Женские судьбы. Тамара и Ника

                ТАМАРА  И  НИКА.

- Это что за имя такое? Домна что ли? Это старинное имя, мою подругу так звали,– слегка возмутилась старая бабушка.

- Скажешь тоже, баба. Домна – это же печка такая, - видя недоумение в глазах бабушки, внучка пояснила,- Домна - это печка, чтобы сталь варить, мы в школе изучали.

- Ты уж совсем, Томка, одурела,- возмутилась бабка,- Дать дочке имя какой- то печки.
 
- Я же назвала дочку не Домной, а Доменикой.

- Ещё не легче. Другого-то имени не нашлось? У нас всегда называли ребятишек русскими именами.

- Баба, в сериале так зовут девушку. Мне понравилось это имя.

- В каком таком сери…,- старушка сплюнула,- стыдно и говорить-то.

- В сериале, баба. По телевизору идёт.

- А, по телевизору, тогда другое дело. Но лучше бы уж по-простому назвала.

- А я буду звать мою малышку Никой, она будет у меня красавицей,- Тамара часто замигала глазами, чтобы остановить слёзы.

        Бабка тяжело вздохнула, погладила внучку по голове, погладила правнучку, которая жадно сосала грудь матери:

- Тома, Тома. Как ты будешь растить ребёнка без мужика, с пьяными отцом и матерью, будь они не ладны со своей глоткой. Я уже не помощница, скоро,
наверно, и на кладбище отправлюсь. Не будет моей пенсии, как жить будешь? – опять тяжело вздохнула бабушка, глядя в одну точку блёклыми глазами, в которых уже и слёз не было.

         Умерла старушка в тот же год.

         Тамара была подростком, когда один из молодых собутыльников отца,  матери и старшего брата силой овладел ею, а потом скрылся в неизвестном направлении, оставив её беременной. Бабушка, жившая со старшим сыном и невесткой, как могла, помогала ей. Но чем может помочь старая женщина? Только деньгами из своей скудной пенсии, и то она деньги выпрашивала у невестки, которая справедливо негодовала:

- До каких пор им помогать? Они спились все в доску, стыд потеряли.

- Тома не пьёт,- робко протестовала бабка,- Она не виновата.

- Ладно,- смягчалась сердобольная невестка,- Последний раз даю.

- Но пенсия-то моя.

- Матушка! Тебе сколько лет-то? Сама подумай.

- Да я всё понимаю, не отнял Бог рассудок-то. Помру скоро, на что хоронить будете? Но и Томку несчастную жалко.

        И вот нет бабки. Тётка с дядей, в основном тётка, кое-как помогали Тамаре, но не деньгами, их у неё всё равно отняли бы пьяные родители. Помогали они едой, обносками. Когда Нике было два года, Тамара вышла замуж за парня из их деревни. Парень был младшим в семье, поэтому он привёл Тамару с Никой в дом к родителям. Родители были недовольны тем, что сын женился на женщине с ребёнком, у которой в семье процветало пьянство.
         Тамаре спокойно было в семье Сани. Но бедная Ника не нужна была неродной бабке: Ника с раннего детства познала неприязнь людей. Неродная бабка постоянно шлёпала Нику по попе за то, что та мочилась в штанишки и в постель:

- Надоела уже! В доме шептуром всё провоняло.

- Но Ника маленькая, - возражал сын.

- Маленькая! В два-то года вы у меня все на горшок просились,- лукавила, конечно, женщина, которая невзлюбили сразу неродную внучку. Что поделаешь? Не каждому дано любить чужих детей.

          До того мать надоела своим нытьём, что Саня вполне серьёзно сказал Тамаре:

- Давай сдадим Нику в детский дом?

- Ты что, Саня, она же моя родная,- и столько боли было во взгляде её, что Саня больше никогда таких разговоров не заводил.

          А в те времена народ со всего Забайкалья ринулся в Жирекен на заработки, Саня с Тамарой и Никой также уехали туда. Вот тут-то и начинается моя очередная история о женщинах. И эта история о бестолковой жизни Доменики.

          Саня устроился на работу по производству молибдена; не сразу, но устроилась и Тамара  в хлебопекарню. Жили первое время в вагончике, вскоре родилась у них вторая дочь, если считать Нику, через два года родился сын. После родной дочери, Саня и так-то не привечавший Нику, невзлюбил её, а после рождения сына, Ника сама почувствовала неприязнь отца. Но была мать, которая любила их всех.

          Тамара получала декретное пособие, Саня неплохо зарабатывал. Всё бы ничего, если бы не вечная российская беда – пьянство. То праздники, то дни рождения, потом для аппетита. А там…  Тамара спилась первой. Саня и ругал её, и поколачивал, но всё тщетно. Тамару уволили с работы. Тут Ника сполна получила: Саня всё своё зло  срывал на ней; нет, он не бил её, но злые взгляды, окрики, попрёки всё это было. Иногда доходило до того, что Саня не звал её за стол, когда вместе с родными детьми ел. Малыши не понимали что к чему, но Нику жалели.
   
