И еще меня удивило...

-Что?

-Мне казалось, что в доме кто-то был. Кроме нас с Матвеем.

-Кто?

-Не знаю. Но когда я зашла в баню, там словно кто-то только что побывал. Вода была пролита, тазик валялся, пахло странно. А Матвей пришел позже.

-Но кто там мог быть? Может, сам Матвей раньше заходил зачем-то?

-Он так и утверждает. Что мы просто разминулись в темноте. Но я уверена, что слышала в доме звуки там, где его не было.

-А как сам Соболев объяснил эту ситуацию?

Поколебавшись немного, я отвечаю:

-Выставил меня идиоткой.

-Что?

-Тем вечером я потребовала, чтобы мы немедленно уехали с дачи, я боялась, что он опять так уснет. Даже не дала Матвею самому вести машину, он был бледен, старался держаться за стены, иногда его шатало.

-Ты правильно сделала, что не пустила его за руль в таком состоянии!

-А мои родители так не считают! Мы приехали к ним на такси, я заставила маму померять ему давление, оно оказалось пониженным, но не сильно. Соболев при моих родителях старался держаться, улыбался и шутил. А когда мы оставались одни, сразу пытался прислониться к стене или сесть в кресло. Он подал ситуацию как случайную глупость, словно я не могу отличить обычный сон от чего-то ненормального. Я выглядела идиоткой, поднявшей тревогу на пустом месте. Я бы сама в это поверила, если бы не помнила, как все было.

-Ситуация странная и неприятная...А что Матвей сказал об этом своей семье?

-Ничего.

-Совсем?

-При мне точно. Да и у них это не первый случай такого сна.

-Что?

Рассказываю Жене про сон Маши, ее пробуждение и последующую сцену. Выслушав все, подруга немного молчит, а затем заявляет:

-Странная семейка! Чудные они! Но не переживай, свекрови все с прибабахом.

-Она мне не свекровь.

-Но будет. Не расстраивайся из-за его родственников. Я тебе сейчас настроение подниму. Держи, это тебе от Валентина, -роясь в сумочке, говорит Женя и протягивает мне коробку конфет.

-Ты с ума сошла!

-Я-то здесь причем?

-Ты не должна была соглашаться передавать их мне!

-Почему?

-Не понимаешь? Твой брат решит, что у меня все еще есть к нему чувства!

-Лер, ты чего? Мне и конфет, и шоколадок надарили те, с кем у меня и в мыслях ничего не было.

-Может, у них про тебя разные мысли были.

-Глупости! Это ничего не значащий жест внимания. Валя очень обидится, если ты их не возьмешь.

-Если возьму, будет еще хуже.

-Не говори ерунды! Бери, и закрыли тему.

Женя кладет конфеты на стол и допивает кофе. Я тоже беру свой стаканчик. Зачем Валентин это сделал? Он не тот человек, для которого подарок девушке - это “ничего не значащий жест внимания”. Он явно сегодня расспросит сестру обо мне и моей реакции на его конфеты. И будет теперь надеяться на возобновление отношений. Он слишком хочет на это надеяться. Но что я сделаю? Как еще ему объяснить.

-Я возьму конфеты, но обещай, что объяснишь Валентину, что между нами ничего не может быть, и я люблю другого.

-Я именно этим и занималась, когда он спрашивал о тебе. Идем, нам пора. А по поводу странного сна Соболевых... не трепи себе нервы. Может, это правда безобидная семейная особенность. Будем надеяться, что не повторится, но, если что - не переживай так в следующий раз.

Я убираю конфеты в сумку и выкидываю стаканчик. Кажется, даже Женька не верит, что с Матвеем действительно что-то происходило.

Глава 3:

Во вторник вечером, вернувшись из библиотеки, сижу одна в нашей комнате в общежитии. Вообще мы с живем вдвоем с Женькой, но сейчас она ушла гулять со своим парнем Эдиком. Пытаюсь заняться делами, но все время думаю о Матвее. Вчера мы лишь однажды поговорили по телефону, и сегодня он еще не звонил. Значит ли это, что я не понравилась его семье? И если действительно не понравилась, то что? Он меня бросит? Да ну, глупости. Матвей не такой. Не думаю, что мнение мамы или кого-то другого из многочисленной страной семьи может так повлиять. Наверное, у него просто много дел в начале рабочей недели. Сейчас разберется с ними и найдет время для меня. Скорее бы, а то я уже скучаю. Но как бы мне ни хотелось его увидеть - кое-что заставляет поволноваться. И сейчас я в замешательстве, не знаю, как поговорить об этом с Матвеем. Не знаю, где мы сможем встретиться в следующий раз. На дачу я больше не поеду. Глупостью было вообще туда поехать, да еще в такую погоду, и в итоге остаться без света и связи. Как будто я встречаюсь с нищим студентом, у которого дома семеро по лавкам. В общем, у него действительно семья большая, но и недвижимости не меньше. У Матвея хорошая квартира, в которой он живет один. Так с чего нам встречаться не пойми где? Куда он позовет меня в следующий раз? В очередную гостиницу? В квартиру кого-нибудь из друзей? Или к его родственникам, пока их нет дома? Неужели мы серьезно не можем остаться в его собственной квартире только из-за того, что его бывшая с ребенком живут рядом? Бред, неужели мы так и будем скрываться? И сколько еще? Прошло уже два месяца. Если Матвей за это время определился, что он любит меня и хочет быть со мной, может, пора перестать прятать меня от бывшей? Он познакомил меня с семьей, значит, эта Алла все равно скоро узнает. Что знают двое, узнает и свинья, а их там намного больше.  Сейчас я прячусь от нее, словно я любовница, которая влезла в чужую семью, и должна этого стыдиться. Но это не так, у них давно нет семьи, я ничего не разрушаю и ни у кого ничего не отнимаю. Мне незачем скрываться, и я потребую от Соболева прекратить эту игру в прятки немедленно. Пусть только позвонит. Конечно, разговор может получиться неприятным, но что поделать? Не я виновата в создавшейся ситуации. Это Соболев купил несколько квартир в одном подъезде и в одну из них поселил бывшую с ребенком. Неужели куда-нибудь еще нельзя было? Да и сам он мог продать одну из этих квартир и купить в другом месте, чтобы жить без этой Аллы. Почему Матвей до сих пор не сделал этого? А что, если он не хочет? Что, если он хочет быть ближе к ней? У меня внутри все холодеет от этой мысли. Вдруг мать его ребенка все еще небезразлична ему? Кто знает, с их-то семейными традициями. Хотя нет, что я придумываю. Если бы он хотел жить с Аллой и своим ребенком, так и жил бы. Кто бы ему помешал? А по словам Матвея они расстались давно, вскоре после рождения сына. А сыну почти пять лет. За этот срок можно много раз сойтись и разойтись, если есть желание. А раз Матвей с ней не живет, а заводит отношения со мной, значит, она ему нужна. Буду надеяться, что они живут в одном подъезде только из-за маленького ребенка. А любит он только меня. В конце концов, это меня Соболев пару дней назад знакомил с семьей. Но ведь когда-то и Аллу также знакомил. Хоть бы у нас все не закончилось так грустно через несколько лет! А ведь может закончиться и еще быстрее, если я буду ссориться с ним из-за бывшей. Но как иначе? Если я сейчас не буду настаивать на своем, мы, возможно, будем вместе дольше, но устроят ли меня дальше эти ночевки в отелях? Матвей, видимо, ничего менять не собирается.

 Такими мыслями я мучаюсь вплоть до звонка Соболева. Собираюсь с духом и беру трубку. Он в хорошем настроении, и мне не сразу удается подобраться к интересующей меня теме. Наконец Матвей предлагает:

-Поужинаем вместе?

-Где? - спрашиваю я, - в Макдональдсе?

-Почему? - удивляется Матвей.

-Чтобы твоя бывшая нас не увидела.

-Так... ты хочешь устроить сцену ревности?

-Нет, просто устала от нее прятаться.

-Да мы особо и не прятались.

-Вот как? - взрываюсь я, - а что мы делали? У нас все планы с оглядкой на нее! Я не могу даже прийти к тебе домой!

-Лера, я же тебе объяснял...

-Да, и получается, она имеет в твоем доме больше прав, чем я? Я должна под нее подстраиваться? Так всегда будет?

-Нет, - усталым голосом отвечает Соболев.

-А сколько еще ждать? Зачем ты тянешь время? Ты еще не убедился, что хочешь быть со мной, и предпочитаешь не будить в ней зверя?

-Лера, прекрати.

-Не прекращу! Или чего ты ждешь? Что я тебе надоем, и Аллу не придется ставить в известность?

-Может, хватит?

Но я уже не могу остановиться и продолжаю кричать:

-Хватит? А это не так? Сколько еще ждать? Чего ждать? Если мы будем вместе, она все равно узнает! Если ты считаешь, что может мы вместе и не будем - стоит ли продолжать? Может, расстанемся прямо сейчас, на всякий случай - а то вдруг Алла узнает?

-Понеслось... Чего ты хочешь? Что мне сделать, чтобы ты успокоилась?

-Перестань меня скрывать! Хочу ездить к тебе, а не прятаться, словно я преступница! Сегодня же поехали к тебе!

-Сегодня не получится, - моментально реагирует Матвей.

Я задыхаюсь от обиды. Вот как! Не получится! Хотелось бы знать, почему!

-У меня другие планы на вечер, - говорит Соболев, и я тут же отсоединяюсь и кидаю телефон на диван. Хорошо еще, что на диван, если я с такой силой буду его швырять, он долго не проживет. Некстати вспоминаются злоключения моего бедного мобильного на даче Матвея, и я злюсь еще больше. Тут телефон оживает о перезванивает Матвей. Я хватаю мобильный, выключаю его и швыряю подальше. Если Соболев не готов идти мне на встречу, нам не о чем больше разговаривать. Некоторое время сижу одна, затем понимаю, что это не выход. Я только еще больше расстроюсь и накручу себя. Я уже сомневаюсь, нужно ли было так ругаться с Матвеем. Может, я не права, выдвигая такие требования? Но как не права? Он скрывает меня, что, если я действительно просто запасной вариант? Эта мысль невыносима, нужно срочно чем-то заняться. Чем угодно, лишь бы не думать об этом. Достаю из тумбочки книгу, но передумываю - наверное, лучше мне не оставаться в общежитии. Матвей может приехать ко мне, раз уж я выключила телефон. А я сейчас не готова с ним разговаривать, вдруг устрою истерику. Лучше уйти куда-нибудь, но куда? Как назло, именно сегодня у всех подруг и хороших знакомых какие-то дела. Хотя уже вечер, возможно, кто-то уже освободился. Но нужно ли мне к ним сейчас? Сразу будет понятно, что со мной что-то не так, придется объяснять... Лучше найду Женьку. Она должна быть со своим парнем, не хочется им мешать. Но лучше с ними, одна я с ума сойду от своих мыслей. Включаю мобильный, вижу несколько пропущенных от Соболева и быстро звоню подруге:

-Ты где?

-В "Бублике", - отвечает она.

Это кафе на соседней улице, там часто отдыхает молодежь. Вот и отлично, там мне будет не до своих отношений с Матвеем, даже если придется быть третьей лишней на свидании Женьки.

-Я к вам сейчас подойду.

-Я не одна, - предупреждает Женя.

-Я помню. Извини, что помешаю, просто не могу больше оставаться одна.

-Здесь не только Эдик, - говорит подруга и, услышав мой тон, осекается, - Лера! Что случилось?

-Ничего, - чуть не плача отвечаю я, - сейчас подойду.

-Иди скорее, мы тебя ждем.

Быстро выключаю телефон, чтобы Матвей не успел перезвонить, одеваюсь, запираю комнату и выхожу на улицу. Женя сказала, что с ней не только Эдик, неудивительно, в "Бублике” всегда встретишь знакомых. Вот и хорошо, в компании, даже чужой, мне будет веселее, вечер пролетит незаметно, а потом мы с подругой вместе вернемся в общежитие. Мне не придется оставаться одной и думать о ерунде. Матвею позвоню сама, когда успокоюсь. Или не позвоню... Он наверняка обидится. А ведь я не готова сейчас потерять его. Хотя, если я итак не очень ему нужна... мое поведение сегодня уже ни на что не повлияет. От этой мысли по щекам катятся слезы, и в таком виде я захожу в кафе.

-Лера! - тут же кричит мне... Валентин Бельский, - иди сюда!

Оборачиваюсь на голос и вижу за столиком в углу Женю, ее парня Эдика и Валентина. Так вот о ком хотела предупредить меня подруга. Но теперь уже поздно, я пришла. Бельский тут же вскакивает из-за стола и с радостной улыбкой подходит ко мне. Увидев мои слезы, он тут же меняется в лице, обнимает меня и спрашивает:

-Что случилось?

-Ничего, - отвечаю я.

-Пойдем к нам. Скажи, почему ты плачешь?

Не отвечая, чтобы не расплакаться еще больше, я иду с ним к столику.

-Что случилось? - испуганно спрашивает Женька, - тебя кто-то обидел?

Я качаю головой.

-Это он? - возмущенно спрашивает Валентин, - что он тебе сделал?

-Ничего, - отвечаю я.

-Ясно, - говорит подруга, - ребята, возьмите Лере чай. Я пока отведу ее умыться. Пойдем.

Она берет меня под руку, и мы уходим в туалет.

-В чем дело? - спрашивает она меня в дамской комнате, - с Матвеем поругалась?

-Да, - всхлипываю я, не обращая внимания на стоящих рядом девчонок, - он отказывается брать меня к нему домой. Боится своей бывшей и чего-то еще.

-В смысле?

-Я сказала, что хочу к нему домой сегодня же, а он сразу заявил, что это невозможно.

-А ты что?

-Бросила трубку и выключила телефон.

-Лера, ты что? А если он хочет провести вечер с ребенком? Или у него на это время давно назначена встреча с бизнес-партнером в неформальной обстановке?

Я теряюсь. И правда, я об этом не подумала. Может, действительно, зря я так?

-Но он мог бы сразу так и сказать! Я бы поняла.

-Или ты не дала ему времени сказать?

-Нет! - возражаю я, - Матвей сам предлагал мне поужинать вместе, значит, у него есть время на меня. Он именно в квартиру вести не хочет. Боюсь, все-таки я у него запасной вариант Или временный. Потому и не ведет домой, зачем проблемы из-за временной девки?

-Чушь! Он познакомил тебя с семьёй.

-Может, он всех так знакомит?

-Сомнительно. Судя по тому, как ты описала его маму, она не из тех, кто будет привечать временных любовниц сына.

-Она вообще странная! Я и не знаю, кого она привечать может! Кто ее поймет?

-Все равно, не похоже, что ты у Матвея временный вариант. И в квартире у него была и не однажды.

-Да, - соглашаюсь я, - была. Но почему так редко? И почему он не ведет меня туда именно сегодня? Что ему мешает? Или кто?

-Думаешь, там другая женщина?

Я киваю.

-Ну не знаю, зачем ему это?

-Может, он и встречается с этой Аллой до сих пор? Потому так старается, чтобы она обо мне не узнала?

-Спустя столько лет? Не живя вместе при наличии общего ребенка? Сомнительно.

-Тогда почему? Что ему мешает?

Женька разводит руками. Несколько секунд мы молчим, затем она говорит:

-Ладно, умывайся, нас уже заждались. Посидишь пока с нами, успокоишься, потом включишь телефон и поговоришь с Матвеем. Может, он объяснит ситуацию.

-Боюсь, что ничего нового я не услышу, - отвечаю я, склонившись над умывальником.

 Когда мы выходим из дамской комнаты, я говорю:

-Если бы я знала, что Валентин здесь, я бы не пришла.

-Думаю, он пришел сюда, чтобы тебя увидеть. Расстроился, увидев меня с Эдиком, но продолжал сидеть и не уходил, время тянул. И дождался все-таки. Про тебя несколько раз спрашивал, предлог для встречи со мной выдумал глупый, раньше он не бежал ко мне с такими новостями.

-С какими новостями?

-Да подработку получил, в ресторане играть. Зачем мне вообще это знать?

Я не успеваю ответить, мы уже подходим к столику.

-Садись, - предлагает Валентин, отодвигая стул.

Я сажусь рядом с ним. На столике передо мной чай и мои любимые пирожные.

-Чай как раз остыл, - говорит Бельский.

Улыбаюсь. Он помнит, что я не пью горячий. Наверняка и пирожные купил он.

-Все в порядке? - спрашивает скрипач.

Не хватало еще, чтобы он узнал о моей ссоре с Матвеем.

-Да, - отвечаю я и меняю тему, - а у тебя как дела?

-Хорошо, - сразу отвечает он, - получил новую работу.

-Здорово, очень рада за тебя.

-Спасибо.

Краем глаза замечаю, как переглядываются Женя и Эдик. Они явно не так собирались провести вечер. Сначала к ним навязался Валентин, а теперь я. Черт. Я не хотела, чтобы так получилось. Надо быстро доедать пирожные и уходить. Тогда и Бельский уйдет. Он и сидел здесь все это время из-за меня. Пусть хотя бы конец вечера моя подруга проведет спокойно.

-Куда торопишься? - спрашивает парень моей подруги, замечая, как я начинаю есть быстрее, - мы пока не собираемся уходить.

Я понимаю, что выгляжу глупо. Неожиданно прибежала к ним со слезами, а теперь собираюсь резко уйти. Но как теперь лучше поступить? Пока я думаю, Эдик заказывает мороженное на всех.

-Не надо, - протестую я.

-Почему? -спрашивает он, пожимая плечами, - Женя хочет.

Верно, Женька может лопать мороженное на улице и в минус двадцать, но сейчас не время!

-Не уходи, - просит Валентин, - посиди с нами.

-Конечно, - поддерживает Эдик, - пришла, так давайте вместе посидим. Когда ты позвонила, я как раз рассказывал, что у нас в армии духи учудили.

Он продолжает рассказ о случае из своей армейской жизни. Валентин в ответ рассказывает что-то из своей. Я почти не слушаю, беспомощно переглядываясь с подругой. Может, она что-нибудь придумает? Хотя бы как сбить поток вежливости от ее парня. Ему-то точно не нужно наше с Валентином присутствие, зачем это продлевать? Дал бы нам уйти спокойно. Может, Женя додумается отправить меня в общагу под каким-нибудь предлогом? Ей Эдик не будет возражать. Но моя подруга явно смирилась с ситуацией, да и не оставит она меня одну в таком состоянии. А Валентин никуда не собирается уходить, он сияет, как начищенный пятак. Хоть бы попытался это скрыть при сестре и Эдике. Приходится общаться с ним и остальными, пока не начинает играть медленная музыка. Подруга и ее парень уходят потанцевать. Вот и хорошо, они, наверное, от нас устали. Несмотря на все старания Эдика, атмосферу за нашим столиком расслабленной не назовешь. Но теперь я не знаю, как вести себя наедине с Валентином. Надо набраться храбрости и сказать ему, что я люблю Матвея, чтобы он не питал ложных надежд. Но ведь Бельский наверняка понял, что я поругалась с Соболевым. Иначе почему я с проблемами бегу не к любимому человеку, а к подруге, да еще не в самый подходящий момент? Женя могла ему сказать, да он и сам мог догадаться и по телефонному звонку, и по моему появлению в кафе. Да, боюсь, что сейчас бесполезно убеждать скрипача, что у меня все хорошо в личной жизни, и у него нет шансов. Единственное, что я могу сделать - это держаться как можно более нейтрально. Если это что-то изменит, конечно.

-Тебе не нравится музыка? - спрашиваю я.

-Нет, она хороша, - быстро отвечает Валентин, - пойдем тоже потанцуем?

Я отказываюсь, стараясь не уронить челюсть. Музыка хороша! Да Бельский ненавидит популярную музыку, его всегда от любой песни перекашивало! Меня каждый просил выключить это, ничего послушать не давал! А теперь он танцевать под нее хочет, еще чего! Валентин настаивает, я отказываюсь еще тверже. Мы замолкаем, не зная, как возобновить разговор, и в тишине слышим, как незнакомый парень за соседним столиком, присвистнув, говорит:

-Ничего себе “Гелик"!

Валентин тоже выглядывает в окно и, изменившись в лице, цедит сквозь зубы:

-Знакомая машинка.

Не удержавшись, я тоже смотрю и сквозь падающий снег вижу... Мерседес-Бенц Гелендваген Матвея! Он приехал! Вскакиваю со стула, но поздно - Соболев с букетом подходит к нашему столику, злобно глядя на Бельского. Тот встает, отвечая ему таким же недобрым взглядом. Только бы не дошло до драки! Я не нахожу ничего лучше, чем спросить у Матвея:

-Как ты меня нашел?

-Пришлось поискать, - ледяным тоном отвечает Соболев, - уже был в общежитии, библиотеке и столовой. А ты надеялась, что не найду?

-Нет, что ты! Я собиралась позвонить тебе, но...

-Ты выключила телефон, - перебивает Соболев.

Боясь, что Матвей решит, что я, поссорившись с ним, убежала к Валентину, я вру:

-Нет! Он сам выключился!

-Да? - насмешливо переспрашивает Соболев, выгибая бровь.

Его тон не нравится Бельскому, который уже готов вмешаться в наш разговор. Надо его опередить.

-Да, он периодически сам выключается после того... как я уронила его у тебя на даче. Извини, я предположить не могла, что он совсем не включится именно сегодня. Раньше он включался, хоть и не с первой попытки.

-Почему ты мне сразу не сказала? - уже спокойным тоном спрашивает Матвей.

-Не хотела возвращаться к той неприятной ситуации, - виновато отвечаю я, - я итак зря тогда подняла тревогу.

-Глупости, забудь об этом. Про телефон нужно было сразу мне сказать.

-Все в порядке? - взволнованно спрашивает Женя, подходя к столику вместе с Эдиком.

Как хорошо, что они пришли! Но мне уже деваться некуда, приходится врать дальше:

-Матвей, когда я не смогла включить мобильный, я решила перезвонить тебе с телефона Жени. Я знала, что она здесь со своим парнем, вот и пришла сюда. Но отвлеклась, и забыла позвонить. Валентин, брат Жени, нашел новую работу, они втроем отмечали это событие и пригласили меня присоединиться.

Успокоившийся Соболев кивает Женьке и Эдику и говорит Бельскому:

-Поздравляю с новой работой, желаю удачи.

Валентин выдавливает из себя улыбку.

-Составьте нам компанию, - предлагает Эдик Матвею.

Я замираю. Только не это! Я и минуты не просижу за столом в таком составе! Валентин тоже не рад предложению Эдика, кажется, он готов сейчас же уйти.

-Спасибо, но мы с Валерией собирались поужинать вместе, - отказывается Соболев и протягивает мне букет ландышей. Машинально беру их и с ужасом слышу, как парень Женьки настаивает:

-Вот и поужинаем все вместе!

-Прошу прощения, но мы уже договорились поужинать вдвоем, а затем поехать ко мне, - отвечает Матвей.

Я довольно улыбаюсь, переглядываясь с подругой. Соболев протягивает визитку Эдику и представляется:

-Матвей.

-Эдуард.

Они пожимают друг другу руки, и Соболев продолжает:

-С Евгенией мы уже знакомы, рад, что у моей Леры есть такая надежная подруга. Но нам действительно пора, прошу прощения. Приятно было познакомиться, Эдуард.

