Маленькие рассказы о любви и счастье. 2

Цикл второй. Юношеские страсти

     Содержание
   Женская логика
   Девочка с косичками
   Голенькие и рядышком
   Ирония судьбы
   Ты хочешь прямо сейчас?
   Мама и жена в одном лице
   Первая ночь
   Утром приехала мама
   Ярмарка невест
   Гнилой помидор
   Не такая
   Ночь терзаний


ЖЕНСКАЯ ЛОГИКА

Мы были знакомы со школьных лет, а встречаться начали, когда я учился на первом курсе, а она – в десятом классе. Я очень хотел любить, мне очень не хватало подруги, а она явно проявляла ко мне интерес. Она стала для меня первой девушкой, которую я поцеловал.

Мы ходили на вечера в их женскую школу, а девочки ходили к нам. На одном из таких вечеров я заметил, что она всё время смотрит на меня и улыбается. Если девочка проявляет к тебе интерес, то на него нужно ответить. Я пригласил её на танго, и она не скрывала своей радости по этому поводу. Танцевалось с ней легко. Потом она пригласила меня на голубой вальс. Затем был вальс-отбивалка, и она отбила меня у другой партнёрши. Когда у меня пытались её отбить, она сжимала мою руку и поворачивалась к отбивальщику спиной. Ребята рассказали мне, что по ней многие сохнут. А я был мальчиком привлекательным, и она меня увидела. В тот вечер я впервые пошёл её провожать. Но что-то у нас тогда не завязалось.

Уже студентом я встретил как-то её на улице. Она очаровательно мне улыбнулась, и я остановился. Вот тогда-то всё у нас и началось. Время от времени я приходил к ней домой, и мы шли гулять в парк. Мы облюбовали в укромном месте скамеечку, сидели на ней, прижавшись друг к другу, и… молчали. Мне было с ней очень хорошо – и никаких слов не надо!

В тот день наша скамейка оказалась занятой. Мы искали другую, такую же, но не нашли. Я прислонился спиной к большому дереву и привлёк её к себе. Она доверчиво уткнулась мне в плечо. Когда я неумело её поцеловал, она спросила:
– Кто разрешил?
– Ты.
– Да, конечно.
Она обвила руками мою шею и поцеловала сама.

Прощаясь у её дома, мы никак не могли оторваться друг от друга. Она смотрела мне в глаза и спрашивала:
– Ну, и что ты должен теперь мне сказать?

Я прекрасно понимал, каких слов она от меня ждала! К любви я относился очень серьёзно: если любовь, то это – на всю жизнь. Такие слова от тебя должна услышать только одна–единственная девушка. Я выворачивал наизнанку свою душу, но этих слов там не находил. Не созрел. Врать я не мог. И я молчал.

– Так, понятно. – Она опустила руки. – Вот что: ты ко мне больше не приходи! Никогда!
Повернулась и убежала.

Так получилось, что в следующий раз мы встретились с ней спустя 10 лет. Я был женат, у меня росла дочь. Она тоже была замужем. Двое детей.

– Ты счастлива?
Она помедлила.
– Пожалуй, нет. Вот с тобой я была бы счастлива. Господи, какая же я была дура! Ну, не понимают же мужчины женской логики: если девушка говорит тебе «не приходи никогда», это значит, что она тебя очень ждёт. И ты обязан завтра же к ней прибежать! Знаешь, есть такой анекдот: чем отличается девушка от дипломата? Если дипломат говорит «да», то это – «может быть». Если дипломат говорит «может быть», то это «нет». Если дипломат говорит «нет», то какой же он дипломат? Если девушка говорит «нет», то это «может быть». Если девушка говорит «может быть», то это «да». Если девушка говорит «да», то какая же она девушка?


ДЕВОЧКА С КОСИЧКАМИ

Ты спрашиваешь, как мы познакомились? А мы не знакомились. Я даже не сразу узнал, как её зовут.

Мы учились в разных школах: я в мужской, она – в женской. Тогда было раздельное обучение. Это, конечно, было плохо. Мы, мальчишки, с девчонками совсем не общались. И не знали, как с ними обращаться. Чтобы это исправить, наши педагоги ввели факультатив – школу танцев. В 7-м классе. Записалось полкласса. И я в том числе.

На первое занятие нас собрали в спортзале нашей школы. Занятия вела пожилая, очень грациозная артистка. Впрочем, пожилой она была лишь в наших глазах. Вполне ей могло быть лет 45. Но мы об этом не задумывались.

Выставили нас вдоль противоположных стенок зала. Стоим, разглядываем друг друга.

– А теперь кавалеры должны подойти к стоящей напротив даме и поклониться ей.

Подошли, поклонились, как умели. Девочка, которая мне досталась, была маленькая, круглолицая, веснущатая, с тонкими косичками. Сразу же захотелось дёрнуть за косичку. Наверно, девчонки специально их заплетают, чтобы хотелось дёргать.

Конечно, юные кавалеры всё сделали не так: и шли вразвалку, под ноги смотрели, а не на даму, и поклонились, как чурбаны. А дамы прыскали от смеха (или от страха?), что кавалеров, конечно, не поощряло. Так что для начала нас стали учить благородным манерам. Как ходить, как улыбаться, как поклониться даме. Как даме приседать… Наша артистка всё показывала, и не один раз.

