Гл. 12. Торговый бонус

21+
Роман фентези категории ХХХ содержит сцены мучений. Кому такое читать не нравится - нажмите крестик в правом верхнем углу экрана. Спасибо!
Краткое содержание. Владимир, вывший прапорщик, а теперь контуженый импотент удочерил дочь своего погибшего командира, друга и по совместительству любовника его покойной жены. Теперь его  обуревают страсти, насылаемые Ангелом Хранителем и Ангелом Искусителем. Искуситель постоянно подкидывает новые варианты мучений воспитанницы.
А Софья, понимая, что   она осталась одна на белом свете мечтает приручить контуженого, считая, что все средства хороши... Она называет его папой.Общаясь с ней, он мучается от искушения: увидеть ее обнаженной, наказать и приласкать ее тело. Теперь он понимает, что мужские силы к нему возвращаются только после наказания Софьи.
теги: эротика порка

12. Торговый бонус
Днем ворона смотрела на возвращающуюся из магазине девушку.
"Пакет большой! Значит, и мне что-то достанется!" – решила она, каркнула и стала кружить над Софьей.
– Я утором выношу мусор! – Совья показала вороне язык.
Дни замой короткие. Софья вернулась с пакетами из магазина, когда на улице зажглись фонари.
Ангел Хранитель: А я выбил Софье свидание с мамой. Теперь красотке легче будет бороться с искушениями.
Ангел Искуситель: Ну, раз так, я устрою ему свидание с Кириллом.

"Надеюсь, мне хоть чего-то достанется", – думала ворона, глядя, как девушка тащит большие полиэтиленовые пакеты.
Софья пришла домой с полной сумкой продуктов. В новом супермаркете было столько искушений, но Софья купила все по заранее составленному списку и все равно потратила денег гораздо больше, чем надо.
– Ну, давай проверим, что купила, и где растрата, – Владимир стал вынимать продукты и пакеты, сверяя их с чеком. – Понятно! Тебе два раза пробили масло, два раза йогурт и два раза блины. Вот и получилась недостача! Куда ты смотрела?
Софья стояла, опустив голову. Ей было мучительно стыдно за свою невнимательность. Девушка, не понимая, как она могла проворонить наглый обсчет на кассе, хлопала глазами от удивления, нервно теребя подол.
***
Ангел Искуситель: А ещё торговые сети удивляются, почему у них снижается посещаемость... А за одно я послал ему искушение!
Ангел Хранитель: А им просто некуда деться! А искушение только усилит его чувства!
Ангел Искуситель: Неужели тебе Софью совсем не жалко! Она за его искушение рассчитывается не по-детски!
Ангел Хранитель: путь к любви должен идти через страдания!
Ангел Искуситель: Да, какая тут любовь? Он ее мучает и сам мучается, тут ты прав, но поверь, он на смерть ради Софьи пойдет!
Ангел Искуситель: Не поверю, пока не проверю!
***
"Значит, он хочет быть мужчиной, но может только, когда меня отлупит! – Думала Софья лаская себя под одеялом. – И мне снова придется брать инициативу в свои руки!"
– Папа, а я по-твоему маленькая или большая? – Софья пришла к Виктору в комнату и сняла через голову свитер.
– Когда я проверяю чек из магазина, мне кажется, что ты очень маленькая!  Ты хочешь нас разорить? У нас и так очень скромный бюджет! И как мне при такой помощнице выкраивать деньги на лакомства? Знаешь, дочка, я сделаю так: у меня есть немного денег, на пиво себе отложил... Устрою до получки сухой закон. Но и ты получишь свой торговый бонус... Скакалкой! Вариант второй: будем питаться без вкусностей до моей зарплаты.
– А можно оба варианта? – смущаясь, спросила девушка и посмотрела жалобно на приемного папу.
В Софьиной головке тем временем проносились мысли об обещанном бонусе, и от них тело немного поёжилось.
– Со времен Римского права два раза за один поступок не наказывают, – папа убрал продукты в холодильник и на кухонные полки. – Выбор за тобой.
– Скакалку я честно заслужила, – снова потеребив подол, произнесла девушка, – но поститься тоже не хочется.
