4. Гули-Гули. Сказка. P. S

Автор: Гули-Гули         
 
            
   Почему я выбрала зеленое платье? Мне зеленый не идет, делает и без того бледное лицо землистым, и даже светлые волосы, в которых седина практически незаметна, приобретают цвет грязи. С голубыми моими глазами зелень тоже не желает дружить. Смотрю на отражение в зеркале – высоком, от пола до потолка. Если б не зелень платья, можно сказать, я еще хороша. Да, чуть располнела за прошедшие годы, но это мне идет. Выросла грудь, округлились руки. Морщин вокруг глаз почти что и нет. У меня вообще хорошая кожа – светлая, чистая. Помню, сестрицы боролись с прыщами с помощью присыпок и притираний. Мне это не нужно сейчас, да и в подростковом возрасте, когда девочки и мальчики активно цветут, и страдают из-за этих признаков надвигающегося взросления, я не ведала этих проблем.
               
    Кажется, я была симпатичным подростком.
               
    Так почему зеленое? Не понимаю. Может быть, это протест? Может, попытка объяснить, что я не одобряю происходящее? Или напротив, не хочу, как это говорится, затмить собою дочь на ее свадьбе. Белинда в папочку пошла – высокая, костлявая, темноволосая. Не инфантильна только, вроде бы. Не удалось мне толком познакомиться с дочерью, так что, какой у нее там характер... Дамы говорят, она сдержанна. Не кричит, не швыряет в слуг предметами обихода, как это принято у многих. Но не улыбается, не хвалит, как порой делаю я.
         
    - Снимайте, - говорю портнихам, - меня устраивает. И оставьте меня одну. Хочу отдохнуть. Девушки переодевают меня, уносят туалет и драгоценности. Вздыхаю, обозревая оставшийся после них беспорядок. 
         
    Как я страдала первые годы из-за своей дурацкой привычки все поправлять, чистить, отряхивать. Сама. Все сама. Мне казалось это правильным, и долго казалось, ведь сказочный король так умилялся, трепал меня за щечку и говорил: «Моя крошка такая заботливая!». А я цвела. Ведь я попала в сказку!
         
    Принцу я не подходила, хоть и поняла это не сразу. Девочка, пусть из родовитой дворянской семьи, да и папа не последний человек в королевстве, смотритель лесов, но все же девочка, которой замужество с принцем могло казаться лишь мечтой.
         
    Чудовищный мезальянс. Прекрасный принц, которого с детства готовили для управления государством, и девочка, которую растили, как прислугу. Я не умела ничего! Да – шить, вышивать, убираться, готовить, ходить на рынок. Но этикет? Иностранные языки? Хоть что-то, что могло пригодиться мне в высшем обществе? Читать-то выучилась потому, что порой мачеха позволяла посидеть в уголке, пока учителя занимались с сестрицами.
         
    Впрочем, сначала это имело мало значения.  Я была влюблена в прекрасного принца, а принц, казалось, любил меня, и какая разница, правильно ли я кланяюсь.
          
    Смотрю в окно. Солнце клонится к закату. Мне сразу выделили именно эти покои, хотя я хотела видеть рассвет. Я привыкла подниматься вместе с солнцем. Но нет. Эти более подходят к моему статусу.
         
    - Мамочка?
         
    Надо же, задумалась, не услышала, как вошла дочь. Высокая, гордая, осанка, как у королевы. Ее хорошо воспитали.
         
    - Да, милая?
         
    Подхожу, целую ее в обе щеки, для чего ей приходится сильно нагнуться.
         
    - Мамочка, я зашла убедиться, что вы готовы.
         
    - Ах, милая! Конечно, я готова. Но об этом ли ты должна думать перед самым важным днем в твоей жизни?
         
    Мне кажется, или ее лицо дрогнуло? Кажется, или нет?
         
    Дочь улыбается, и теперь ее улыбка не выглядит такой уж искренней. Но почему? О том, что она станет женой Мальчика, известно было еще до ее рождения. Она росла с мыслью об этом. Мальчик, конечно, давно уже не мальчик, его зовут КристОф, да и по возрасту он больше подходил бы в мужья мне, а не Белинде, но мне казалось, она мечтает стать его женой. Казалось, хочет быть счастливой рядом с ним.
         