– Выпрямились! Грудь вперёд! Смотрим на даму! Пошли. Не обязательно в ногу, мы не на занятиях по военному делу. Остановились на расстоянии одного шага. На даму смотрим! Да не так угрюмо – вы же её на танец приглашаете! Улыбнулись даме! Поклонились. Дамы, смотрим на кавалеров. Улыбнулись. Чуть присели. Выпрямились. Кавалеры, ещё раз поклонились, повернулись, спокойно вернулись к своей стенке.

Потом дам учили, как взять кавалера под руку. Пара должна была сделать круг по залу, и кавалер галантно отвести даму на её место, распрощаться и вернуться к своей стенке.

Такое вот было вступление к танцам. И лишь затем нас стали учить разным бальным танцам.

Как трудно это нам всем давалось! Мальчишкам и девчонкам, уцелевшим в недавно закончившейся кровопролитной войне и благородным манерам не обученным.

Мою партнёршу с косичками на последующих занятиях я менять не стал. Вот так мы с ней и познакомились.

Затем нам стали устраивать совместные вечера отдыха. На них приходили те же девочки, танцевали те же бальные танцы. На вечерах я танцевал с разными девочками, но и мою партнёршу не забывал. А после вечеров всегда хотел её проводить. Но… я был очень застенчивым мальчиком, и просто сказать ей «Пойдём, я тебя провожу» не решался. Довольно часто мы гуляли компаниями с теми же девочками. Я долго не решался взять её под руку или хотя бы подставить локоть так, как нас учили на уроках танцев.

Я предложил ей свою дружбу, и она с радостью согласилась. Но что это была за дружба? Мы почти не рассказывали друг другу о себе. Она отказывалась приходить ко мне домой и к себе не звала. Я обижался: не доверяешь, значит! Уже потом, в студенческие годы она призналась мне, что была в меня влюблена. А я? Пожалуй, всё-таки не был, хотя она мне нравилась.

Что было дальше? А ничего. Мы ведь с ней ни разу даже не поцеловались. У неё была своя жизнь, а у меня – своя. Она окончила педагогический институт, преподавала в школе. Семья – муж, сын. Не один раз мы потом с ней встречались, но никогда – наедине. Только в компаниях. Я не знаю подробностей её жизни. Мы жили в разных городах, и я не сразу узнал о её кончине. И очень жалею, что не имел возможности проводить её в последний путь.

Но девочка с косичками, с которой у меня так ничего и не было, стала частью моей жизни, и я часто о ней вспоминаю. С большой теплотой.


Голенькие и рядышком

Наши с ней родители крепко дружили с ранней юности. Вместе институт кончали, вместе работают, весь досуг – вместе. Ближе самых близких родственников. Вместе дачу построили: один участок, один дом – с двумя входами, но внутри проход. И нас родили почти одновременно – я на 4 месяца старше. Клали нас рядышком голенькими и умилялись:
– Какие у нас прелестные детки!

Потом мы с ней бегали голенькие по квартире, на даче. И спать нас вместе укладывали. Голенькими и рядышком – так мы привыкли. Настолько привыкли, что пропустили время, когда разнополые дети начинают стесняться друг друга. Мы – не стеснялись, мы и слова такого не знали. Голенькие и рядышком.

Пришло время – стали проявлять интерес к изменениям наших тел.
– Смотри, – говорила она, – у меня груди набухают. Потрогай, только осторожно.
И я трогал. Когда грудь подросла:
– Попробуй, какая она тугая.
Пробовал.
В сущности, мы оставались детьми, познающими окружающий мир.

После школы, бывало, ложились часок поспать. Голенькие и рядышком.

Однажды ей пришло в голову попробовать то, что родители делают ночью. Подсмотрела. Попробовали – понравилось. Стали пробовать дальше.

Её мама всполошилась только тогда, когда увидела заметно округлившийся живот дочери. Та ничего даже и не подозревала. Собрали общий семейный совет. Нас не ругали – понимали, что сами виноваты. Всегда вместе и голенькие. Этим и должно было закончиться. Мы сидели, обнявшись, и всем своим видом показывали: вы можете решать, как хотите, а мы друг друга не отдадим. 15 лет и в 8-м классе. Они решали и всё равно умилительно смотрели на нас.

Её забрали из школы и отправили к бабушке в деревню. Я ужасно по ней скучал. В школе, конечно, всё узнали, и моих родителей вызвали к директору. Вместе со мной. Разговор быстро закончился, когда я твёрдо сказал:
– Я её люблю и не оставлю. Делайте со мной, что хотите.

Директор улыбнулся:
– Что ж, в жизни всякое бывает. Любите друг друга – и всё будет у вас хорошо. Иди в класс.

В начале лета мы опять все собрались на даче. Опять мы лежали с ней голенькие и рядышком. Я осторожно гладил её большой живот, мы были очень счастливы и совершенно не опасались будущего.

Родился сын. Мой сын! Наши ещё молодые мамы дружно взялись за «бабушкины хлопоты».

Что было дальше? Да хорошо всё было. Мы окончили один и тот же институт. Она – годом позже. Теперь работаем вместе. Недавно у нас родилась дочь. Наши мамы умилительно смотрят на неё:
– Какая у нас прелестная внучка!

По-прежнему мы вместе и любим спать голенькие и рядышком. Мы так привыкли. Нам так хорошо. Мы счастливы, чего и вам желаем.