-Мне тоже.

Мы прощаемся и уходим. Но не успеваем отойти пары метров от столика, как Матвей заявляет:

-Я давно говорил, что тебе нужен нормальный айфон! Твоя кнопочная дешевка никуда не годится! Ничего, завтра же куплю.

-Не стоит, - отказываюсь я, оглядываясь назад.

Только бы слов Матвея не слышал Валентин, это он дарил мне телефон почти три года назад. По лицу сидящего на своем месте Бельского не могу понять, слышал он или нет. Только вижу, что ему что-то говорит Эдик.

-Конечно, стоит, - повышает голос Соболев, - тем более, что на моей даче твой телефон и сломался. Так что не вздумай отказываться, я всего лишь возмещу ущерб.

Мне смешно, как будто у нас бизнес отношения, ущерб он мне возместит! Мы садимся в машину, и я прошу:

-Поехали сразу к тебе, я не хочу ужинать.

-Да? А я голоден.

-Давай, я приготовлю тебе что-нибудь.

-Спасибо, не нужно. Поехали ко мне, если хочешь.

Он еще спрашивает! Конечно, хочу!

-Как провела время в компании?

-Хорошо.

-Тебе было интересно с ними? - продолжает расспрашивать Матвей.

-Не очень, - честно признаюсь я, - парни вспоминали какие-то армейские случаи, это скучно. С Женькой вдвоем хоть поговорить можно обо всем.

-Этот скрипач был в армии? - удивляется Соболев.

-Да, я тебе уже говорила - отвечаю я, - вроде он там играл в оркестре.

-На скрипке?! Кому она там нужна?

-Не знаю, - теряюсь я, - Женя не уточняла, на чем. А я и не подумала спросить.

-Не важно, забудь.

Некоторое время мы едем молча, и мои мысли возвращаются к встрече с Валентином в кафе. Ну и вечер выдался! Вспоминаю предложение Валентина потанцевать и холодею - а если бы я сдуру согласилась? Если бы решила таким образом поднять себе настроение и забыть обиде на Матвея? Что было бы, если бы Соболев зашел в кафе и увидел это? Он и без того был готов наброситься на Бельского, когда увидел нас вместе в кафе. А если бы он побил Валентина? Господи! Женька бы мне не простила! Я должна быть осторожнее! Я думала, что Матвей не ревнив, но, видимо, я ошибалась. Никогда раньше не видела у него такого взгляда. Хорошо еще, мне удалось выкрутиться. Жаль только, что я его обманула. Никогда раньше я не обманывала Матвея, я вообще редко лгу. Только бы ему не пришло в голову пытаться починить мой старый телефон! Как я умудрилась так влипнуть!

 Матвей сворачивает на дорогу, ведущую к его дому, и я забываю обо всем - я добилась своего, он везет меня к себе. Конец надуманным причинам, больше он не сможет отказаться привозить меня в квартиру! К черту Аллу, еще мне не хватало ее бояться! Теперь я девушка Матвея! И я буду приезжать в его квартиру когда захочу!

Глава 4:
В четверг около восьми вечера мы возвращаемся из ресторана домой. Поднимаемся на второй этаж, и Матвей, вставив ключ в замок, целует меня. Услышав, как открывается чья-то дверь, я отстраняюсь. Кроме квартиры моего Соболева на этой лестничной клетке живут его брат Максим с семьей, сестра Маша с дочерью и последнюю квартиру на этаже снимает молодая пара. Матвей рассказывал, что купил квартиры на первом и втором этажах еще на этапе строительства. На первом этаже в одной квартире живет Алла с сыном Матвея, а две другие сдаются. Матвей хочет потом поселить в эти квартиры младших брата и сестру, которые сейчас живут с матерью.

-Ты что, - улыбаясь, говорит Матвей, продолжая меня целовать - это Маша.

Я отвечаю на поцелуй и краем глаза успеваю заметить, что из квартиры выходит вовсе не Маша, красивая, хорошо выглядящая брюнетка лет тридцати, в серой шубе, с пакетом в руках. Она радостно прощается с Машей, но при виде нас с ее лица сползает улыбка, а глаза оценивающе впиваются в меня. 

-Здравствуй, Алла, - спокойно говорит Матвей.

Я теряюсь. Это она? Что мне делать? Алла открывает рот, но ничего не успевает сказать, как из квартиры выбегает ребенок и с воплем: “Папа” бросается к Матвею. Я разглядываю и мать, и сына, которого Соболев подхватывает на руки и целует. Последней из квартиры выходит Маша и растерянно говорит:

-Привет.

Я киваю, а Матвей открывает передо мной дверь и почти заталкивает в квартиру.

-Может, зайдете к мне? - предлагает Маша.

-Кто это? - спрашивает сын Матвея.

Но ответа Соболева я не слышу, потому что за мной еще не успевает захлопнуться дверь, как Алла начинает орать. Я приникаю к “глазку” и завороженно смотрю, как она расшвыривает по лестничной клетке содержимое пакетов с воплями вроде “Что за шлюху ты привел на этот раз?”. Маша и Матвей пытаются ее успокоить, но Алла набрасывается на Соболева с кулаками. Я раздумываю, стоит ли выйти к ним, но ведь это может разозлить ее еще больше. Зато из других квартир выходят Максим с женой и молодая пара неформалов такого вида, что даже Алла притихает на несколько секунд. Но даже толпа зрителей не успокаивает ее до конца, и женщина продолжает под изумленными взглядами пинать продукты. Лишь через некоторое время Маше удается увести бывшую Матвея опять в свою квартиру, а сам он идет с ребенком к Максиму, потому что Алла не соглашалась отпустить сына “к этой швабре". Я ухожу в спальню и тихо сижу там до возвращения Матвея. Зря я не верила ему, когда он не хотел, чтобы Алла меня увидела.

 

                *                *                *

 На следующее утр я просыпаюсь от звонка будильника и тут же выключаю его, чтобы не разбудить Матвея. Я хотела встать пораньше и вымыть голову, пусть он поспит лишние пятнадцать минут. Уже третье утро подряд я просыпаюсь в его квартире. После работы Матвей забирает меня к себе, а утром отвозит в университет. И почему я раньше слушала отговорки Соболева насчёт Аллы? Ну поскандалила она вчера и что? Я уже все забыла. Да и все равно бы это случилось. Зато я здесь. Рядом с Матвеем. Поворачиваюсь к любимому и вижу, что он спит, закутавшись с головой в одеяло. Ему что, холодно? По-моему, у него даже слишком жарко. Будильник звонит опять, увы, пора вставать. Приподнявшись, задеваю рукой подушку Матвея и понимаю, что под ней что-то есть. Стараясь не разбудить Соболева, осторожно достаю предмет – это нож! С удивлением рассматриваю его. Я вчера сама меняла постельное белье, ножа тут не было! Когда Матвей успел засунуть его сюда, мы ложились спать вместе? И зачем? Ничего не понимаю. Проснётся Соболев – заставлю его все мне объяснить. А пока пора в ванную.

 Выключаю фен и слышу будильник Матвея. Разве он ещё не встал? Мы так опоздаем. Возвращаюсь в спальню и вижу, что Матвей по-прежнему спит, не слыша будильника! Ничего себе, он собирается опоздать на работу? Подхожу к кровати, скидываю одеяло и слышу слабый стон. По телу ползет холод. Матвей спит, не обращая внимания ни на будильник, ни на снятое одеяло. Видимо, он специально накрылся одеялом и подушкой, чтобы я не слышала его стонов! Хотел скрыть от меня свой странный сон? И не подумал, что я проснусь первой? И что теперь? Сажусь на кровать и пытаюсь разбудить любимого, но все безрезультатно. Выключаю будильник, от которого у меня уже начинает болеть голова, и начинаю одеваться под сопение Матвея. Главное, сейчас не паниковать как тогда на даче. Там Соболев в итоге проснулся, и сейчас он никуда не денется. Я не одна, я в городе, здесь полно людей. Только времени нет ждать, пока он выспится. Мне нужно в университет, а у Матвея вроде важная встреча утром. Или не такая важная, раз он так крепко спит. И ведь это явно не случайный сон, раз он так хорошо закутался, ещё и нож под подушку зачем-то положил. Хорошо, что я заметила и убрала, он мог пораниться, с той минуты, как я скинула одеяло, Соболев перевернулся с боку на бок уже несколько раз. Странно, в предыдущие ночи он точно спал спокойно. И что на него находит? Иду на кухню и быстро варю кофе, сейчас Матвей проснется, а времени на сборы остается совсем мало. Да и мне надо отвлечься, а то сердце начинает колотиться сильнее. Хоть бы он проснулся, пока я тут! Возвращаюсь в спальню с чашкой кофе для любимого, но он по-прежнему спит. Ставлю кружку на тумбочку и слышу стон. Холодок пробегает по телу. Только бы не как в тот раз! Хотя, в тот раз он все-таки проснулся, только был очень бледен. Как и сейчас. Соболев выглядит не очень, хотя, может, я преувеличиваю, и он проснется в нормальном состоянии. Не буду нервничать как на даче, надо просто подождать. Иду на кухню за своим кофе, затем сажусь на кровать рядом с Матвеем. Я не против подождать, но времени остается все меньше. Что мне делать? Может, уйти в универ одной, оставив ему записку? Но Соболев может обидеться, да и на свою встречу он опоздает. Но как быть, если я не могу его разбудить? Матвей сам говорил мне, что это ерунда, и он все равно сам проснется. Да и как-то же он встает каждое утро на работу, когда ночует один. Интересно, из-за таких своих снов он уже опаздывал на работу? Матвей стонет громче. Смотрю на него и вижу, как на боку любимого расползается гематома. Чуть не уронив чашку, я вскакиваю, ставлю ее на столик и смотрю на бок Соболева. Гематома все больше. Господи! У него внутреннее кровотечение, а я еще собиралась оставить его одного! Хватаю свой новый мобильный, но не слышу ни одного гудка. После пары попыток дрожащими руками швыряю его на кровать и хватаю айфон Матвея, но и с него не могу сделать ни одного звонка. Да что это такое? Не могут все телефоны ломаться одновременно и так не вовремя! К счастью, тут есть домашний, надеюсь, с ним не будет проблем? Бегу в коридор и хватаю трубку, но и там не слышно ни одного гудка. Может, этот телефон и был нерабочим, я не слышала, чтобы кто-то звонил на него. Сейчас же у всех мобильные! Какая я молодец, что настояла ночевать у Матвея в квартире, здесь живет куча его родни! Они нам помогут! И никто не назовет меня паникёршей, это уже серьезно! Звоню и стучу в квартиру брата Матвея, но никто не открывает. Звоню еще раз, не понимая, где вся семья. Даже если Максим ушел на работу, его жена должна быть дома! Я на кухне слышала, как у них плакал ребенок, за такое короткое время они не успели бы никуда уйти! Но из-за двери не доносится ни звука, и я бросаюсь к квартире Маши. Не хотелось бы общаться с ней, зная, как на дружит с Аллой, но какой у меня выбор? Звоню и стучу, но и тут никто не открывает! Она что, тоже ушла? Звоню в четвертую квартиру, хоть там и квартиранты, все равно, наверное, не откажут в помощи!  Но и там ответом мне служит мертвая тишина. Неужели ушли вообще все и сразу? Именно сейчас? Хотя что удивительного, утро, люди уходят на работу. Спускаюсь на первый этаж и начинаю стучать и звонить во все квартиры, кроме той, где живет Алла. Не хотелось бы сейчас встречаться с ней, лучше позвать кого-то нейтрального. Боюсь, от нее помощи не дождёшься, только скандал устроит. Мне опять не открывает никто, только за дверью Аллы слышны шаги и голос ребенка. Я делаю шаг к ее квартире, но останавливаюсь. Нет, не пойду туда. Она не последний оставшийся человек на планете. Выйду на улицу, там наверняка полно людей. Не успеваю дойти до входной двери, как сверху слышится звон посуды. Это со второго этажа! Там кто-то есть! Наверное, Маша или жена Максима просто вышли на минутку или были в ванной или почему-то сразу не услышали меня. Надо бежать к ним! Взлетаю на нужный этаж и прислушиваюсь. Опять тишина. Нет, мне не могло показаться! Надо позвонить им еще раз. Подхожу к квартире Максима и слышу, как меня зовет Матвей! С радостью бегу в квартиру - он проснулся! Все-таки сам проснулся и ищет меня! Я зря волновалась!

-Ты где? - кричу я, влетая в спальню, - встал?

Бледный Соболев стоит на коленях на полу, рядом с ним валяются чашки с кофе. Вспоминаю, что у него была гематома, как же это вылетело у меня из головы?

-Хотел выпить кофе, но случайно опрокинул, - заплетающимся языком говорит Матвей, - гд ты была?

-Тебе нужно лечь, - отвечаю я, бросаясь к нему, - сама уберу.

-Спасибо. Но некогда больше лежать, пора на работу.

С этими словами Соболев пытается встать, держась за кровать и охает от боли.

-Тебе плох? - кричу я, - ложись скорее, какая работа!

-Нет, все хорошо.

-Хорошо! А это? - вопрошаю я, тыча пальцем в его бок.

-Ерунда, - отвечает Матвей, вставая, - ночью вставал в туалет и о дверь оцарапался.

-Не ври! Она появилась, когда ты спал! Я сама видела.

-Наверное, просто увеличилась при тебе. Может, я во сне неудачно повернулся и задел или прижал.

-Не говори глупости! Ты ужасно выглядишь, тебе нужно в больницу!

-Мне нужно на работу. Дай пройти.

-Нет, ты немедленно ляжешь, а я уберусь и вызову врача!

-Нет, ты никого не будешь звать! - повышает голос Матвей, - еще чего не хватало!

Отстранив меня, Соболев по стеночке идет в ванную. Я теряюсь. Что делать? Ему явно было плохо, но, если я вызову скорую без разрешения Матвея, мы точно поругаемся. Он до этого не повышал на меня голос! А если я никого не позову? Вдруг ему будет хуже сейчас или потом? Я не прощу себе, если случится что-то серьезное. Надо позвонить кому-нибудь, пока он в ванной. Даже если мы поругаемся и расстанемся, это лучше, чем его смерть. Только бы сеть появилась! Хватаю свой телефон и набираю первый попавшийся номер - Женьку. Удивленно слушаю гудки - звонок проходит, почему же я не могла позвонить пять минут назад? И почему мои попытки позвонить в скорую даже не сохранились в исходящих?

-Да, - говорит подруга.

-Привет. Просто проверка связи. Были какие-то проблемы.

-Со связью?

-Да, ни один телефон не работал.

-Когда? Где это было?

-Только что. Я у Матвея.

-А что у тебя с голосом? Ты плачешь?

-Нет, - отвечаю я, хотя на самом деле готова расплакаться, - просто здесь что-то странное. Матвею плохо. Я лучше позвоню в скорую, тебе позвонила, чтобы проверить, появилась ли сеть.

-Что с ним?

-Кажется, кровотечение. Пока.

-Какой ужас? Ты на учебу придешь?

-Да. Не знаю. Потом решу.

Кладу трубку, но не успеваю набрать другой номер, как у соседей за стенкой что-то падает. Невероятно! Это квартир Максима, я ломилась туда несколько минут назад! Никого не было дома! Или были, но не хотели дверь открывать? Но почему? Вчера вечером все сбежались на нашу встречу с Аллой на первом этаже, а сегодня не открыли дверь на мои звонки и стук? Но разве по тому, как я бегала и стучала было непонятно, что что-то случилось? Мне показалось, что даже Алла поняла и подошла к двери. Наверняка, она следила за мной в глазок. Из ванной выходит Матвей, обернув полотенце вокруг тела. Черт, я потеряла время, звоня Женьке. Надо было сразу в скорую.

-Как ты быстро! - говорю я, - и можешь не прятать гематому, я ее уже видела!

-Кому-то звонишь? - спрашивает Соболев, скидывая полотенце и начиная одеваться.

-С Женькой болтала.

-Мы уже опаздываем, некогда болтать. Одевайся, выходим прямо сейчас.

Матвей поворачивается, и я вижу синяк у него на плече.

-Что случилось ночью? - спрашиваю я.

-Ничего.

-Поэтому ты весь в синяках, не мог проснуться и стонал?

-Лера, я тебе объяснял! Всегда тяжело просыпаюсь в дождь, ты же уже видела! А синяки - ударился, когда ночью в туалет вставал. Ерунда!

Ничего себе ерунда, он и сейчас еле стоит. Все время старается на что-нибудь опереться. Жаль, что я не вызвала врача. Как он быстро вышел из ванной! Что можно успеть так быстро? Присматриваюсь и вижу, что как минимум волосы у него сухие. Хотя душ включал. Но учитывая, как медленно и с неуверенными движениями он одевается, за это время Матвей навряд ли успеть бы даже залезть в ванную и вылезти из нее. У него явно болит бок. Он хоть зубы почистить успел, интересно?

-Ты готова? - спрашивает Матвей, хватая расческу, - уже без пяти девять, выходим скорее.

-Ты собираешься вести машину?

-Опять! Нет, сегодня ты не заставишь меня сесть в какой-нибудь запаршивец! Я в полном порядке!

-Да на тебя смотреть страшно!

-Не смотри, - огрызается Соболев, хватая ключи от машины и куртку.

Я тоже одеваюсь, все равно в квартире мы не останемся. Но и разрешать ему сесть за руль просто опасно! Да, у Матвея больше не заплетается язык, и движения становятся увереннее с каждой минутой, но вести машину в таком состоянии! В подъезде я пытаюсь опять уговорить Матвея:

-Давай поедем на такси, ты видишь, что ты не в норме.

-Все хорошо, и времени ждать такси все равно нет

-Я с тобой не поеду!

-Хорошо, вызову тебе такси, но сам поеду на своей.

-Тебе нельзя за руль! У тебя было кровотечение!

-Лера, хватит! У меня все хорошо, и закрыли тему!

Мы выходим на улицу и видим под окном мерседес Матвея, облитый яйцами и обсыпанный пшеном и раскрошенным хлебом, который, радостно курлыча, клюют несколько голубей. Я столбенело смотрю на эту картину, а Соболев рычит:

-Сука! Тварь! Я ее убью! Расходимся все, цирк окончен!

Это он говорит молодежи и школьникам, снимающим мерс на телефоны. Они с смехом отходит, а Соболев сгоняет птиц и пытается отряхнуть машину, но безуспешно.

-Я прямо сейчас ее убью! - кричит Матвей, делая шаг к подъезду, но останавливается, - уже опоздали. Черт! У тебя есть салфетки?

Я наконец прихожу в себя и достаю из сумочки влажные салфетки. Почему это случилось именно сейчас? У нас совсем нет времени. Я всегда удивлялась, как Матвей не боится оставлять такую дорогую машину просто у подъезда. Когда я спрашивала об этом, он отвечал, что никто не будет с ним связываться. Ну вот, нашлись желающие. Соболев вытирает руки и говорит:

-Садись, поехали.

-Как же мы на ней поедем!

-А что делать? Садись быстрей!

Не могу решиться сесть в такую машину, Матвей открывает дверь и почти заталкивает меня.

-На такой машине нельзя ехать, - вяло возражаю я.

-А что ее, здесь оставить? - огрызается он, - чтобы весь день все это видели?

Соболев садится на свое место и под его ругательства мы трогаемся.

-Кто мог это сделать? - удивляюсь я, - и с чего ты взял, что это женщина?

-Лер, ты не поняла? Это Алла.

-С чего ты взял?

-А кто еще? Видела бы ты, что она раньше творила! Это в ее стиле! Увидела вчера нас с тобой, вот и взбесилась!

-Она что, делала это с ребенком?

-Нет. Думаю, Алла уложила его спать, дождалась, пока уйдет к себе Маша, а потом вышла на балкон и...

-Зачем же ты к ней под балкон машину ставишь?

-А куда еще? Лер, давай я тебя на этом перекрестке высажу? Тут тебе идти пять минут, а я уже опоздал.

-Да, конечно.

Мы целуемся, и я выхожу из мерседеса. Так лучше, не хотелось бы приезжать в универ на такой изукрашенной машине. Я тоже все равно опоздала, пять минут мне ничего не изменят. Плохо только, что я не смогла убедить Матвея пойти к врачу, а не на встречу. Или хотя бы объяснить мне, что на самом деле произошло. Мало мне выходок Аллы, так еще сам Матвей так себя ведет. Зря я приехала в квартиру. Ничье присутствие во время странного сна Соболева мне не помогло, только Аллу зря разозлила. Матвей так разозлился из-за машины, а что еще может сделать эта женщина? Боюсь, они поругаются больше, чем вчера, и все из-за меня. А у них ребенок, которого Матвей любит. Нужно было мне прислушаться к нему и не приезжать сюда раньше времени. Сейчас я была бы в универе, я Соболев спокойно приехал на работу на чистой машине, а его странные кровоподтеки были бы только его проблемой. Хотя он ведет себя так, словно проблемы нет вообще.

                *                *                *

-Невероятно! - восклицает Женя в перерыв, когда я рассказываю об утренних событиях, - ты уверена, что гематома появилась при тебе?

-Да. Она увеличивалась у меня на глазах.

-Если бы у Матвея было сильное кровотечение, он не смог бы так взять и поехать.

-Не знаю. Его шатало, у него заплетался язык, он был очень бледен.

-Все равно, раз он смог собраться и вести машину, значит, ему не было настолько плохо.

-Было, было! Он с пола не мог сразу подняться! Ему просто потом становилось все лучше и очень быстро.

-Это странно для кровотечения.

-Не знаю. Я ничего не понимаю. Он не позволил мне вызвать врача. Почему? Ведь он явно нуждался в помощи?

-Думаю, он что-то скрывает, - говорит подруга.

-Это я уже поняла.

-Нет, я имею в виду - он наверняка скрывает какую-то болезнь.

-Но почему в больницу не идет?

-Думаю, он там уже был. И знает свой диагноз. Просто скрывает от тебя.

-Но зачем скрывать?

-Может, какая-то стыдная болезнь?

-Думаешь, это заразно? Что-то венерическое?

-Нет, не похоже. Может, наследственное? И он боится тебя этим отпугнуть?

-Может быть. У его сестры был похожий сон. Но чем это может меня отпугнуть?

-Может, от него уже уходили девушки из-за его болезни?

-Не думаю. Аллу явно ничего не пугает. Она даже ребенка от него родила.

-Ты говорила, у его брата и сестры тоже есть дети? Как они не боятся рожать, зная, что больны? Может, болезнь не такая уж и серьезная?

-Тогда почему он не говорит мне? - возмущаюсь я, - какая это может быть болезнь?

-Кровотечение, низкое давление... может, гемофилия? Это генетическое.

-В прошлый раз не было кровотечений!

-Но было низкое давление. Оно могло упасть от небольшого внутреннего кровоизлияния.

-Может быть. А разве при гемофилии не могут проснуться?

-Не слышала про такое. Но, может, он спит из-за резко упавшего давления.

-Но почему Матвей скрывает от меня болезнь?

-Наверное, боится, что ты испугаешься. Я в детстве смотрела сериал, там у старика была волчанка, его все считали вампиром и боялись.

-Я пока больше пугаюсь таких ситуаций. И потом, причем тут нож? Зачем больному человеку нож в постели?