    - Я хотела поговорить с вами, мамочка.
          
    Дочь с моего разрешения присаживается в кресло, звоню в колокольчик, призывая старшую статс-даму, велю ей организовать ягодный взвар и закуски. Анна, моя сводная сестра, молча приседает в реверансе.
         
    И я сажусь спиной к окну. 
       
    - Слушаю тебя, дорогая, - говорю, когда стол уже накрыт. В знак расположения касаюсь пальцами обнаженной кожи дочери, чуть ниже локтя, - ты волнуешься? Хочешь, чтобы я что-то тебе рассказала о мужчинах? 
       
    Она усмехается и опускает ресницы.
         
    - Мамочка, я знаю, вы поймете. Ведь именно к этому вас готовили.
         
    Голос ее хрипловат. Почему?
            
    - Да, моя сладкая? Что ж я должна понять?
         
    Белинда сжимает ладони в замок, смотрит за мое плечо, на закат, медленно и четко проговаривает:
         
    - Сразу после свадьбы отец отречется от престола в мою пользу.
          
    Молчу и тоже оборачиваюсь к окну. Солнце почти уже село. Надо позвать людей зажечь светильники.
         
    - Он планирует удалиться в Охотничий замок, - продолжает дочь, - думаю, вам, мамочка, следует отправиться с ним.
         
    Вновь поворачиваюсь к ней. Закат за спиной, знаю, мое лицо в темноте. Так проще.
         
    - Конечно, милая моя, конечно, я последую за твоим отцом.
         
    Она поднимается, забыв спросить разрешения, кивает.
         
    - Я рада, вы понимаете, ваше время ушло.
         
    - Конечно, чудо мое, конечно, я все понимаю. Вам, молодым, дорога.
          
    Она кивает. И уходит.
         
    Она кивнула! Им, молодым, дорога! Мне сорок один! Ее отцу сорок четыре! Старый король был бы до сих пор жив и прекрасно себя чувствовал, если бы неожиданно, всего лишь год назад, не упал с лошади и не сломал себе шею!
         
    Ее будущий муж младше меня на четыре года!
         
    Ору! ору все это мысленно, продолжая сидеть в кресле и улыбаться. Знаю, когда я здесь, каждое мое действие под наблюдением. Каждый шаг, каждое слово анализируется и передается ей – Фее-Крёстной.
         
    Зову Анну. Пожалуй, мне пора готовиться ко сну. Но вместо Анны в покои врывается супруг.
         
    Прекрасный принц, теперь уже король. Он все еще хорош собой, особенно, в полумраке. Не растолстел, не обрюзг, не поседел. Все те же прекрасные волнистые волосы, прекрасные темные блестящие глаза, прекрасные широкие плечи, прекрасные длинные ноги. Прекрасный весь.
         
    - Учти! - говорит он и трясет перед моим лицом указательным пальцем, на пальце – перстень. Красивый. - Жить со мной в Охотничьем замке ты не будешь! Но я велел отстроить для тебя особняк. Он не очень далеко, там посажены розы. Ты же любишь розы, да? Ты всегда высаживала розовые кусты, я помню! Тебе там будет хорошо!
         
    Он почти кричит, мечется по комнате, хватает салфетки, бросает их на пол, роняет подсвечник, благо свечи не зажигали. Я ненавижу розы с детства. Как и беспорядок. Беспорядок, впрочем, стал ненавистен позже.
         
    Думаю – ждут ли от меня выражение почтения? Понимаю – вряд ли, это слишком. А потому, продолжаю сидеть.
         
    Тут, к счастью, появляются служанки, становится светлее. Прекрасный бывший принц замирает, его взгляд следит за прекрасными круглыми задницами моих служанок. Почему он влюбился в меня – худенькую маленькую блондинку? Ведь ему нравятся совсем другие женщины – но я не сразу это поняла.
         
    Дожидаемся ухода слуг.
         
    - Белинда будет прекрасной королевой! – восклицает прекрасный экс-принц, - тем более с таким супругом. Кристоф – волшебник, не из последних!
         
    Молчу.
         
