Беспокойная ночь Германа

Будучи взрослым и уже воспитанным человеком Герман сам, вызвался проводить молодую особу до ее дома. Если честно сказать в тот момент было желание не забыть где находится его собственная обитель. Мальчуган еще не совсем успел запомнить дорогу ему хватала бумажки, которая беспризорно болталось в кармане штанов. 
Со слов финтифлюшки ее дом находился близко и даже крыша этой пятиэтажной постройки возвышалась над крышами одноэтажного частного сектора. Действительно, даже этой путанной дорогой и тот путь выбранной девчонкой можно было запутаться в количестве поворотах, а не заблудиться навсегда. Герман был спокоен и пытался размышлять логически «Морякам» - любое море по колено. Он же находился на необитаемом острове. Солнце стремилось ко сну. Девчонка бежала впереди пылко рассказывая о истории ее имени. Герман напряженно молчал напряженно составляя лоцию. На море все проще. Есть карта, есть компас в лучшем случае острова и вечно открытая карта звездного неба с Полярной звездой. Куда хуже обходится в городе. Постройки зданий приблизительно одинаковы и даже видневшийся дом своей архитектурой похож на то дом в которой он недавно заселился. Герман слушал с удовольствием этот девичий щебет не затейливый рассказ о том, как она стала Финтифлюшкой. Это звучало мило и по-детски наивно.
В этот момент Герман был раздосадован только одним, что не предупредил родителей в какую сторону он отправился. Встреча с девчонкой не входило в его планы и солнце своей покрасневшей улыбкой было похоже на материнский укор.
Напротив, впервые в жизни были спокойны. Спокойны за здоровье ребёнка и за то, что не одно море не сможет загладить в свои пучины вод.
- Вот мы и пришли! - Девочка нерешительно пропустила взгляд.
- Мы живем в 31 квартире. Спасибо что проводил. – Дальше все произошло само сбой и жгучий, не похожий на родительский поцелуи пронзил сердце бывалого капитана. Его ухо и щеки зарделись на солнце утопая в его лучах.
Герман не помнил, как добежал до своего дома. Он даже не помнил, а соприкасались его ноги с землей. Возможно он летел. Как бы там не было первый поцелуй оказался настолько сладким и не мог сравнится с никакими сладостями попадавшиеся на его жизненном пути. Даже поцелуи родителей и многочисленной родни не могли сравнится с этим волнующими и таким горячим поцелуем.
Родители даже не заметили изменение в его поведение. Герману, наоборот хотелось закричать, казалось, что он весь горит. Ему в этот момент ничего не хотелось делать и прошмыгнув в свою комнату он принялся анализировать, что произошло. Пятна румянца заливали казалось все лицо, но щеки особенно наливались пунцов от стыдна. Герману было стыдно, что этот поцелуй не пришел в его голову первым.
Как-то получилось не по капитанский. Неожиданно, но безумно приятно! Герман не мог понять откуда могло появилось желание вспомнить каждую минуту проведенного вместе с этой странной девчонкой, которая превратилась, вдруг в Финтифлюшку и увлеченно рассказывала эту историю. У мальчугана возникало желание щегольнуть одной из баек его деда и покрасоваться его знакомству с Нахимовичем. Прочему вся округа его знала, именно так.
Герман особо не вдавался в эти подробности. Почему его так называли соседи? Для Германа он всегда дед, иногда дедушка Нахим. Некоторые полгали, возможно из-за того, что он всю местную братву пытался пристроить в Нахимовское училище. а может его так назвали его родители, но для Глеба он всегда был - дед Нахим.
Автор, конечно вправе в деталях описать бесконечно длинную ночь Глеба. Посвятить ей целую главу, а возможно и часть книги. Только итогом этого повествования будет то, что уже к утру воспоминание, об этом взгляде веселой девчонки со смешным именем Финтифлюшка будут тонуть воспоминания о Черном море.
Для Наташи это поцелуй не имел такое значения, чем для юнца. Это обычное проявление благодарности, которое было заведено в их семье. Однако она пыталась забыть о нечаянном знакомстве. В итоге сон победил любопытное знакомство и укрыл ее своим одеялом на всю ночь.