-Ну, он просто лежал под подушкой. Может, талисман или подарок родных?

-Раньше не лежал. Боюсь, Матвей дрался с кем-то, оттуда и синяки. И нож взял для защиты. А в одеяло закутался, чтобы я гематому не увидела.

-Лера, подумай головой! Когда Матвей успел бы подраться? Да так, что ты не заметила? И с кем? От кого ему защищаться, он бы просто вызвал полицию и всё! Тем более, у него брат рядом живет.

-Много толку было от этого брата, когда я все утро колотилась в все двери!

-К тому моменту, как ты к ним стучать, все уже на работу ушли. А ночью все были дома.

-Неправда! Жена Максима сидит дома с ребенком! Я слышала шум из их квартиры и до, и после того, как не могла разбудить Матвея! Но в тот момент, когда они мне были нужны, все словно испарились! Дом словно вымер.

-Не совсем вымер. Ты сама говорила, что Алла, например, была у себя в квартире. Ты просто стучалась не в те двери.

-А что нужно было, к ней зайти? И ни за что не поверю, что именно тогда, когда Матвей проснулся, жена Максима резко пришла домой.

-Бывает. Может, ребенка в садик отвела и вернулась. Или в поликлинику утром ходила, анализы сдавать. Она же беременная. Или ты считаешь, она специально сидела тихо и не открывала тебе? И все остальные тоже?

-Не знаю, что думать.

-А я вот что думаю. Зря ты обвиняешь всех, что они не помогли тебе. Единственный, к кому ты можешь предъявлять претензии - это твой Матвей. Он знает правду и молчит. И это молчание заставляет тебя попадать в такие ситуации. Поговори с ним серьезно. Заставь его все тебе рассказать.

-Легко тебе говорить! Он ничего не объясняет! Меняет тему, переводит разговор на другое, просто делает вид, что не происходило ничего. Заставляет меня чувствовать себя истеричкой и паникершей.

-Плохо, если так. Обязательно нужно прояснить вопрос, иначе это может снова повториться.

-Не знаю, что делать, - грустно говорю я, - лучше пока не буду ездить к нему.

-Что это изменит?

-Не знаю. Хотя бы с Аллой не встречусь, уже хорошо.

-Дело твое, - отвечает подруга, - я бы на твоем месте разбиралась с ситуацией, а не бежала от нее. Пойдем, нам пора.

 Мы молча выходим из столовой.  Конечно, ей легко советовать! Не представляю, как разговорить Соболева, если он не хочет сказать мне правду.

Глава 5:

-Где ты витаешь весь день? - спрашивает меня Женя, когда мы возвращаемся из библиотеки, - давно не видела тебя такой рассеянной.

-Матвей уже второй раз зовет меня к нему на выходные, - грустно отвечаю я.

-Так съезди!

-Ни за что!

-Но почему? Все же нормально. Успокойся уже.

 Я не могу успокоиться. Прошло две недели с момента моей ночёвки в квартире Соболева, а я так и не могу взять себя в руки и поехать туда еще раз. Во-первых, Алла. Да, Матвей говорил, что после того, что она сделала с его машиной, у них состоялся очень жесткий разговор, но мне все-таки не хочется лишний раз попадаться на глаза этой женщине. Если бы мой Матвей на самом деле мог усмирить ее, он не стал бы изначально скрывать меня от нее. Да и для чего мне ехать в эту квартиру, рискуя нарваться на Аллу, если там нет спасения от странного сна Соболева? Какой смысл находиться в городе среди людей, если в решающий момент от них нет никакого толку? Я бы лучше встретилась с Матвеем в более спокойном месте, у моих родителей, например. Но после двух ночевок там Соболев не выдержал и опять начал снимать нам номера в отелях. Сначала я не соглашалась ехать и туда, Матвей уговорил меня только тем, что как только я опять не смогу его разбудить, я смогу сразу вызвать врача, и он не будет возражать. Правда, я не совсем понимаю, как это сделать, если телефоны опять не будут работать, и люди словно испарятся. Я боялась, что буду бегать одна по пустому отелю, и мне не откроют ни из одному номера, и тут же куда-то денется и охрана, и администраторы, и другие сотрудники. Правда, затем я упокоила себя тем, что даже в прошлый раз никуда не делась, например, Алла. Значит, и в отеле я смогу найти хоть кого-нибудь, там полно народу, все сразу они исчезнуть не смогут. И даже если телефоны не будут работать у меня, врача смогут вызвать другие люди, надеюсь, у них от странных снов Матвея связь пропасть не сможет? И Соболев уже не сможет отмолчаться и называть все ерундой - у меня будет много свидетелей, пусть только попробует при мне еще раз так заснуть, в отеле я его выведу на чистую воду. Стоны, синяки - это не спрячешь, тем более, он сам сказал, что согласен на врача в таком случае. Но за три ночи в отеле любимый ни разу не засыпал так, как и в квартире моих родителей. Синяки прошли, Матвей все время выглядел нормально. Наверное, подруга права, мне стоит успокоиться и перестать ждать повторения. Но я не могу.

-Боюсь, - признаюсь я Жене, - вдруг опять?

-Лера! С чего что-то будет опять? Уже две недели ничего не было!

-При мне не было, - возражаю я, - и до того случая на даче я встречалась с ним два месяца, и тоже все было хорошо. А потом...

-Нельзя все время думать о плохом! Это не жизнь.

-Да, верно. Но и забыть не могу.

-Ну давай я в соседней комнате посижу! Так тебе будет спокойнее.

-Ах, если бы это было возможно!

-Ты что, я же пошутила.

-Я понимаю, - грустно говорю я, - но, если бы действительно можно было как-то устроить, чтобы ты в этот момент оказалась рядом, я бы смогла расслабиться. Ты бы меня не бросила.

-Нет, конечно. Я и сама хотела бы увидеть, что происходит в такие момент с твоим Матвеем. Наверное, это можно было бы устроить, например, снять соседние номера в отеле или квартиру с двумя комнатами. Эдик не отказался бы, я думаю. Но где гарантия, что именно в тот день Соболев уснет именно так? Если у него неделями и месяцами такого не бывает? Мы понятия не имеем, от чего это зависит.

-Что же мне делать?

-Поезжай к нему. Оставайся с ним спокойно, наслаждайся жизнью. В конце концов, он твой парень, а ты от него, как от чумы шарахаешься.

-Я боюсь не его, а за него.

-Нет, ты боишься за себя. Не думала, что будет, если такое случится с Матвеем, когда он будет один? Если он не сможет проснуться во время еще одного кровоизлияния, или ему не хватит сил позвать на помощь, даже если он и проснется? Ты хоть помощь позовешь.

-Пока у меня именно это и не получилось сделать.

-Ерунда. Просто ты предпочла не заходить к Алле и не вышла на улицу, где была куча народу. Да и на даче потом сеть появилась же? И соседи там наверняка есть, хоть и не рядом. В крайнем случае ты обратилась бы к ним.

-Верно, - соглашаюсь я, - может, тогда мне поехать с ним опять на дачу?

-Почему не в квартиру?

-Там Алла.

-А на даче умер брат.

-Точно... но живая Алла страшнее!

Мы смеемся, и подруга добавляет:

-И передай Матвею, что еще один такой случай, и я поеду с вами и буду с вами в квартире третьей! Пока это не повторится при мне!

-На это Эдик точно не согласится, - улыбаясь, отвечаю я.

 

Матвей удивляется моему решению поехать к нему на дачу. По лицу вижу, что эта идея ему не нравится, но он не спорит, только предлагает вернуться оттуда в воскресение вечером, чтобы не ехать с дачи на работу. Что ж, это меня устроит, с родителями увижусь.

 Вечером в пятницу Соболев забирает меня из общежития, и мы опять едем на дачу. Я стараюсь отогнать мрачные воспоминания, в этот раз все будет хорошо! Погода замечательная, нам никто не помешает, и мы прекрасно проведем время. Всю дорогу я болтаю, отвлекая от грустных мыслей себя и любимого. В конце концов, здесь умер его брат, и раз я второй раз вытаскиваю его на эту дачу, я должна сделать все, чтобы он думал только о хорошем.

-Странно, - бормочет Матвей, когда мы подъезжаем к даче.

-В чем дело? - спрашиваю я.

-Да Смирновы уже давно здесь не живут. Они раньше нас переехали. А последние пару лет вообще не приезжали. А сейчас у них свет горит.

Увидев свет в окне соседнего дома, я успокаиваюсь. Люди совсем близко, рукой подать. Надеюсь, они не пропадут, если Матвею станет плохо. Хотя куда им тут пропасть? Это не город, где утром все наверняка действительно уходили на работу и по другим делам. Здесь уйти особо некуда хоть утром, хоть вечером. Только бы они не уехали и остались на все выходные!

 

Ночью я просыпаюсь от тихого скрипа и желания посетить санузел. Как не хочется туда идти! Вот он, главный минус ночёвки на неблагоустроенной даче - нужно одеваться, спускаться по лестнице вниз. Будь я в квартире, проблема решилась бы за минуту, и я спала бы дальше под стук капель дождя. Пытаюсь заснуть, но хочу в туалет все больше. Сажусь на кровати, обуваю тапки и понимаю, что Матвея рядом нет. Наверное, и он пошел туда же. Может, я и проснулась, когда он вставал? Вроде я слышала какой-то скрип, или это мне приснилось? Жаль, что из-за смерти брата Матвей не доделал ремонт на даче. Может, если мы будем сюда чаще приезжать, он займется этим? Светя телефоном, я спускаюсь вниз, отмечая, что любимый тоже не включил нигде свет. Наверное, не хотел меня будить, а я все равно проснулась. Замечаю какой-то странный запах из бани, надо будет сказать Матвею. Однако, вернувшись в комнату, я понимаю, что Соболев туда не возвращался. Озадаченная, я сажусь на кровать. Куда он мог пойти? Три часа ночи. На улице дождь. Да и не пошел бы Матвей к соседям или еще куда в такое время! Но что мне делать? Лечь спать одной? Я даже позвонить ему не могу, айфон Матвея лежит на столе. Без него он навряд ли ушел бы куда-то. Значит, сейчас вернется, надо просто подождать. Взбиваю подушки, чтобы заняться хоть чем-то, и под подушкой Матвея опять обнаруживаю нож. Да что это такое? Зачем он кладет их под голову? Кладу нож на стол и откидываю одеяло. На простыне и пододеяльнике маленькие пятна. Свечу телефоном - кажется, кровь. Не может быть. Бросаюсь к выключателю и несколько раз нажимаю на него - свет и не думает загораться. Что у нас опять случилось? В прошлый раз свет погас из-за погоды, но сейчас просто льет дождь, не очень-то и сильный. Пять разглядываю пятна на простыне. Очень похоже на свежую кровь. Неужели Матвею опять плохо? Но ведь он не спит. И стонов не было. Наоборот, он куда-то ушел. Но куда? Вспоминаю запах из бани и спускаюсь вниз, стараясь успокоиться. Наверняка я опять придумываю ерунду. Должно быть Соболев понял, что из-за дождя возникли проблемы со светом, вот и пошел проверить пробки, чтобы я не испугалась, как в прошлый раз. А я просто искала его не там. А кровь... видимо, он порезался ножом, не нужно было класть его под подушку. Только бы Матвей порезался не сильно! Крови немного, но хотелось бы все же найти его поскорее. Открываю дверь в баню - запах все еще есть, но в помещении нет никого. Внимательно свечу фонариком по углам, словно Соболев мог спрятаться куда-то - ничего. Хожу п дому и зову Матвея, но никто не отвечает, только скрип доносится из террасы. Я радостно бросаюсь туда - как я могла забыть, это же как дополнительная комната! Матвей должен быть там! Но почему он не отвечает? Вдруг его током ударило? Увы, и в этой комнате никого. Странно, я была уверена, что звук шел отсюда. Осматриваюсь, и вижу на стареньком диване одеяло и смятую подушку. Матвей что, спал здесь? Без меня? Но зачем? И здесь холодно вообще-то... Откидываю одеяло, словно надеясь увидеть под ним спящего Матвея - но там меня ждут лишь пара пятен крови. Здесь-то откуда? Отшвыриваю подушку, заранее зная, что найду там - очередной нож, но с пятнами крови. Вскакиваю и выбегаю с террасы. Что здесь произошло? Зачем эти ножи? Неужели Матвей ранен? Пытаюсь звать его, но в ответ доносится лишь скрип из комнаты, и мне в голову приходит мысль - а что, если это не Матвей? Вдруг грабитель забрался ночью в дом и ранил Соболева? Тогда сейчас он где-то рядом, мне не нужно туда идти. Я должна выйти на улицу, вызвать полицию и найти Матвея. Как можно тише и в полной темноте я спускаюсь вниз. Только бы не столкнуться с грабителем раньше. А если он не один? Что могли сделать с Матвеем? И как его умудрились поранить так, что я спала и ничего не заметила? Да еще в двух комнатах подряд? Открываю дверь на улицу, и меня пронзает мысль - а что, если это я спала так, что не слышала ничего? Вдруг это я не могла проснуться, как раньше это происходило с Матвеем? Потому и не слышала драки? Но как это может быть? Не понимаю. Убедившись, что рядом нет никого, я пытаюсь позвонить со своего нового мобильного, но опять не слышно ни одного гудка. В отчаянии прячу телефон в карман куртки и натягиваю капюшон. Что происходит со связью? Почему каждый раз такое? Оглядываюсь - в доме, который принадлежит Смирновым, несмотря на поздний час, горит свет. Как хорошо, что они не спят, надеюсь, что мне помогут. Подбегаю к двери и стучу в нее изо всех сил. Никто не открывает. Несколько раз нажимаю на звонок и оглядываюсь. Вроде около дома Матвея никого нет, плохо мне будет, если меня тут увидят. Что за странные соседи, посреди ночи свет горит, в доме тишина. Хватаюсь за ручку двери, и она открывается. Удивляюсь - конечно, поселок крошечный, но чтобы дверь не запирать? И ведь нет никого... А дверь дачи Соболевых была заперта изнутри! Как туда попали грабители? Хотя что я говорю, наверное, залезли в окно.

-Есть кто-нибудь живой? - кричу я, заходя в дом и тут же пугаюсь своего вопроса.

Хорошо, если я спросила глупость, а если нет? Если сюда залезли еще раньше и уже убили всех? Наверняка грабители прошлись по домам. Может, они вообще рассчитывали, что дома никого не будет. Хотя свет же горел. Захожу в избу и понимаю, что кто-то был здесь совсем недавно. На столе кружка и тарелка, одежда разбросана. Надеюсь, хозяева просто вышли, а про грабителей я от страха придумала. Хотя как придумала, если я лично видела кровь и ножи? Неужели Матвей специально разложил их по комнатам, чтобы защищаться? Только тогда в квартире нож не пригодился, а теперь... Но почему нож? Разве Матвей с его деньгами не мог достать пистолет или нанять охрану? Если он знал, что на него нападут? Деньги! А что, если давно запланированное ограбление, которое хотели организовать уже давно? Теперь я все понимаю - любимый наверняка не может проснуться, потому что его усыпляют чем-нибудь, чтобы не мешал поживиться! Потому ему так плохо после этих странных “снов"! И понятно, почему не работают телефоны - сейчас же есть всякие заглушки! А синяки и порезы Матвея - это его запугивают, чтобы не смел обращаться в полицию! Но как же Матвей не мог догадаться об этом? Он ведь такой умный! И кто может так гоняться за Соболевым и в квартире, и на даче? Значит, за ним следят и преследуют. А я ничего не заметила вовремя, а теперь может быть поздно. Если только сейчас не вернутся соседи и не помогут мне. Но живые ли эти соседи? И кто они вообще? Матвей говорил, что они почти не приезжают, и так неожиданно сегодня. На улице слышны шаги, и я подпрыгиваю. А что, если соседи или кто-то приехал в этот в этот дом, чтобы напасть на нас? А я сама пришла сюда и убежать не успею, так как шаги все ближе, а связи по-прежнему нет! Дверь в избу открывается, и я кричу от страха, увидев мужской силуэт.

--Лера? - удивленно говорит знакомый голос, - ты? Как ты сюда попала?

Замолкаю, смотрю на вошедшего и узнаю... Валентина. Радостно бросаюсь к нему на грудь и спрашиваю:

-Как хорошо, что это ты! Как ты здесь оказался?

-Друг разрешил мне провести выходные на его даче, - отвечает Бельский, обнимая меня, - Ты пришла ко мне?

-Нет, - всхлипываю я, - даже предположить не могла, что встречу тебя. Я искала помощь. С Матвеем что-то случилось.

-Что?

-Не знаю. Он куда-то пропал. В доме окровавленные ножи. Боюсь, на него напали.

-Может быть. Я видел какие-то тени вокруг его дачи.

-Правда? Сколько их? А Матвея ты видел?

-Нет, мне так и не удалось никого разглядеть, хотя пару раз мелькали какие-то тени. Глупо было пытаться увидеть кого-то в темноте. Но я не видел, чтобы кто-то приезжал к даче Соболевых. А больше в деревне  сейчас никого нет. Странно.

-Откуда ты знаешь?

-Знаю. Давно высматриваю.

-Но почему ты не спишь? Уже ночь.

-Жду. Я предполагал, что именно этой ночью повторится странный сон твоего Матвея.

-Почему? С чего ты взял? И сегодня он не спал! С ним что-т случилось! Мы должны сделать что-нибудь!

-Хорошо, сейчас мы пойдем и разберемся. Не плачь. Садись, подожди меня здесь.

-Нет, я пойду с тобой, - кричу я, цепляясь за его куртку.

-Лера, это может быть опасно. Мы еще не знаем, что происходит.

-Я больше не останусь одна! Я сойду с ума!

-Ладно, идем вместе. Я только фонарь возьму. Но будь осторожна.

 Мы возвращаемся на дачу Соболевых, где по-прежнему тихо и темно. Нигде нет и следа Матвея. Но не мог же он просто уйти из дома, бросив меня одну? Да и машина его здесь! Пока мы обходим дом, я рассказываю Валентину и своих подозрениях про преследования Матвея и заглушки. Он недоверчиво качает головой и спрашивает:

-Не думаю, что Соболев постелил грабителям на террасе. Может, ночь. Приехал его родственник или друг? Хотя я никого не видел. Да и сейчас холодно там спать.

-Но больше негде, - возражаю я, - комната одна.

Из бани доносится скрип, и я прижимаюсь к Бельскому.

-Вот и нашелся твой Матвей, - говорит он, подходя к двери в баню.

-Нет, его там нет. Я искала.

Валентин светит фонарем и с удивлением понимает, что там действительно никого нет. Принюхавшись, он спрашивает:

-Давно здесь этот запах?

-Не знаю. Еще вечером не было. А что это?

-Сера.

-Сера. В бане?

-А в квартире у него так пахло?

-Нет. Но так пахло и в прошлый раз на даче. Тоже в бане.

-Интересно, - тянет скрипач, закрывая дверь в баню.

-Где может быть Матвей? - спрашиваю я, - он может быть серьезно ранен.

-Похоже, в доме его нет. Но и на улице крови нет. Пойдем, посмотрим еще раз.

Не успеваем мы выйти из избы, как слышим шаги сверху. Я хватаю за руку Валентина, а он светит фнариком в сторону лестницы с вопросом:

-Это его шаги?

-Не знаю, - всхлипываю я.

-Сейчас проверим.

Валентин поднимается на кухню и в комнату. Подождав немного, я иду за ним. Кто б ни был внутри, одной мне еще страшнее.

-Никого, - говорит Бельский, выходя мне навстречу.

-Но мы слышали шаги! Ты тоже слышал!

-Да. Но или шаги не отсюда, или нам показалось.

-Сразу обоим? Так не бывает.

-Мало ли. Дом старый, ветер, дождь. Да и мы ко всему прислушиваемся. Здесь точно никого. Пойдем на улицу.

Мы выходим и с фонарем обходим вокруг избы, заглянув в оба сарая. Никого.

-Не думаю, что с Матвеем что-то случилось, - говорит Валентин, - нигде нет ни крови, ни следов драки.

-Где же он?

-Может, ему пришлось срочно уйти?

-Куда? Посреди ночи? Да еще не предупредив меня?

-Спросим у него, когда он вернется. А пока пойдем ко мне. Согреешься, отдохнешь.

-Нет, что ты, - отказываюсь я, - нужно найти Матвея, ему нужна помощь.

Бельский отворачивается, затем оглядывается и бормочет:

-Странно... я же был уверен, что он где-то спит. Ну, конечно! Как я сразу не догадался!

Скрипач быстро подходит к машине Матвея и светит в окно фонарем. Я подхожу и вижу Соболева, спящего на заднем сидении.

-Что с ним? Почему он здесь?

Валентин пожимает плечами и открывает дверь. Я бросаюсь к Матвею и пытаюсь его разбудить.

-Оставь его, - говорит Бельский через некоторое время, - подождем, пока он сам проснется.

-Мы не можем оставить его здесь! Он замерзнет! И тут кровь!

-Всего два пятна, - возражает Валентин, - он в порядке.

Бельский берет руку Матвея и проверяет пульс.

-Он просто спит, - говорит Бельский, - давай укроем его одеялом и подождем, пока он сам проснется. Лучше не будить его насильно. И успокойся, пожалуйста. Все хорошо.

Пока скрипач ходит за одеялом, я пытаюсь опять разбудить Соболева, но все бесполезно.

-Не будем его оставлять, - прошу я Валентина, - он опять стонал.

-Он так спит. Его никто не тронет, мы будем недалеко. Не беспокойся, я уверен, он скоро проснется. Пойдем.

-Почему ты так уверен? Что мы сделаем, если тут будет вооруженный человек, да еще и не один?

-Здесь нет никого, кроме нас. Успокойся. Я проверял. Пойдем, - тверже говорит Валентин, беря меня за локоть.

 Нехотя я иду за Бельским в дом Смирновых. Ждать пробуждения Матвея приходится долго, мы успеваем выпить по чашке чая. Наконец Валентин, постоянно выглядывающий в окно, командует:

-Пора. Он сейчас проснется. Не знаю, может, лучше не говорить ему, что ты была со мной?

-Что ты! Я одна не пойду!

-Не бойся, - успокаивает Бельский, - все закончилось. Смотри.

Мы выходим на улицу, и я вижу, что дождь прекратился, а в доме Соболевых горит свет. Бельский достает из кармана телефон и говорит:

-Вот и сеть появилась.

-Все равно, пойдем вместе, - прошу я, - я не знаю, в каком он сейчас будет состоянии.

-Ладно, хорошо, идем. Думаю, Матвей будет чувствовать себя, как и после других таких снов. Не переживай из-за этого, ведь потом все налаживается.

 Но я не могу не переживать. Раньше Соболева не резали ножом, и я не знаю, насколько он пострадал сейчас. Как хорошо, что здесь непонятно как оказался Валентин, что бы я делала без него? Я бы даже не додумалась искать Матвея в машине! Зачем он вообще полез туда? Еще не лето, чтобы спать там ночью! Как ему вообще пришло в голову лечь спать одном, да еще в таком странном месте? И ведь сначала он лег спать со мной, к чему была нужна такая перемена? Если зачем-то нужна, так хоть бы предупредил! Знал же, как я пугаюсь!