    - Мое решение очень хорошо обдумано! – твердо, если не считать легкого взвизгивания в конце, говорит супруг, - я устал от этого бремени! И я должен позаботиться о королевстве, дав ему надлежащего правителя. Мой отец одобрил бы это решение!
         
    Как хорошо, ответ от меня пока и не требуется, впрочем, как обычно. Хотя сомневаюсь, что отец-король обрадовался бы отречению сына в пользу девочки, которую воспитывали феи, и иностранного волшебника. Да-да, то, что Фея-Крестная - не подданная нашего короля, мы со стариком тоже не сразу поняли.
         
    Я многое могу рассказать о старом короле, многое. Он не возражал, когда у меня отобрали дочь, отдав ее феям на воспитание. Видите ли, у девочки есть какие-то способности к волшебству. Он не мешал сыну кутить и любить все, что движется. Королю, в принципе, первые годы было все равно, как ко мне относятся при дворе, что у меня с мужем, как я вообще выживаю. Но он по-своему меня любил. Да, понимаю, все сказанное немного противоречит друг другу, просто старый король замечал то, что хотел замечать. И, глядя на меня, он видел лишь милую сладкую девочку, которая любит его сына. Глядя на сына, он видел прекрасного юного будущего короля, который просто радуется жизни, прежде чем принять бремя правления. А знание о том, что моя любовь и радость его сына плохо уживаются, было излишне.
         
    Король радовался, встречаясь со мной, и иногда снисходил до беседы. Обо всем. И о политике в том числе. А я, милая добрая, любознательная девочка, со временем подружилась с министрами и их детьми, которым предстояло стать министрами в скором будущем. Должна ж я была хоть с кем-то дружить.
          
    А бремя для принца, действительно, оказалось тяжеловато.
         
    - Ты почему молчишь? – слышу неожиданно и поднимаю на супруга взгляд, понимая, что пропустила что-то важное. 
         
    - Может, ты готова уйти в монастырь? – спрашивает он.
         
    Началось.
         
    - Ваше величество, кажется, я еще не готова к постригу, - отвечаю, низко склонив голову. Я – само смирение. Главное, не показать, что я действительно думаю. 
         
    - Жаль, - вздыхает король, - очень жаль. Думаю, всем было бы так лучше.
         
    Как я его любила когда-то! И именно из-за прошлой любви делаю попытку поговорить:
         
    - Ты понимаешь, что наша дочь не будет править? Ей не дадут. Она воспитанница Феи-Крёстной…
         
    - Это ты виновата! – визжит, брызгая слюной, муж, и даже ножкой топает. - Ты! Ты не родила мне сына! Если бы у меня был сын, все было бы иначе! Мне не пришлось бы передавать престол девчонке. Сын бы унаследовал власть!
         
    Попытка не удалась. Хотя он не прав. Сына я родила. Только он умер.
          
    - Я отрекусь послезавтра! – заявляет супруг, - Собирай вещи! 
         
    И удаляется. А я смотрю в его прекрасную спину, обтянутую прекрасным камзолом, расшитым прекрасными розами.  И горько сожалею о своих последних словах. Я сделала глупость.
         
    Фея-Крёстная – прекрасная и добрая. Именно она организовала мое явление на балу. Из-за нее принц в меня влюбился. Она же заставила старого короля нас поженить. Тогда я думала, что она просто добрая, меня любит и все делает из любви ко мне. Сомнения возникли позже – когда я стала подозревать, что для меня было бы лучше выйти замуж за любящего меня, но простого дворянина. Для которого я стала бы ровней. Сомнения укрепились, когда она бросила меня один-на-один со двором, разъяренным явлением наивной, никому неизвестной девицы, по сути, прислугой, но мнящей себя королевой.  Я ждала ее помощи, я просила о ней. И что она мне сказала? 
       
    - Золушка, я сделала все для твоего счастья. Но, видимо, ты оказалась его недостойна.
         
    У меня случилась истерика. Я разорвала в клочья свадебное платье, которое когда-то мне наколдовала она. Я разбила хрустальные туфли. Я рыдала, наверное, сутки.
         
    А что потом? Потом мне оставалось только жить. Через год я родила дочь, но Фея-Крёстная забрала ее. Не сразу. Через пятнадцать месяцев. Я снова рыдала и просила мужа воспрепятствовать этому. Тот отмахнулся. Мол, так всем будет лучше. Именно тогда я стала меньше его любить. Наверное, тогда же мне стало интересно – а что такое Фея-Крёстная?
         