ИРОНИЯ СУДЬБЫ

Грустный, я шёл домой в предновогодний вечер. Только что я окончательно расстался со своей девушкой, и Новый год мне предстояло встретить в одиночестве. Она достала меня своими непрерывными, постоянно меняющимися фантазиями и нежеланием со мной считаться. Видимо, она хотела видеть во мне подкаблучника. Я человек покладистый и незлобивый, но не настолько, чтобы мною можно было безнаказанно вертеть по собственному желанию.

Мы договорились встретить Новый год вдвоём у неё дома. Это была её идея, мне она понравилась. Но в самый последний момент она заявила, что мы едем за город в компанию какого-то Эдика, который обещал ей достать некую экзотическую тряпку. Я сказал, что ни к какому Эдику не поеду, т.к. не люблю незнакомых компаний, в которых чувствую себя не в своей тарелке. В ответ услышал, что в таком случае она поедет без меня, и вообще ей надоело выслушивать мои возражения. Дескать, можешь мне больше не звонить. Ну, и не надо!

Значит, придётся встречать Новый год вдвоём с телевизором. Посмотрю в очередной раз «Иронию судьбы», послушаю дежурное поздравление президента, чокнусь с ополовиненной бутылкой, оставшейся с прошлого года, посмотрю на пение под фанеру одних и тех же артистов на разных каналах и лягу спать. Жаль, конечно: как Новый год встретишь, так его и проведёшь.

Едва я начал открывать дверь своей квартиры, как открылась соседняя, и из неё выглянула улыбающаяся и смущённая физиономия моей соседки.
– А я увидела в окно, как ты неторопливо идёшь. Что, сорвалась компания?

Эту девочку я знал с того самого дня, как мама впервые вывезла её в коляске гулять. Она росла на моих глазах, оставаясь для меня милым соседским ребёнком. Иногда родители подбрасывали её на пару часов моей маме, и мы с ней играли в моей комнате. Она была спокойной и послушной. Я и не заметил, как она выросла. Семь лет разницы. В этот момент я впервые посмотрел на неё как на девушку.

А ведь она очень даже недурна! Курносая, симпатичная. Какая-то вся своя, как сестричка. С неподдельным полудетским интересом к моей персоне.
– Сорвалась.
Она смущённо улыбалась.
– У меня тоже сорвалась. Давай встречать вместе.
– Давай. Где?
– Да хоть у меня. Меня все бросили. Квартира пустая.

Ей явно хотелось быть со мной. И не только потому, что «все её бросили» и грустно встречать Новый год одной. Что ж, это не самый худший вариант.

Много раз я с большой теплотой вспоминал тот Новый год, изменивший мою жизнь. Она рассказывала мне о себе, про свою жизнь, а я ловил себя на мысли о том, что совсем её не знаю. Показывала мне альбом с семейными фотографиями, а я всё это помнил и всё узнавал.

С ней было очень свободно, как в своей семье. Словно наше первое свидание продолжалось уже всю жизнь. Мы танцевали. С ней танцевалось очень легко. Телевизор включили только чтобы не прозевать Новый год. Когда провожали старый год, мы выпили на брудершафт. Чмокнув её в губы, я понял, что это – совершенно не то. Привлёк её к себе, и мы по-настоящему поцеловались. В новом году со мной была уже не просто соседка, а любимая девушка. Я смотрел на неё и купался в её счастливых глазах.

В какой-то момент она призналась, что давно в меня влюблена и этот Новый год – самый счастливый в её жизни.

Вот так моя жизнь перевернулась в ту новогоднюю ночь.

Мы женаты уже три года. И очень счастливы. Наша дочка – вылитая мама. Мы сравнивали фотографии – различить можно только по одежонкам. В моей памяти они иногда сливаются – моя дочурка и маленькая девочка из соседней квартиры.


ТЫ ХОЧЕШЬ ПРЯМО СЕЙЧАС?

Мы отдыхали на море, вместе с её мамой.

Она пошла в ванную купаться, а я читал газету. Мама тихонько сказала мне:
– Я скоро вернусь.
Я кивнул головой.

Вскоре из ванной раздался крик:
– Мама! Я полотенце забыла. Принеси, пожалуйста. Оно на моей кровати лежит.
Я взял полотенце и зашёл в ванную.
– А-ах!!
На меня смотрели испуганные глаза. Руками она закрыла свои интимные места.

– Чего ты так всполошилась? Жена не должна стесняться своего мужа. К тому же всё, что ты закрываешь, я успел уже увидеть.
– Но я же ещё не жена…
– Ну, это дело поправимое. Знаю: ты хочешь стать моей женой. И я этого очень хочу. А раз оба хотим, так тому и быть. Возьми полотенце.

Она вышла из ванной в халате и легла на кровать. Я сел рядом. Начал расстегивать её халат.

– Ты хочешь прямо сейчас?
– Нет. Сейчас ты напряжена. Первый раз останется в твоей памяти на всю жизнь. Как светлый, желанный, без напряга. Сейчас я хочу, чтобы ты перестала меня стесняться. Это тоже запомнится тебе на всю жизнь.
– Откуда ты всё это знаешь?

Я лишь усмехнулся:
– Знаю.
Не стану же я рассказывать ей, что была у меня женщина, замужняя, которая много чему меня научила. В том числе и тому, что не дай Бог иметь женой такую учительницу. Наверно, она кого только ни учила и ещё будет учить. Хотя в жизни, вероятно, именно так и происходит: опытные женщины учат парней, а опытные мужчины – девушек. Но грузить мою любимую такими подробностями явно не стоило.

