Кавказские истории. Дорога в Сванетию только одна!

В горном абхазском селении Члоу, мы, с Георгием Копольяни, моим коллегой и хорошим товарищем одним теплым днем вакцинировали против сибирской язвы сельхоз животных у местных жителей. Нам помогала местная ветсанитарка молодая абадзинка Люба. В 17 летнем возрасте, она, выйдя замуж буквально через неделю после свадьбы стала вдовой. Ее муж работал в колхозе пастухом в горах и во время разразившейся сильной грозы и ураганного ветра, он, сгоняя с крутых склонов, разбежавшихся из стала молодняка, сорвался в пропасть вместе с конем. Юная красавица после траура свою темную одежду так и не сняла, посвятив свою жизнь воспитанию сына. Будучи беременной, она осталась жить у его матери. Все восхищались ее поступком, но нам было ее жаль – все же это жестоко. Коллеги любили ее как сестру, и Георгий однажды сказал ей: «Люба! Ты себя живой закопала! Это неправильно!». Она же никого и слушать не хотела. 
Поздно вечером, мы закончили работу и нас, уставших Люба пригласила к себе поужинать. Ее свекровь – очень приветливая и гостепреимная, вместе с Любой усадили нас за стол возле бухара (камина), в котором весело трещали поленья. Над огнем висел большой котел, в котором булькая варилась мамалыга. Во время ужина, разговаривая о разном, я спросил Георгия: «У тебя сванская фамилия? А родственники в Сванетии остались?» - «Родственников у меня там нет! Мои предки так давно перекочевали, что я ничего не знаю. У нас две Сванетии – Верхняя, что по дороге в сторону Тбилиси, от реки Ингури вверх и Нижняя Сванетия – от Сухумского шоссе вправо к Кодорскому ущелью, реки Кодори. В общем Гаррик, фамилия у меня сванская только и осталась. Характер мой совсем другой. В отличии от них я рассудительный, сдержанный и спокойный как буйвол. Меня очень трудно рассердить. Возможно, поэтому, на грузинские свадьбы меня часто приглашают тамадой.
Для тамады я много пью и не пьянею, говорят, что я еще и остроумный – не знаю, может это и правда. Но главное, я умею быстро успокаивать пьяных агрессивных драчунов, что на свадьбах часто случается.
-А как ты их успокаиваешь?
Георгий засмеялся, – Очень просто – я по-братски крепко обнимаю хулиганчика и по-тихоньку начинаю давить, при этом уговаривая остыть. Когда у него начинает что-то трещать и он вопит громко: «Георгий отпусти, задушишь меня, сломаешь, медведь!», я его отпускаю и он сидит, не очень радостный, но спокойный.  Как я тебе уже сказал, родни у меня в Сванетии нет. Но, в Верхней Сванетии у меня близкие друзья, которые для меня гораздо ближе некоторых родственников. Дружба моя с ними возникла самым неожиданным образом, вот об этом случае я и хочу вам рассказать:
Десять лет назад на Колхидской равнине случилась засуха, в то время, когда трава набирала силу. Воды не хватило, она пожухла и последующие запоздалые дожди не смогли ее поднять. Пастбища стали скудными, скот худел, и было принято единственное решение: весь молодняк: телок и бычков перегнать на высокогорные сочные пастбища Верхней Сванетии. Мы гнали стада по живописной горной дороге, поднимаясь круто вверх возле реки Ингури. Дорога была такая узкая, что встречным машинам разъехаться там было невозможно, и, поэтому, утром дорога открыта от Местии вниз, в долину, а вечером обратно. С отвесного края дороги, у самой реки видно много разбитых и искореженных грузовых и легковых автомобилей, сорвавшихся в пропасть в разные годы. На обочине дороги стоят кресты, поставленные родственниками погибших при аварии.  На некоторых крестах я видел на полочках кувшин с вином и стакан с куском хлеба. Любой желающий мог подойти и помянуть погибшего. Когда мы продвигались по Сванетии, у последнего селения при подъеме на горное пастбище, ко мне подошел старик: «Доктор, у меня бык заболел, будь добр, посмотри его и сделай что-нибудь!»
Его дом находился на окраине возле кукурузного поля. Дальше круто вверх шла хорошо протоптанная дорожка, извиваясь змейкой она пропадала в ущелье. Я осмотрел внимательно его быка, послушал и смерил температуру. У животного оказалось воспаление легких с высокой температурой. Сделав ему пенициллин и подкожно кофеин, я сказал хозяину: «Ваш бык тяжело болен! Я ему оказал первую помощь, но необходимо серьезное лечение, а я не могу остаться присматривать за ним. Имейте в виду – он может внезапно умереть, Вам надо за ним приглядывать, чтобы вовремя его пустить на мясо!