 Мы подходим к машине, Бельский открывает дверь. Матвей уже проснулся и удивленно рассматривает одеяло. Увидев нас, он явно не радуется, но мне наплевать, я бросаюсь к нему с вопросом:

-Как ты себя чувствуешь?

-Все нормально, - отвечает Соболев, отбрасывая одеяло.

Я вскрикиваю, увидев кровь, и он тут же натягивает его обратно.

-Ты ранен? Нам нужно ехать в больницу!

-Нет, - резко отвечает Матвей, - я в полном порядке, мы никуда не поедем!

-Хватит! - кричу я, - я видела ножи и кровь, знаю, что ты с кем-то дрался! Хватит врать, мы уезжаем немедленно!

-Ты все не так поняла. Я ни с кем не дрался. Я случайно порезался сам.

-Правда? Несколько раз в разных комнатах? За дуру меня держишь?

-Успокойся и вылезай из машины. Со мной все хорошо, пойдем домой спать.

-Нет! - восклицаю я, вжимаясь в сидение.

Еще чего не хватало! Мы ляжем спать, и все опять повторится? А если он потеряет много крови? Если и я не проснусь, или меня порежут? Да я спать не буду больше до конца моих дней!

-Лера, выходи, - говорит Валентин, подавая мне руку, - Матвей прав. Все закончилось, можно идти домой. Он действительно ни с кем не дрался, больше никому ничего не угрожает.

Удивляясь такому заявлению, я выхожу из машины. Бельский, не выпуская моей руки, продолжает:

-Я буду рядом. Ты можешь всегда позвать меня, если что. Но я уверен, что ничего не будет.

Я непонимающе смотрю на Бельского - как он может быть в этом уверен?

-Спасибо, мы справимся сами, - повышает голос Матвей, вылезая из мерседеса.

Обняв меня за талию, он оттаскивает меня от скрипача и направляется к дому. Но я вырываюсь и кричу:

-Нет, я не пойду с тобой!



Глава 6:
-Лера, прекрати, - с трудом говорит Матвей, - ты хочешь до утра простоять на улице?

-Я не пойду с тобой,- повторяю я.

-Я бы поехал с тобой к твоим родителям, но сейчас ночь, мы их напугаем. Подождем до утра и уедем.

 -Нет, я не зайду туда!

-Ладно, поехали ко мне в квартиру.

-Ни за что! - возмущаюсь я.

Конечно, после всего случившегося обратиться за помощью к Алле - самое то. Здесь хотя бы непонятно откуда взявшийся Валентин.

-Хорошо, - решается Соболев, - поехали к моем маме. Она все поймёт.

Я вспоминаю сон сестры Матвея и решительно отказываюсь. Возможно, его мама поймет странные сны ее детей, но они от этого не прекратятся. Да и что сделают мама и младшие брат и сестра Матвея в случае нападения кого-то вооруженного? А если они всей семьей заснут? У них это вроде семейное.

-Пойдем ко мне, - предлагает Валентин.

-Что? - задыхаясь от возмущения, рычит Соболев, - еще чего, мы поедем в гостиницу.

С этими словами он подходит к машине и чуть не падает, хватаясь за дверь.

-Ты никуда не поедешь! - кричу я, бросаясь к Матвею, - тебе нельзя за руль!

-Можно. Садись и поехали.

-В какую гостиницу ты собираешься заселиться в таком виде? - интересуется Бельский, - хочешь, чтобы тебе полицию вызвали?

-Не твое дело, - огрызается Соболев, -это не проблема!

-Матвей, тебе нужно в больницу, - уговариваю я.

-С твоими деньгами, конечно, не проблема, - соглашается Валентин, - а Лера тебя не волнует? Считаешь нормальным так ее пугать?

-Тебя забыл спросить! Откуда ты вообще взялся?

-Специально приехал.

-Специально! Мало того, что пытаешься что-то узнать обо мне, еще и сюда явился!

-Да, и не зря. Кто-то должен был побыть с Лерой во время твоего сна.

Испугавшись выражения лица Соболева, я кричу:

-Прекратите! Мне еще вашей драки не хватало!

-Пусть не лезет, куда не просят! - огрызается Матвей, - так что ты решила? Мы уезжаем или остаемся?

-Валентин мне помог, я очень испугалась! И, конечно, мы едем - только на такси и в больницу!

-Исключено, - заявляет Соболев, - я в порядке, больницы мне не нужны, и такси тоже.

-Матвей, ты же ранен!

-Нет, ерундовые порезы.

-Ничего себе ерунда!

В отчаянии оглядываюсь на Валентина, который пытается успокоить меня:

-Лера, не бойся. Все закончилось, больница не нужна. Иди домой и спи спокойно.

Я не верю своим ушам. Как Бельский может уговаривать меня вернуться с Матвеем в этот дом? После всего, что произошло этой ночью? Не дожидаясь ответа от меня, музыкант обращается к Матвею:

-Вы можете вдвоем переночевать в доме Смирновых.

-Втроем, ты хотел сказать? - усмехается Соболев.

-Да, втроем, раз Лера боится оставаться с тобой наедине.

-А с тобой нет? Вы были вдвоем, пока я спал?

-На что ты намекаешь? - обижаюсь я.

-Ни на что, извини.

-Давайте вернемся в дом, - настаивает Бельский, - Лера, у Матвея просто упало давление из-за погоды. Ему нужно лечь в постель и выпить крепкого чая.

-Что ты несешь! Он ранен!

-Он может показать тебе порезы, чтобы ты убедилась, что ничего серьезного в них нет. Как и в его синяках.

-Откуда ты знаешь?

-Я смотрю, ты слишком много знаешь, - холодно говорит Соболев.

-Пока не так много, как хотелось бы.

-Лучше не лезь, -предупреждает Матвей, - это не твое дело.

-Да, не мое. Но из-за этого страдает Лера. Она имеет право знать.

-Без тебя разберемся!

-Без меня в такие моменты она только пугалась, а ты был не в состоянии ее успокоить!

-Успокойтесь оба, пожалуйста! - прошу я.

-Это тебе нужно успокоиться и пойти в дом, - отвечает Матвей, - а ему оставить нас в покое и валить отсюда.

-Никуда он не пойдет!- возмущаюсь я.

-Мне плевать, пойдет он куда-нибудь или нет. Пойдем домой, я расскажу тебе, в чем дело.

 Я недоверчиво смотрю на Матвея. Значит, много раз он переводил разговор на другую тему или делал вид, что ничего не происходит, а теперь сам хочет мне все рассказать.

-Ты же хотела узнать о моих снах? - говорит Соболев, - я все расскажу, но только тебе наедине. Это личное и его не касается.

Я растерянно смотрю то на одного, то на другого. Очень хочется понять наконец, что происходит. И я так устала за эту ночь. Но если сейчас я пойду с Матвеем, не обидится ли Валентин? Получится, я воспользовалась им, когда он был нужен, а как только Матвей проснулся, тут же оставляю Бельского. Но что делать, если бы я, наоборот, сейчас ушла с Валентином, Соболев бы мне этого не простил. Он итак будет зол, когда узнает, что я долго сидела вместе со скрипачом в соседском доме. И что делать?

-Лера, иди домой, - советует Валентин, - вы поговорите, и ты успокоишься. Я буду недалеко.

Я окидываю взглядом расстояние между домами. Это далеко, если Матвею будет нужна помощь, а я не смогу позвонить или буду бояться оставить его одного. Или если он будет мешать мне позвать на помощь.

-Да, пойдем к тебе домой, - говорю я Матвею,- все втроем.

-Нет!

-Пожалуйста, мне так будет спокойнее.

-Исключено, он не войдет туда.

-Хорошо, идем в дом Смирновых, - опять предлагает Бельский, - или я могу подождать на улице.

-На улице холодно, - возражаю я.

-Я не позволю ему зайти, и ничего при нем говорить не буду.

-Я не собираюсь слушать ваш разговор, - говорит Валентин, - посижу в другой комнате, пока вы не закончите, чтобы Лере было спокойнее.

-Пожалуйста, Матвей, ради меня, - прошу я.

-Ладно, идем, - выдавливает из себя Матвей.

Мы заходим в дом, и неожиданно Соболев прислоняется к стене, закрыв глаза.

-Тебе плохо? - пугаюсь я.

-Нет. У меня умер друг.

Мы с Валентином замечаем слезы на глазах Матвея и понимаем, что он не шутит.

-Мои соболезнования, - говорит Бельский.

-Боже мой, Матвей, -восклицаю я, - когда? Что с ним случилось?

-Этой ночью, пару часов назад. Сердце... остановилось.

-Матвей, мне так жаль!

Я беспомощно обнимаю любимого, не зная, что делать. Наверное, зря я привела сюда Валентина и вообще устроила эту сцену на улицу. Но кто же знал? К счастью, Соболев берет себя в руки и идет в комнату. Он ложится на кровать, а я возвращаюсь на кухню и ставлю чайник.

-Все в порядке? - спрашивает сидящий на диване Валентин.

-Пока да.

-Тогда лучше иди к нему.

-А ты?

-Я здесь, не волнуйся.

 В комнате Матвей показывает порезы, их четыре, кажется, неглубоких, но выглядит страшновато.

-Ты уверен, что не нужно ехать в больницу? - уточняю я.

-Да, все хорошо. Закрой дверь.

Я плотнее закрываю дверь и сажусь рядом с Матвеем. Бесполезно объяснять ему, что Валентин не будет подслушивать. Жаль, что они так друг друга не любят. И особенно горько, что именно из-за меня.

-Я не хотел говорить тебе...думал, что получится скрыть. Увы, получилось только хуже. Не знал, что ты будешь так пугаться. Я - сомнамбула.

-Кто?

-Лунатик.

Я с удивлением смотрю на любимого. Почему мне это сразу в голову не пришло? Ведь сразу было ясно, что у него проблемы со сном. Но я не думала, что это бывает у взрослого мужчины.

-Мне казалось, что это детская проблема, - говорю я.

-Не обязательно. В моей семье лунатизм почти у всех и больше у взрослых.

-Ничего себе! Разве это не лечится?

Толком нет.

-И что же делать?

-Ничего. Я привык. Мы все с этим живем.

-Но это же опасно! Посмотри, что случилось с тобой сегодня!

-Ерунда. Я просто взял нож в сне и порезался.

-Не нужно было его класть под подушку! Зачем ты это сделал, если что такое может случиться?

-Так нужно. Мне... просто я... могу нащупать нож, уколоться об него и быстрее проснуться.

-А если бы ты наткнулся на него лицом?

-Да... не подумал.

-Матвей, зачем ты так делал, это же опасно?

-Понимаешь... просто было у меня часто было: я во сне встаю и ищу нож и не успокоюсь, пока не найду его. И разбудить меня в это время сложно.

-Но почему именно нож?

-Не знаю... снится он мне... как будто он мне нужен зачем-то. Лер, не волнуйся, еще ни разу я не поранился им серьезно. Но если ты боишься, я больше не буду класть его при тебе.

-Лучше и без меня!

-Ладно, хорошо. Но без этого я хожу по всему дому, могу удариться обо что-то или взять предметы и принести в спальню. Или, наоборот, в другое место.

-Так ты и принес нож в твоей квартире?

-Да. Еще и на дверь налетел, потому был такой синяк. А сегодня проснулся, когда постелил себе на террасе. Хотел вернуться к тебе, но вспомнил, как ты пугаешься, если не можешь меня разбудить, а понимаешь, что со мной что-то не так, и ушел спать в машину.

-Ты должен был разбудить меня и все объяснить!

-Лера, пойми... Я не хотел, чтобы ты видела меня в таком состоянии. Я в это время не в себе.

-Почему ты мне так не доверяешь? - возмущаюсь я.

Матвей целует меня и успокаивает:

-Что ты, все не так. Просто я боялся отпугнуть тебя, не знал, как ты отреагируешь. Ты очень пугалась, даже не зная, в чем дело, как я мог сказать тебе правду? Я старался тянуть время, хотел, чтобы ты хотя бы узнала позже.

-Я и узнала только недавно! Почему?  Это не проявлялось так долго. Почему сейчас?

-Весна. Весной и осенью у меня ухудшения. Потерпи немного, летом этого почти не будет.

-Почти?

-Это всегда случается в плохую погоду. Летом в дождь или грозу обычно. В межсезонье обычно часто.  Зимой почти никогда.

-И твоя семья всё знает?

-Да. Я просил их ничего тебе не говорить.

-У них у всех... тоже лунатизм?

-Не у всех. У моей мамы нет и у моего сына.

-Как хорошо, что хотя бы у них нет!

-Да, наверное, - скривившись, соглашается Матвей и продолжает, - теперь, когда ты все знаешь, я могу сказать тебе, как ты должна себя вести во время моих снов.

-Это точно повторится? - упавшим голосом спрашиваю я.

-Да, обязательно. И теперь ты не должна бояться. Я рассказал тебе все только чтобы тебе было спокойнее. И надеюсь на твое понимание.

Прижавшись к нему, я киваю и спрашиваю:

-Что я должна делать?

-Прежде всего в следующий раз не волнуйся и не пытайся меня будить, даже если буду стонать или кричать. Я потом проснусь сам, даже если ждать моего пробуждения придется долго. Если ты проснешься и увидишь, что меня нет - не ищи меня. Либо я лег спать в другом месте, либо просто хожу во сне и скоро вернусь.

-А если с тобой что-то случится, пока ты ходишь? Может, лучше, если я найду тебя и уложу в постель?

-Нет, будет только хуже. Мы за много лет все перепробовали. Поверь, я привык с этим жить. Тебе будет легче, если я буду предупреждать тебя перед тем, как у меня в следующий раз будет приступ лунатизма?

-Ты это можешь знать заранее?

-Не всегда. Но обычно да. В плохую погоду - у меня это почти каждый раз. И меня каждый раз в непогоду клонит в сон, почти не могу сопротивляться.

-А если в непогоду ты на работе?

-Я почти всегда могу уйти. Меня Лёха может прикрыть. Мог... Чёрт!

-Что?

-Лёха - мой заместитель и лучший друг. Это он умер сегодня ночью.

Я обнимаю Матвея. Зря я напомнила ему. Не нужно было вообще заставлять Матвея что-то объяснять мне в такой тяжелый момент. Как неудачно все совпало. Да еще Валентин здесь... Пытаясь отвлечь любимого от грустной темы, задаю вопрос:

-А разве при сомнамбулизме человек не может проснуться? Я думала, их как раз можно и нужно будить.

-Нет, от внезапного пробуждения лучше не будет. Скорее хуже. Я просто крепко сплю, Маша, например, легко просыпается. Мы стараемся ее не беспокоить в такие моменты. Помнишь, как рассердилась моя мама, когда Машу разбудила ее дочка?

Да уж! Как забыть! Она ударила бедного ребенка.

-Не обращай внимания на мою маму, она иногда перегибает палку. В тот день она просто испугалась за Машу.

-На самом деле я тогда тоже испугалась, - признаюсь я, - я шла по коридору и услышала, как стонет твоя сестра. Я подумала, что ей плохо.

-Не волнуйся больше. Теперь ты знаешь, что у моей семьи это бывает. Врач рассказывал нам, это все из-за неполного пробуждения от глубокой фазы медленного сна.

 Я пытаюсь вспомнить фазы и виды сна, а Матвей продолжает:

- Во время сомнамбулизма в коре головного мозга активизируются центры, отвечающие за говорение или другие действия. Поэтому мы можем кричать, вставать, даже что-то делать. Я читал о случаях, когда лунатики во сне водили машину или нападали на кого-то, но это недоказанные случаи. К счастью, у нас в семье такого не бывало.

-Но сегодня ты сильно порезался.

-Ничего. Это ерунда. Завтра я об этом и не вспомню. Главное, чтобы ты об этом не переживала. Я ведь так старался, чтобы ты ничего не узнала. Пытался подгадывать наши встречи под хорошую погоду. Но не всегда получалось. Ведь в то время, когда я не... не лунатик я встречаюсь с ребенком. Он ни в коем случае не должен видеть меня таким.

Я киваю. Пугать малыша таким действительно ни к чему.

-А Алла знает? - спрашиваю я.

-Давно. С самого начала.

Я хмурюсь. Ей-то он сразу сказал. А от меня старался скрывать так долго.

-Лерик, не ревнуй, пожалуйста. Я ничего тебе не говорил именно из-за прошлого неприятного опыта.

Неудивительно. Что могла устраивать Алла с ее-то характером?

На кухне свистит чайник. Я встаю с кровати, но меня останавливает голос Матвея:

-И еще... я бы не хотел, чтобы кто-нибудь знал об этом.

Киваю и выхожу из комнаты. На кухне меня ждет Валентин. Предлагаю ему чай, но он отказывается и говорит:

-Если все в порядке, я, пожалуй, пойду?

Я не знаю, что ответить. Хорошо, что Бельский сам предложил, не выгонять же его! Но если я пойду его провожать, Матвею это может не понравиться. А если не пойду...

-Мне не стоит здесь дольше оставаться, - продолжает Валентин, - вижу, ты успокоилась, значит, я больше не нужен. Ужасно хочу спать.

Провожаю его хотя бы до двери во внутренний двор. Как хорошо, что он здесь оказался! Одна я бы точно с ума сошла до пробуждения Матвея. Закрывая дверь, кладу руку на плечо Валентина и говорю:

-Спасибо.

Он улыбается, целует меня в щеку и уходит. Я закрываю дверь и возвращаюсь к Матвею. Выпив по чашке чая, мы засыпаем и просыпаемся ближе к обеду. Проверив телефон, Матвей морщится, затем улыбается и говорит мне:

-Что за день сегодня. Смерть и рождение рядом.

Смотрю на экран - два смс-сообщения с разницей в 10 минут - первая от Платоновой А. о смерти Алексея, вторая от Максима, что он везет Инну в роддом.

-Сегодня у меня появится еще один племянник, - стараясь улыбнуться, говорит Матвей.

-Может, уже появился? - предполагаю я.

Оба сообщения пришли еще утром, когда мы отсыпались после ночных приключений.

-Не думаю, - отвечает Соболев, - Макс бы сразу позвонил или написал.

-Он что, сразу узнает? - удивляюсь я.

-Конечно. Он же с Инной.

-Где? - не понимаю я, с трудом вспомнив, что так зовут жену Максима.

-В роддоме. Он присутствует на родах.

Я чуть не падаю с кровати. Ничего себе!

-А что такого? - спрашивает Матвей, заметив мое удивление, - Макс и на первых родах с ней был.

Да как сказать, что такого. Интересные традиции у этой семьи. И тут меня пронзает ревность.

-А ты? - спрашиваю я, - тоже?

-Что?

-Был на родах Аллы?

-Нет, - отвечает он, - ей делали кесарево.

Вздыхаю с облегчением, а Матвей смеется и говорит:

-Лер, ты что, ревнуешь? Это же прошлое. Давай завтракать.

-Скорее, обедать, - смеюсь я.

 

 

Мы собирались остаться на даче до утра, но вечером позвонил Максим. Ожидая услышать радостную новость, Матвей берет трубку, но мы слышим только всхлипывания и неразборчивые обрывки слов. Соболев выбегает на улицу, я растерянно смотрю ему вслед. Что могло случиться? Неужели в двадцать первом веке в родах может произойти что-то ужасное? Через минуту возвращается Матвей и говорит:

-Собирайся, едем скорее.

Собравшись за пять минут, мы садимся в мерседес. Матвей едет так быстро, что сердце замирает. Мало нам ночных проблем, не хватало еще в аварию попасть! Разве можно ему вести машину после приступа лунатизма, да еще с порезами? Действительно, после жуткой ночи и денёк соответствующий.

-Что там случилось? - спрашиваю я, - совсем плохо?

-Все живы, но видимо, были серьезные осложнения, Макс просто в истерике.

-Жаль, что так вышло.

-Да уж, кто бы мог подумать? В первый раз у них все хорошо прошло. Ладно, сейчас приедем и узнаем, что произошло.

Я вспоминаю, что у самой Инны о ее первых родах были не самые позитивные впечатления. Может, и тогда все было не так хорошо, как думает Матвей?

 Мы подъезжаем к родильному дому и нас провожают в палату, которая больше напоминает гостиницу, чем больницу. Я даже не знала, что так бывает. Хорошо иметь деньги. Только в палате нет ни новорожденного, ни его мамы. Только заплаканный Максим, сразу бросившийся к Матвею. Я смотрю на пустой стеклянный кувез. Там должен быть младенец. А Матвей точно все правильно понял? Все действительно живы? Из всхлипываний Максима и сейчас сложно что-то понять, не то, что по телефону. Кое-как сквозь череду причитаний и самообвинений нам удается разобрать, что Инна и ребенок в реанимации. Немного успокоив брата, Матвей говорит мне:

-Подожди здесь, я поговорю с врачом.

-Нет, я пойду с тобой! - возражаю я.

Совсем не хочется оставаться с Максимом. Зачем он вообще на роды пошел, если он такой нежный? И ведь это уже второй раз! Как же он первые роды выдержал? И почему все время твердит, что он виноват? Думал, что присутствие на родах - гарантия отсутствия осложнений? Но это же бред! Как и то, что Матвей притащил меня сюда. Я здесь явно лишняя. Лучше уйти сейчас. Предлагаю Матвею отвезти меня домой, но он хочет остаться с братом, а мне дает денег на такси.

Пока жду такси, звоню Женьке и выясняю, что она поедет в общагу завтра, а Валентина нет дома. Решаю поехать к ней, мне надо с кем-то поговорить, меня просто разорвет. Правда, ехать в другой город, но какая разница, если все равно у меня оплаченное такси.

Приезжаю к подруге, когда уже темнеет. Успеть на последний автобус будет непросто. А на такси до своего дома денег нет. Как только мы начинаем болтать, забываю и о транспорте, и обо всем на свете.

Успеваю рассказать только о неожиданной встрече с Валентином посреди ночи, как подруга вскакивает и кричит:

-Так вот куда он делся! А я-то еще удивилась, когда мне мать сказала, что Валя к друзьям на дачу поехал! Да он как из армии вернулся, так и сидел дома, только на работу ходил. Я так обрадовалась, что хоть выходные от его пиликанья отдохну! Нет бы мне сразу догадаться!

-Как ты могла догадаться?

-Да Валя долго меня расспрашивал про тебя и Матвея. Его особенно интересовали ночные странности твоего парня. Но не в голову не пришло, что он поедет именно к вам!

-Я рада, что Валентин приехал! Он очень помог мне. Ты бы видела, как я металась одна на даче и на улице, не зная, где Матвей, и кто его порезал. Я с ума бы сошла в ту ночь!

-Валя был с друзьями? Прямо в той же деревне в соседнем доме?

-Нет, Валентин был один. Он не выходил из дома всю субботу, я понятия не имела, кто в том доме. А когда я ночью это случилось с Матвеем, он выходил на улицу. Сказал, что видел каки-то тени, но при этом утверждал, что никого, кроме нас с Матвеем, там нет. Странно...

-Лер, ты не поняла? Если Валя был один в доме, где никто не живет, значит, он поехал туда специально. Из-за тебя. Не пойму только, как он вычислил, когда именно у Матвея будет этот странный сон. Если ты так долго не попадала на него, а он с первого раза.

-Кажется, я знаю, как. Матвей сказал, что это бывает у него почти всегда в плохую погоду.

-Да? Может быть. Хотя, стой... Когда ты знакомилась с семьей Соболева, шел дождь. Но твой Матвей не спал.