    Немного помог отец. Он жил один, вернее, с пухлой вдовой-соседкой, что убирала ему дом, грела постель, но ни на что большее не претендовала, да и не могла. Отец все же оставался женат на мачехе, которая так и не вернулась из чужедальних стран.
          
    Отец признался, что мать моя была чужестранкой. Он встретил ее в путешествии. Встретил, полюбил такую маленькую, беленькую, хорошенькую и одинокую и привез к себе. А уж потом выяснилось, что у нее есть тетка фея. Впрочем, та редко давала о себе знать, хотя на рождение дочери появилась и потребовала, чтобы ее сделали крёстной. Мама моя не была против. Отец тоже не сопротивлялся. Тогда главным королевским лесничим он не был. Так, дворянин, хоть и древнего рода, но небогатый, невлиятельный, никому толком не известный, никого не интересующий. Так что фея – это очень даже хорошо. Можно сказать, задел на будущее.
         
    Кстати, продвижению его она и поспособствовала, да и деньжат подзаработать помогла. Уж не знаю, как. Я спрашивала, но отец стесняется, молчит.
         
    Потом она появлялась несколько раз, привозила сладости, заплетала мне косы, дарила игрушки. Все изменилось, когда отец второй раз женился. Фея исчезла. Тогда она предала меня в первый раз, только я это не поняла.
         
    Итак, фея – чужестранка. Зачем-то она сделала так, что я стала женой принца. Она же вынудила старого короля пообещать в жены Мальчику мою дочь. Зачем? Найти ответ было трудно.
         
    Годы шли. Я привыкла к новому дому. Супруг наведывался в мою спальню все реже, заменяя меня темноволосыми крупными барышнями из разных слоев общества. Я молчала и улыбалась. Молчала, улыбалась и отучала себя убирать видимую грязь.
          
    Я была такой милой, доброй, нежной, так любила слушать, что постепенно меня полюбили. Я была такой вдумчивой и полезной, что постепенно меня стали уважать.
         
    ***
         
    И вновь приходят служанки, помогают переодеться, распускают и расчесывают мои косы, укладывают их под расшитый мягким кружевом чепец. Анна следит бдительно. Она строга и привлекательна, и я знаю, что она тоже спала с моим мужем. Не вполне добровольно.
          
    Я выдала ее замуж, давно. Подбирала кандидатуру тщательно – чтоб был непременно богат, привлекателен, с мягким характером. И надо же, так получилось, что Анна смогла полюбить. И она знает, кому должна быть благодарна, я не виню ее за связь, весьма короткую, с прекрасным принцем. Ей просто некуда было деваться, и она откровенно рассказала мне о том, что произошло. Любила ли я тогда еще своего мужа? Я и сейчас его люблю. Немного.
          
    В семье Анны растет трое детей. Как мать, она счастливее меня – может хоть и не каждый день, но с ними видеться. Чудесные дети - девочка и два мальчика, я очень их люблю, их иногда привозят сюда, к своей тете-крестной. Я их крестная. А крестный – Мальчик. 
         
    Утром куча дел. Я везде. Проследить, чтобы было чисто, чтобы все остались довольны. Чтобы гостей разместили по статусу, чтобы зал торжества убрали должным образом. Знаю-знаю, все было прекрасно еще вчера, но мало ли, что может случиться и пойти не по плану? А сегодня такой важный день. Сегодня – день, за которым наступит завтра.
         
    И вот я сижу за столом, волнуясь. Моя дочь в красном, так принято у фей, ее волосы убраны бордовыми цветами. Она почти красива. Как жаль, что она пошла в отца – его мужская красота передалась ей в полной мере, сделав немного недостаточно женственной. Немного слишком грубой и крупной. Но сегодня это почти незаметно. 
         
    Ее муж Кристоф почти не ест, стреляет взглядами в гостей.
         
    Белинда медленно потягивает вино из кубка. На тарелке лежит лебединое крылышко, к которому она не притронулась. Не стоит ей нарушать традиции, но дочь не любит мясо. Мне говорили об этом.
         