          Саня как многодетный получил квартиру. И тут, точно с цепи сорвался: запил сам. Кое-как он дотянул до тех пор, когда комбинат развалился. Но тут уж досталось всем, не только семье Сани, который перебивался случайными заработками, в семье иногда не было даже хлеба, но пили они постоянно. Вот, что интересно: на хлеб денег нет, а на водку всегда найдутся. И это повсеместно!

          Ника выросла, и, как предсказывала Тамара, стала красавицей: высокая, стройная, она и на лицо была отменно красива.  Кое-как закончила Ника школу и вышла замуж за одноклассника. Она из пьющей полунищей семьи, он из семьи порядочных рабочих. Молодые стали снимать квартиру, Иван устроился работать вахтовым методом, подкопили денег, за бесценок купили себе квартиру: народ из посёлка убегал, и квартиры всё время были в продаже.  Но…  Толи от безделья, толи сработала наследственность: мало того, что пили дед, бабка, дядя и мать, оказалось, что и родной отец Ники  был сыном алкоголички, короче, Ника запила.

           Иван по месяцу был на вахте. К его приезду Ника приводила и квартиру, и себя в порядок. Но сколько верёвочке не виться, а конец найдётся. Узнал о пьянстве жены Иван, да в придачу узнал, что Ника ему не то чтобы изменяет, она кинулась во все тяжкие: и танцы на столе в обнажённом виде, и групповое непотребство. Иван, когда узнал всё это, взвыл. Нет, он не стал пить и буянить, он просто не вернулся к Нике. Развёлся, оставив квартиру Нике. И уехал куда-то на якутские прииски.
   
         Саня с Тамарой к тому времени, сдав свою квартиру в аренду, уехали в деревню, где умершие родители Сани оставили ему дом. Сестра Ники вышла замуж в деревне, к счастью она попала в семью трезвых, работящих людей; брат ушёл в армию, а потом остался там по контракту, побывал и в горячих точках, но к родителям не вернулся. Саня и Тамара всё так же пили, теперь уже на пенсию родителей Тамары.
 
         А что же Ника? А Ника вышла замуж за Семёна, там же, в Жирекене. Вроде бы и самостоятельный парень, вроде и не пьёт много, и работает, однако безответственный; они дожили до того, что получили уведомление: если не оплатят услуги ЖКХ, то их квартиру отнимут за долги. Вот так новости! Оказывается Ника, получая зарплату Семёна, самое главное, услуги ЖКХ не оплачивала. Долгу накопилось столько, что в ЖКХ им предложили продать квартиру за долги с доплатой.  От этой доплаты у них дух захватило, а сами попросились на квартиру Сани и Тамары. А тем что, вечно пьяным-то? Тем более Ника врунья великая, наплела им своим тихим ничего не выражающим голосом с три короба, вроде бы они и не причём, а в ЖКХ сидят наглые люди, лишившие их квартиры. И Ника выпросила у отчима и матери разрешение жить в их квартире. Те разрешили: только не копите долгов в ЖКХ. Живут, считай, в чужой квартире, а Ника ещё больше стала пить, более того, Семён начал прикладываться к рюмке. И вот уже вторая квартира продана за долги с согласия пьющих родителей. А доплату покупатели заплатили им спиртом. Вот тебе раз! Это несостоятельному мужику и его спившейся бабе?!
 
- Куда вы теперь? – спросил, купивший у них квартиру мужчина.

- В деревню поедем, к маме с папой,- тихо ответила Ника.

- Спирт-то вам и поможет. Будете его продавать в деревне, и денег подкопите,- хитрил мужчина, он отлично знал, что продавцы квартиры пьющие, но спиртом было выгоднее оплатить доплату.

        Приехали Семён и Ника в деревню. Встретили их там хорошо: как же, канистры со спиртом – дело прибыльное. Они все искренне верили, что будут торговать спиртом, будут у них деньги. Пока не запили всем кагалом, включая и всех пьяниц в деревне. Угощались и самостоятельные соседи, но соседи, немного покуролесив, взялись за свои  дела, а отчим, протрезвев, припомнил им пропитую квартиру и то, что Ника ему не родная. Остались наши антигерои бездомными. Что делать дальше?

         Решили они ехать опять в Жирекен. Сняли квартиру. Семён устроился на работу вахтовым методом, а Ника устроилась уборщицей в магазин. Но выгнали её за прогулы с работы. Опять ухажёры, непотребство. Приехал Семён разогнал всю шайку-лейку, живут. Уехал Семён на вахту,  а Ника пропивает деньги, что оставил Семён на уплату долга хозяевам, долга в ЖКХ и на еду. Почему Семён не оплатил долги сам ? А кто его знает? Отлично же знал, что Нике нельзя доверять деньги. Верил видно её обещаниям, что всё будет, как надо. Спохватился только тогда, когда хозяева квартиры попросили их съехать. Что с ними будет дальше? И тут хочется сказать, может это и грех, но: «Хорошо, что Бог не дал Нике детей. Что не рожает она. Что не будут дети мучиться со своими пьющими родителями». А то, сколько неприкаянных людей слоняется по просторам матушки России, и в большинстве своём из-за пьянства.