-Верно... Как ты все помнишь, я сама забыла. Но тогда заснула его сестра!

-Да, но не он сам. Значит, каждый раз при плохой погоде он не засыпает. Но ты рассказывай дальше.

 Выслушав мой рассказ про объяснения Матвея, Женя спрашивает:

-И ты ему поверила?

-А что? Он сказал неправду?

-Не знаю... звучит неубедительно.

-А мне показалось, наоборот. Матвей все подробно объяснил, я рада, что он больше ничего не скрывает. Только не знаю... поможет ли мне это не испугаться в следующий раз.

-Ну не знаю... меня там не было. Может, он действительно сказал правду. Но скажи, при чем здесь тогда мобильные телефоны? Почему пропадает связь?

-Не знаю, - растерянно отвечаю я, - мы об этом не говорили.

-А зря! Я еще не понимаю, почему ты не согласилась поехать с ним к его маме? Ее наверняка заинтересовали бы его ранения.

-Так Матвей же сказал, что она знает.

-Это если он тебе правду сказал. По ее реакции можно было бы понять - знает она или нет.

-Да зачем Матвею врать?

-Сначала он скрывал от тебя причину таких снов, значит, есть зачем. Но раз он хотя бы перестал делать вид, что ничего не происходит и обвинять тебя, что ты придумываешь проблему из ничего - это уже прогресс. Будем надеяться, что он сказал тебе правду, и теперь между вами все наладится.

-Да уже наладилось. Если бы не проблемные роды Инны, я и сейчас бы с ним была.

-Ну это временная проблема. Она твоему Матвею сноха, а не жена. Выпишут ее, и все забудется. Думаю, он больше потрясен смертью лучшего друга.

-Да. Даже не знаю, как его утешить.

-Просто будь рядом. Как только он этого захочет. Но не навязывайся, пока он будет занят свалившейся на него кучей дел, ведь друг был еще и его заместителем.

Я киваю. Подруга, как всегда, права.

 Глава 7:
В разговоре время летит незаметно, и я еле вспоминаю о последнем автобусе за пятнадцать минут до его отправления.

-Женя, что ты молчишь, - возмущаюсь я, вскакивая, - мне же пора!

-Ты что, домой поедешь? - изумляется подруга.

-Конечно, куда я денусь.

-Я думала, ты останешься.

-Жень, ты что!

-Что?

-А Валентин?

-Так его нет дома!

-А если придет?

-Да уже почти девять, наверное, он все еще на той даче. А если придет... на кухню его отправим.

Вот именно, что на кухню. У родителей Леры двухкомнатная квартира. Когда Валентин учился в консерватории, а потом в армии, в его отсутствие я часто оставалась у подруги ночевать. Но теперь ситуация другая!

-А если Матвей узнает? - выкручиваюсь я.

-Как? Кто ему скажет? А если и узнает - ты у меня в гостях, а не у Вали.

-Все равно, я не хочу лишний раз встречаться с твоим братом! Это мешает ему забыть меня!

-Он сам себе мешает забыть тебя. Мне уже надоело под него подстраиваться! Оставайся!

-Жень, лучше не надо. На неделе в общаге наболтаемся. Я лучше побегу.

-Ну и зря. Куда ты поедешь по темноте? От остановки пешком пойдешь?

Я задумываюсь. До дома мне идти от остановки минут двадцать по не самым освещенным улицам. Меня так давно подвозит Матвей, что я начала забывать, как пользоваться общественным транспортом. К хорошему привыкаешь быстро. Но какой монетой я отплачу Матвею - останусь ночевать в доме своего бывшего! Хорошо еще, если он не придет ночевать, а вдруг?

-Пусть Матвей оплатит тебе такси до дома, - предлагает подруга.

-Нет! - отказываюсь я, - ни за что, даже говорить не буду, что я у тебя. Он думает, что я поехала домой.

-Ты говоришь так, как будто совершила преступление.

А как надо сказать? После того, как я из-за своих глупых страхов притащила Бельского на дачу Матвея, я еще и сама заявилась к Валентину в квартиру. И как Соболев должен на это реагировать? Только бы он не узнал!

-Решай быстрее, - говорит подруга, - время уходит.

Смотрю на часы - времени почти нет. Выбегаю в прихожую и начинаю быстро одеваться. Выходят родители Жени и Валентна и начинают активно уговаривать меня остаться. Особенно усердствует папа, высказываясь, что он свою дочь по такой дороге одну ни в каком возрасте бы не пустил. Мой папа, наверняка, согласился бы с ним, но что мне делать? Мне вообще было стыдно даже на час приходить к Бельским домой, после того, как я рассталась с Валентином. Не понимаю, как его родители могут все еще хорошо относиться ко мне. Пока я с ними спорю, время выходит, и я понимаю, что успею на автобус, только если буду бежать бегом, и то если мне очень повезет. Начинаю раздеваться, не понимая радости Женьки - неужели она со мной в общаге не успевает наболтаться? Мне сейчас страх встречи с ее братом отравляет всю радость от общения с ней. Но подругу ситуация вовсе не беспокоит. Она наливает нам какао, и мы почти час смотрим, пока в прихожей не хлопает входная дверь. Я съеживаюсь. Это Валентин! Он пришел! Какая я была дура, что не поехала на автобусе! Что теперь делать? Женя встает и выходит из комнаты.

-Что ты тут делаешь? - недовольно спрашивает она брата.

-Живу я тут, - усмехается он, - а что?

-Думала, ты останешься ночевать на даче.

-А, ты с Эдиком? Ладно, посплю на кухне. Но только один раз.

-Ты итак всю неделю тут один, - говорит Женя.

-А сколько лет было наоборот?

Валентин идет в ванную и останавливается, увидев меня. Улыбаясь и, он говорит:

-Лера... привет! Рад тебя видеть!

-Привет, - отвечаю я, - хотя мы сегодня уже виделись.

-Да. Я не ожидал, что ты придешь!

Не успеваю ответить, как в разговор вмешивается подруга:

-Валя, она пришла ко мне.

-И что? Мне поговорить нельзя с человеком?

-А то вы сегодня не наговорились!

Закатив глаза, Валентин скрывается в ванной. Мы с Женькой возвращаемся в комнату.

-Ты была права, - говорит подруга, - он не исправим.

-И что мы теперь будем делать?

-Да ничего! Будем делать вид, что его нет.

Мы продолжаем смотреть фильм, хотя я уже ни на чем не могу сосредоточиться. Валентин пару раз заходил, попробовал немного посидеть и поговорить с нами, но Женя жестко сворачивала беседу. Я не знала, куда деваться. С одной стороны, она все делала правильно. С другой - Бельский так помог мне ночью, а я так его отшиваю. А что делать? Если Валентин явно не готов остаться друзьями? В итоге он ушел на кухню, захватив с собой скрипку.

-С ума сошел, - ворчит Женя, - собирается играть ночью.

Смотрю на часы - около одиннадцати. Да, для игры поздновато, но с кухни уже льется нежная мелодия. Какая знакомая, что это за музыка? Стыдно не знать классику, тем более я встречалась со скрипачом. Моя подруга поджимает губы, кажется, она узнала мелодию, но спросить не решаюсь. Кое-как досматриваем фильм и ложимся спать. Хочется пить, но решаю не идти на кухню - там ведь Валентин. Женя быстро засыпает, а я все думаю не пойми о чем. Особенно боюсь, что мой бывший придет сюда. Что я буду делать? Нет, конечно, он не такой, и я уверена, что он меня не побеспокоит, но вдруг! А я еще и сплю в его кровати! Только бы Матвей не узнал! Верчусь еще какое-то время и понимаю, что пить хочется все сильнее. Иду в ванную, но вода там такая хлорированная, что я понимаю - все-таки придется идти на кухню. Лучше бы я сделала это, когда все еще не спали! А теперь? Как минимум, я разбужу Валентина. А если он итак не спит? А если он подумает, что я пришла специально к нему? Если он вдруг не спит, я должна еще раз объяснить ему, что я встречаюсь с Матвеем! Не нужно было позволять целовать себя даже в щеку! Для такого, как Валентин, и это слишком много. Постояв в ванной еще немного, я иду на кухню и вижу, что Валентин все-таки не спит. Жаль, я так надеялась тихо попить воды и уйти, не разбудив его. Но Бельский при свете ночника читает книгу. Заметив меня, он радуется.

-Я просто пришла попить, - быстро говорю я.

-Конечно! Что тебе налить?

-Просто воды.

Валентин вскакивает, хватает стакан и наливает воду из чайника. Можно подумать, у меня рук нет. Беру стакан и собираюсь уходить, но скрипач предлагает:

-Садись и пей покойно. Не убегай от меня.

Сажусь и пью воду, стараясь собраться с мыслями. Затем решительно говорю:

-Валентин... я благодарна тебе за то, что ты выручил меня прошлой ночью. Правда. Но я хочу, чтобы ты понял - у меня есть парень. Я встречаюсь с Матвеем.

-Наблюдаю, как мрачнеет лицо Бельского и шепчу:

-Извини.

-Все хорошо, - отвечает он, - я понимаю.

По лицу вижу, что мои слова его очень расстроили. Но разве не должна была  я это сказать еще раньше?

-Я не предполагала, что встречу тебя там, на даче, - оправдываюсь я, -  мне бы в голову не пришло. Прости, что приехала еще и сюда, мне следовало подумать... Я просто хотела увидеть Женю...

-Лера, все хорошо. Я очень рад, что обе встречи состоялись. Мне приятно видеть тебя.

-Валентин! Ты прекрасно понимаешь, о чем я!

-Понимаю, - с горечью говорит Бельский, - ты еще любишь его, да? Так позволь мне наслаждаться хотя бы этими редкими мгновениями. Не беги от меня.

Не бежать? Да я должна сделать это немедленно! И желательно вызвать такси и уехать домой прямо ночью, и пусть он сам объясняет все сестре и родителям. Но для этого мне как минимум надо вернуться в комнату и переодеться.

-Тебе идет синий цвет, - говорит Валентин.

Ага, учитывая, что на мне старая и полинялая пижама Женьки, видок у меня не очень. Но все еще влюбленного скрипача и это вполне устраивает. Нужно заканчивать.

-Спасибо, - отвечаю я, - пора спать. Спокойной ночи.

-Спокойной ночи.

Валентин пытается взять меня за руку, но я уворачиваюсь, встаю из-за стола и возвращаюсь в комнату. Лучше бы я потерпела до утра! Забираюсь под одеяло под мирное сопение подруги. Неужели ей в голову не приходит, что Валентину не до сна, когда в их квартире я, да еще и ночью? Наверное, он и утром встанет ни свет ни заря. Больше в жизни сюда не приеду, как я только умудрилась устроить такую ситуацию!

Открыв глаза утром, в первые секунды не могу понять, где я. Затем просыпаюсь окончательно и вижу, что Жени в комнате нет, а в дверях стоит Валентин и любуется мною.

-Доброе утро, - говорит он, - как спала?

-Хорошо спала, - отвечаю я.

-На рассвете коты устроили под окнами такой концерт, я боялся, что они тебя разбудят.

-Я ничего не слышала, - отвечаю я, - но ведь сейчас март! Это их сезон.

Вспоминаю, что это сезон и лунатизма у Матвея, скорее бы закончилась весна. Хотя, после лета наступит осень. И все будет повторяться каждый год. Выдержу ли я? Сейчас мы просто встречаемся, и я редко попадаю на такие эпизоды, а когда мы будем жить вместе? А если погода будет хуже, чем даже этой весной? Матвей говорит, что я должна просто успокаиваться и правильно реагировать, но не уверена, что я точно смогу, даже теперь, когда я все знаю.

-Да, сезон, - соглашается Валентин, - весна - сезон любви.

-Не для тебя, Валя! - резко заявляет Женя, заходя в комнату.

-Это мы еще посмотрим, - возражает скрипач.

-Лучше выйди и не мешай, Лере нужно одеться.

Валентин улыбается мне и уходит.

-Зачем ты с ним так? - укоряю я подругу.

-А с Валей по-другому бесполезно, - парирует она, - Валя по-хорошему не понимает.

 Может, и так, но я не могу заставить себя быть грубой с Бельским. Тем более после того, как он помог мне ночью. Может, зря? Привожу себя в порядок и выхожу на кухню завтракать. Мне приходится сесть рядом с довольным Валентином, и я укоряюще смотрю на подругу.

-Увы, с ним невозможно разговаривать, - отвечает она.

Да? А мне казалось, Женя его в два счета переспорит. Валентин так старается ухаживать за мной, что можно подумать, я все еще его девушка. Видимо, эта мысль приходит в голову не только мне - Женька подмигивает мне и задает вопрос:

-Матвей еще не звонил?

-Нет, - опуская глаза, отвечаю я, - наверное, еще рано.

-И не позвонит. У него печальные хлопоты, - говорит Валентин, - завтра похороны его заместителя.

-Ты-то откуда знаешь? - удивляется моя подруга.

-От общих знакомых.

-Какой кошмар! - говорит Ирина Львовна, мама Жени и Валентина, - молодой?

-Да, всего 32 года.

-Какой ужас! Что случилось?

-Инфаркт, - отвечает Валентин, - остановка сердца.

-И не спасли? - продолжает расспрашивать его мама, - может, он болел?

-Спасти бы не успели - это случилось ночью, спали все, включая самого покойного. Жена утром обнаружила уже остывший труп. Серьезных заболеваний у него не было. Не считать же болезнью сомнамбулизм, —говорит скрипач, выделяя последнее слово.

Мы с Женькой переглядываемся, почти не слыша причитаний их мамы о том, как помолодели заболевания сердечно-сосудистой системы. Я отодвигаю тарелку - точно не смогу больше съесть ни кусочка. Валентин замолкает, потом тихо шепчет мне:

-Извини. Я не хотел тебя расстроить.

-А что хотел? Обрадовать? - спрашивает Женя.

-Это не лучшая тема для завтрака, - заявляет Ирина Львовна, - лучше Валя нам расскажет, как он провел субботу.

-А что рассказывать? До вечера был на даче у друга, потом работал.

-Занимался с учеником? - спрашиваю я.

-Нет, я играю в ресторане, который принадлежит моему однокласснику. Разве Женя не говорила?

Я пожимаю плечами. Может, и говорила, не помню. Меня сейчас занимает другое.

 С трудом дождавшись окончания завтрака, мы с подругой уходим в комнату, и я спрашиваю:

-Это правда? Как это может быть?

-Что?

-И Матвей и его умерший заместитель - оба лунатики?

-Очень странно, если это правда. Ведь сомнамбулизм - это не заразно. Может, они родственники? Матвей говорил, у него в семье их много?

-Да, но он говорил, что этот заместитель - его лучший друг. Про родственные связи не упоминал.

-Да, я очень странно. Может, Валя соврал?

-Да ты что! Не припомню, чтобы когда-то он врал мне.

-Все когда-нибудь бывает в первый раз. Сейчас он не может забыть тебя и ревнует. Ведь до его армии у тебя не был других парней. А теперь есть, и Валя бесится.

-Не может он придумать такое!

-Еще как может.

 Я не верю, что Валентин мог специально так напугать меня. Он знал, что в такие моменты я очень боюсь за Матвея, неужели он действительно дает мне лишний повод поволноваться? Настолько ревнует? Не может быть, всему есть предел! Да и не будет он врать! А если это правда - значит, и мой Матвей в опасности? И его сны все-таки не безобидны? А если однажды я, как и жена его заместителя, проснусь и обнаружу остывший труп? Господи, только не это!

-Женя, я боюсь! А если и у Матвея будет инфаркт?

-С чего бы?

-А с чего бы у его заместителя-лунатика? Также, во сне.

-Знаешь.... Я считаю, что твой Матвей многое недоговаривает, а то и привирает. Но скрывать смертельные заболевания - это уже чересчур. Да и нет связи между инфарктами и лунатизмом. Просто совпадение.

-Ты думаешь?

-Да конечно! Инфаркты действительно в последние годы все чаще бывают у молодых, но не переживай так. Ничего твоему Матвею не угрожает, от друга проблемы с сердцем не передаются.

-Это понятно, - соглашаюсь я, - но если они оба действительно лунатики? Как они вообще смогли друг друга найти и дружить? Их же не так уж и много. И разве такие вещи не стараются скрывать? Матвей мне несколько месяцев не говорил!

-Да, удивительное совпадение. Но если подумать... Например, они могли рассказать об этом друг другу еще в детстве и начать дружить именно на фоне общей проблемы. Или наблюдались у одного врача, так и познакомились. Да спроси у самого Матвея.

-Нет, не хочу расстраивать его еще больше.

-Как знаешь. А Вале язык надо оторвать! Думать надо, прежде чем говорить!

                *                *                *

 К счастью, Матвей звонит ближе к вечеру, когда я уже дома собираю вещи, чтобы с утра поехать в университет. Конечно, я скучала, но зато не нужно врать, и я честно говорю ему, что я дома.

-Извини, что вчера я был вынужден так неожиданно тебя оставить.

-Все нормально. Что поделаешь, раз такое случилось. Как Инна и твой племянник?

-Инну завтра переведут из реанимации, а малыш пока там.

-Все так серьезно?

-Их состояние улучшается. Все будет хорошо.

-Твой брат очень переживает?

-Еще бы.

-Почему он вчера все время твердил, что он виноват? - спрашиваю я, - он же не врач, что он мог сделать?

-А, это... просто Макс и Инна подписали отказ от одной медицинской процедуры, и это привело к осложнениям. Вот Макс и винит себя, теперь.

Да уж. Наверное, не стоило отказываться от медицинской помощи, вон к чему это привело.

-Я хотел сказать, что завтра я буду занят весь день, - говорит Матвей, - похороны и много работы, увы, я на следующей неделе ничего не смогу отложить. Встретимся во вторник?

-Может, не надо, если ты будешь занят?

-Я найду время вечером.

 Мы договариваемся о встрече, и я так и не решаюсь спросить любимого, был ли его заместитель сомнамбулой. На Матвея сейчас многое навалилось, только моих страхов ему и не хватало. Подожду, пока пройдет время. От меня нужна поддержка, а я? Только истерю, да еще с бывшим общаюсь. Матвею бы это не понравилось. Кстати, было бы неплохо расспросить Валентина, правду он сказал насчет умершего заместителя. Не верю, что так соврал, но, может, приукрасил? Или его самого обманули? Совпадение действительно странное, у Матвея и родня и друг лунатики, как и он сам? Как-то не верится. Наверное, Бельский перепутал. Но лучше мне все же больше не разговаривать с ним. Хватило и этой ночёвки. Больше ни за что не сделаю такой глупости. Почитав в интернете про инфаркты и сомнамбулизм и не найдя между ними связи, я успокаиваюсь. Наверное, это действительно просто странное совпадение.

                *                *                *

Во вторник после занятий мы с Женей идём в общежитие, и тут меня окликает незнакомый голос.

Оборачиваюсь – ко мне идёт Алла. Я теряюсь. Что мне, с ней драться? Или позвонить Матвею? Уже не успею. Что ей нужно? Как она меня нашла? Улыбаясь, бывшая Матвея протягивает мне что-то и приветливо говорит:

-Передай Матвею, он забыл у нас в воскресенье.

Я машинально беру протянутый предмет и вижу, что это паспорт. Алла уходит, а Женя спрашивает меня:

-Кто это?

-Алла, бывшая Матвея.

-Это она? Не похожа на ту истеричку, которую ты описывала.

-И не говори. Сама удивляюсь.

-Ладно, пойдём, что стоять. Странно, что она решила передать паспорт через тебя.

-Очень странно, - соглашаюсь я, - я его сегодня не увижу, а она живёт с ним в одном подъезде. Могла бы хоть через его брата или сестру передать, если сама с ним разговаривать не хотела.

-Она ехала сюда не для того, чтобы просто передать якобы забытый паспорт. Матвей у неё в воскресенье был?

-Понятия не имею.

-Паспорт хоть его?

Я открываю страницу с фотографией и отвечаю:

-Да, конечно.

Подруга открывает дверь в нашу комнату, и мы заходим. Я перелистываю страницы паспорта, пока не дохожу до страницы со штампом. 3.09.2017 был зарегистрирован брак с Ерохиной Светланой Михайловной 1992 года рождения. Я сажусь на кровать. Матвей женат! Не может быть! Ко мне подходит Женька и, присвистнув, спрашивает:

-Ты знаешь эту Светлану?

Я качаю головой, по щекам катятся слезы.

-Его семья тебе что-нибудь про нее говорила?

-Нет, - всхлипываю я.

-Погоди, не плачь. Тут что-то нечисто!

Подруга выхватывает у меня паспорт и начинает его листать. Я тупо смотрю на нее, продолжая плакать. Что тут нечистого? Что она хочет найти? Матвей женат, что не удивительно. Глупо с моей стороны было думать, что он меня ждал всю жизнь. Женька откладывает паспорт и говорит:

-Штампа о разводе нет. Паспорт точно его. Да не реви ты! Это же ерунда какая-то!

-Какая же это ерунда?

-Откуда этот паспорт у Аллы?

-Она же сказала - Матвей забыл.

-И ты поверила?

-А кому мне верить? Матвею?

-Да, ему. Хотя бы поговори с ним. Пусть сам расскажет, что это за Светлана.

-Считаешь, что он расскажет?

Подруга вскакивает и возмущается:

-Лера, ты что, поверишь этой Алле? Которая специально привезла тебе паспорт? Да может, она сама через своих знакомых этот штамп поставила, а твой Матвей и знать не знает никакой Светланы!

-Хорошо бы.

-Подумай сама: почему он женился не на матери своего ребенка, а на другой женщине?

-Да мало ли... Алла истеричка, может, эта Светлана другая. Может, он ее полюбил.

-И где она сейчас? Почему с ним не живет?

-Не знаю... разошлись уже. Три года прошло.

-И не развелись?

-И что? Так многие делают.

-Ты сама говорила: Матвей купил квартиру и родственникам, и Алле. А этой Светлане ничего?

-Так у Аллы ребенок.

-А у Светланы, думаешь, нет?

-Не знаю. Наверное. Матвей только про одного своего сына мне говорил.

-Звони ему, и пусть теперь говорит все про эту Светлану.

-Не буду!

-Лера, не сходи с ума! Подумай сама, как он мог вчера забыть у Аллы паспорт? Он ей его показывает каждый раз что ли?

-Да какая разница? Та сама видела: паспорт Матвея, брак есть, развода нет. Может, Алла его специально выкрала, чтобы мне подсунуть?

-Звони Соболеву немедленно! Пусть сам скажет, какие отношения у него с какой женщиной! Почему ты боишься с ним разговаривать? Почему позволяешь все от тебя скрывать? У вас отношения, ты имеешь право знать, женат он или нет. Он должен быть сообщить о таком сразу!

 Подруга сует мне в руки телефон, и я набираю номер. Не знаю, как спросить его об этом, боюсь, я опять расплачусь. Может, Матвею действительно больше подходит Алла? Она-то точно не стала бы плакать из-за соперницы, будь та хоть официальной женой, хоть королевой Англии. Почему же он тогда женился на Светлане? Почему не на Алле, действительно? Матвей берет трубку, и я пытаюсь как-то начать разговор. Пока я говорю ни о чем, Женя садится рядом со мной и машет паспортом, а Матвей спрашивает:

-Лера, ты что, плачешь?