    Они, по обычаю, сидят справа и слева от нас с мужем. Дочь со стороны мужа справа, Кристоф – с моей стороны, чувствую его тепло. А я в зеленом платье, которое меня не красит, но никто это не сказал. 
       
    Церемония была прекрасной! Очень трогательной. Придворные дамы плакали на груди поклонников и мужей, и даже Фея-Крёстная промокнула глаза платочком, вручив молодоженам золотую, с эмалью, вазу.  За прошедшие годы она стала лишь краше – обворожительная, восхитительная женщина, одетая изысканно и пикантно. Немного экстравагантная, немного излишне яркая, но такая манящая и нежная. Такая самодовольная и жестокая.
         
    - У меня есть тост! - восклицает она серебряным своим голоском, перекрывая странным образом и шум голосов, и музыку. - За молодых! За их яркую, насыщенную жизнь! За сказочное королевство, во главе которого будут такие чудесные умные молодые правители! 
         
    В руках моих согнулась ложка. Золотая. Золото – мягкий металл. Я медленно повернула голову в сторону короля. Тот, радостно улыбаясь, салютовал бокалом. Неужели, прямо сейчас?
         
    И тут моя дочь поперхнулась, закашлялась, король отвлекся, слуги набежали.
         
    Облегченно выдыхаю, подаю распорядителю знак переходить к следующей стадии празднования – проводам молодых в опочивальню. Тоже выхожу из-за стола. Сопровождать дочь в спальню я не обязана, но проводить до входа, где придворные засвидетельствуют консумацию брака, должна.
         
    Фея-Крёстная возникает рядом неожиданно, как обычно. Сверкающая, нежная, пахнущая розами.
         
    - А помнишь, дорогая, - воркует она, пытаясь коснуться моей щеки, - как я явилась перед тобой на облаке? И со мной рядом был Мальчик – такой милый, хорошенький. 
         
    - Помню, Крёстная, - чуть отстраняюсь и улыбаюсь, - как об этом можно забыть? Ведь с этого началась моя новая жизнь. 
         
    - Сегодня я решила обойтись без облака, милая, но, поверь, твоя жизнь вновь только начинается. 
         
    Переводит взгляд на мой венец. Опускаю взгляд.
         
    - О чем вы, Крёстная? 
       
    Вздыхает, очевидно, в очередной раз разочарованная моей недогадливостью.
          
    - Начинается твоя новая жизнь королевы-матери.
          
    - Я и так королева-мать! – восклицаю простодушно, будто забыв о том, что королева-мать не правит. Она доживает свой век, окруженная старыми слугами и кошками. Выращивает цветы и вышивает салфетки.
          
    - Ну да, ну да, - говорит Фея, морщит нос и испаряется.
         
    ***
         
    Королева-мать. Мать. Родив Белинду, я никак не могла забеременеть. И не понимала, почему. Принц навещал меня регулярно, в разные дни цикла, но красные дни приходили, как должно. Я очень хотела ребенка! Я надеялась, что он родится обычным, без волшебных способностей, и мне разрешат его видеть хотя бы иногда. Но ничего не получалось. Ничего. А потом ко мне вдруг охладел супруг. Передал через слугу, чтоб не ждала его, он пресытился. Будто я мед или вино. Наелся, и больше не хочет.
         
    А я была молода, я любила его и любила жизнь. Мое тело требовало своего.
         
    И вот тогда я обратила внимание на Кристофа. Все еще юный, свежий, робкий – он, когда приезжал к нам, а приезжал регулярно, должно быть, присматривать за мной, смотрел на меня телячьими горячими глазами. Помню наш разговор. Я смущалась, когда спросила его, не влюблен ли он в меня. Он смущался, отвечая, что да. Далеко не сразу мы стали близки, но стали, и я привязалась к Кристофу, призналась в том, как хочу еще детей. А он сказал, не сразу тоже, но сказал, что по приказу Феи меня опаивают, потому что принцесса одна уже есть, и больше без надобности.
         
    И он же, из любви ко мне, сделал так, что я два месяца я не пила отраву. И эти два месяца, стиснув зубы, терпел мои попытки сблизиться с мужем. Кристоф понимал, что ребенок должен быть законным.
          