-Спасибо сынок!
Я сел на лошадь и поскакал догонять своих пастухов.
Через неделю к нам вечером заглянул сван охотник по имени Джамал, оказавшимся моим давним знакомым. Несколько лет назад мы с ним познакомились на одной грузинской свадьбе в селе Моква у его родственников. Мы попали за длинным столом рядом и вскоре подружились. Он, своим сильным и красивым голосом пел народные песни, а ему подпевал низким басом.
С той поры мы с Джамалом больше не виделись и очень обрадовались этой встрече. Крепко обнявшись я познакомил его со своими друзьями пастухами. В том селе, где по дороге я лечил у старика больного быка, его дом находился напротив, но, к сожалению, дома своего друга я не застал - он уехал по важным делам в Кутаиси.
Джамал обратился к нам: «Вы не против, если я переночую у вашего огня? А завтра утром уйду охотиться повыше, в горы!»
-Ты что говоришь, мы очень рады тебе, - сказали пастухи, - тем более ты друг Георгия, значит наш уважаемый гость. Отдыхать ты будешь не у костра, а в нашей палатке. Места хватит всем. У огня ночью дежурим мы поочередно, стадо охраняем, от волков и медведей.
-Ну и славно! Спасибо вам, братья!
Сняв с себя рюкзак и ружье, он присел у костра рядом со мной. В котле доваривалась мамалыга, а на углях дожаривался шашлык. На наскоро сколоченном пастухами столике быстро расставили чашки с мамалыгой, с воткнутым в каждую порцию куском сыра сулугуни. Вино и чачу (самогонка из выжимков винограда) мужики прихватили из дома с хорошим запасом. Мы приступили к трапезе.  И скажу я вам, уважаемый читатель, никакой самый дорогой ресторан не идет в сравнение с ужином у костра с близкими друзьями.
А какой грузинский стол обходится без песен? Я попросил Джамала спеть «Сулейко». Он не отказался и запел приятным голосом, и все дружно подпевали. Мы пили вино и ели шашлык, любуясь звездами.
Уже поздно вечером, Джамал, как между прочим, мне сказал: «Я ведь отправился на охоту специально чтобы тебя увидеть и кое-о-чем предупредить! Тот бык, которого ты лечил сдох сразу как ты уехал! Старик следом за тобой отлучился, выгоняя скот в поле, а когда вернулся бык был уже холодный. Он очень расстроился, тогда, что прозевал и не успел его прирезать. К нему подошли родственники и соседи, стали успокаивать, выражая ему сочувствие. Он же сидел возле быка, тяжело дыша: «Эх… сколько ж мяса пропало!» Среди присутствующих молодых был один шутник недоделок. Он, смеясь деду и сказал: «Ветеринарный врач, нарочно твоему быку такой укол сделал, вот и сдох твой бык!» Дед Вахтанг - очень вспыльчивый, да к тому же контуженный с войны, приняв его слова за чистую монету, заявил: «Он мне за это ответит! Как мой бык сдох, так и он сдохнет!» И тут же велел своим сыновьям и внукам охранять дорогу круглые сутки, чтобы ты не проскочил. Вообщем, дела твои плохи, он тебя решил убить».
Джамал это сказал, разжевывая с аппетитом шашлык так невозмутимо, словно старик собирается меня угостить хорошим вином. Подумав он продолжил: «Я не знаю, брат, как тебе помочь, собирался провести тебя через ледники, на Северный Кавказ, но там сейчас начались обвалы, лавины, опасно, и никакие альпинистские снаряжения нам не помогут». Улыбаясь, он хлопнул меня по плечу: «А я кое-что придумал! Но, вначале, давай выпьем за твое здоровье, чтобы ты прожил не меньше ста лет!»
Пастухи слышали эту неприятную новость и поддержали его тост, выпив за мое здоровье. Видно было их лицам, как они переживали за меня. Мы выпили, и я сказал: «Говори Джамал! Что ты придумал!? Я что-то не вижу выхода, дорога то одна отсюда вниз!»
Он важно улыбаясь заявил: «У нас в Сванетии, сохранился общекавказский древний закон гостепреимства в чистом виде: если даже злейший враг придет к тебе в гости, ты должен принять его как самого дорогого и близкого человека, ибо гость – это святое! Тебе, Георгий, надо успеть попасть к старику во двор, раньше, чем он успеет тебя пристрелить. Нам надо договориться, когда ты спустишься ночью и спрячешься в кукурузе, там его дом как на ладони виден. Дорогу охраняют ночью взрослые сыновья, с ружьями, а утром меняют их подростки, внуки. Меня ты увидишь, я утром буду ходить по двору, и постараюсь охрану отвлечь.