– Тогда тебя ждет скамейка. Сделаем так: я уменьшу количество ударов и оставлю себе на пиво, а тебе на сладкое, но и мне меньше, и тебе меньше. Начнем не на скамье, а поставим тебя на четвереньки. Это будет честно!
"Вот и нарвалась!  – Вздохнув, девушка пошла готовить скамейку и раздеваться. – Скакалкой он меня еще не порол!"
 

Для начала она встала на четвереньки. В таком положении приговоренная выглядела очень эротично.
Папа вылил на ладонь немного горчичного масла и размазал его по попке. Блеск только добавил вздрагивающей попке привлекательности.
– Значит, вперед, – вздохнул приемный папа, складывая скакалку в три раза и пропуская ее через кулак.
Папа не торопился. Взяв скакалку, он стал водить петлей от шеи до пяток.
Под скакалкой Софья плачет
В попу петельки летят...
Раз...прилет, второй поверху
Два,  три... буду я считать
Софте хочется сбежать.
В ответ на прикосновение попа вздрогнула, ягодицы напряглась, а девушка задержала дыхание. Но петля скакалки  гуляла долго, и постепенно они обе расслабились.
Подождав, пока дыхание девушки выровняется, папа приступил к воспитанию:
– Думаю, шести скакалок будет довольно. А потом – на скамеечку!
Он увидел, как  несчастная жертва сжалась, рука его дрогнула, и удар получился не очень сильным, и прочитал Софье стищок:
Под скакалкой ты готова
Плакать целых полчаса,
Говорит тебе я снова,
Софья просто егоза,
Комнату огласил визг, не успевшей ничего ответить девушки, которая сразу же снова напряглась, чтобы не задёргаться от пронзившей её боли, тем более что за первым стежком сразу прилетел второй, не дав схлынуть боли.
– Вот тебе раз, вот тебе два! Будет тебе и три! – папа бил быстрыми сериями по два удара, как на учебных стрельбах из автомата Калашникова.
А что оставалось в такой ситуации Софочке? Только визжать и пытаться отдышаться в промежутках между сериями. Глаза почти сразу залило слезами, а попа горела всё жарче.
– А вот и четыре! – скакалка смачно впилась в промасленную кожу. – А вот и два подлетело!
Так и сяк  секу скакалкой,
С поворотом и крестом,
И с прискоком под считалку.
Софочка визжит  при том!
Счет "пять" папа делать не тропился. Софья снова выпучила глаза и успела простонать "не надо", быстро погрузившись в крики и пляску из неудачных поз уклонения.
– Вот шесть! – А теперь добро пожаловать на скамеечку!
Поудобнее устроившись на подушке, круглая попа немного повиляла, а её владелица глубоко вздохнула в ожидании и вжала лицо в руки.
Пожалуй... Владимир пристегнул ее за поясницу к скамейке ремнем.
– Спасибо! – Девушка лежала напряжённая, ожидая удара и постоянно стараясь задержать дыхание, что было трудно сделать, даже тихонько всхлипывая.
– Ну, как, – папа снова стал водить петлей сложенной вдвое скакалки по телу, – ты поняла, что надо внимательнее быть в магазине?
– Да... – всхлипнула Софочка.
Тело оставалось напряжённым, периодически вздрагивало, от чего свежие следы были только больнее. Пока несчастная всхлипывала и старалась восстановить дыхание, воспитатель решил прочесть стихотворение.
Слезою горькою проснется в упоенье,
Душа, в которой покаянья гнёт.
И деве боль нужна на воспитанье,
Скакалку отправляю я в полет!
Пристегнутой девушке было не до стихотворения. На последней строчке она сжалась, чтобы постараться не заорать от очередной вспышки боли.
"Хорошая, горячая задница!" – папа свистнул в воздухе скакалкой и пустил ее в полет к цели.
"Не зря я ее на подушку положил. Прямо как кукла-марионетка вертится! Только грациознее"
***

  Ангел Искуситель: От такой красавицы и ее порки он становится мужчиной!
Ангел Хранитель: А Софья его полюбит!
Ангел Искуситель: Нельзя полюбить мужика, который так больно лупит!
Давай поспорим, откусит она ему или нет, когда я пошлю ему новое искушение?
Ангел Искуситель: Давай!
***
Девушка в ответ на этот удар только застонала. Он оказался гораздо терпимее предыдущих.