    Семь месяцев я жила, как на вулкане, понимая, что Фея может заставить меня выкинуть дитя. Семь месяцев я держалась: ходила на цыпочках и ела что-то лишь после дегустации слуг. А на восьмой упала с лестницы и начала рожать. К счастью, Кристоф был рядом.
         
    Я родила болезненного хилого младенца. Мальчика. Его предъявили придворным и его отцу. А на следующий день он умер, и маленькое тело захоронили пышно, с трауром на всю страну.
         
    А больше уж ничего у меня не получилось, и Белинда, как и хотела Фея, осталась единственной принцессой. И сейчас именно она по крови претендовала на королевский венец.
         
    Я долго думала: ну зачем Фее-Крёстной эта длительная многоходовая композиция? Почему так важно, чтобы на престоле оказалась моя дочь? Спрашивала Кристофа – молчит. То ли не знает, то ли боится сказать. А больше никто не понимает – мы всего лишь марионетки, и нас двигают к какому-то понятному лишь Фее результату. Для всех мы живем в доброй сказке, в которой милая работящая девочка благодаря помощи очень доброй Феи-Крёстной стала женой принца, а потом и королевой. В которой она получила все, о чем мечтала, всего лишь потому, что была доброй, безотказной и постоянно убирала грязь и сажала розы.
         
    Очень жаль, но в итоге выяснилось, что мечтала она совсем о другом.         
    В размышлениях своих, отринув печаль, я двинулась дальше. Если речь о престоле, то зачем нужен он? Что в сказочном королевстве такого, что стоило ждать много лет ради мирного, незаметного, но все же захвата власти?
         
    Королевство наше маленькое, но до последних пор и не нужное никому. Или нужное всем? Соседи наши, все сплошь королевства крупные и прекрасно вооруженные, вступают в конфликты друг с другом, случаются войны. А нас будто оберегает что-то или кто-то. И именно потому в нашем сказочном королевстве живут и говорящие волки, и добрые великаны, и даже семейство драконов – только они травоядные. Фей только у нас нет, и волшебники почти не рождаются.
         
    Дочь моя, кстати, оказалась целительницей. Слабой – насморк облегчить да бородавку вылечить. Впрочем, жители сказочного королевства болеют редко.
         
    Старый волшебник, не желающий слушать чужих пожеланий, с которым я познакомилась на первом балу, и который уехал после этого жить в башню на самой окраине королевства… Да волшебник ли он? Никто и не знает, какие желания он выполнял. Никто не может подтвердить, что это вообще было. Старый волшебник – единственный, за кем признавалось право творить волшебство, не захотел меня слушать. Сиял улыбкой, заставляя подозревать, что, то ли он тронулся умом, то ли достиг такой степени посвящения, при которой дела мирские не имеют значения, и делиться своими знаниями ни к чему. 
       
    Он мне не помог. 
       
    Мы - сказочное королевство, полное сказочных персонажей, но мы почти не пользуемся волшебством. Лишь старый король любил с гостями прогуляться в волшебную страну. Но я теперь знаю, не страна это, всего лишь анклав, где, вдыхая аромат растений, люди мечтают и получают иллюзию исполнения желаний. И довольствуются иллюзией. На самом деле, чудеса нам и не нужны.
         
    Так зачем феям контроль над нашим государством? 
         
    ***
         
    Второй день торжества. День, когда молодожены сидят рядом во главе стола. Молодая супруга в белом, как и ее муж. Цвет начала новой жизни. Их руки на столе почти соприкасаются.
          
    И теперь мы с мужем занимаем их места, только я, как и прежде, рядом с Кристофом, а прекрасный пока еще король рядом с нашей дочерью.
          
    Муж утром удостоверился в том, что мои вещи собраны. Они и в самом деле собраны, мне все равно придется переехать. Он доволен. 
         
    - Вот только что-нибудь выкинь! – сказал почему-то.
         
    - Выкинь? – удивилась я, - Все, что мне не нужно, я уже выкинула.
            
    Он фыркнул и ушел, забрав с собой воспоминания о прекрасном принце с прекрасными волнистыми волосами и красивым телом.
          