-Нет, - вру я и, наконец, решаюсь, - у тебя паспорт с собой?

-Странный вопрос. Конечно.

-Он у тебя в руках?

-Нет, в кармане, а что?

-Найди, пожалуйста.

-А что случилось?

-Ты можешь просто его найти?

-Что на тебя нашло, - ворчит Матвей, потом добавляет, - ну, в руках держу, и что?

-Да спрашивай у него все как есть! - шипит подруга.

-Кто такая Светлана Ерохина? - выпаливаю я.

-Что?

-Ерохина Светлана Михайловна.

В трубку несутся гудки.  Я швыряю на пол подаренный Матвеем телефон и бросаюсь в объятья Жени. Вот и все. Сказка кончилась. У него есть жена и теперь, когда я об этом знаю, Соболеву нет смысла больше общаться со мной. Я-то думала, у нас действительно все серьезно. А оказалось... Как он мог даже познакомить меня с семьей? И неужели никого из них не смутила эта ситуация? Это для них нормальное отношение к его жене? А как тогда они ко мне относились?

 Кое-как успокоив меня, Женька еще раз рассматривает паспорт Матвея и говорит:

-Ну, насчет детей я погорячилась. Сын здесь указан только один.

-Мне все равно, - отвечаю я, - какая теперь разница.

 На полу оживает мой телефон. Я отворачиваюсь.

-Это он, - говорит подруга, - ответишь?

Я качаю головой. Матвей сам бросил трубку, когда ему нечего было сказать про жену. Так о чем нам теперь разговаривать?

Глава 8:

Телефон звонит опять, я стараюсь не обращать на него внимания.

-Может, поговоришь с ним? - предлагает Женя, - а то не отвяжется.

Я поднимаю телефон и выключаю.

-Так он приедет! - усмехается подруга.

-Точно. И что делать? Пойдем куда-нибудь.

-Куда? В прошлый раз Матвей тебя и в кафе нашел.

-Не знаю... О, точно! В мужскую общагу! Эдик там?

-Должен быть.

-Пошли к нему.

-Ну ты даешь!

-А что нам делать? А если правда Матвей заявится?

-Поговоришь с ним и все.

-Не буду я с ним разговаривать!

Подруга вздыхает и звонит своему парню, но он не берет трубку.

-Пойдем так, - предлагаю я.

-А если его нет?

-Зайдем к кому-нибудь ли в коридоре подождем.

-Лер, не сходи с ума. Я хочу полежать, давай отдохнем.

-Ладно, я сама пойду. В конце концов, он ищет меня.

-С тобой бесполезно разговаривать. Пойдем, дай только переодеться.

  Несколько минут жду подругу, и мы выходим. Но не успеваем дойти до стоящего напротив общежития, как замечаем мерседес Матвея.

-Когда он успел? - возмущаюсь я.

-А где он был, когда ты ему звонила?

-Не знаю.

-Видимо, недалеко.

 Из машины выходит Матвей и направляется к нам.

-Уходим, - говорю я подруге.

-И что дальше? - спрашивает она, придерживая меня за локоть, - будем бегать от него весь вечер?

-Лера, давай поговорим, - настаивает Матвей.

-Не о чем. Уезжай.

-Ты знаешь, что есть о чем.

-Я не хочу с тобой говорить, уходи.

-Хорошо, - отвечает Матвей, - тогда позволь показать тебе кое-что.

-Ничего не нужно.

-Покажу и уеду.

-Ладно, давай, - соглашаюсь я.

 Матвей садится в машину и роется в папке с документами. Мы наблюдаем за ним - что и зачем он хочет мне показать? Чем ему это поможет? Наконец Соболев протягивает один из документов мне. Беру его и вижу, что это копия свидетельства о смерти Ерохиной Светланы Михайловны. Перечитываю еще раз. Она умерла! Полтора года назад.

-Почему ты не сказал мне об этом?

-Прости. Наверное, должен был сказать. Не хотелось тревожить ее память.

Я отдаю Матвею свидетельство о смерти.

-Откуда ты узнала про Свету? - спрашивает Соболев.

-Алла отдала мне твой паспорт. Сказала, что ты его у нее забыл.

-Чёрт! Что еще она сказала?

-Ничего. Просто попросила тебе передать, а я открыла паспорт.

-Непонятно, откуда он у нее. Мой у меня.

С этими словами Матвей достает из внутреннего кармана паспорт и протягивает мне. Я смущаюсь и отвечаю:

-Не надо. Что я там не видела?

-А Алла знает про Светлану? - спрашивает Женя.

-Конечно, - отвечает Матвей, - давно знает.

-Понятно, - говорит моя подруга, - она нашла способ подгадить. Но теперь все выяснилось. Я могу вас оставить?

Я киваю, и подруга возвращается в общежитие.

-Поужинаем в ресторане? - предлагает Матвей.

-Может, не надо? Вчера только похороны были.

-Да. И вообще проблем много. Если я не развеюсь, то сойду с ума.

-Хорошо, поехали, - соглашаюсь я.

Уже в машине я задаю вопрос:

-Матвей... а от чего она умерла?

-Кто, Света? Сердце.

 Неожиданно. Какие могут быть проблемы с сердцем у молодой девушки? Может, она болела? Но уточнять у Матвея я не решаюсь. Он только вчера похоронил друга, не стоит расспрашивать о подробностях смерти той, которая была его женой. Наверное, он ее любил. И если бы она была жива, возможно, они и сейчас были бы вместе.

 В ресторане мы садимся за столик и смотри меню. Внезапно Матвей обрывает фразу на полуслове. Поднимаю глаза - он ненавидящим взглядом смотрит куда-то за моей спиной. Оборачиваюсь - на мини-сцену вышли музыканты, и среди них Валентин. Другие посетители аплодируют им, а я поворачиваюсь к Матвею. Как неудачно мы зашли! Откуда он здесь взялся? Бельский говорил, что играет в каком-то ресторане, но я и подумать не могла, что именно в этом! Мы уже не раз были здесь с Соболевым, и музыкантов здесь не было!

-Лучше нам поужинать в другом месте, - говорит Матвей, но к нам подходит официант.

-Давай останемся, - шепчу я, - он же просто играет и даже не знает, что мы тут.

-Судя по его сияющему лицу, уже заметил, - цедит Матвей и встает из-за стола.

Я вынуждена последовать его примеру, но на полпути к выходу нас останавливает окрик:

-Матвей! Здорово! Ты куда?

К нам идет незнакомый парень.

-Привет, Вадик, - отвечает Соболев, - мы уже уходим.

-Я видел, как вы зашли, просто был занят и смог подойти только сейчас. В чем дело? Вас плохо обслужили?

-Нет, мы даже не успели сделать заказ. Срочные дела. Зайдем в другой раз.

-Не надо, я прекрасно понял, что тебя что-то не устроило. Говори, что не так.

В этот момент Валентин начинает играть. Я не знаю, куда деваться. Надо было встретить тут не только Бельского, но и какого-то друга Матвея, который не дает нам уйти. А может так и лучше - если бы я сейчас ушла с Соболевым, Валентин бы очень расстроился.

-Вадим, я серьезно должен уйти, - настаивает Матвей.

-Нет, ты, во-первых, познакомь меня со своей девушкой. А во-вторых, давай сядем и выясним, что что сегодня пошло не так. Соболев сдается и представляет меня своему другу - владельцу этого ресторана Вадиму Мискову. Мы садимся за столик, и Матвей говорит:

-Вадим, ты извини, но пока у тебя играет этот, я к тебе не приду.

-Почему? - удивляется тот, - это Валя, мой одноклассник. Мы с ним до шестого класса вместе учились, пока он в интернат не уехал.

-У меня с ним конфликт, личные встречи нежелательны.

-А, понимаю, - произносит Мисков, бросая взгляд на меня.

-Откуда он сегодня взялся? - возмущается Матвей, - его раньше не было.

-Уже третью работает, просто ты в его рабочие дни не попадал.

-Да, мне сегодня не везет, - подтверждает Соболев.

-Ну перестань, он нормальный парень, послушай, как классно играет!

-Его место в подземном переходе, - отвечает Соболев.

-Матвей! - возмущаюсь я.

-Да, вижу, как все серьезно, - говорит Вадим, - оставайтесь, он вас не потревожит. А у меня дела.

Он уходит, и мы делаем заказ.

-Как думаешь, он сделает Валентину что-нибудь плохое? - с тревогой спрашиваю я.

-Увы, нет. Ты же слышала - они, оказывается одноклассники.

Да, мы не так планировали провести время. Теперь и у нас настроение испорчено, и у Бельского могут быть проблемы. Музыка обрывается, все, кроме нас, аплодируют Валентину. Он уходит со сцены и больше не появляется весь вечер, до тех пор, пока Матвей не уходит в туалет.

-Привет, - говорит скрипач, подойдя к моему столику, - рад тебя видеть.

-Ты с ума сошел! - отвечаю я, - зачем ты пришел, Матвей итак весь вечер как на иголках.

-Не волнуйся, он меня не увидит.

-Он сейчас вернется. Уходи, пожалуйста. У нас был трудный день.

-Что-то случилось?

-Да, случилось. Это неважно.

-Мне важно все, что касается тебя.

-Спроси у Женьки, только уходи быстрее.

-Ладно, хорошо. До встречи. - отвечает скрипач и уходит.

Мне стыдно. Не нужно было так резко.

-Валентин, - окликаю я его.

Бельский оборачивается.

-Извини, - говорю я, - мне очень понравилось, как ты играл. Жаль, что так мало.

-Спасибо, - улыбаясь, отвечает он и уходит.

 Вернувшийся Матвей предлагает поехать к нему, но я не горю желанием встречаться с его бывшей, хватит нам на сегодня и одной встречи. Я бы предпочла переночевать в гостинице, но Матвей настаивает, что он должен вернуться в квартиру, чтобы обсудить что-то важное с Машей и Максимом. Тогда я прошу отвезти меня обратно в общежитие, и Соболев неохотно соглашается. Женя удивлена моим возвращением, она была уверена, что я сегодня поеду к Матвею. Объясняю, что мне хватило и этого.

-Ты должна была поехать сегодня! - возмущается подруга, - чтобы Алла поняла, что ее удар не достиг цели!

-Может быть, - отвечаю я, думая о том, что как минимум сначала у Аллы все получилось, я поверила ей.

-И дело не только в ней! - не унимается Женька, - после такого богатого событиями дня вы с Матвеем просто обязаны хотя бы вечер и ночь провести вместе и в приятной обстановке!

-Да, ужин прошел сложно.

-Я знаю. Валя звонил.

-Уже?

-Да. Расспрашивал, что случилось. Утверждал, что ты сказала ему спросить у меня.

-Так и было. Матвей, как его в ресторане увидел, сразу беситься начал. А Валентин, выбрав момент, ко мне подошел. Я бы твоему брату что угодно сказала, лишь бы он ушел до возвращения Матвея. Так боялась, что они подерутся.

-Да, Валя нарвется рано или поздно. Как ему в голову только могло прийти устроиться в тот ресторан?

-Может, это случайность?

-Да, конечно! Валя осенью без работы сидел и ни в какие рестораны он не устраивался. А тут, надо же, побежал! Уверена, он теперь уволится оттуда! Ведь ясно, что Соболев тебя в это место больше не поведет! Умеет же Валя всем все испортить!

 Я задумываюсь - может, подруга права, и мне стоило поехать с Матвеем? Но он собирался поговорить с братом и сестрой, а мне что, в это время нужно было одной сидеть в его квартире? Как они вообще подобрались - на одной лестничной клетке столько лунатиков. С ними и ночевать остаться страшно.

-Не сердись на Валентина, - говорю я подруге, - рано или поздно он поймет, что все бесполезно и оставит нас в покое.

-Да до этого времени он тебе все нервы истреплет! Или Матвей не выдержит и его убьет.

-Что ты несешь, - возмущаюсь я, - Матвей злится и ревнует, но он ничего не сделает твоему брату! И вообще, нам пока больше нервов трепет Алла. А мне еще и эта ситуация с их лунатизмом.

-Привыкай, - отвечает Женька, - это у Соболева не пройдет, и тебе придется с этим жить. Алла и Валя со временем должны будут смириться, но странности Матвея, боюсь, останутся с ним навсегда.

У меня начинает болеть голова. Даже теперь, когда я знаю, что с Матвеем - не представляю, как выдерживать такие ночные похождения регулярно.

 

Две ночи подряд мы ночевали в гостинице, но в пятницу Матвей говорит мне:

-Ночью будет дождь.

-Ну и что?

-У меня будет сон... которого ты боишься.

-Хорошо... после учебы поеду к родителям.

-Я весь вечер свободен. Да вроде и дождь будет недолго.

Поколебавшись немного, я отвечаю:

-Нет... я всю неделю дома не была.

-Давай поедем на ночь к моей маме. Она знает, что делать, когда у меня так бывает. И тебе будет нестрашно. А все остальное время мы будем вместе.

-Не знаю.

-Соглашайся. Познакомишься лучше с моей семьей, а в субботу я отвезу тебя к родителям.

 Подумав, я соглашаюсь. Действительно, надо хотя бы запомнить его родственников, а то это выглядит, как будто я избегаю семью Матвея.

 Подъезжаем к дому, в котором живет мама любимого, и я замечаю знакомую машину - кажется, я видела ее возле квартиры Матвея.

-Это Алла здесь? - пугаюсь я.

-Что ты, - отвечает Соболев, - Это Макс. Алла сюда не приезжает.

-А вдруг она узнала, что ты собираешься приехать со мной, вот и заявилась специально?

-Нет, Алла вообще не общается с моей матерью, это исключено.

-Даже ради твоего сына?

-Да, мама и с ним вообще не общается.

 Я замолкаю. Ничего себе бабушка! С внуком не общается и его мать на порог не пускает. А ведь к другим внукам она по-другому относится. Странно, мне казалось, так семейно-настроенная женщина должна всех любить, тем более она сама многодетная. Может, Алла отпугнула ее своим характером? Она кого хочешь отпугнет. Интересно, какая была Света? Как к ней относились в семье Матвея? Я ведь не первая, кого он приводит в семью как свою любимую женщину.  Последняя ли? Что мне сделать, чтобы остаться с ним? Перестать бояться его лунатизма? Подружиться с его семьей? Не знаю, но надо как-то постараться.

В прихожей мы сталкиваемся с Максимом, одевающим ребенка.

-Как Инна с малышом? - спрашиваю я, - они не приехали?

-Они в порядке, - отвечает Максим, переглядываясь с Матвеем, - ждут нас дома.

Неудивительно, с новорожденным-то.

-Инна больше не придет в этот дом, - холодно заявляет мать Матвея, - и тот ребенок тоже.

Максим хватает ребенка и быстро уходит. Я смущаюсь - наверное, они поругались, а Матвей не предупредил меня. Нехорошо получилось.

 Следующим неприятным моментом становится ссора Михаила с Матвеем. Как и в мое первое посещение этой семьи, он что-т хочет от моего любимого. Все забываю спросить у Матвея, что именно. Наконец обиженный Миша уходит в свою комнату, остаемся я, Матвей, его мама и младшая сестра.

Пойду прилягу, - говорит Матвей, целуя меня, - скоро вернусь. Не волнуйся, все хорошо.

Я сжимаюсь в кресле. Что сейчас будет? Он куда-то уйдет? Порежется? Что будет? Матвей уходит в другую комнату, его мама встает с кресла и выходит со словами:

-Пойду пригляжу за ним.

Я с благодарностью смотрю на нее.

-Боишься? - спрашивает Марина.

-Еще не привыкла, - отвечаю я, - хорошо, что мы здесь, а не на даче.

-А как тебе наша дача?

Замявшись, я не знаю, что ответить, но потом решаю не врать:

-Честно говоря, она меня пугает.

-Тебя пугает лунатизм Матвея.

-Да, - соглашаюсь я, - но еще я испугалась, когда узнала, что там умер ваш старший брат.

-Не бойся. Это было давно. Хотя мы сам после этого долго туда не ездили.

 Убедившись, что Марина спокойно говорит об умершем брате, я решаюсь спросить:

-А что с ним случилось?

-Остановка сердца. Просто уснул и не проснулся. Ничего криминального, так что не бойся.

Я киваю, стараясь не измениться в лице. Уснул и не проснулся? А если и Матвей так уснет? Она что, не боится за брата? А за остальных? Матвей говорил, что у них почти у всех в семье сомнамбулизм, неужели они все могут так заснуть?

-А он был... лунатиком? - спрашиваю я.

-Мирон? Да, конечно, был. Мы все такие.

-И ты?

-Разумеется.

Спокойствие сестры Матвея меня поражает, и я спрашиваю прямо:

-А вот так... уснуть и не проснуться ты не боишься?

-Нет, - уверено отвечает Марина, - такое очень редко бывает.

-Если у Матвея такой смертью умерли и брат, и заместитель, ты считаешь, это редкость?

 -А про заместителя откуда знаешь? Матвей рассказал?

-Нет, я с ним об этом не разговаривала. Общие знакомые.

-Надо же. Да это просто совпадение. Не переживай, с Матвеем ничего не случится. На машине ездить гораздо опаснее, но ты же не боишься, когда он садится за руль? Если всего бояться, можно вообще из дома не выходить. Не думай об этом.

 Но я не могу не думать. Еще смертей мне не хватало.

 Через полчаса из комнаты выходят Маргарита Львовна и он сам, бледный, но улыбающийся. Я успокаиваюсь - как быстро и спокойно все прошло в этот раз.

 

С Женькой мне удается поговорить только в понедельник, по телефону это обсуждать я не хочу, а идти в квартиру, в которой живет Валентин, больше не решаюсь. Хватит мне встреч с бывшим, ничем хорошим это не закончится. Хоть бы не было больше проблем ни от него, ни от Аллы, у меня с Матвеем много нерешенных вопросов. Особенно меня интересуют проблемы с сердцем, от которых умерло в окружении Соболева несколько человек.

Рассказываю подруге о причине смерти брата, заместителя и жены Матвея, и она задумчиво говорит:

-Странно... удивительное совпадение... не верю в такое.

-А что это может быть?

-Думаю, тебя обманывают. Скрывают настоящие причины смерти.

-Как это проверить?

-Вскрытие должно точно установить причину.

-Но я-то как узнаю результаты вскрытия? - спрашиваю я.

-Надо посмотреть протоколы.

-Кто же мне даст их посмотреть?

-Их обычно хранят в доме с другими документами. Попробуй поискать.

-Если от меня так все скрывают, не думаю, что я смогу что-нибудь найти. Небось берегут их как зеницу ока. Да и как я буду искать? При Матвее или его родственниках?

-Да, проблема. А хотя бы в квартире Матвея ты можешь остаться одна и поискать?

-Не знаю.... Боюсь, вдруг у него камеры.

-У него да, могут быть камеры. Но если ты найдешь документ, хотя бы сможешь уличить Соболева во лжи.

-Да... но все равно, не представляю себе такой разговор. Боюсь, что он опять выкрутится, опять соврет что-нибудь. Женя, ну почему он мне врет? Почему не доверяет? И его семья, получается, это поддерживает.

-Конечно, поддерживает, они там повязаны. А врет - ну, значит, есть что скрывать.

-Что? Зачем скрывать причину смерти? Что там было такого? Думаешь, убийства?

-Не знаю. Но явно что-то необычное. Может, действительно криминал, тем более, что у Матвея деньги водятся.

-Думаешь, жену и брата Матвея убили из-за денег?

-И заместителя тоже. Не случайно это. Похоже, что связано с бизнесом.

-И теперь Матвей скрывает это от меня? Чтобы я не испугалась за свою жизнь и не убежала?

-Если так, то непорядочно с его стороны. Непонятно только, почему Алла не боится. У нее же ребенок.

-Которого, кстати, не признает мать Матвея.

-Чудно! А к другим внукам она как относится?

-Тут очень странно, - отвечаю я, - к другим вроде нормально, но, например, у Максима двое детей. Так старшего она явно любит. А про младшего, который недавно родился, и слышать не хочет.

-Вот странная бабка! Как можно внуков делить?  думала, ей Алла не дает общаться с ребенком Матвея, а тут-то что мешает?

-И при чем в прошлый раз, когда этот ребенок еще не родился, мне показалось, что она его ждала. А теперь все так поменялось.

-То есть поменялось именно поле родов?

-Да. И ведь роды были сложные, нет бы их семью поддержать. Я думала она, как многодетная, будет рада еще одному внуку.

-Да, оригинальная женщина. Но это ее дело. А вот вранье Матвея касается лично тебя.

-Думаешь, и ему и мне может угрожать опасность из-за его бизнеса?

-Это пока только предположение.

-Зато его ложь - факт, - почти кричу я, - Женя! Он и про лунатизм мне мог соврать!

-Конечно, мог. Очень странно, что он у них у всех. Как и одинаковая, явно выдуманная причина смерти. И если это не убийства, что тогда они скрывают?

-Ой, - пугаюсь я, - а вдруг какая-то стыдная болезнь? Сифилис? Проказа? Вдруг я уже заразилась?

-Не говори ерунды. Как мог половым путем заразиться заместитель Соболева и его родственники? Он что, бисексуал, практикующий инцесты со всеми родственниками?

-Но как-то они заразились? Может, бытовым путем? А я у него дома была!

-Лер, не сходи с ума! Какая проказа бытовым путем? Да если бы он был так заразен, т него давно заразились бы все, включая и маму, и ребенка.

-Но заместитель-то заразился! Значит, на работе.

-Он еще и друг, они могли вместе где-то быть и заразиться. А вообще, если бы не заразность, я бы рассмотрела другую версию.

-Какую?

-Безумие. Как раз бывает семейное и ночные приключения твоего Матвея в это вполне укладываются. Может, он во время помрачения сознания получил и синяки, и порезы. Или даже сам их себе нанес. И по дому ходил, и в машину ушел спать.

-Какой ужас, это ведь правда может быть! А я была с ним все это время!

-Нет, Лера, быть этого не могло. Заместитель не мог заразиться психической болезнью.

-Она могла у него изначально быть. Может, они действительно у одного врача познакомились?

-Ну... было бы странно брать к себе на работу того, кто наблюдается у психиатра.

-А болезнь может вызывать что-то извне? Может, они действительно одновременно из-за чего-то заболели.

-А семья Матвея тут причем?

-Как раз логично: Матвей пригласил друга в гости, и они заразились все вместе: и друг, и семья Матвея.

-А его жена тут причем? С ее сердцем?

-Не знаю... может, она была с ними, когда произошло заражение? Все сходится: Алла и ребенок Матвея не больны.

-Но мы даже не знаем, была ли эта Света лунатиком, - говорит подруга, - но если предположить, что был фактор, вызывающий помутнения в сознании, то, может, он вызывает и другие какие-то симптомы. Проблемы с сердцем, например. И возможно, не все симптомы сразу.

-Что же это? Яд?

-Не знаю. Похоже на... нет, это бред.

-Давай уж говори! - почти приказываю я.

-Чем-то напоминает инфразвук. Но не совсем похоже.

-Инфразвук... не думала об этом. Но почему на меня не подействовало?

-Непонятно. Зато это объяснило бы проблемы с сотовой связью и то, что тебе на помощь не приходили люди. Они были под воздействием.

-Но на Аллу не подействовало! И... И на Валентина тоже!

