Как я был военным. Часть 1-я. Судьба

Что значит судьба?
Я родился в семье офицера, и с первых дней жизни находился в среде военных.
Первые четыре года – гарнизон в городе Нойруппине Группы Советских войск в Германии (ГСВГ). Потом с какого-то времени, лет с десяти, наверное, я стал кандидатом в суворовцы. Железнодорожный райвоенкомат г.Новосибирска меня опекал. За мною "приглядывала", как за сыном умершего офицера, и поддерживала морально женщина – ветеран войны. Помню её как человека, абсолютно преданного идеям социализма, настоящую коммунистку, но в ней это было без лишнего пафоса, не показушно. Дураков она называла дураками независимо от должностей и наличия партбилетов. Встречались мы лично не часто, но каждый раз она воодушевляла меня, уверенно ведя к будущей карьере военного. Жила она неподалёку, в доме на улице Ленина, напротив кинотеатра "Победа", что тоже было вполне символично.
Я у неё побывал несколько раз в гостях. Видел её боевые награды, очень интересные документы, фотографии. Она прошла длинный боевой путь с одной из наших сибирских дивизий, начиная от боев под Москвой. Настоящая такая – фронтовичка, курившая, между прочим, "Беломор", но настолько переполненная положительной энергетикой, что позавидуешь. Не называю её по имени, потому что к стыду своему - не помню. Она была уже в преклонном возрасте, неоднократно раненная, и ушла из жизни давно. Но нас с братом пока могла поддерживала, не столько по обязанности, а по потребности души. Однако и она не смогла противостоять элементарной безответственности военкоматского майора, который забыл обо мне. Моё личное дело, как кандидата на поступление в Свердловское суворовское училище, он вовремя не отправил спецпочтой. А на момент отъезда для сдачи вступительных экзаменов, я оказался в Новосибирске в одиночестве. По правилам того времени меня райвоенкомат мог отправить экстренно в Свердловск и самолётом, но только в сопровождении взрослого родственника. Таких на день моей явки в райвоенкомат рядом не оказалось. Брат весной был призван в СА, мама находилась по службе в отъезде. А я уже забрал документы из школы №3, где окончил 8 классов, а я года четыре шёл к этому дню, и вот такой – облом. Это был тяжёлый урок, но с длительным, "пролонгированным" эффектом. Военкоматовские деятели ещё не раз будут проявлять по отношению ко мне необычайное служебное рвение, чтобы упечь куда-нибудь, но при этом невероятную халатность, чтобы вовремя оформить мою действительно военную карьеру.
   В десятом классе я подал документы на поступление в Барнаульское высшее военное лётное училище. Мечта стать лётчиком зрела, как и у многих мальчишек нашего времени с раннего детства. У меня даже комсомольская путёвка имелась от райкома, выдавали такой документ и в наше время, но вот здоровья для того, чтобы стать лётчиком-истребителем оказалось недостаточно. Хотя в другие лётные училища – транспортной авиации, штурманские школы – я годился. Но... уж летать, так летать! Пошёл учиться на инженера. При нашем Вузе – НЭТИ, как и во многих тогда институтах, была военная кафедра. Мы изучали легендарный комплекс ПВО С-75 "Двина", сбивший Пауэрса на шпионском U-2, и у меня появилась всё же военная специальность – командир стартового взвода зенитно-ракетного комплекса (ЗРК).
   На момент завершения моей учёбы в НЭТИ особого призыва двухгодичников в войска не наблюдалось. Я женился, обзавёлся семьёй, поработал в проектном институте, потом на заводе, появилась даже своя квартира. Казалось, теперь и не призовут. Я уже подзабыл, чему нас обучали на военной кафедре, только на какие-то тусклые сборы без отрыва от производства попадал время от времени.
   Но ведь призвали! В 28 полных лет, уже на двадцать девятом. От судьбы не уйдёшь.