    Гостей сегодня, кажется, еще больше, чем вчера. Конечно, ведь к празднованию допущены представители сказочных народов – я вижу пузатых маленьких гномов – они салютуют мне оловянными кубками, вижу альвов – вернее, их увенчанные цветами светловолосые, как у меня, макушки, вижу волколаков – их желтые глаза светятся издалека.
          
    Играет музыка тихо. И пахнет розами.
         
    Мы сидим, как обычно, на подиуме. Все гости чуть ниже. И их много, много, много. Сидят за столами справа и слева от нас. Они галдят, переговариваются, веселятся. Сегодня день вручения подарков, и самый главный из них приготовил мой муж. Вот только это не сюрприз.
         
    Он делает знак распорядителю праздников, и все умолкают.
         
    ***
         
    Когда я устала искать сама, просто пошла к старому королю и задала вопрос: что такого важного в сказочном королевстве? Чем мы так отличаемся от остальных? Почему у нас нет войн и соседи не нападают на нас?
         
    А он расхохотался, погладил меня по волосам и ответил:
         
    - Это же сказочное королевство, крошка моя. Именно здесь рождаются сказки. А король принимает их бережно, выращивает и отправляет странствовать по миру. А сказки рождаются маленькие, слабенькие, и, если им не помочь, умирают или превращаются в уродливые злобные создания. Это кем же нужно быть, чтобы напасть на нас? Сказки позволяют всем людям свободно мечтать.
          
    ***
         
    - Доченька! Кристоф! Я долго ждал этого дня! Дождался. Вижу ваши счастливые лица и вспоминаю нас с Золушкой, когда мы, такие же молодые, наивные, невинные, вступали в брак. Нас ждала долгая счастливая жизнь. А сейчас она ждет вас. И я понимаю – мой долг, и долг моей очаровательной супруги, королевы-матери, освободить вам дорогу!
          
    Я так надеялась, что этого не случится. Так надеялась, что не в силах смотреть на лицо супруга. Разглядываю горностаев на его мантии и жалею зверюшек. Они же очень маленькие. Сколько их ушло на этот наряд?
          
    - Дочь моя, я должен сказать, что намерен отречься от престола…
         
    Я все точно рассчитала. Народ замер в изумлении. Уж слишком торжественно началась речь короля, волнующе и тревожно.
          
    И именно в самый ее надрывный момент появляется Анна, сестра моя. Анна ведет за ручку своего мальчика – он такой милый, сладкий, со светлыми кудряшками и голубыми глазами. Ему уже восемь, но он все еще маленький и сладкий. Так люблю его!
          
    Настал мой час. Прости, Белинда, о твоей свадьбе будут помнить, но не так, как ты, наверное, мечтала.
         
    - Мы должны сказать тебе, дочка, - встаю и говорю громко, хоть голос и подводит, трещит и рвется, -  познакомься с братом. Это Генри. И я клянусь своей жизнью и судьбой сказочного королевства, что это сын мой и твоего отца!
         
    Тишина нарушается лишь звуком, с которым зад моего супруга встречается с кожаной подушкой, лежащей на кресле.
          
    А тишина все длится и длится – такая нудная, болезненная тишина. А я хочу к мальчику своему, но боюсь приблизиться. А еще мне кажется, что сейчас должно случиться что-то страшное, что-то неизбежное.
          
    И тут раздается серебристый, как звук хрустального колокольчика, смех Феи-Крёстной.
         
    - Поздравляю, дорогие мои, - говорит она. - Поздравляю. Наконец-то Золушка решила стать настоящей королевой. Наконец-то сбылось то, ради чего я старалась все эти годы. Наконец-то она решилась на подвиг и на жертву! Она достойна править!
         
    Перевожу взгляд на… Кристофа. Но тот молчит, опустив глаза.
          
    Смотрю на мужа – а того будто и нет рядом.
         
    - Да здравствует Золушка, королева-регент! – говорит Фея-Крёстная, поднимая кубок, в котором плещется что-то красное.
         
    - Да здравствует! – глухо отвечают ей жители сказочного королевства.
         
    ***
         
    Ненавижу имя Золушка, ненавижу.
          
    Меня зовут Магдалена, и да будет так.         
             
             
            
    




© Copyright: Конкурс Копирайта -К2, 2020
Свидетельство о публикации №220011300203 



обсуждение - http://www.proza.ru/comments.html?2020/01/13/203