Я поцеловал её в губы. Потом расцеловал обе груди. Я готов был обцеловывать её всю, до мизинцев на ногах.

– Наверное, ты даже не представляешь себе, насколько девочка, которая лежит, голенькая, передо мной, счастливее и богаче той, что в ванной от меня закрывалась.
– Счастливее – да. Но почему богаче?
Я купался в её счастливых глазах.
– А потому, что, отдавая себя мне, ты получаешь стократ больше. Меня распирает от восторга.
– Знаешь, я ожидала, что помру от стыда, когда ты расстёгивал мой халат. А вместо этого мне хочется петь от восторга. Или кричать.

Продолжения в тот вечер не последовало – вернулась мама. Халат успела застегнуть. Мама, конечно, заметила, что в жизни её дочери произошло нечто значительное, но вида не подала. Она ведь изначально знала, чем должен закончиться совместный отдых дочери с любимым.

В тот вечер мы оба долго не могли заснуть.


МАМА И ЖЕНА В ОДНОМ ЛИЦЕ

У меня никогда не было мамы – она бросила меня в роддоме. Я вырос в детском доме и всю жизнь мечтал о маме. Там, где я жил, мне всегда приходилось силой кулака отстаивать своё человеческое достоинство. Когда я стал одним из самых старших воспитанников детдома, то защищал младших от любителей поиздеваться над ними. Моя собственная судьба научила меня уважать достоинство тех, кто ещё не мог за себя постоять.

Мне оставалось всего несколько недель до начала самостоятельной жизни, когда произошло событие, круто изменившее мою жизнь.

В тот день я возвращался с тренировки по боксу. Увидел, как в какой-то подворотне трое бугаёв пытались изнасиловать молодую женщину. Нагло, не обращая внимания на немногочисленных прохожих, старательно не замечавших происходящее. Она сопротивлялась и звала на помощь. Ну, не мог я пройти мимо, хотя, конечно, понимал, что с троими мне не справиться. Они оставили свою жертву и принялись за меня. Женщина убежала. Держался я недолго, они свалили меня на землю и остервенело били ногами. В том числе и по голове. Я потерял сознание.

Очнулся я в ванной. Голый. Когда бугаи ушли, решив, что уже добили меня до смерти, она вернулась. Не знаю, как ей, маленькой хрупкой женщине, удалось дотащить меня до дому. Плача, она обмывала меня от грязи и крови. Кровью было залито лицо, подбит глаз, вспухли губы. Болело всё. Хотя у меня и был кое-какой опыт боксёра, пребывать в нокауте мне ещё не приходилось. Было очень больно, кружилась голова, и я опять потерял сознание.

Вновь очнулся на больничной койке. Она сидела у изголовья. На мне была чужая пижама.
– Очнулся, милый, ну, слава богу.

Она сразу же позвала врача. Оказывается, они опасались последствий сотрясения мозга. Моя сиделка не отходила от меня, кормила с ложечки, сама делала перевязки. Сама обмывала.

Приходил следователь, записывал наши показания, но бугаёв так и не нашли. Да и искали ли? Прибегала воспитательница из детдома. Охала и ахала, но явно была довольна, что рядом со мной женщина, взявшая на себя все хлопоты.

Выписали меня три недели спустя. Она сказала, что никому меня не отдаст – у неё, медсестры, достаточно опыта, чтобы меня выходить, и отвезла к себе домой. Так закончилась моя детдомовская жизнь. Возвращаться в боксёрскую секцию мне категорически запретили. Да какая там секция – у меня ещё долго кружилась голова.

Всю жизнь я мечтал о маме. Вот такой – любящей и заботливой.
Она подавала мне обед, сама садилась, напротив, с любовью на меня смотрела и говорила:
– Сыночек мой…

Сыночек… А ведь она всего-то на 10 лет старше меня. Когда-то была замужем, но муж пил, и они расстались. Замуж больше не вышла, была очень одинокой – ни мужчин, ни детей, ни родных.

В сентябре стало холодно, но ещё не топили. Я мёрз под двумя одеялами. Она ложилась рядом и согревала меня своим телом. И это кончилось тем, что она стала мне любовницей. Днём была мамой, а ночью – любовницей. Ласковой и страстной. До неё у меня не было женщин, сравнивать её не с кем. Но именно такой я видел в мечтах свою жену. Маму и жену. Жену и маму. Кем же она мне была? Я и сам запутался…

Мы никогда не ссорились. Ни разу. Если мог бы возникнуть какой-нибудь конфликт, она всегда мне уступала. А для меня она в первую очередь всё-таки мама. Мама, о которой я всю жизнь мечтал и которую очень люблю. Обидеть её я не смог бы никогда.

Она настояла на том, чтобы я поступил в университет. Учусь я охотно и всё время ищу возможность подработать. Меня беспокоит, что она меня содержит, а она ласково на меня смотрит и говорит, что это доставляет ей удовольствие.

Мы живём уже 3 года. Не знаю, как сложится моя судьба дальше, но никогда в жизни мне не было так хорошо. Меня признали инвалидом, но я не считаю, что за своё счастье я заплатил слишком высокую цену.


