Упыри и Оксана Годзилова

— Поехать то можно только вот кому ехать и главное куда, Годзилова??

— Не!  Лучше не ехать, а добираться, ага!

— Ага? Ну ты -шутница!  Я бы этим гадам каждому до горла добрался и передушил одного за другим, - сцепил руки Чарнота.

— Между нашими организациями подписан договор о сотрудничестве, основные  положения-никого не учить, никому не учиться, слова живые не говорить, и суп в столовой мертвечиной заправлять. По пятницам. У нас директор по хозяйственной - ответственная. Она упырей за версту унюхивает.

—  И они с ней, между прочим, делятся.

—  Да ну ? Я и не знал!

—  Ну точно! За ними не застоится, кусочек за  кусочком, прям как третий передел Польши.

—  Да я не против, пусть приезжают хоть со всех стран по обмену. Мы тут все и устроим- обустроим, и даже обмен пола для носферато сделаем? Им то что? А? Скрепы? Ценности? А потом каждому кол вобъем.

—  Может хрен с ними? Да и они отпустят-пожалеют, а?

—  Слушай, ГодзилОва, или как там тебя? Чтобы сердечное расположение было, надо и расположиться соответсвенно. Ведь, если оно не располагает, то лягает, кусает, стреляет и выпивает. Вот возьми, простой герой пельменной-закусочной. Кто это?  Простой человек, все - для него. Правильно? А тронь? За-разик его упырям можно  подладывать. Что, где, кто и с кем это - неважно. А они в бочечку мертвечину складывают, и выдают попозже, как высшее качество, переработанное и дополненное.

—  Я смотрю мы попали к такому таксисту, который уже точно нас никуда не доставит, а , если и  подвезет домой, уже после того, как они всю кровушку высосут.

—  Любите вы, Годзилова, играть в эти абстрактныем епхаха-к-тегории, - закашляляся Чарнота.
—  Но я — он, все это точно знают. И я—здесь!

—  Уверен? Точно?- прищурилась Годзилова.

—  Нет, неточно....