-Да, это очень странно. У них нет ничего общего.

-Но они что-то знают, - мрачно говорю я, - я уверена, Алла все знает от самого Матвея. Он все сказал ей, а мне врёт! Но и твоему брату что-то известно - он вычислил время странного сна Матвея, узнал подробности смерти его заместителя, непонятно отреагировал на версию про сомнамбулизм.

-Да, Валя тоже пытается узнать правду. Он и меня расспрашивал много раз, в выходные его очень часто нет дома. Я, правда, сначала думала, что он хочет найти на твоего Матвея какой-то компромат. Чтобы доказать тебе, что он не такой хороший, как ты думаешь. Даже в ресторан он наверняка не просто так устроился, узнал, что Соболев там частый посетитель. Но я не вижу, чтобы он получил такую информацию. Иначе уже постарался бы раскрыть тебе глаза.

-Хоть бы он до чего-то докопался! - восклицаю я, - Валентин такой умный, а Матвей еще неизвестно сколько будет врать! А мы только гадаем на кофейной гуще!

 У подруги звонит телефон, и она берет трубку:

-Да, мам. Что? Когда? Как он? Живой? Когда это случилось? Сейчас приеду.

-В чем дело? - спрашиваю я, видя, как Женя меняется в лице.

-Валю сбила машина.


Глава 9:

Мы с подругой скидываемся на такси, и приезжаем в больницу. Там разыскиваем Ирину Львовну и подбегаем к ней с вопросом:

-Ну как? Что с ним?

-Делают МРТ, - отвечает она, - подозревают сотрясение мозга. Еще рентген будут делать.

-Боже мой! Валентин что-то сломал? - спрашиваю я.

-Пока неясно, то ли перелом ребра, то ли просто сильный ушиб, - продолжает мама Валентина, - хотя сам Валя из-за скрипки расстроился больше, чем из-за себя. Она сломалась.

-Пусть радуется, что сам живой, - парирует Женька, - где это случилось? Известно, кто его сбил?

-Нет, водитель сразу уехал. На Братской улице.

-На Братской? Это где? - переспрашивает Женя.

-Где тетя Лена Дёмкина живет, там еще ресторан “Сирень" недалеко.

Мы с подругой с трудом понимает, о каком месте идет речь и переглядываемся. Это же совсем тихое место, там и машин-то почти нет! Или я что-то не так поняла? Тут Ирина Львовна видит знакомую, подходит к ней и начинает рассказывать о Валентине. Мы с Женей ждем, и у меня пищит телефон. На вотсап приходит смс с незнакомого номера; “Это Матвей сбил твоего бывшего”. Я рассматриваю сообщение, а Женя возмущается:

-Ничего себе! От кого это?

-Понятия не имею, - отвечаю я, - да и глупости! Матвей не мог!

-А кто-то считает иначе.

Тут приходят две фотографии - на первой тормозной след, а на второй  - улица, в конце которой поворачивает мерседес Соболева.

-Машина его, - говорит Женя, - а след?

-Не знаю, я не разбираюсь в этом.

-Если кто-то видел момент аварии, почему не снял его?

-Да тут ничего нет! Ни аварии, ни Валентина!

-Ну, как ничего... Есть место аварии, совпадает. Машина Матвея там была, а вот и время на фото - 16:47. А первая фотография, наоборот, сделана позже.

-Неужели это он? Не может быть!

 Из кабинета вывозят Валентина, и мы бросаемся к нему.

-Вы все здесь, - удивляется он, - даже ты, Лера, не ожидал.

-Как ты себя чувствуешь? - спрашиваю я.

-Не знаю, где больше болит, - отвечает Бельский, пытаясь улыбнуться.

-Кто это сделал? - спрашивает Женя.

Я замираю - неужели сейчас он ответит, что это был Соболев? Но Валентин на секунду задумывается, а потом отвечает:

-Я... не знаю. Не видел ничего.

-Совсем ничего? - уточняет Ирина Львовна, - марку, цвет машины видел?

-Нет.

-Это был Матвей? - решаюсь спросить я.

Бельский удивленно смотрит на меня и спрашивает:

-Откуда... с чего ты взяла?

-Просто знаю. Это сделал он?

-Нет, конечно, Лера. Ты что?

-Но это случилось в 16:47, так? - напирает Женя.

-О, какая точность. Понятия не имею.

-Ну примерно?

-Да не знаю я. Не помню. У меня голова болит, - морщась, отвечает Валентин.

-Оставьте его в покое, - говорит Ирина Львовна.

К нам подходит медсестра и говорит:

-Пойдемте на рентген.

Валентина увозят на другой этаж, и я спрашиваю:

-А как МРТ?

-Ждем расшифровку, - отвечает мама Жени и Валентина.

-Я поговорю с Матвеем, - говорю я.

-Зачем? - спрашивает Женя, - так он тебе и признался!

-Все равно, я должна с ним поговорить!

-Да ты хоть знаешь, где он сейчас?

-Нет, позвоню и узнаю! Скажешь потом, как Валентин?

С этими словами я выбегаю из больницы и уже на улице звоню Соболеву:

-Ты где?

-Дома.

-У себя?

-Конечно, у кого же?

-Я сейчас приду.

-Ну... хорошо, а в чем дело?

-Приду, и поговорим! - кричу я, убирая телефон.

Это не телефонный разговор, да и я успокоюсь, пока бегу.

 Запыхавшись, влетаю в подъезд на второй этаж. Матвей открывает дверь, я прохожу в квартиру и сразу спрашиваю:

-Матвей, это сделал ты?

-О чем ты?

-Валентин! Его сбила машина? Это сделал ты?

-Нет, с чего ты взяла?

-Кроме тебя некому!

-Лер, ты что? Только у меня есть машина?

-Такая - только у тебя!

-Да, такая - только у меня, ну и что. Я никого не сбивал, зачем мне это делать?

-Не ври, - возмущенно кричу я, - тебя видели, есть доказательства!

-Кто и что видел? - чуть изменившимся голосом уточняет Матвей, - какие доказательства?

-Видели, как ты его сбил! У меня есть фотографии!

-Какие фотографии? Я ничего не понимаю. Я никого не сбивал.

 Трясущимися руками я нахожу пересланные фото на телефоне и показываю ему.

Соболев рассматривает их отвечает:

-Не понимаю, что это доказывает? Что я езжу по городу? Я даже могу сказать, откуда и куда я ехал: из ресторана, заезжал к Вадику по делам, ты его знаешь. Оттуда обратно на работу. Понятия не имел, что рядом что-то случилось с этим скрипачом.

-Не ври! Я видела место, где его сбили! Это следы от твоей машины!

-Или от любого другого мерседеса.

-А то их тут так много?

-Но и не у меня одного! Скрипач что, сам не видел, кто его сбил? Или он решил обвинить меня?

-Он ничего не говорит.

-Ну замечательно! Он ничего не говорит, поэтому ты обвиняешь меня.

-Бельский не хочет меня расстраивать!

-Да, конечно! Да он так откровенно за тобой бегает, что повесил бы на меня всех собак, лишь бы поссорить нас с тобой.

- Но Валентин этого не делает! Думаю, он просто боится с тобой связываться!

-Я не замечал, чтобы он меня боялся.

-Матвей, перестань! Все знают, что у тебя хватит денег, чтобы отмазаться от чего угодно!

-Да ты что? А что тогда я сам на своей машине поехал человека сбивать? Почему не нанял кого? Тебя послушать, так я и киллера могу нанять для этого скрипача, так почему я этого не сделал?

Я не знаю, что ответить, а Соболев продолжает:

-Хотел бы я кого-то сбить, так купил бы какую-нибудь развалюху, причем по доверенности, и сразу после оставил бы ее в лесу или в реке утопил. А лучше нанял бы кого, чтобы самому не светиться. Стал бы я “Гелика" пачкать, да и самому рисковать? Мне это надо?

Я еще некоторое время молчу, но потом возражаю:

-У Валентина нет врагов кроме тебя!

-А откуда ты знаешь его врагов? Вы так близко общаетесь?

-Нет, но... Я дружу с его сестрой! Я знаю его родителей!

-И что? У этого скрипача нет жизни, кроме родительской семьи? Думаешь, он обо всем им рассказывает? В конце концов, почему он молчит сейчас? Почему сам не скажет, кто именно сбил его? Он видел, кто это сделал?

-Мне кажется, да, - отвечаю я, - он несет какую-то ерунду, как будто видел, кто, но не хочет говорить.

-И ты решила, что он покрывает меня? С чего ему делать это? Я ему кто - друг, брат?

-Он просто боится с тобой связываться, - неуверенно отвечаю я.

-Я не бандит и не олигарх, чтобы меня бояться. Он прекрасно это знает, так как активно старался нарыть на меня компромат.

-Откуда ты знаешь?

-Да уж несколько человек доложило. И я прекрасно знаю, что найти он ничего не мог, наоборот, сам убедился, что прижать меня нечем.

 Матвей садится в кресло и продолжает:

-Должен признать, он забрался глубоко, даже слишком. Я не ожидал, меня это разозлило. Но теперь он лучше всех знает, то криминальных связей у меня нет, и бояться меня нечего. Не веришь - спроси у него сама.

-Он ничего не говорит!

-Наверное, знает, кто его сбил, и не хочет сдавать этого человека. Кстати, я представляю, с какой радостью он сдал бы меня, даже если бы и боялся - я бы тут же стал злодеем в твоих глазах, и ты бы ушла к нему, жалеть его бедного несчастного.

-Валентин действительно в ужасной ситуации! У него сотрясение мозга и ушибы! Его скрипка сломана, он не сможет работать! А покупал он ее в кредит!

Соболев разводит руками и отвечает:

-Да, ситуация не из легких. И подумай, стал бы я ее создавать? Мне как раз не хотелось бы, что ты прыгала вокруг бывшего.

-Матвей, но я не могу сейчас его бросить! Это непорядочно! К тому же моя лучшая подруга - его сестра!

-Да, и ты считаешь, я сам стал бы давать вам возможность сблизиться? Да еще рискуя стать главным злодеем? Ты ведь наверняка и в больницу к нему ходила?

-Ходила, и еще раз пойду! Бельского сейчас нужно поддержать!

-У него есть семья и друзья для этого. Мог бы и девушку себе завести. Впрочем, я не возражаю, ходи, ты же не успокоишься. Я итак тут основной подозреваемый.

-Но эти фотографии!

-Ты видела, с какого номера их прислали?

-Я не знаю этого номера.

-Зато я сразу узнал. Это телефон Аллы.

-Что?

-Да. Аллы, моей бывшей. Интересно, сколько она следила за мной, чтобы хотя бы это за уши притянуть.

-Как же за уши! Ты был там во время аварии!

-Проезжал мимо короткой дорогой. Знал бы, что там будет скрипач - точно поехал бы другой. Просто печальное совпадение.

-Не могу поверить в такое совпадение, - упрямо говорю я.

-И что предлагаешь сделать мне? Нанять адвокатов? Перекупить видеозаписи со всех камер наблюдения, которые там есть? Чему ты поверишь?

-Я не знаю.

-А кто должен знать? Мне ты не веришь, ну спроси еще раз самого скрипача. Пусть скажет. Или вот с Аллой поговори, раз уж она якобы свидетель.

 Я поджимаю губы. Он прекрасно знает, что я меньше всего хочу говорить с Аллой. Да и ненадежный она свидетель - наверняка будет в любом случае обвинять Матвея. Ей просто нужно убрать меня. И тогда она опять будет стараться вернуть его, наплевав на то, виновен он в этой аварии или нет. Я не должна поддаваться на ее уловки. Может, она вообще смонтировала фото? Нет, Матвей же не отрицает, что он там был. Но как может быть, что он был там в это самое время и не имеет отношения к аварии?

-Ты мне не веришь? - тихо спрашивает Соболев.

-Верю, конечно, - быстро отвечаю я, - но... если ты был там... во время аварии... как ты ничего не заметил? Может, ты видел другую машину?

-Нет, я ничего не видел. Наверное, я проехал на полминуты раньше, ДТП я бы запомнил. Хотя я не уверен, что узнал бы этого скрипача, я думал о своем. Машины... мимо меня проезжали, конечно, но не помню, на том ли участке дороги. По фото я понял, что это вообще довольно тихое место. Так что там, скорее всего, я других машин не видел.

Я расстраиваюсь. Как же так? Если бы Матвей знал, кто был за рулем той машины, мы бы все успокоились, и я бы перестала его подозревать.

 Меня отвлекает звонок, и я выхожу в другую комнату.

 Беру трубку - это Лера.

-Какие новости? - спрашиваю я, - как Валентин?

-Сотрясение мозга, ушибы, переломов нет. Ничего опасного.

-Слава Богу!

-Но он не хочет писать заявление! Уверяет, что не знает, кто его сбил!

-И что теперь?

-Ничего. Останется твой Матвей безнаказанным.

-Это не он!

-Да ты что? - усмехается подруга, - мы вместе фотки смотрели.

-Их отправила Алла, как мы можем ей верить?

-А что, про жену она сказала неправду?

-Не совсем.

-Да, тут она вывернула как хотела. Но Соболев был в момент аварии там, и только у него был мотив!

-Это совпадение!

-Правда? Именно в тот момент, когда кто-то сбивает моего брата и твоего бывшего на машине, рядом оказываются твой парень, с которым Валя конфликтовал, и бывшая твоего Матвея. Ага, шикарное совпадение, так я и поверила!

-Да, странно, - соглашаюсь я, - но ведь и Валентин, и Матвей в один голос утверждают, что Соболев здесь не при чем, значит, так и есть.

-Лера! Что ты несешь! Да запугал твой Соболев Валю, вот и все!

-Нет, Матвей не такой!

-Опомнись! Он обманывал тебя много раз, вспомни хотя бы про лунатизм!

-Нет, но...

-Ясно, - заявляет подруга, - ты решила прикрывать своего Матвейку, ну-ну.

Она бросает трубку. Я устало сажусь на диван. Женя считает, что я готова быть с Матвеем, несмотря на то, что он хотел убить ее брата. Но это не так! Если бы Соболев действительно сделал был виновен, я сразу бы ушла от него! Он не при чем. И сам Валентин это подтверждает. Но Женька сейчас так не думает. И я не знаю, смогу ли я ее переубедить. По крайней мере сейчас она слишком переживает за брата. Может, позже, когда мы все успокоимся. Как же мне вернуться в общагу? Как мы теперь будем там жить? Возвращаюсь к Матвею и говорю:

-Она мне не поверила. Думает, что ты виновен.

-Его сестра? А ты что хотела? Он ей брат. Кровь не вода.

-Но Валентин сам говорил нам, что ты не при чем!

-Я не знаю, почему вы обе как Фомы неверующие.

-Я не хочу возвращаться в общагу сейчас.

-Зачем тебе возвращаться? Оставайся у меня. Утром отвезу тебя на учебу, вечером заберу. А на выходные, если захочешь, поедешь к родителям.

Я соглашаюсь. Наверное, действительно лучше мне пока побыть здесь. Пока не уладится ситуация с Валентином. Может, он вспомнит что-нибудь, что докажет, что Матвей не при чем. И тогда Женька успокоится. И ведь она сама советовала мне в прошлый раз пожить у Матвея, чтобы показать Алле, что ее удар не попал в цель. В этот раз я так и сделаю.

 

На следующий день в университете Женя демонстративно не разговаривает со мной, даже когда я в обед захожу в общежитие за вещами. Я даже не могу спросить у нее, как состояние Валентина. Придется звонить ему самому. Надеюсь, Матвей не узнает, я итак вчера зря обвиняла его. Или не зря? Я совсем запуталась. Женя так уверена в его виновности, что мне все больше кажется, что неправа я. Но как это выяснить? После занятий я не знаю, чем заняться. В нашу комнату я, конечно, больше не пойду.  Матвей освободится после пяти. Посидеть в библиотеке? Нет, лучше пока навестить Валентина. Может, он скажет мне, кто его сбил на самом деле. Должен же Бельский понимать, как это важно для меня. Хотя, конечно, ему сейчас не до моих проблем, своих хватает. Бедный Валентин! Конечно, надо пойти и проведать его, наверное, ему сейчас больно и грустно. Лишь бы мне не встретиться с его сестрой или мамой, Женя наверняка ей все рассказала про Матвея. Прихожу к больнице и звоню Валентину. Он почти сразу берет трубку:

-Лера! Привет! Рад тебя слышать!

-Привет. Как ты себя чувствуешь?

-Услышав твой голос - замечательно.

-А вообще?

-Да ничего, терпимо.

-Могу я к тебе прийти?

-Конечно! В любое время.

-В любое не получится. Я не хотела бы пересекаться с твоей семьей.

-Так приходи сейчас, родители ко мне зайдут только вечером, они же на работе.

-А Женя?

-А что Женя? - удивляется Бельский.

-Мы поругались. Лучше бы не мелькать друг у друга перед глазами лишний раз.

-Как же так? После стольких лет... Приходи ко мне сейчас же, поговорим.

-Да я уже здесь. Поднимаюсь. Какая палата?

 Через десять минут я уже в палате и сижу на кровати у Валентина.

-Ты поссорилась с Женей из-за меня? - спрашивает он.

-Нет, что ты! Из-за Матвея. Женя считает, что это он сбил тебя.

-Да? Она и у меня это много раз спрашивала. Почему она так думает?

-А кому еще надо на тебя покушаться? Только с ним ты конфликтовал в последнее время.

-Это неправда. Да и причем тут конфликты? Это... был несчастный случай.

-Валентин, хоть ты не ври. Там такой тормозной след, тебя явно сбили специально.

-Лера, что ты говоришь! След такой именно потому, что водитель активно затормозил! Потому я и жив и даже не очень пострадал. Если бы кто хотел сбить - так проехали бы не останавливаясь, от меня бы мокрое место осталось.

-Что же этот водитель не остановился и не оказал тебе помощь?

-Наверное, испугался. Не каждый день человека сбиваешь. Это стресс.

-Это у него-то стресс? - возмущаюсь я, - Валентин! Что ты говоришь!

-Конечно, это же кошмар каждого водителя.

-И кто был этот водитель?

-Я не знаю.

-Как не знаешь? Не видел?

-Не совсем. Я слышал, что сзади ехала машина, но мне показалось, что она далеко. Потом толчок, боль, в глазах потемнело. Я очнулся, а ко мне уже люди подошли. Не знаю, куда ты машина делась, видимо, сразу уехала.

-То есть машину ты не разглядел? И это мог быть Матвей?

-Да что вы все меня об этом спрашиваете! Не он это был!

-Так ты же не видел!

-Лера, но его “Гелик" ни с чем не перепутать! Я заметил бы его издалека!

-И все-таки не заметил, - возражаю я и показываю ему фото от Аллы.

-Да, это его мерс. И что? Из-за того, что он ездит по этой дороге, все решили, что Матвей сбил меня? Но это же глупости!

-Каки глупости, Валентин? Его машина была там в момент аварии, на земле тормозной след от его мерседеса, да и кому, кроме Соболева было нужно сбивать тебя?

-Лера! Все не так. Он наверняка проехал раньше, чем меня сбили. Да и вообще, откуда он ехал?

-Из ресторана, где ты работаешь.

-Вот! А я-то шел от ученика! А не из ресторана! Чуть по другому переулку, потом уже на эту проклятую дорогу свернул. Вот мы друг друга и не заметили. Знал бы я, что так будет, лучше бы вообще не поворачивал туда! Или вышел раньше или позже. Но кто знал? Обычно это такое тихое место, там и машин-то почти нет.

-Тем более странно, что тебя сбили именно там!

-Да, я сам все время думаю - почему такое случилось со мной? Ведь так легко было избежать этого! Но что поделать? Судьба! Знал бы, где упасть, подстелил бы соломки.

-Валентин, мне так жаль, - говорю я, взяв его за руку.

-Спасибо. И спасибо, что пришла. Надеюсь, твой парень не ревнует?

-Ревнует, конечно, - отвечаю я.

-И знает, что ты подозреваешь его?

-Конечно, знает. И что не только я подозреваю.

-И как он это комментирует?

-Все отрицает.

-Ты ему не веришь?

-Я уже не знаю, кому верить.

Бельский сжимает обеими руками мою ладонь и говорит:

-Черт возьми, Лера, я не хотел, чтобы из-за меня ты ссорилась и с парнем, и с лучшей подругой. Неприятности у меня, а не у тебя.

-Валентин, скажи честно, это сделал Матвей?

-Нет, не он, - отвечает скрипач, опуская глаза.

-Поклянись!

-Клянусь, - смеясь, говорит Бельский, - а чем надо поклясться? На Библии?

-Валентин, это не смешно!

-Лерик, конечно, не смешно. Ты видишь, мне сейчас впору плакать, а не смеяться. Но я говорю тебе, что это не Соболев- ты не веришь. Он сам говорит - не веришь.

-Женя тоже не поверила!

-Я не ожидал от нее такого. Я поговорю с ней.

-Не надо. Она имеет право быть на твоей стороне.

-Ты тоже на моей стороне!

Я вздыхаю. Мы же оба знаем, что это не так! Валентин опять сжимает мою руку и продолжает:

-Ты пришла сюда поддержать меня, несмотря на то, что твой парень против этого и ревнует. Для меня это очень важно. У меня действительно сейчас сложная ситуация, я не знаю, как жить дальше.

-Чем я могу помочь?

-Ты уже помогаешь.

-Нет, я серьезно!

Но я сама понимаю, что ничем на самом деле помочь не могу. Я не могу нигде достать новую скрипку, я даже не представляю, сколько они стоят. Но, наверное, немало, раз Бельский покупал ее в кредит. И что он теперь будет делать, я не представляю, где возьмет деньги на новую? Как и когда он сможет начать работать?

-Лера, не расстраивайся так. Как-нибудь все решится.

-Как и что решится? Виновник должен за все ответить!

-Какой виновник? Ну как его найти?

-Не знаю! Но есть камеры, свидетели, полиция должна найти!

-Все не так просто.

-Но я точно знаю одного свидетеля! Это Алла, бывшая Матвея! Она прислала мне эти фото.

-Насколько я помню, раньше она тебе передавала паспорт с его якобы штампом.

-Почему якобы, - спорю я, вспоминая слова Женьки, - Матвей правда был на ней женат.

-Но был, а не женат сейчас. Она сообщила полуправду, в выгодном ей свете. Она просто хочет сделать тебе больно. Эта Алла и сейчас Матвея обвиняет, да?

-Ну, конечно.

-Так не слушай ее. Ты же знаешь, чего она добивается.

-Но она была там в момент аварии, наверняка все видела! Пусть ее допросят!

-Зачем? Чтобы Матвея оболгала. Кому от этого будет лучше?

-Ты как будто его выгораживаешь! - возмущаюсь я.

-Лера, я, наверное, последний человек на планете, который стал бы это делать.

-Он угрожал тебе?

-Господи, Лера! Нет, конечно. Когда бы он мне мог угрожать, мы не общались.

Я не знаю, что думать. Странная авария, сложно поверить, что Матвей действительно не при чем. Но неужели они оба мне врут? Понятно, зачем это Соболеву, но Бельский? Неужели Матвей правда заставил его сказать так? Мог ли Соболев пойти на это? Ему, наверное, проще подкупить... Вероятно, он просто предложил большую сумму денег, вот Бельский и вынужден всем врать. Хотя Валентин не такой, он бы не взял... Но какой у него выбор? Скрипки нет и денег на новую нет. А кредит есть, и практика нужна. Неужели согласился бы? Или Матвей действительно не виноват и мы, умело заведенные Аллой, напрасно его подозреваем?