ПЕРВАЯ НОЧЬ

Редчайшее совпадение: оба моих родителя разъехались по командировкам, а её родители уехали на дачу. Когда время перевалило за 11 вечера, я спросил с надеждой:

– Так я пошёл?
Она покраснела, отвела глаза и ответила:
– Если хочешь, можешь остаться.
– Конечно же, хочу.

Мы встречались уже три месяца, и все важные слова были уже сказаны.
Едва мы разделись и потушили свет, как в дверь позвонили.
– Кошмар,– сказала она. Накинула халат и пошла открывать.

Приехала мама.
– Зачем ты двери на задвижку закрываешь? Я вынуждена звонить.
– Не оставлять же её на ночь открытой. Ты ведь не должна была вернуться.
Зайдя в квартиру, мама сразу же увидела мои туфли.
– Вон оно что…

Решительно зашагала к комнате дочери и зажгла свет. Несколько секунд мы смотрели друг на друга. Когда ты беззащитно-голый лежишь в постели девушки, а в комнату врывается её разъярённая мать, то испытываешь вполне объяснимый дискомфорт.

– Вы хоть осознаёте последствия своего поступка, молодой человек?
– Мама!– крикнула дочь.
– А ты помолчи! О таких вещах мать должна узнавать до, а не после.
– Вполне. Мы оба всё осознаём. Мы любим друг друга, и это – шаг
к созданию семьи.
Мама сразу же смягчила тон.
– Хорошо, коли так. А Ваши родители знают, где Вы?
– Они оба сейчас в командировках. Но про неё они знают.

Дочери:
– Хорошо ещё, что вы не догадались к нему пойти. Я бы с ума сошла, если бы не застала тебя ночью дома.
Мне:
– Вы обо всём уже договорились?
– Не буду врать: мы ни о чём не договаривались. Но я для себя уже всё решил. Иначе ни за что бы здесь не остался. И Ваша дочь, уверен, знает, что я её не брошу.
– Мамочка, а когда ты за папу замуж выходила, ты каждый ваш шаг со своей мамой согласовывала?
– Я – другое дело. Мои родители знали, что я замуж собираюсь. Ну, и что мне теперь с вами делать?
– Мамочка, не станешь же ты ночью выгонять будущего зятя на улицу? Пусть всё идёт своим чередом.

Утром у нас состоялся первый семейный завтрак. Моя будущая тёща была настроена вполне благожелательно. Завтрак прошёл в мирной семейной обстановке. Мама есть мама.


УТРОМ ПРИЕХАЛА МАМА

Мы учились вместе с первого класса. Долго она была для меня одной из девчонок, как все. В какой-то момент стали дружить. После школы поступили на один и тот же факультет, что ещё более нас сблизило. Подстраховывали друг друга: она читала мои конспекты, я – её. Наши родители давно привыкли к нашему постоянному совместному присутствию.

А я мучил себя вопросами. Кто она для меня? Просто девушка? – нет, конечно. Подружка? Любимая девушка? Что-то не верится в дружбу между парнем и девушкой, если в неё не вмешивается любовь. Значит, это и есть любовь?

В тот вечер я крепко застрял у неё: шёл сильный дождь. В 12-м часу я сказал:
– Дождь – не дождь, а уже поздно. Надо идти.
– Куда ты пойдёшь в такую погоду, на ночь глядя? Оставайся. Мамы сегодня нет – я постелю тебе на её кровати.
Постелила.
– Я пойду в ванную, а ты ложись, меня не жди.

Разделся, лёг. Потушил свет. Но сон не шёл. Как тут уснуть? Что за нелепость – спать с девушкой в одной комнате, но на разных кроватях. Кто потом в это поверит? Разве мы сами в это поверим? И что я должен делать в такой ситуации?

Она зашла.
– Не спишь?
– Нет.

Присела ко мне у изголовья. Я слышал, как учащённо бьётся её сердце. Да она сама мучается не меньше меня! Я потянул её к себе, и мы поцеловались. Впервые.

А утром приехала мама. Увидела нас, сладко спящих в обнимку, и тихонько ушла на кухню. Первой проснулась она. От запахов, доносящихся из кухни.
– Ой, мама приехала.
Сон мгновенно сняло.
– Ну и ситуация…

Оделись. Мама:
– Выспались? Прекрасно. Пошли завтракать.

Я сидел красный, как рак.
– Мы…
Мама мягко меня остановила:
– Не надо ничего объяснять. Рано или поздно этим всегда заканчивается. Сами договоритесь – тогда и обсудим.

Моя мама сказала:
– Мы так и поняли, что ты у неё остался – дождь лил, как из ведра.
Как это важно, когда близкие тебя понимают!

Конечно, потом мы всё обсудили, все нужные слова сказали. Хотели было не торопиться с легализацией брака, но нас так тянуло друг к другу, что каждая ночь, проведённая порознь, казалась пыткой. Никаких сомнений в том, что это любовь, не осталось. На семейном совете было решено, что я официально привожу домой молодую жену.

Что было дальше? А дальше всё было нормально: окончание института, двое детей, счастливая семейная жизнь. О чём тут рассказывать?


ЯРМАРКА НЕВЕСТ

– Приходи завтра к моей Кате на вечеринку – там девочки будут.
– Можно подумать, что нигде больше девочек нет.
– Там будут очень скромные девочки. Не из тех, кого сразу в постель тащат.
Кто-то за меня произвёл такой отбор – это уже любопытно.