Утром, прощаясь с Джамалом, мы условились о точной дате и времени.
Друзья в дорогу дали мне самого быстрого коня. И ночью, перед рассветом я уже находился на месте, спрятавшись в зарослях кукурузы, наблюдая за домом старика. Из-за облаков показалась луна, осветив голубоватым сиянием спящее село. По дороге расхаживал его старший сын: высокий, костлявый, в бурке, с ружьем наперевес. Незаметно наступал рассвет и на восоке снежные вершины покрылись румянцем. В селе замычали коровы, заблеяли овцы, закукарекал петух. Село пробудилось. Решив перекусить, я продолжая наблюдать за двором Вахтанга и расхаживающим по дороге его сына, вытащил из мешка кусок копченого мяса и бутылку чачи. Вскоре я увидел мальчишку, который протирая заспанные глаза шел, сменить на посту отца. Во двор вышла старуха, выпустив кур, она бросила им зерна и взяв ведро пошла в коровник. Через пару минут показался Вахтанг, потянувшись, он глянул на дорогу, подошел к кадке с водой, умылся и вытерся висевшим на веревке полотенцем. Он с нетерпением прокричал что-то в сарай жене, которая доила корову в сарае, из ворот показалась рыжая корова, которую вместе со стадом овец, дед прогнал на край пастбища, где стоял сельский пастух. Вернувшись, он стал колоть дрова. Вскоре в своем дворе показался и Джамал с двумя подростками сыновьями. Старшего сына он поручил отгонять коз на пастбище, а младшему, показал на внука старика, стоявшего у дороги на лужайке. Мальчик кивнул головой, вывел из-под навеса ишачка и запрыгнув на него поскакал к другу, весело крича, подгоняя ослика голыми пятками. Они, тут же визжа от восторга начали носиться на взбрыкивающем ослике по зеленой лужайке. Джамал, пристально взглянув в мою сторону, перевел взгляд на деда, колющего дрова. Наконец, выглянула хозяйка и позвала Вахтанга завтракать. Он, воткнув в пень топор и ушел в дом. Джамал замахал мне рукой, и я тут же выскочил из зарослей кукурузы как джин из кувшина. В бешеном галопе я скакал к дому Вахтанга. Сын Джамала как ни старался отвлечь от дороги друга, но тот, услышав шум скачущего по дороге всадника, побежал к дому деда, заорав истошным криком будто его укусила в мягкое место змея. Дед выбежал во двор и увидев меня рванулся в дом за ружьем. Старуха, шустро выскочив из двора встала возле калитки, и растопыривая руки закричала: «Не заходи не заходи! Он тебя убьёт!» Я понял, что старик приказал ей меня не впускать, разозлившись, я оттолкнул ее и бросив в нее уздечку сказал: «Держи коня!» и вбежал во двор. Дед, вылетев коршуном на террасу с уже заряженным ружьем и патронташем. Увидев меня уже во дворе, он в отчаянии взмахнул рукой. Я прочитал в его расстроенных глазах: «Эх! Не успел!». Почувствовав себя в безопасности, я решил отыграться на нем. Слишком много крови дед выпил у меня: «Позор всему твоему роду! Ты гостя встретил на своем дворе с ружьем, да твои предки в гробу сейчас перевернулись! Сванетия не знала такого позора и проклятие ляжет на твою седую голову, твоих детей и внуков, и их детей!» Чача оказалась крепкая. Своим красноречием я раздавил его и тут же пожалел старика, как он, слушая меня, опустил голову и виновато сказал: «Ты неправильно меня понял! Я на охоту собирался! Заходи дорогой, гостем будешь!»
Меня посадили на почетное место, и пока на улице хлопотали снохи готовя обед, бабушка, его жена, мило улыбаясь принесла нам кувшин вина и закуску. В доме мы долго не сидели. Разговаривая о разном, он для приличия спрашивал меня о благополучии семьи, о личном хозяйстве и колхозных делах, где я работал. С улицы слышалось многоголосие, женский смех и покрикивание на детей, мешавшим взрослым. Вскоре зашла симпатичная сноха. «Идите обедать пожалуйста, все вас ждут!»