– Вот и половина позади, – папа обошел скамью, любуясь своей работой: следы легли ровно, без кровавых просечек.
Девушка лежала, вздрагивая и всхлипывая, не особенно прислушиваясь к комментариям.
– А теперь, невнимательная моя, продолжим, – выбрав место на попе, папа опустил на него гибкую петлю....
Девушка изогнулась,   и вскрикнула, вскинув голову.
– Лови! – два удара последовали один за другим.
И тут снова он почувствовал, что оживает! С каждым новым ударом фалл восстанавливал былую мощь.
"Я мужчина! И я очень хочу, ее хочу!" – и эта мысль прибавляла ему желания бить сильнее. Он уже с трудом сдерживал себя.
– Ау-у-у-у-у! – София задергалась, захлёбываясь в визге.
– И напоследок! – папа стегнул по тому месту, откуда из попы росли ноги. От такого стежка девушка не только до невозможности прогнулась, но на пол потекла некая жидкость, собираясь в лужицу под лавкой.
А петельки украсили попку и стали наливаться темно-багровым цветом.
– Ну вот, здрассте пожалуйста! – папа понял, что перестарался. – Сама уберешь... Потом! – он принес из холодильника водки, вылил ее на ладонь и растер по надранной попе.
София снова громко завизжала от укусов, на этот раз спирта, надранных мест.
Подождав, пока дочка успокоится, папа отвязал путы.
– За мокрую выходку тебе полагается начать порку сначала, – строго сказал он, – но попа у тебя не такая большая, поэтому наказание ты получишь другим образом, – папа лаково погладил Софью по голове. – Будешь умницей?
– Буду! – Софья шмыгала носом и размазывала слезы по лицу.
– К... Как? – простонала сквозь слёзы Софья. – Что я должна делать?
В этот момент она была готова на все, лишь бы снова не ложиться на страшную скамейку.
– Проглотом снять мое мужское напряжение... Засовывать под мышку или между ног – не хочу!
Софья посмотрела на расстёгнутые брюки и торчащую оттуда сосиску:
– А как это?
Сейчас, с жестоко надранной попой Софья, пожалуй, согласилась бы на что угодно, совершенно не раздумывая, лишь бы прекратилось страдание её заднего места.
– Я расскажу. – Папа расстегнул ремень, притягивающий Софью к скамье. –  И заодно подумай, у тебя есть способ уменьшать наказание в будущем, – папа взял девушку одной рукой за волосы, а палец другой задвинул ей за щеку и подвигал там. – Это информация к размышлению.
– Если будешь плохо стараться или выплюнешь – снова разложу и бонус не засчитаю! А будешь стараться хорошо – у тебя есть шанс получить освобождение от оставшейся части порки...
Софья едва успела встать на колени, раскрыв рот оттого, что её Владимир  схватил  за волосы, и во рту оказалась та самая сосиска, что торчала из брюк. Софья попробовала её выплюнуть, но отвести голову назад не получалось.
– Облизни губы и обхвати его как колечком. Без зубов! И веди губками вверх-вниз.
Софья оторвалась от созерцания фалла и, подняв голову, кивнула, облизала губы и обхватила фалл губами, сжав их поплотнее. Немного так постояв, Софья стала то погружать фалл в рот, то вынимать почти полностью.
– И учись глотать, – папа потрепал девушку по голове.
– Ыыыы – напряглась девушка, чуть оттопырив отчего-то попу.
– Кхе-кхе... – закашлялась Софья, но сжала губы на фалле, чтобы поменьше вытекло, и стала глотать, морща лицо.
– Для начала неплохо! Пока не научишься делать это с удовольствием, – Владимир потрепал девушку по голове, – буду пороть дополнительно. И очень-очень сурово! Тренируйся. По жизни пригодится, – папа не стерпел и быстро кончил, порка слишком возбудила его.
"Обидно, что все так быстро, хоть и вкусно кончилось, – подумал он. – Мороженое она заслужила!"
– Я тебя предупреждал, что все надо глотать!
Софья несколько раз сглотнула, побулькав слюной во рту и полоща его, после чего открыла, демонстрируя чистый язык.
Владимир принес мороженное, и Софья, отложив рассуждения на потом, стала его есть, заглушая вкус спермы.