Володька, мой однокурсник, познакомился со своей Катей год назад на подобной же вечеринке. Теперь пришла их очередь самим её организовывать. А как ещё собирать вместе физиков и лириков?

Катя ему сказала:
– Только бабников не зови, перед девчонками неудобно будет.

Об этих вечеринках я и раньше что-то слышал. Эдик, наш главный бабник, которого та же Катя когда-то наградила звонкой оплеухой за то, что попытался сходу её обнять, назвал их ярмаркой невест. Над нами он потешался:
– Вовку уже обКАТали, и ты туда же. Зачем вам эти девственницы? Что вы сейчас с ними делать будете? Женитесь – они первые побегут вам изменять с такими, как я – не нагулялись. Знаешь ведь, что делает «парень на заКАТЕ возле дома моего» . Увидишь: я ещё поКАТаюсь на этом КАТЕре.

Володька:
– Каждый изощряется в меру своей испорченности.

Девочек вокруг меня достаточно. Возможно, хороших девочек. Но что я могу поделать, если никто из них мне не нравится? Наверно, на эти вечеринки ходят те, кто парням не приглянулся. Но что я теряю, если пойду?

Участников было немного – пятеро парней и пять девчонок. Володя и Катя представили всех друг другу. Затем был по-студенчески скромный стол. Как-то сразу я встретился глазами с девочкой, сидевшей напротив. Она глаз не отвела. Улыбнулась какой-то очень домашней улыбкой. Я улыбнулся в ответ. «А ведь она симпатичная!».

После стола я сразу же подсел к ней. Про «ярмарку невест» она слышала. Вот и ярлык уже приклеили – как же быстро молва разносится!
– Я не хотела сюда идти. Думала: это для старых дев, а мне-то зачем? Я замуж ещё не собираюсь. Какие старые девы? – все 17-18-летние девчонки. Мама мне сказала: «А что ты теряешь?».

Я рассмеялся:
– Я шёл сюда с точно такими же словами.

Подумал: открытая девочка, с такой будет легко. Танцевали – и танцуется с ней легко. После вечеринки проводил её домой. Никакого жеманства, спокойно взяла меня под руку. Распрощались по-дружески.

С тех пор мы стали встречаться. Она привела меня к себе домой и представила маме-учительнице. Моё первое впечатление оказалось верным: очень домашняя девочка. Как правило, мы встречаемся у неё дома. Не обязательно под надзором мамы. Её мама приняла меня за своего и явно довольна другом дочери. И я познакомил её с родителями.

Моя мама сказала:
– Какая славная девочка! Видишь, а ты не хотел идти.

Только две недели спустя я впервые обнял её и поцеловал. Не скрыла: ждала.
– Я даже беспокоилась: а вдруг я для тебя всего лишь подружка – из тех, с которыми только задачки вместе решают.
– Положим, сама знаешь, чем заканчивается совместное решение задачек. В 17-18 лет обычно уже голова на плечах есть, а ну как в 12-13 начинают «совместно задачки решать»?

Она рассмеялась:
– Ну, со мной такие номера не проходят, даже в 12-13.
– Не сомневаюсь. Поэтому я изо всех сил сдерживался – не хотел, чтобы ты приняла меня за бабника, из тех, кто лезет целоваться через пять минут после знакомства. Вроде нашего Эдика.
– О вашем Эдике наслышана – уникальная личность.
– Ну, уж нет! Полно таких охотников за юбками. Ничуть не меньше, чем таких, как мы с Володькой. У меня до сих пор любимой девушки ещё не было.
Она уткнулась мне в плечо:
– Какая же я счастливая!

Прошло больше года. Весь досуг мы проводим вместе. Я не представляю уже своей жизни без неё. Но не трогаю её – зачем торопить события? Хотя уже знаю: другая мне не нужна.

И вот теперь мы с ней выступаем в роли организаторов очередной «ярмарки невест». Это стало как бы переходящим призом тем, кто на вечеринках нашёл свою половину. Или это не приз, а плата за счастье? Не знаю. На вопрос «зачем мне это нужно?» я обычно отвечаю: «А что ты теряешь?». И рассказываю о том, что я там приобрёл.


ГНИЛОЙ ПОМИДОР

Она пришла на первый курс, когда я учился на пятом. У меня и до неё были девушки, но ни одна из них не зацепила по-настоящему. А эта – как-то сразу. Что-то такое в ней было, хотя красавицей её не назовёшь. Я видел в ней свою будущую жену, и она об этом знала.

А весной к нам в город приехал на гастроли популярный эстрадный певец. Пару раз я видел его по телевизору: ничего особенного, так – самодовольный красавчик с посредственным голосом. А она оказалась его фанаткой. Конечно, купила билет, пошла на концерт и… исчезла. В общежитие не вернулась, на занятиях больше не появлялась. Тщетно я пытался её разыскать – как в воду канула.

Это уже потом я узнал, что случилось. После концерта она встречала его у служебного выхода в толпе таких же фанаток. Он прошёл мимо них, потом вдруг вернулся, вгляделся, подошёл к ней, взял за руку и сказал:
– Пойдём со мной.

