Платеро и я. Хлеб

Я тебе говорил, Платеро, что душа Могера - это вино, верно? Нет; душа Могера - хлеб. Могер - что каравай пшеничного хлеба: внутри бел, что крошечка, и золотистый вокруг, - ах, морское солнце! - словно мягкая корочка.

   В полдень, когда солнце печёт сильнее, вся деревня начинает дымить и вдыхать запах сосны и тёплого хлеба. У всего народа раскрыты рты, словно один большой рот, что ест один большой каравай. Хлеб во всем: в масле, в гаспаччо, в сыре и винограде, чтобы придать вкус поцелую, в вине, в бульоне, в хамоне, и в самом себе, хлеб с хлебом. Также и только хлеб, словно чаяние, с предвкушением...

   Пекари несутся рысью на своих конях, останавливаясь у каждой открытой двери, хлопая в ладоши и крича: "Пекааарь!"... Слышится резкий шум свежеоткрывающихся ставен, падающий в кашель седых волос, что поднимает голые руки, наталкивающиеся на булки, от больших караваев, до маленьких крендельков...

   И тут же маленькие попрошайки звонят в колокольчики у калиток или стучат дверными молотками по входным дверям и, уже внутри, долго канючат:
   - Подааайте краюююшку!