– А теперь устроим головомойку. Хозяйственным мылом. Распускай косу!
"Что он на этот раз придумал?" – Софья сидела на дне ванны, опираясь на колени. Сесть на попу не было сил.
– Возьми, – папа протянул Софье душевую лейку. – Промой глазки.
Папа решил, что хватит мыть девушку, и вытащил ее из ванны. На этот раз он решил высушить ее теплопушкой с головы до ног. Горячие струи принялись ласкать тело Софьи.
"Шикарные волосы! А вот расчесать их..." – девушка не знала, что ей еще предстоит встретиться с  гребешком, а пока просто наслаждалась горячим воздухом, подставляя разные части себя, включая волосы, под его струи.
– Садись! – папа показал на табуретку.
Началось расчесывание…
– Бооольно, – простонала Софья, но её усадили, вызвав стон и шипение, а затем и новую порцию слёз от расчёсывания спутавшихся волос.
Софья стискивала кулачки, кусала губы и царапала коленки ногтями.
– Красота требует жертв! – домашний парикмахер продолжал работать гребнем.
– Дааа… – простонала Софья.
Посидев несколько секунд в горячей струе, она подбежала к дядюшке, обняв его за пояс и прижавшись всем телом:
– Я твоя!
– Тогда позволь мне себя поцеловать! Только сядь на стол!
Ответом был жаркий настоящий поцелуй в то место, которой девушки никому на показывают.
***
Ангел Хранитель. На этот раз я выиграл. Она его не откусила.
Ангел Искуситель, зато я ввел его в такое искушение! И ее тоже! Софью туда ни разу не целовали! Рано или поздно я введу ее в смертный грех!
Ангел Хранитель: Рано обрадовался, искуситель! Просто приручение контуженого мужика идет своим чередом!
Ангел Искуситель: все равно я сделаю так, что без порки софьи он ничего как мужчина сделать не может!
Ангел Хранитель: может поцеловать и приласкать. Я устрою Софье свидание с мамой.
Ангел Искуситель: и все равно будет ее мучить! Я тоже устрою свидание по своим каналам...
***
Ночью Софье снова снилась мама.
– Я тебя послушалась! – Софья стала рассказывать маме о последних приключениях. – Теперь мой новый папа делает все, что я хочу, и порет меня за малейшую провинность, потому что мои мучения возвращают ему мужские рефлексы. Скакалкой меня расписал! И ласкает. в ванне моет и целует меня там... Сама знаешь, где! И мама, не ревнуй меня к нему! Ты там, а я тут!
– Эх, Софочка, сколько слез я пролила, глядя с небес на твои мучения. Но поверь маме, с каждой такой поркой и с каждым поцелуем он все больше и больше прикипает к тебе, как тот блин к несмазанной сковородке.
– Мама, а смогу когда-нибудь сделать так, чтобы он хотел и мог меня без порки? Иногда мне даже нравятся удары, когда не очень сильные, даже слегка возбуждают. Но попа-то у меня не железная. И почему мне за толику законного женского удовольствия надо расплачиваться каждый раз задницей?
– Старайся, и все у тебя получится! Я люблю тебя!
Той же ночью бывшему прапорщику снился военно-полевой суд чести. Убитые боевые товарищи молча смотрели на него. Потом Кирилл зарядил в обойму пистолета один патрон и протянул его Владимиру:
– Ну что, товарищ прапорщик, хорошо ты исполняешь клятву! Ты знаешь, что надо делать, не промахнись.
– Да, – Владимир поднес пистолет к своему виску и нажал курок.
В эту секунду зазвенел будильник.
– Приснится же такая хрень! – голова в районе виска отчаянно болела. – Поставлю свечку за упокой души Кирилла и всего нашего взвода.
Поход в церковь не сделал дядюшку милосерднее, только Ангел Искуситель по служебной линии получил строгий выговор с занесением…
 
***
Ангел Искуситель: Радуйся! Они полюбили друг друга!
Ангел Хранитель: Списывай их грехи.
Ангел Искуситель: Я не я буду, но любовь – это то чувство, которое быстро проходит.
Ангел Хранитель: На то и существует наша служба, чтобы чувство быстро не проходило.
***
Редакция 2024
Продолжение следует