Привёл её в свой люкс и сразу же увлёк в постель. Ещё до того, как имя спросил. Как отказать такой знаменитости? Любая фанатка была бы рада. Я все полгода её не трогал, уважая её невинность, а этот сразу же… Потом он таскал её по всем своим концертам и репетициям. Когда закончились гастроли в нашем городе, он взял её с собой. Счастье испарилось тогда, когда он узнал о её беременности. Посадил в поезд и – адью, дорогая, не поминай лихом! В шоке она не посмела ни вернуться в общежитие, ни показаться на глаза тем, кто её знал, ни уехать к родителям.

Говорили, что в каждом городе он детей оставлял. К ответственности не привлечёшь: никого не насиловал, все радостно соглашались сами. Никого не обманывал: никому ничего не обещал.

Прошло больше трёх лет. Я окончил университет и уехал в места, весьма отдалённые. Там, где я работал, жили преимущественно мужики. Женщины – лишь жёны и (скажем мягко) девушки общего пользования. Некоторые из них пользовали и меня. Я пытался разыскивать свою любимую, но безрезультатно: она на письма не отвечала, никто из знакомых ничего про неё не знал. Когда закончился мой трёхлетний контракт, я вернулся домой.

Не помню уже, какие дела занесли меня на окраину, где я никогда не бывал. И в одном дворе я вдруг увидел её. Она сидела на лавочке возле песочницы, в которой играли маленькие дети, читала и улыбалась чему-то прочитанному. Я тихонько сел рядом:
– Ну, здравствуй.
Она вздрогнула от неожиданности.
– Как ты меня нашёл?
– Нашёл, как видишь. Долго искал, но всё-таки нашёл. Почему ты ото всех прячешься?
– Стыдно. Перед тобой – особенно.
– Всю жизнь теперь будешь стыдиться? Подними голову, нечего с опущенной головой ходить. Ты не виновата. Ты – жертва. Подсунули гнилой помидор вместо разрекламированного бриллианта. Пусть этот подонок стыдится, что жизни девчонкам ломает. Но такие стыдиться не умеют. Для них ваши жизни гроша ломаного не стоят. Сообщить бы всем, что это за фрукт.
– Ой, не надо! Я и без того от людей прячусь. Как людям в глаза смотреть?
– А твоё имя раскрывать не надо. Этого негодяя надо бы ославить. Людям в глаза смотри, не отводи глаз. Не ты обманула – тебя обманули. И вообще: поговорят и перестанут. А тебе жить надо. Что ты сейчас делаешь?
– Работаю. В ЖЭКе приёмщицей.
– А живёшь где?
– Здесь рядом. Угол у бабки снимаю.
– Которая твоя?– Я кивнул на песочницу.– В зелёном платьице?
– Она.
– Прелестный ребёнок! В детсад отдала?
– Да.

Решение возникло сразу.
– Вот что. С подпольным существованием будем кончать – жить надо. У тебя всё ещё впереди. Я тебя отсюда забираю. Вместе с дочкой, конечно. Даю тебе два дня на увольнение с работы и чтобы забрать девочку из детсада. Через два дня я за вами приеду. А пока пойдём, посмотрим, где ты живёшь. Всё остальное обсудим потом.

Забрал, перевёз к себе домой. Я видел, как она ожила.
– Как всё переменилось! У меня такое впечатление, что ты меня с того света вытащил.
Да, так оно, пожалуй, и было.

Оставался ещё один серьёзный вопрос – вернуть её в университет. У меня были основания надеяться на его благополучное разрешение. Я пошёл на приём к ректору. Для него я был не чужой. Раньше он, тогда ещё завкафедрой, был научным руководителем моей дипломной работы. Приезжая домой в отпуск, я обязательно навещал его – просто пообщаться.

– На этот раз у меня к Вам серьёзная просьба. Вы, конечно, помните мою историю перед выпуском – о ней кто только не судачил.
– Помню-помню. Негодяй совратил твою девушку, и она исчезла, не завершив первый курс. Жаль девчонку.
– Я нашёл её. И удочерил её дочку. Теперь очень хочу просить Вас восстановить её в университете. Она ведь умница, золотая медалистка, и первую сессию сдала на все пятёрки. Она найдёт в себе силы вернуться. Ей всего 21, вся жизнь ещё впереди.
– Что ж, восстановим – мы такими студентами не разбрасываемся.
И уже с хитрой улыбкой:
– Тем более что ты об этом просишь. Трёхлетний перерыв в учёбе – дело тяжёлое, а для женщины с ребёнком – особенно. Девушку я не знаю, но знаю тебя: раз просишь, значит, просчитал возможности.


НЕ ТАКАЯ

– Пойдём сегодня вечером к девчонкам, интересно будет, – предложил мой друг.
– Что интересного?
– Увидишь.
– Ладно, пойдём.
Точно пойдёшь? Там нужно, чтобы равное количество ребят и девчат было.
– Пойду.

Собрались 5 и 5. Познакомились. Был чай. Затем танцы со сменой партнёров – для закрепления знакомства. Интересное началось потом, когда все разделись до трусов, и продолжились танцы. В обнимку, когда ощущаешь голую грудь партнёрши. Опять со сменой партнёров. В конце концов, сформировались пары. Следили только за тем, чтобы новички пару не составили. Одна из девочек тоже была там в первый раз.

Пары разошлись по постелям.

Заключительный этап – «кавалеры провожают дам» домой.