-Лера, пожалуйста, не переживай так. Мне жаль, что все это так тебя затрагивает.

-Ты бы лучше себя пожалел! - выкрикиваю я.

-Тише, тише, Лерик, здесь же больница. Не надо меня жалеть. Я решу свои проблемы.

-Как? Что тут можно сделать?

-У меня уже есть вариант на примете. Все образуется. И не надо искать виноватых. Это ни к чему не приведет.

-Привело бы, если бы ты захотел.

-Давай оставим эту тему, она мне неприятна. Меня никто не уговорит. Жаль, что и ты, и Женька так яростно подозреваете Соболева, неожиданно. Я постараюсь объяснить ей, что она не права.

Неожиданно? Да Матвей просто первейшая кандидатура! И если я и Женя неправы, и за рулем злополучной машины был не Матвей, то кто? Ведь Валентин явно знает и покрывает этого человека. Явно не Соболева, но кого? Друга? Родственника? Но тогда почему Женька об этом не знает? Или Бельский это делает не по своей воле? Наверное, я уже придумываю, может, он действительно, не видел машину и водителя. Но тогда почему так отрицает возможную причастность Матвея? А если видел, почему не скажет правду? Это вмиг решило бы все мои проблемы, я бы помирилась с Женькой, вернулась в общежитие, спокойно общалась бы с Соболевым. Почему он молчит, я не понимаю. 

Вечером я дожидаюсь Матвея в библиотеке, и мы едем к нему.

Глава 10:
В пятницу я решаю остаться у Матвея в квартире и не ездить на учебу. С утра идет дождь, и у меня болит голова. Сам Матей, однако, уезжает на работу. Сначала у меня нет сил даже удивиться, но после двух таблеток я сажусь на кровати и понимаю, что в такую погоду у него должен быть странный сон. Как же он будет работать? Помню, он говорил, его в такие моменты мог подменить его заместитель, но теперь? Что будет, если Матвей уснет прямо на работе? Если в такую погоду мне плохо, то каково ему? Лучше б он остался дома, неужели на работе настолько неотложные дела? Может, ему стоило вообще поехать к маме? Вдруг ему станет плохо? Встаю и наливаю себе чай, в этот момент мне приходит смс. Радостно хватаю телефон, наверное, от Матвея. Я должна была сама позвонить или написать ему, чтобы узнать, как он. Но нет - сообщение от Аллы: “Если хочешь узнать, кто Матвей на самом деле, приезжай через час в поселок Красная горка, ул. Зеленая. Дом.5 Зайди в дом на второй этаж и жди. Все сама увидишь." В возмущении я смотрю на телефон. Что ей на этот раз надо? Я должна была сразу поместить ее в черный список, но мне было не до того из-за Валентина и подозрений Матвея. Но ведь и подозревать его я начала из-за Аллы. Что мне делать? Перезвонить и поговорить с ней? И пусть лучше сам Матвей с ней разговаривает? Или просто не обращать внимания? Тут от Аллы приходит фото дома - видимо, того, в который она предлагает мне поехать. Серьезно считает, что я это сделаю? Что я увижу в какой-то деревне, если Соболев на работе? Куда она меня заманивает? Сажусь за стол и пытаюсь завтракать, не зная, реагировать ли на сообщения Аллы. Она обманула насчет виновности Матвея. Хотя Женя все еще считает, что нет. И ведь насчет жены Матвея она частично была права. Сам он не собирался рассказывать мне о Светлане, царствие ей небесное. И про то, что был там, где сбили Валентина тоже. Может, он что-то знает п аварию и молчит, не желая помогать скрипачу. Не хочу верить, что Матвей виноват, но совпадение странное. И откуда у Аллы те фото? Она следит за Матвеем? Если да, то, может, она и сегодня что-то узнала про Соболева и хочет, чтобы это увидела я? Что бы это могло быть? Какие-то нехорошие сделки? Или другая женщина? Интересно, на этот раз она нарыла настоящий компромат или что-то подстроенное самой Аллой? Что же ее саму эта информация о Матвее не отпугивает? Сама-то Алла спит и видит к нему вернуться. А я, значит, должна тут убежать от Соболева? Может, и прав был Матвей, когда говорил, что будет лучше, если его бывшая узнает обо мне позже. Покоя от нее нет. Телефон пищит опять. Что на этот раз? Конечно, опять смс от Аллы: “Узнаешь и про смерти, и про его сны, и про остальное. Твой скрипач поплатился за этот секрет. Матвей сам никогда не скажет. Не опоздай." Я вскакиваю и в волнении хожу по кухне. Вот на что она намекает! Что Матвей сбил Бельского за то, что тот узнал лишнее! Но это же бред. Валентин не сыщик и не шпион, чтобы найти особо секретную информацию. Да и Матвей не пошел бы на такое! Хотя, Бельский действительно что-то искал. И в лунатизм он вроде не поверил. Неужели он правда что-то узнал про смерти и болезни в семье Соболевых? Но разве за эту информацию подстраивают аварию? Да его же могли убить! Неужели Матвей? Нет, этого не может быть! Перечитываю сообщение. Матвей действительно не собирается мне ничего рассказывать. Он все время мне врал. Только такая влюбленная дура, как я, могла поверить в сказку про лунатиков и сердечные приступы у всех. Женя была права, тут что-то нечисто. И по своей воле Матвей не скажет мне, что. Но довериться Алле... Она не тот человек. Но кроме нее никто не заинтересован в том, чтобы я узнала правду. Вся семья Матвея знает, но молчит. Наверняка они скрывают что-то плохое о нем. Но, если у нас все серьезно, разве я не имею права знать? А если - зачем я здесь? Что и как долго они рассчитывают скрывать от меня? А если Валентин действительно пострадал из-за Матвея? Я тогда ни минуту с Соболевым не останусь! И, похоже, это мой единственный шанс узнать все. Придется поехать. Вызываю такси и одеваюсь. Жаль, что я не могу поехать с кем-нибудь, мало ли что. Но выбора нет.

 Такси привозит меня в “Красную горку”, и я выясняю, что дом 5 по Зеленой улице находится практически в лесу, вдали от других домов. Только я могу в такой дождь шарахаться по незнакомому лесу. Как я могла поверить Алле, что Матвей поедет в такую глушь среди рабочего дня? А если она наняла кого-нибудь, чтобы меня избили или вовсе закопали? Кто меня здесь найдет? Если через пять минут я не увижу никакого дома, поверну обратно. Но дом неожиданно появляется передо мной на поляне, н такой же, как на фотографии, только рядом еще деревянный туалет. Кошмар, куда меня занесло? И что я тут буду делать? Как написала Алла, залезть в чужой дом? А как к этому отнесется его хозяин? А если он полицию вызовет? Но уходить уже как-то глупо, поворачиваю дверную ручку, и дверь открывается. Внутри никого. Поднимаюсь на второй этаж. И чего я должна дождаться? Сюда кто-то придет? Слышу шум на улице и выглядываю в большое окно - кажется, чего-то уже дождалась. К дома подъезжает черная машина. Незаметно убежать я уже не успею. И как я объясню свое присутствие здесь? А если это бандиты какие-нибудь? Надо срочно звонить Матвею! Достаю мобильный и слышу, что абонент недоступен. Как это может быть? Он что, выключил телефон и именно сейчас? Как не вовремя! Опять выглядываю в окно - из машины выходят трое мужчин, и среди них... Матвей. Я чуть не высовываюсь в окно - может, мне показалось? Нет, правда он. Отхожу от окна и вздыхаю с облегчением - теперь мне ничего не угрожает. И Алла не обманула. Я действительно что-то увижу здесь. Если, конечно, меня не обнаружат слишком быстро. Но все трое приехавших и не собираются заходить в дом. Матвей и еще один мужчина разговаривают, высматривая что-то на небе, а затем ложатся прямо на траву и тут же засыпают. Значит, я действительно узнаю что-то, касающееся сна Соболева и его окружения с такими же странностями. Третий подходит к дому, я напрягаюсь, что я буду делать, если он обнаружит меня здесь, а Соболев не проснется? Но он не поднимается дальше первого этажа, а быстро возвращается к спящим с косой и ждет, глядя на них. Что он собирается делать? Не убить ли, пока они спят и не могут проснуться? Может, спуститься и постараться хотя бы отвлечь его? Из тела Матвея медленно поднимается облако песочного цвета. Я ахаю, прижимаясь к стеклу. Что происходит? Над телом второго спящего поднимается такое же облако, только рыжего цвета. На высоте облака принимают форму быков и растворяются. Мужчина с косой кивает и высматривает что-то на небе.  тоже смотрю туда - к нам быстро приближается большая черная туча. С нее падает четыре быка - рыжий и песочный, точно такие, которые выходили из тел Матвея и второго спящего, и два черно-белых. Между ними начинается драка, и черно-белые явно побеждают. Не значит ли это плохого для Матвея? Я перевожу взгляд и вижу, что мужчина с косой активно машет ею над спящими, а вокруг них уже разложены ножи. Для чего он это делает, лучше бы помог своим друзьям. Точнее, их быкам. Или это они сами? Но ведь они спят. Что же выходит из них на это время? Интересно, смогла бы я сейчас разбудить Матвея? Если это именно тот самый сон, то, видимо, нет. Снова смотрю на быков, там ситуация поменялась. Теперь силы почти равны. Ну и зрелище, коррида отдыхает. Неужели в таких драках Матвей получал синяки и раны? Но у быков нет ножей, откуда же были порезы? Может, он все-таки порезался не во сне, а наяву? Ведь когда он был со мной, махать над ним ножами и случайно задеть его было некому. Наконец черно-белые быки отступают, правда, напоследок, один из них бьет песочного быка в грудь. Я пугаюсь - не будет ли от этого плохо Соболеву? Быки возвращаются на тучу, и она уходит. Дождь прекращается. Мужчина, который махал косой, относит ее обратно в дом, а затем подбирает ножи. Спящие просыпаются. Матвей расстегивает рубашку и осматривает большой синяк на груди. Третий мужчина помогает им подняться и сесть в машину, а сам садится за руль. Я прислоняюсь к стене и закрываю глаза. Что это было? Что я только что увидела? Получается, Матвей - не человек? А кто тогда? Разве это возможно? Ужас, я сплю с каким-то непонятным существом, с оборотнем! Или как это называется? Хотя не важно, в любом случае я должна немедленно прекратить этот кошмар! Нужно скорее уезжать отсюда. Нужно вернуться в квартиру Матвея и забрать вещи, пока его там нет. Хотя, я же не знаю, куда он поехал. И наверняка все равно придется сказать ему, что именно я видела. Спускаюсь со второго этажа и слышу мужские голоса:

-Долго нам еще на эти битвы ходить?

-Спорим, еще две битвы, и он наш?

Я останавливаюсь. Кажется, я не одна. Интересно, это люди или быки? И что мне теперь делать? Вернуться на второй этаж? Когда они только зашли сюда.

-На что спорим? - оживляется первый голос.

-Постой, мы не одни, - отвечает второй и говорит уже мне, - девушка, не пугайтесь. Мы не люди. И мы уже уходим. Вам лучше нас не видеть.

Мне становится любопытно, кто же они, и я выхожу в коридор на первом этаже. Что будет хуже того, что я уже увидела? Хотя бы они не имеют отношения к Матвею. Меня он волнует прежде всего. Волновал. Но увидев тех, кто разговаривал, отпрыгиваю и кричу от страха - передо мной два черта. С рогами, хвостами и шерстью на спине. Я хватаюсь за стену, в груди бешено бьется сердце.

-Я предупреждал, что вам лучше не видеть нас, - повторяет второй голос.

--Все равно бы встретились, просто позже, - отвечает другой черт, - при более приятных для нас обстоятельствах.

-Мы не хотели вас напугать. Но нам уже пора. Увидимся.

Они исчезают. Я стою, пытаясь отдышаться. Куда я попала? Я что, схожу с ума? Это Алла отправила меня сюда, надо скорее убираться. Она-то все это знала и давно. Наверное, сама так на этих быков смотрела, иначе откуда ей знать про дом и то, что здесь будет?

 Немного успокоившись, выхожу из дома и иду через лес в деревню. А ведь не только Алла знала про быков и чертей. Валентин тоже узнал, и Матвею это не понравилось. Он так скрывал правду от меня, оправдываясь всякой ерундой, а Бельский, видимо, все раскопал. За это Соболев и сбил его. Странно, что не убил. Алла правду сказала. Как только она, зная все это, хочет вернуться к Матвею? Неужели ей не противно? А может, у них и ребенок такой же? Ужас. Но теперь это не мое дело. Пусть Алла возвращается к Соболеву и дальше ходит смотреть на эту жуть. Я больше не собираюсь иметь дел с этой семейкой, наверняка, там не только один Матвей такой. Лишь бы теперь Соболев ничего не сделал мне за то, что я, как и Валентин, узнала о его ненормальных снах. Хотя, Алле же он ничего не сделал. Да и Валентин жив. Пусть только попробует мне что-нибудь сделать. Мне об этом Алла сказала, пусть с ней и разбирается. Главное - как можно спокойнее от него уйти. В деревне я вызываю такси и стараюсь привести себя в порядок. Не нужно, чтобы меня видели в таком состоянии, я смогу наплакаться позже, когда буду одна дома, в своей комнате. Все равно я никому не смогу сказать о том, что я видела, меня же в психушку заберут. Хотя туда лучше самого Матвея сдать со всей его семейкой и не только. Или в зоопарк какой-нибудь. Тут оживает телефон, это Соболев. Нет, я не буду сейчас с ним говорить, я расплачусь. Не беру трубку, тогда от него приходит смс: “Ты звонила? Все в порядке?". Опять Матвей делает вид, что ничего не происходит. Так было с самого первого случая. Очень хочется высказать ему все, но ко мне уже подъезжает такси, поэтому я пишу ответ: “У меня да, а у тебя? Грудь не болит? Синяк большой?” и выключаю телефон. Хватит уже из меня дуру делать. Спасибо Алле, теперь со странностями Матвея для меня покончено. Главное, сейчас в такси не разрыдаться.

 Возвращаюсь в квартиру Соболева и, всхлипывая, собираю вещи. Кошмар! Я встречаюсь с чудовищем! Как я могла! Я должна была сразу догадаться! Еще после той ночи у него на даче! И в квартире кровоподтеки появлялись на его теле буквально у меня на глазах! И лунатизм тут не при чем! Как я могла поверить? А когда я впервые увидела у него порезы? Матвей никуда не уходил, некому было его резать. И сам бы он не стал резать сам себя! Сегодня я в этом лично убедилась! С пакетом выхожу прихожую, как хорошо, что их немного, два раза я уже сегодня брала такси, третий раз мне не по карману. Поеду на автобусе. Но в замке поворачивается ключ. Черт! На пять минут не успела! Он сегодня решил совсем не работать?   Увидев меня с пакетом вещей, Соболев произносит:

-Лера, давай поговорим.

-О чем? Я все видела!

-Я знаю. Я все объясню.

-Опять будешь врать?

-Да какой смысл мне теперь врать? - восклицает Соболев.

-Ты делал это все время!

-Потому что мне было, что скрывать. Теперь-то что?

-Дай мне пройти. Я все равно здесь не останусь.

-Сначала выслушай меня.

-Я не хочу ничего слушать!

Соболев захлопывает за собой дверь и заявляет:

-Нет, ты меня выслушаешь! Мы не можем оставить это просто так.

Он берет меня за локоть и ведет на кухню. Мы садимся за стол, и Матвей рассказывает:

-После того, что ты видела сегодня, ты сама понимаешь. Я не мог тебе рассказать. Это никто не должен был знать... из людей, я имею в виду. Лера, я не человек. Я здухач.

-Кто? - переспрашиваю я, - здухач? Это так называется то, что я сегодня видела?

-Мы отличаемся от людей тем, что в непогоду мы засыпаем, покидаем человеческие тела и отправляемся на битву.

-Это я уже знаю, - устало перебиваю я.

-Но это не просто битва. От ее исхода зависит благополучие многих людей.

-Каких еще людей?

-Наших семей, друзей, сотрудников наших фирм, частично жителей города. Словом, всех кто находится под защитой победивших здухачей.

-Но... есть же и проигравшие.

-Да, им и зависящим от них людям приходится несладко.

-Это несправедливо.

-Да, жизнь вообще несправедлива, - соглашается Матвей.

-Да почему вообще люди должны зависеть от здухачей? - возмущаюсь я.

-Так повелось с давних времен. Несколько веков назад здухачи сражались за власть над погодой, чтобы у людей не случалось неурожая и голода. В двадцать первом веке мерки благополучия изменились, но наша миссия осталась прежней.

-Да судя по тому, как живет большинство людей, здухачи всегда проигрывают! Непонятно только кому.

Матвей улыбается и возражает:

-Не преувеличивай. Я мало знаю людей, которые живут хуже, чем мы после смерти моего отца.

-Он тоже был здухачом?

Конечно, мы все унаследовали это от него. Он не был здухачом  высших порядков, но при нем мы жили неплохо. Но однажды в осеннюю ночь папу и еще двух здухачей из дружественных семейств убили соперники. Тогда моя семья скатилась в бедность. Нам пришлось переехать на дачу, а ты видела, какой там дом. Жили там все вместе, да еще Машка рано родила.

-Но почему вы жили бедно? Вы же все здухачи?

-Моя мама нет. А мы были еще детьми. Обычно здухач начинает свою деятельность после двадцати лет, редко раньше. Мишка у меня все рвется начать, но я пока брал его только пару раз, присмотреться. Не время сейчас.

-Значит, все твои братья и сестры также ходят на битвы, как ты сегодня?

-Нет. Мишка и Марина еще слишком молоды. Макс и Маша да. Мой старший брат, Мирон, умер смертью здухача, как и мой отец.

-Там, на даче?

-На самом деле во время смерти они были далеко, но да, тела их находились в нашем доме. Как это выглядит для людей, ты уже знаешь - смерть во сне, обычно записывается как инфаркт. Реже инсульт или еще что-нибудь, если есть подходящее заболевание. Мирон, как и папа, не смог добиться больших успехов, тогда у нас были сильные враги. Маша тоже. Я думаю, она просто боялась рисковать, у нее уже была дочка. А Мирон - его не слишком привлекала деятельность здухача. Он не понимал или не хотел понимать, как на нас сказывалось его бездействие и поражения в тех редких битвах, в которых он все-таки участвовал. Я мечтал скорее вырасти и сделать что-нибудь. Представлял себе, что смогу победить всех. Но все оказалось непросто. Сам я не мог справиться почти ни с кем, а подходящих союзников не было. Я уже начал отчаиваться, но встретил Аллу.

-Аллу? - переспрашиваю я, - А она тут при чем?

-Когда я решился признаться ей в том, что я здухач, она стала мне помогать. И в налаживании связей с другими семействами здухачей, и в моих личных битвах. У нас есть некоторые разрешенные способы. В итоге я начал набирать силу, смог подняться на два порядка. Это сразу сказалось на нашей жизни среди людей - я стал хорошо зарабатывать, делать карьеру. Снял нам с Аллой квартиры, а затем и купил очень дешево четырехкомнатную, ту, в которой сейчас живут мама, Марина и Миша. Тогда еще они все вместе туда из дома переехали. Она нам дворцом казалась. Алла забеременела и с тех пор редко помогала мне, но я уже многое мог сам. В то время нашими союзниками стали два семейства, с которыми мы несколько лет подряд удерживали первенство. Вместе мы были почти непобедимы. К рождению Даньки я купил двушку для нас, мы переехали. Казалось, все будет хорошо, но тут грянул гром. Ты знаешь, как рождаются здухачи?

-Нет, конечно, откуда.

-Как обычный человек, но с одним исключением, - объясняет Матвей, - здухач рождается “в рубашке", то есть в плодном пузыре.

-Я думала, так говорят про людей, которым во всем везет.

-Это и есть мы. Если здухач успешен на поле битвы, в человеческих делах у него все будет хорошо. Без особых усилий. Особенно это заметно в работе, бизнесе или какой-нибудь другой деятельности - творческой, например, или научной.

-Хочешь, сказать, что все известные люди это здухачи?

-Нет, конечно, только некоторые. Здухачом надо родиться, тут важна и правильная наследственность, и собственно рождение “в рубашке". Без него здухачом стать нельзя. Алла знала об этом. Она договорилась за деньги со знакомым врачом. Ей сделали кесарево, во время которого с ребенка снимают все оболочки. Мой сын родился обычным человеком. Он никогда не будет здухачом.

-Ты расстроился из-за этого?

-Не то слово. Я не мог представить, что Алла пойдет на это. Она так помогала мне, так участвовала в моем становлении, я был уверен, что и наших детей мы будем растить здухачами. Но она сделала другой выбор. Изменить ничего было нельзя. Мне казалось, что я смирился. Но это стало началом конца нашей семьи. Алла изменилась, она требовала, чтобы я перестал быть здухачом.

-Как? Разве это возможно? - удивляюсь я.

-Конечно. Есть способы. Алла считала, что я должен воспользоваться одним из них, чтобы стать обычным человеком. Она говорила, что нам хватит того, что уже есть, что мы и так проживем. Боялась, что меня убьют, как моего отца, и Данька останется сиротой. Но я уже вкусил успех и не собирался останавливаться. Да и какая опасность? В битвах у нас все шло отлично, как никогда. В итоге я ушел от Аллы. Активно развивался как здухач, в человеческой жизни начал бизнес. Все шло отлично. Через несколько лет я продал бизнес, на эти деньги купил несколько квартир в строящемся доме. В одной из них сейчас и живу, остальные ты тоже видела.

-А Светлана? - спрашиваю я.

-Светлана... После Аллы я долго не мог никого найти. Мне нужна была соратница, я не мог забыть резкую смену курса Аллы и довериться еще кому-то. Да и рассказывать лишнему человеку о том, что я здухач, было нежелательно. Три года назад у нас появилась новая семья здухачей, среди них я встретил Свету. Как и для меня, для нее здухачество было главной страстью и смыслом жизни. Она понимала все проблемы и мелочи, ничего не нужно было скрывать. Моя семья приняла ее. Мы поженились, были так счастливы. Но в одну жуткую битву я ее потерял.

-Ее убили?

-Да. Для людей, конечно, я был обычным вдовцом. Но мне каждая другая здухачка напоминала ее. Я почти не участвовал в битвах. Я год после ее смерти жил как в аду. Потом начал понимать, что... у меня-то жизнь продолжается. Что от меня зависят люди, которые страдают от моего бездействия. И начал приходить в себя. Опять стал сражаться, начал новый бизнес. Начал смотреть на девушек, но все было не то. Пока не встретил тебя.

Я недоверчиво смотрю на Матвея, а он продолжает:

-Поверь, я очень не хотел тебя пугать. После спорного опыта с Аллой - женщиной, которая я знала все, и здухачкой Светой, я старался, чтобы с тобой вышло по-другому. Чтобы ты вообще не знала о том, кто я, хотя бы в первое время. И я уверен, что у меня бы все получилось, если бы прошлой осенью у нас не случилось предательства.