Мы вышли из дома: на сдвинутых столах стояли кувшины с вином и женщины расставляли горячую и холодную закуску. В углу двора жарился шашлык. Был выходной и гостей собрался полный двор. Среди мужчин стоял Джамал, и что-то рассказывая о последней охоте энергично жестикулировал. Увидев меня, он поднял руки и крикнул: «А вот и мой друг!». Он стал знакомить меня с родней старика, сыновьями и соседями. Каждый знакомившийся приветствовал меня с подчеркнутым уважением, и я понял: «Мой друг, охотник и балагур Джамал, умудрился восхвалить перед ними столь высоко мою персону, что я вынужден теперь краснеть до конца своих дней, будь я действительно такой. Но от выпитой бутылки чачи, я с удовольствием принимал такое ко мне внимание. Вскоре, все дружно уселись за стол, выбрали тамаду и началось веселое пиршество, с песнями и тостами за здравие присутствующих. Уже к вечеру, к концу застолья, я попросил слово. «Я даю слово нашему дорогому гостю и близкому другу Джамала Георгию. Говори Георгий!» - громко сказал один из стариков старший брат Вахтанга, 80 летний старик, не потерявший бодрость духа и тела. Я стал говорить:
«Мне хочется, дорогие друзья, и уважаемый Вахтанг, внести ясность в то недоразумение, которое нас чуть не поссорило. Когда мы прогоняли скот через ваше село, ты Вахтанг попросил меня посмотреть твоего заболевшего быка и оказать ему лечебную помощь. Я внимательно осмотрел его тогда, он оказался сильно простуженным и я, все сделал возможное, в наших походных условиях, предупредив тебя что бык очень тяжело болен и лучше бы не прозевать, если ему не станет легче и сделать вынужденный забой. Я от души желал, чтобы твой бык, отец, поправился, был здоров и на радость тебе рос, толстел и больше не болел. Но свыше ему было дано больше не жить! От судьбы не уйдешь! Уж так случилось околеть бедняге. Ты сам Вахтанг фронт прошел, и, в госпитале, лежал с тяжелым ранением. Слава Богу выжил! Тебе повезло, твоя судьба такая, но скольких не смогли спасти, ты видел. Да и сейчас, в мирное время, в больницах люди каждый день умирают, и убивать врачей никому и в голову не приходит. Я тоже не Господь и ты должен это понять. Я понимаю, отец, ты потерпел большой убыток, и я помогу тебе, у меня в стаде пасутся четверо моих быков, из них двух самых толстых и больших я подарю тебе от всей души!»
Все в восторге захлопали, но старик вдруг покраснел и заявил: «Тебе Георгий спасибо! Но я не нищий! И дарю тебе от всей души четыре своих лучших быка!»
Воцарилась тишина. Сыновья смущенно переглянулись. Я же, нарушив ее сказал: «Принять твоих быков, Вахтанг, я не могу, потому что это тогда будет сделка, невыгодная для тебя, а я тебе дарю от всей души и это подарок!»
Меня опять похвалили. Но Вахтанг поднял руку - «Твои, Георгий, четыре быка это все твое богатство, состояние! Ну, еще, допустим есть у тебя десяток овец, корова, и все – в твоем колхозе больше и не разрешат! А у меня здесь никто не посчитает сколько в горах пасется моих быков и слава Богу! Я, Георгий, не допущу даже мысли грабить твою семью! Уважаемый мой гость! Короче, я даю тебе в подарок трех быков, а ты мне своих двух, чтоб тебя не обидеть, и это все! Мое последнее слово!»
На востоке посветлело небо, обозначив четкими контурами могучие вершины Большого Кавказского Хребта. Уже приближались холода, и мы начали кочевку вниз не дожидаясь снега. Погода была сухая и теплая, пыль на дороге от стада была видна издалека. В селе нас уже ждали у дороги с вином и закуской. На обочине дороги, возле Вахтанга с сыновьями, стояли привязанные три гладких здоровых быка. Я тоже заранее выбрал покрупнее и своих двух быков, отделив их сбоку от стада. Нас встретили дружеские обнимания, мы выпили и пожелав друг другу здоровья и всех благ стали прощаться. Вахтанг на прощание обнял меня и тихо в ухо сказал: «Мне тяжело подумать, что я мог бы тебя убить! Прости меня, сынок!»
«Спасибо, отец, за твой подарок, но мне как-то неудобно, ведь мои быки мельче твоих и их только два!»
Старик улыбнулся: «А ты не забывай! У нас с тобой друг другу братский подарок, а не сделка! Знай, что в Сванетии у тебя есть теперь родня!»
Был Советский Союз, созданный Первой Пролетарской Революцией – первой пролетарской революцией, не имеющей взять где-то опыта, а посему, совершившей множество ошибок, стоящих больших человеческих жертв. Но когда, грянула Великая Отечественная Война, и на СССР обрушился главный удар страшного и жестокого зверя фашиста, затоптавших многие страны и почти всю Европу своими кровавыми сапогами. Союзные войска нам помогали, за что им большое спасибо. Но только благодаря братским народам СССР было спасено все человечество от трижды проклятой коричневой чумы фашизма. Эта Победа на костях России и всего нашего братского советского народа.