Моя партнёрша мне очень понравилась. Эх, встретить бы такую в более приличной компании! Сначала шли молча. Затем я спросил:
– Давно сюда ходишь?
– Второй раз. И больше не пойду.
– Что так?
– Грязно всё это. Не так это должно быть. Какими людьми мы отсюда по жизни пойдём? Сегодня с одним, завтра с другим? Не по мне это. Я не такая.
– Но мы можем встречаться без них.
– Ты так хочешь?
– Хочу.
– А потом пойдёшь других ловить?
– Почему ты так решила? Если я верю, что ты не такая, то почему не веришь, что и я не такой?

Она остановилась и внимательно на меня посмотрела. Улыбнулась.
– А ведь с тобой трудно не согласиться.
– Если тебе было так противно, зачем же ты туда пошла?
– Наверно, как и ты – из любопытства. Мой дедушка как-то сказал:
– Любопытство – великая движущая сила человечества. Из любопытства делают самые крупные открытия и совершают самые большие глупости.

Попрощались мы дружески. Договорились о встрече. На прощанье поцеловались.

Мы встречались с ней два года. Чем дальше, тем больше у меня крепла уверенность в том, что я вытащил бриллиант из клоаки. И в постели она была совсем не такой, как тогда, в первый раз. Тогда была зажатой, неактивной. Я тогда подумал: ты ведь ради этого сюда и пришла. Почему же всё делаешь не в охотку? Я тебе не понравился?

Когда я ей об этом рассказал, она объяснила:
– Мне вся эта обстановка была противной. К тому же с тобой я была всего во второй раз. Девчонки мне говорили: в первый раз может быть неприятно, но через это придётся пройти. Я через это прошла, а во второй раз напряглась: как-то оно будет? А ты мне как раз очень понравился: внимательный, обходительный, ласковый. Я тогда подумала: как жаль, что он не встретился мне в другой обстановке.

Я рассмеялся:
– Я подумал о тебе то же самое.

Она меня не обманула: действительно, не такая. Хранительница семейного очага. Говорю об этом с уверенностью: мы женаты уже три года, а всего вместе – пять лет.


НОЧЬ ТЕРЗАНИЙ

Её не назовёшь ни красивой, ни симпатичной. Обычная девушка, которая всегда была сама собой: без наигранности, без стремления привлечь к себе внимание, без попыток чем-то выделиться из толпы девчонок. Обаятельная своей скромностью. Ничего у нас с ней не было – ни встреч, ни любви. Была дружеская симпатия к однокурснице.

В тот год мы, студенты-химики, загорелись желанием нести химические знания в массы. Массы – это жители сельской глубинки, где в школах химию испокон веков скучно преподавали с помощью доски и мела, а насколько она увлекательна, не имели ни малейшего представления. Мы создали лекцию, сопровождавшуюся эффектными химическими опытами, разбились по парам и отправились в сельские школы и Дома культуры. Её я взял себе в ассистентки: я читал, она демонстрировала.

Местные власти благосклонно отнеслись к нашему начинанию, сами начальники присутствовали на наших лекциях. Афишами собирали большие аудитории, давали транспорт, организовывали ночлег. Вот о ночлеге и будет рассказ.

– Петровна, пристрой у себя лекторов на ночлег!
Одинокой пятидесятилетней Петровне, видимо, не в первый раз приходилось выполнять подобные поручения директора совхоза. Накормив нас нехитрым ужином, она постелила в двух смежных комнатах, а сама ушла к соседке. Лучше бы не уходила…

Парень и девушка одни в доме ночью… А юная кровь играет! Заснуть не могу. Лежу и думаю: должен ли я что-то предпринять? Идти к ней? Прогонит? Или, наоборот, ждёт? Эта ночь может стать началом каких-то серьёзных отношений? Всё-таки она недурна и привлекательна, раз я думаю о ней и заснуть не могу. Не назовёт ли меня потом ослом, что не воспользовался такой ситуацией? Так всю ночь и промаялся, лишь под утро уснул.

Никакого продолжения у нас не последовало. Разве только стали в более близких дружеских отношениях.

После окончания вуза я покинул родной город и лишь иногда заглядывал к родителям.

…Прошло лет 5-7. Наверное, я бы не вспомнил о той ночи, если бы она, узнав о моём приезде, не пришла меня навестить. Счастливо замужем, довольна своей жизнью. Мы хорошо провели вечер: рассказывали о своих судьбах, вспоминали студенческие годы. Вспомнили и наш лекторский дебют. О той ночи она очень откровенно вспомнила сама.

– Наверно, ты крепко спал ту ночь. А я лежала и думала: что он будет делать? А вдруг придёт? И чем мне ему ответить? Прогнать? Уступить? Ох, как трудно решать такие вопросы в 19 лет! Ты был видным парнем. Основательный, не ловелас, умница. Любая девушка была бы рада такому мужу. Пришёл – значит, хочет серьёзных отношений. Но ведь такая ночь могла бы и жизнь исковеркать.

Я поведал ей, как «крепко спал» той ночью.
– Скажи откровенно: какие чувства ты испытала, поняв, что я не приду? Облегчение? Разочарование?
– Ну, не разочарование, конечно. Я ведь была девушка. Облегчение было: ты тогда избавил меня от необходимости принимать какое-то решение. Но к нему примешалось и сожаление, что могло состояться и не состоялось нечто, могущее изменить мою жизнь.

Видимо, правильно, что та ночь ничем не закончилась. Не созрели мы ещё для серьёзного. А несерьёзное нам обоим было не нужно.